Поезд в Средиземье

Трое – два полурослика и странное лысое существо, отдалённо похожее на них, – приветствовали медленно вползающее на небосвод огромное светило, повернув головы на восток. Буро-серые склоны Эмин-Мюиль не становились приветливее в лучах солнца, и актёры искренне радовались тому, что в этот раз им не нужно пересекать всхолмья, пробираться сквозь Мёртвые топи и держать путь к Мораннон. И только одно омрачало их радость – завещанный Толкином путь был им – по крайней мере, Смеаголу, – хотя бы известен. А как им отсюда пробраться в Итилиэн, да ещё и не наткнувшись на многочисленные войска Саурона, чёткого представления не имел никто из них. - По идее, достаточно будет просто идти вдоль реки, - сказал Энди, продолжая ночное обсуждение дальнейших действий, - рано или поздно мы выйдем к северной части Итилиэн. - Желательно, чтобы рано, - нервно хмыкнул Эл. - Вы забыли, что вдоль берегов шастают орки Мордора? – напомнил Шон и поправил лямки котомки на плечах. – Я садовник, а не воин, и отряд косомордых никак не разобью. - Нас должны спасти плащи Галадриэль, - ответил Вуд, но голос его звучал не особо убедительно. - Любой путь опасен теперь для нас, а отдаление от воды грозит ещё и долгими блужданиями без малейшего понятия, где мы и как вернуться хотя бы к Андуину, - резонно заметил Энди и поплотнее укутался в серую накидку: здесь, на юге, ночи были в разы теплее, но костлявая, разбитая ревматизмом тушка Голлума всё равно ощутимо мёрзла. - Решать тебе, Эл, - друзья посмотрели на него и тот тяжело вздохнул. Несколько часов актёры провели в небольшой каменистой яме под одним из холмов, где накануне заночевали – солнце поднималось выше, Вуд размышлял, Шон, которому выпало в ночь два дежурства, досыпал своё. Сёркис время от времени втягивал носом воздух, глубоко дыша и фыркая: - Воняет. Орками провонял воздух. Но он такой тут вдоль всего побережья. Их немало здесь. - Нам нужно хорошее укрытие в пути, - пробормотал Элайджа в ответ на это и разбудил Шона. Хоббиты сели в кружок, и Фродо сказал: - Пойдём вдоль реки, будем держать её в поле зрения. Передвигаемся под сенью деревьев и кустов – они редкие и колючие, но всяко лучше, чем пустая гряда холмов восточного Эмин Мюиль. Голая местность опасна для нас не столько даже из-за орков, сколько из-за всадников. Боюсь, их чутьё не обманут даже волшебные плащи. - Вот и ладненько, - звонко хлопнул себя по коленям Сэм, - пойду перетряхну котомку – может, что лишнее найду. - Котелок не выбрасывай! – взволнованно сказал Энди. - Чего это? - Надеюсь, мне повезёт найти каких-нибудь овощей, когда войдём в Итилиэн – очень хочется горячей пищи. - Смеагол-вегетарианец, Профессор был бы в шоке, - хохотнул Вуд. Уже после обеда они снова продолжили свой путь. Несколько дней пути всё шло по плану Эла – редкие деревья и кустарники служили им естественным укрытием – но уже на шестой день великий географический замысел Профессора внёс свои коррективы: актёры вышли на сильно заболоченную местность. Фродо достал всученную ему Пиппином и Мерри карту и нахмурился: - Это, похоже, Ниндальф. Влажная равнина. Но пометки о том, что это болота, нет. Шон заглянул ему через плечо: - Можно попробовать обойти их по берегу реки. - Но это опасно, - тут же заметил Сёркис, и себе взглянувший на карту. – Видишь, мы будем слишком близко к границам Рохана. Кто знает, сколько там сейчас сарумановых орков? - Но особого выбора у нас нет, - вглядываясь в пергамент, заметил Элайджа. – В Мёртвые топи мы не пойдём уж точно. На том актёры и порешили. Днём они спали, забиваясь в редкие неприметные русла давно высохших ручьев или заползая под ещё более редкие колючие кусты, как следует кутаясь в лориэнские плащи и выставляя часового, по ночам они двигались по самому берегу Андуина, замирая от любого странного шума. На третий день такого путешествия случилось то, чего хоббиты ожидали и боялись одновременно: рассветное небо наполнилось диким животным криком и высоким леденящим воем, который ни Шон, ни Элайджа не могли спутать ни с чем другим в мире. - Назгул! – одними губами произнёс Энди и тут же рухнул на землю, укрываясь плащом. – Прячьтесь! Скорее! Фродо и Сэм поспешили последовать его совету. Молясь Толкину и валар, Элайджа укрылся плащом и затрясся осиновым листом от охватившего его ужаса, а затем остро почувствовал чужое, исходящее не от него, но овладевающее им желание достать кольцо. Вуд попытался прогнать от себя эти мысли и крепко сцепил руки в замок. Ладони взмокли и нервно тряслись от жажды схватить кольцо, но актёр изо всех сил держал их тесно переплетёнными, вгрызался в пальцы, чтобы боль хоть немного отрезвила его, отогнала разрывающий уши вой и жуткое желание коснуться страшного артефакта. - Сэр! – горячий шёпот над самым ухом отогнал замогильный холод пришедшего откуда-то извне желания. Эл открыл крепко зажмуренные глаза и увидел испуганно склонившегося над ним Шона. - Ты назвал меня сэр? – прохрипел Вуд. - Вырвалось, - пробормотал тот и цепким взглядом вперился в лицо товарища, быстро глянув на всё ещё сцепленные прижатые к подбородку руки. – Оно? Элайджа предпочёл просто кивнуть. - Ты как? – раздался шёпот Энди по правый бок. - Жить буду, - всё ещё очень хриплым голосом ответил Эл, - надеюсь, что долго и счастливо. Он неожиданно замер, только сейчас поняв, что не слышит ни самих жутких звуков с неба, ни далёких неясных их отзвуков. - Дайте угадаю, - мрачно посмотрел он на друзей, - я так провалялся чуть-чуть, совсем немного подольше, чем вы? - Да у нас в команде гений, - невесело хохотнул Сёркис. – Ты не отвечал на зов, пришлось Сэму потыкать в тебя палкой…образно говоря. Элайджа поёжился от внезапно пробравшего его холода. - Давайте поедим, что ли. Всё равно занимается день. Актёры нашли местечко поукромнее – у большого торчащего валуна у кромки воды, вырвавшейся каменной породы из-под земли. Как черви, они забились под низкий его навес и устроились полулежа, надежно укутавшись в плащи. Завтракали всё так же, на манер древних греков и римлян – только вместо роскошных клиний они возлежали на твёрдой каменистой земле. Неспешно, но скудно, позавтракав, они улеглись поудобнее, и Элайджа задал, наконец, тревоживший его с самого рассвета вопрос: - Энди, а ты почувствовал что-нибудь? - Первобытный ужас или что-то кроме такой мелочи? – саркастически поинтересовался Голлум и тут же стал серьёзным. – Если ты о ювелирном изделии на твоей шее, то нет. Между жизнью и побрякушкой я выбираю жизнь, за неё и трясусь. - Так странно, - подал голос Шон, - мы не впервые сталкиваемся с назгулами, но такая твоя реакция – что новенькое. Вуд задумчиво замолчал ненадолго, а потом неуверенно произнёс: - Возможно, дело в том, что мы ступили на Его берег. Здесь Его силы явно в разы сильнее, чем в западных землях. - А ещё может быть, дело в том, что с нами нет Гэндальфа и его побрякушки, - добавил Сёркис. - Эльфийские не сильнее этого, - помотал кудрявой головой Шон. - Но могут укрепить дух, разве нет? - Да, могут, - кивнул Эл. – Как раз Иэново и может. Никудышный из меня Фродо, без Гэндальфа сразу поддался зову. - Отличный из тебя Фродо! – с жаром возразил Шон, - Ты же не поддался! Наоборот – ты выдержал! Ты обуздал поползновения! Вуд не стал озвучивать свои полные сомнений и страхов размышления о том, как долго он сможет держать в узде подобный вражеский напор. - Спите, - вместо этого сказал он, - мне всё равно сейчас не заснуть, так что начну дежурство. Друзья быстро уснули, сморенные ночным переходом и – едва ли не больше, чем им – рассветной встречей, а Элайджа принялся размышлять в тишине, нарушаемой только далёкими раскатами грома. Он втайне радовался тому, что Кольцо, как ему казалось, не имеет над ним власти. До сегодняшнего утра странное влечение к артефакту Саурона, нахлынувшее внезапно и так же внезапно исчезнувшее в Мориа, было едва ли не единственным проявлением воли Врага. Теперь же он был в землях, где едва ли сможет найти помощь, вдалеке от всех сколько-нибудь мудрых персонажей Толкина, и Элу было страшно. Он боялся, что Кольцо одолеет его или Энди. Сам Вуд прекрасно понимал, что он не Фродо, и стойкости хоббита в нём нет и в помине. Но у него было кое-что другое, что тоже неплохо помогало в тяжелых жизненных ситуациях – надежда на лучший из возможных итогов, неистребимая жизнерадостность и равнодушие к любым высотам, диктуемым самолюбием. То, на что по книгам напирал дух Саурона в Кольце – жажда власти, возвышение, признание, величие – было вовсе не интересно актёру. Но внутренний голос тут же подсказал не вошедшую в фильм, но значимую сцену из книги: - Ты, Гэндальф, мудрый и могущественный. Почему бы тебе не взять Кольцо? - Нет! С его силой я получу могущество слишком большое и ужасное. Надо мной Кольцо обретёт силу ещё сильнее и опаснее. Не искушай меня! Я не хочу уподобиться Темному Властелину. И поскольку путь к моему сердцу лежит через сострадание, сострадание к слабым, и желание обрести силы для свершения добра, ими Кольцо и воспользуется. Их оно и извратит. Не искушай меня! И верно - как он только мог забыть? Единое способно извратить любое желание, любое благое начинание. Но желание Эла - всего лишь вернуться домой! Найти путь обратно! Как это-то можно превратить в чистое зло? Не может же Саурон оказаться в их мире?! Абсурд, сюр, бессмыслица! Вздрогнув от последних мыслей, Вуд огляделся по сторонам, напомнил себе, где он и его коллеги-товарищи находятся уже несколько месяцев и мысленно прикусил себе язык. Теперь он не мог быть уверен ни в чём, кроме одного: он не должен дать Кольцу заполучить власть над собой! Его невинное желание может нести непредставимые последствия. Актёр достал фиал со светом Элберет – подарок Кейт – полюбовался едва заметным мягким свечением и спрятал в другой нагрудный карман: левый, на сердце. После обеда спустилась медленно подкрадывающаяся с самого утра мощная гроза, размывшая и без того болотистую местность до состояния сплошной грязи. Забившись подальше под камень, актёры удрученно смотрели на серую стену дождя - в результате очень недолгого обсуждения было единогласно решено двигаться дальше не раньше следующего вечера. От оглушительного грома, звучавшего, казалось, прямо над их природным убежищем, проснулись Энди и Шон, а Элайджа лёг спать как ни в чём не бывало. Он был настолько вымотан переживаниями и страхами, что никакой грохот в небе не мешал ему забыться тревожным сном. На четвёртые сутки движение ночью стало опаснее, чем раньше – вдоль берега идти было невозможно из-за скалистой линии побережья, а шагать в темноте по заболоченной земле было довольно рискованно. Это замедлило движение актёров больше прежнего – теперь они двигались только в утренние и вечерние сумерки. Несколько раз они снова слышали назгулов в небе, но в этот раз чёрные всадники были где-то в отдалении и такого ужаса, как в первый раз, не вызывали, хотя и пугали достаточно для того, чтобы ни у кого из путников не оставалось ни намёка на присутствие духа. Наконец, на пятнадцатый день их путешествия от того места, где они высадились и спрятали лодку под валежником в небольшом перелеске на краю Эмин Мюиль, болота кончились, а на шестнадцатый день актёры поняли, что достигли границ Итилиэн. Обрадованные и воодушевлённые, Шон, Эл и Энди, позабыв о своей усталости, прошагали тогда целый день, делая небольшие привалы то тут, то там в укрытии низеньких деревцев и раскидистых кустов. Деревья – поначалу редкие, но постепенно встречающиеся на их пути всё чаще, уже были одеты в весеннюю листву, среди молодой травы виднелись ранние весенние цветы. Некоторые из них мужчинам были знакомы, другие же они видели впервые. Наполненный солнечным светом почти сказочный лес, зелёный и яркий, был подозрительно тих: только редкие птицы и нечастые звери временами были слышны путникам. Людей и вовсе никаких не было видно. - Разве здесь не должны быть засады людей Фарамира? Они ведь в этих землях уложили не один отряд харадрим, - недоуменно произнёс Шон на третий день путешествия по Итилиэн. - Мы неплохо сократили и маршрут, и время путешествия, может, еще рано, - неуверенно пожал плечами Вуд, раскатывая походное одеяло. - К тому же, по книге хоббиты и Смеагол вошли в Итилиэн восточнее и немного севернее. - То есть ближе к передовой, - быстро понял Шон, к чему тот клонит. - Но не может же быть отряд следопытов под началом Дэвида единственным? - Нет. Наверное, нет. Это было бы очень глупо. Если только Дэнетор не пошёл на поводу у сумасшествия уже сейчас и не наворотил дел. - Например? - Расформировал отряды, отозвал на другие позиции, - пожал плечами Вуд. - Ну и что толку гадать впустую? Вы как хотите, а я пошёл искать картохи, моя прелесссть, - хмыкнул Сёркис и бросил котомку хоббитам. - И морковки не забудь, - в тон ему хмыкнул Шон, - а я поищу воды. Глядишь, похлёбки какой сварим... - Будете есть лембас, и никакой похлёбки, - устало возмутился Эл. – Или хотите, чтобы на дымок от костра пришёл кто-то, кого мы совсем не ждём? Отложим горячее блюдо хотя бы на несколько дней, когда убедимся, что здесь точно есть следопыты Фарамира. Или что здесь точно нет войск Врага. - Ну тогда хоть ягод пойду поищу, - совсем по-голлумовски мрачно пробурчал Энди и скрылся среди деревьев. Сэм отправился по воду – суп, не суп, а пополнить запасы свежей воды было необходимо. Элайджа остался обустраивать лагерь. Вокруг стояла нехарактерная даже для этого леса тишина, и она настораживала. Как и Кольцо, которое снова прикидывалось совершенно обычной побрякушкой. Оно опять молчало, никак не пытаясь овладеть волей Фродо. От пережитых волнений хоббиту казалось, что и природа, и злое начало Саурона замерли в молчаливом ожидании.       В скором времени вернулся Шон с полным воды котелком и, торопливо поставив его рядом с котомками, сел рядом с Элом: - Я не уверен, но мне показалось, что я слышал странный свист. Такой характерный... Похожий на птичий, но не являвшийся им. Если это только не какая-то придуманная Толкином птица. - Думаешь, слышал перекличку следопытов Итилиэна? - Если и да, то где-то вдалеке. - Это обнадёживающие новости. Надеюсь только, Энди они не поймают. - Я тоже, - напряженно кивнул Шон.