*В качестве сопровождения к главе: Enya – Lothlorien, Paul Nagle – Cerin Amroth
Высокая статная женщина медленно ступала по всё ещё зелёной траве, шёлковым ковром устилавшей земли загадочного и полного тайн края. Белоснежное, вытканное серебром платье легко скользило по изумрудному покрову, а белые как молоко босые ноги ступали по искрящимся самоцветам росы. Благородное лицо женщины было будто венцом творчества лучших мастеров кисти Ренессанса, светлые глаза были исполнены мудрости, недоступной смертным. Владычица эльфов бродила по своим садам, внимательно оглядывая владения. Густая листва деревьев уже оделась в яркое золото, но ярче всех крон горели локоны достойной дочери нолдор. За прошедшие с момента таинственного происшествия с самолётом две недели миссис Бланшетт благополучно прошла через все состояния от шока и граничащего с ним изумления до молчаливого смирения с вновь выпавшей ей ролью и совсем недавно обретённой гармонии с собой. В конце концов, сложно не принять тот факт, что ты и одна из твоих лучших ролей стали одним целым, когда во всех водных гладях отражается могущественная эльфийская владычица, сверкая красотой, подобно утренней звезде. Первые несколько дней Кейт с осторожностью вглядывалась в ручьи и фонтаны Лориэна, ведь с каждым разом отражение актрисы менялось: её бледно-жёлтые, почти белые волосы, под которыми прятались острые эльфийские ушки, становились всё ярче, впитывая в себя лучи осеннего солнца, и длиннее, роскошными локонами спускаясь к тонкой талии правительницы. Лицо Бланшетт постепенно молодело, а сами черты будто сглаживались и смягчались, возвращая женщине юность. Но больше всего актрису беспокоили глаза. Голубые, чистые и глубокие, как полуденное сентябрьское небо, очи эльфийки постепенно приобретали странный, немного грустный и даже усталый блеск. Вечерами же, когда последние лучи алого солнца скрывались на западе, Кейт склонялась к воде и видела легкие золотые искры в глазах Галадриэли. В своих глазах. Бланшетт задумчиво провела рукой по гладкой серебристо-серой коре мэллорна, и золото листвы ласково прошептало ей что-то в ответ. Кейт переходила от дерева к дереву, касаясь их могучих столбов, и постепенно актрисе начало казаться, что она разбирает едва слышные слова крон. - Galadriel! Глубокий мелодичный голос донесся до женщины, и из-под сени раскидистого мэллорна вышел высокий мужчина. Его серые одежды были щедро расшиты белым, на серебряных локонах возлежал едва видимый венец из темного серебра. - Celeborn, - легко склонила голову Кейт и приподняла уголки губ в улыбке в знак приветствия. Сейчас, спустя две недели, актриса уже не боялась ошибиться в поведении и погубить себя. Она успела изучить и супруга, и подданных, и – самое главное – госпожу Золотого Леса. - Tari-nya* irima ilquenri malinorni, - ласково произнёс Келеборн и коснулся губами кисти Бланшетт. - Ma tarastae le?** Актриса бросила взгляд на восток, и на прекрасный лоб эльфийки тенью легли морщины. Что ответить правителю? В голове смешалось всё: синдарин и квенья, знания и воспоминания, Галадриэль и Кейт Бланшетт. Что её беспокоит? Пожалуй, то, что она одна здесь. Она ничего не знает о судьбе своих товарищей по цеху, она не знает, как вернуться домой, она не знает, в каком же состоянии её любимый муж и дети. Она не знает, смогут ли актёры выбраться из мира Профессора или хотя бы просто выжить в нём. - Сenirille quetra***, - будто догадавшись о мыслях и терзаниях Кейт, подошёл со спины и приобнял её за плечи Келеборн. Актриса благодарно положила ладонь на руку эльфа, и их тонкие пальцы крепко сплелись. Так стояли они на залитой солнцем поляне между серебряными исполинами, купаясь в ярком сверкании листвы древес и струн светила, и видевшим их подданным казалось, будто Владыки танцуют в золоте.***
Ариэн правила свою ладью назад к Валинору, окрашивая облака в нежные оттенки розового и персикового, и листва мэллорнов полыхала пунцовым золотом. Кармином сияли и волосы Владычицы Потаённого Края, искусным изваянием замершей у покрытого эланором холма. Маленькие золотые звёзды на этом кургане никогда не увядали, как никогда не увядает память эльфов Лориэна о первом своём правителе. Керин-Амрот – так называли эльфы укрытый цветами склон, и Кейт казалось, что она смутно припоминает Амрота, исчезнувшего, а может и вовсе погибшего во имя возлюбленной. Воспоминания сменялись одно за другим. Вот уже перед ней закалённый боями потомок нуменорцев и цветущая эльфийская дева приносят клятву, и яркие звёзды лориэнских цветов служат печатями их обручения. А вот то, что, актриса была уверенна в этом, Галадриэль видела однажды в Зеркале. В опустевшем Лориэне нет ни души. Поникшие стоят древние мэллорны, и некому больше воспевать их красоту. Лишь на всё так же цветущем холме распростёрлась тёмная женская фигура. Её крупные слёзы бегут между эланорами и с тихим звоном скатываются к подножию Керин-Амрота. Пришедшая женщина всё так же юна, как и многие годы назад, в день обручения, но уже сполна познала подлость убегающего времени. Она пришла сюда за покоем, какой может даровать только смерть. Она отойдёт в заокраинные чертоги и луга счастливая, вопреки всему надеясь на ещё одну встречу с возлюбленным мужем. Кейт тяжело вздохнула. До этого момента все её мысли были заняты лишь тем, что нынешнее приключение вполне может сломать их, актёров, жизни, и только сейчас она поняла – а как же жизни их героев? Ведь нежданные гости мира Профессора вполне могут изувечить судьбы своих персонажей. Особенно, если актёры останутся здесь навсегда. Как быть с целой династией могучих и великих правителей Воссоединённого Королевства, если Вигго и Лив всегда испытывали друг к другу исключительно братские и сестринские чувства? А что будет с родом владык Итилиэна, если Дэвид так и не сможет проникнуться симпатией к Миранде? Да и сама Галадриэль…до того момента, когда она разлучится с Келеборном и уплывёт на Запад, ещё долгие годы. И как ей столько лет играть? К счастью для актрисы, отношения Владык Лориэна давно перешли в нежно-дружеские, но от этого не легче. Где-то в родном мире у Бланшетт семья, которая её любит и, хочется верить, ждёт. А что, если кто-то из товарищей по несчастью погибнет? Как быть Рохану, если Карла изрубят орки? И что ждёт Шир, если Доминик погибнет на Пелленорских полях? От внезапно открывшихся масштабов трагедий и изменений канвы всего мира Толкина Кейт стало плохо. Она сжала виски пальцами, коснувшись холодного венца – символа правительницы Лориэна. Возможно, Келеборн прав, и Зеркало действительно поможет разобраться. Вот только сначала надо как-то с самим Зеркалом разобраться. * (кв.) Моя королева прекраснее всех мэллорнов. **(кв.) Что беспокоит тебя? ***(кв.) Зеркало скажет.