***
В тяжелых серых тучах и противно-холодных мелких дождях с памятного дня Совета прошла целая неделя. Сырость и серость за окном угнетала и утомляла актёров, но радушная Обитель «чопорных остроухих», как ласково выразился Рис-Дэвис, старательно отвлекала от невесёлых мыслей, особенно по вечерам. Сэр Хольм, окружённый почётом и заботой, пропадал в Каминной зале, неизменно занимая место рядом с Хьюго и Лив, наслаждаясь неземными песнями эльфов, скромно декламируя «свои», подсмотренные в Алой Книге стишата, а иногда и просто дремля у роскошного камина, выложенного из редкого мрамора оттенка топлёного молока. Сэр МакКеллен в тёплой компании четвёрки хоббитов и тайно прокрадывавшегося к ним Сёркиса коротал дни и вечера в огромной библиотеке лорда Элронда, корпя над картами и впитывая содержание древних свитков с историей Средиземья. Неугомонный Бойд исхитрился даже свистнуть карту земель от Ривенделла до Чёрных Врат. Орландо, Джон и Шон развлекались весёлыми попойками, сопровождавшимися разнообразными пари. Так, за прошедшую неделю Бин успел примерить облачение Уивинга, стянуть из оружейной обломки Нарсила, едва не доведя кузнеца, пришедшего за ними наутро, до инфаркта, и, со словами «Не локоны Галадриэль, но всё же», отстричь часть бороды спящего МакКеллена. В активе Рис-Дэвиса был выпитый за один подход шлем эльфийского игристого вина из имладрисской золотой сливы, а у белокурого Блума — абсолютная победа в конкурсе «Последний трезвый герой» и ночное похищение Асфалота, коня Глорфиндлея, с последующей верховой прогулкой на нём. — Чокнутые, — завистливо цокая языком, склонялся над очередным свитком Монаган, когда троица расписывала попойные свои сумасбродства.***
Шла вторая неделя, серебряные деревья Ривенделла нехотя оголял холодный горный ветер, а Элладан, Элрохир и Вигго всё не возвращались, чем сильно беспокоили друзей, заставив даже пьянствующую троицу вспомнить о том, куда они попали и что им предстоит. Одним холодным вечером все жители и гости Ривенделла собрались в Каминной зале. Звучали волшебные песни бессмертных, и чарующими своими звуками они согревали присутствующих. Одна за другой лились мелодии в обрамлении причудливых узоров слов, непонятных Шону Эстину, и он уже почти погрузился в сладостную дрёму, как вдруг к музыкантам поднялся Глорфиндель и тихо, чуть ли не шёпотом, завел песню на Всеобщем языке: — Спите, дети сгоревшего города, Как в глубине бездонного омута: Вам суждены бессмертья оковы, Вам предназначено белое золото, Травы разлуки и травы забвения, Белые маки… покой исцеления… К темной воде склоняются ивы — Спите, не знавшие Звездного Имени, Спите, забвеньем от боли хранимые, Спите, дети сгоревшего города: Вам не испить из чаши расколотой Воспоминания — вино полынное.*** Шон уставился в пляшущий огонь, внимая песне. Насколько же глубок и совершенен созданный Толкином мир! И какой блёклой пародией теперь кажется триумфальная ПиДжеевская экранизация… — Кто вы, откуда, и кем вы не будете — Всё позабудете…**** Сидевший рядом с Эстином Вуд невольно вздрогнул от этих слов. Сколько раз он гнал от себя такие мысли? О том, что придется забыть прошлую жизнь и прошлые мечты, придется совершить то, что Профессор отвёл Фродо, пройти через этот ад и отправиться на Заокраинный Запад? Из цепких лап невесёлых размышлений Элайджу вырвала повисшая ненадолго тишина, Глорфиндель умолк, песня уже окончилась. — Как вам такая, понятная для всех баллада, господин Сэммуайз? — приветливо улыбнулся Шону эльф. — Восхитительно! — абсолютно искренне воскликнул актёр. — Мне не хочется ничего говорить, чтобы не разрушить великолепие Вашей песни, Первородный. Эльф благодарно склонил голову и обратился к Вуду. — Что гложет тебя, Фродо? — Тяжёлое бремя выпало нам всем, — грустно посмотрел на Глорфинделя актёр, — и я не знаю, как с ним совладать. Златовласый эльф склонился ближе к актёру. — У тебя необычные глаза, Фродо Бэггинс. Есть в них что-то схожее с эхом нашего рода*****. У тебя всё получится. Где-то в глубине самого себя ты уже знаешь, что делать. Иначе бы не вызвался быть Хранителем. Валар и великий Эру не посылают того, что нельзя выполнить и вынести. Ты достойный муж, хоть обликом и мал. Дверь зала отворилась. Тот самый юный эльф, что заходил к Дому в спальню, принёс радостную новость: Арагорн и сыновья Элронда вернулись.***
Бледный осенний рассвет застал актёров на ногах. В спальне сэра Хольма совершались последние приготовления к дороге. Когда всё было собрано, в комнате повисла мрачная тишина. — Храни вас Толкин и Илуватар, — тяжело произнес серый от волнения Уивинг. — Храни вас Толкин и Илуватар, — эхом ответил Вигго. — Держитесь друг друга, помните, что вам предстоит и не забывайте, что вы тут узнали, — дрожащими руками обнимала друзей Лив, украдкой смахивая слёзы. — Не забывайте нас, — грустно сказал Бин, пожимая руку сэру Хольму. — Я вспоминаю о былом, Но сердцем — у дверей, С надеждой встретить за углом Вернувшихся друзей, — хрипло ответил старик Бильбо. — Но пока я сидел, вспоминал о былом, О спокойных и радостных днях, Я услышал родные шаги за окном, И мой друг показался в дверях.****** — Подхватил Хьюго. — Пусть так и случится, — вздохнул МакКеллен и обратился к Энди. — Мы будем ждать тебя в развалинах древнего поста у подножия Мглистых гор, к югу отсюда. — Это в шести часах пути, — кивнул Вигго. — Одолеешь? — У меня нет выбора, — решительно ответил Сёркис. — Выберусь с приходом сумерек. — Идёмте, друзья, нам предстоит прощание с жителями чудесного замка, — открыл двери МакКеллен и закинул котомку на плечи.***
Закат медленно догорал, окрашивая пену Бруинен в бронзу. Легкий ветер развевал полы широкого агатового платья Лив, перебирал, как струны арфы, её пряди, колыхал аккуратные колокольчики, наполняя сад мелодичным звоном. — Они вернутся, — неслышно подошли к сестре Элладан и Элрохир. — Он вернётся. Лив молча склонила голову. Вернутся… А как насчёт их дома? Их мира? Их общего возвращения? — Арвен… — обняли актрису братья, заглянув ей в лицо. Холодные руки Тайлер легли на плечи юношей — вот последнее, что в тот день видела могучая Ариэн, правящая ладьей с плодом Лаурелин. *Отец Лив — Стив Тайлер, культовый рокер из группы Aerosmith **Толкин акцентировал внимание на том, что Арвен была так прекрасна, что красотой напоминала эльфам Лютиэн. ***Айрэ и Саруман, «Песнь Ирмо» ****Оттуда же *****Профессор в своих работах о Средиземье приводил полубайку, полуправду о том, что среди дальних предков Фродо была одна эльфийка. ******. Финальные строки песни Бильбо в Ривенделле, перед уходом Отряда в разных переводах.