Проклятия Арадриаль 2: Начало будет в конце

      Ум Аро был настроен хладнокровно.       Если бы кто-нибудь видел её в коридоре, он не заподозрил бы ничего. Хотя бы потому, что время было позднее, и Аро могла вполне направляться в свою комнату.       Она проходила мимо балкона, успевшего стать памятным. Приоткрытая дверь и лунные отблески за ней манили к себе. Аро замерла, как и остановились в её голове мыслительные процессы. Тишина говорила с ней невнятным языком, и тянула руки луна, скрытая за дверью и стенами. Да, Аро хотелось на волю. Но не менее хотелось остаться в горе. И дверь была оттолкнута, Аро вошла внутрь, навстречу холоду, который сразу почувствовали её щёки, но который не был способен охладить её тела. Огромную, сияющую жёлтым луну загораживал хрупкий силуэт Филы.       «Ну, конечно же, — Аро, негромко ступая, пошла к ней. — Ты не могла быть в другом месте».       — Это ты? — охрипшим голосом, в котором ощущались слёзы, спросила Фила и слегка повела головой.       Аро остановилась рядом, глядя пристально и чуть хмуро. Покрасневшей на морозе ладонью Фила утёрла мокрые щёки и попыталась через силу улыбнуться.       — Зачем ты стоишь здесь постоянно?       Наверное, эльфийка привыкла к затишью и глухому ветру, раз звук голоса Аро показался ей чересчур громким.       — Я осматриваю наш путь, — её плавная ладонь поднялась к чёрному небу и звёздам на нём. — Он виден мне так же хорошо, как видны мы нашим богам.       — Тебе трудно здесь? Так почему ты не уйдёшь?       Большим и робкими в выражении глазами эльфийка оглянулась на Аро.       — Я жду тебя. Разве мы не пойдём вместе? Ты действительно решила остаться здесь?       — Мы пойдём. Но это может случиться не скоро, — вдруг мягко и устало отозвалась Аро и подошла к парапету, чтобы тоже оглядеть великую пустошь с высока. Свежим и просторным показался ей мир.       — Это не беда, — улыбка далась Филе проще. Ей более не хотелось плакать и возвращаться к причине слёз.       — Побудешь здесь? Мы можем ещё поговорить…       — Нет. — Аро мотнула головой. — Отправляйся спать. Темнота и глубина Эребора не так ужасна, как ты представляешь.       — Может быть, — эльфийка вздохнула и уставилась в небо.       Аро направилась к двери, затем остановилась. Оглянулась на Филу. В груди шевелилось глупое чувство — дважды Аро поднимала руки к краям своей меховой жилетке. А затем сняла её и, подойдя к Филе, набросила девушке на плечи. Тело Филы вздрогнуло от резкого и стремительно проникшего в неё тепла.       — Аро, что ты?..       — Я не мёрзну, ты — да.       — Спасибо…       Но Аро уже ушла.       Торин надавил на виски. Словно ураган в мыслях. Кровь кипела, заряжая нервозностью. Гном ворчливо скомкал пару бумаг. Отвратительно заниматься одним делом, когда ежесекундно думаешь о другом. Стук в дверь вскипятил его больше, но когда в покои вошла Аро, Торину почудилось, что на него вылили ушат с водой.       — Заранее сожалею, если помешала тебе, — поглядела исподлобья волчица и не осталась стоять у двери.       — Правда сожалеешь? — притворно усмехнулся Торин.       Он не был удивлен. Нисколько. Напротив, он ждал ее. Весь вечер ждал.       — Нет, не правда.       Аро провела ладонью над пыхтящей свечой, не спеша начинать разговор. Казалось, что не ощутила боли от огня. Торин медленно сложил руки на груди. Только смотрел. Пронизывающе. Изучая. Знал ее уже. И не знал одновременно. Чувствовал, что она далеко не та Аро, с которой он повстречался шестьдесят лет назад. Что она потрепана, ожесточена, это видно по глазам — темным, холодным, бесчувственным.       Торин прищурился, мысленно приказывая Аро смотреть на него. Хотел посмотреть в «неё», туда, под тусклый гранит, вымостивший душу.       И все же была она той Аро. Но Аро, которая теперь точно видела все свои цели. Была готова ко всему. И уже не была способна на необдуманные поступки. Иначе бы она не пришла.       — Ты пришла. Теперь ответь мне, Арадриаль, — ровно произнес Торин. Заставил её оторвать взгляд от свечи. — Чего ты хочешь?       Этот вопрос касался всего. Всего, что было, всего, что будет. Всего, что сейчас и всего, что после.       — Я не хочу тебя принуждать. Не хочу запрещать. Я знаю, чего хочу я. Теперь твой выбор. Сделай его. И завтра на рассвете мы либо разойдемся навсегда, все решив, как должны были решить после той битвы, либо…       — Либо я сделаю вид, что прошу прощения, и поступлю, как хочу.       — Прощения?! — это особо сильно взъерошило его. Торин стремительно расцепил руки, подавшись вперёд, и у Аро блеснула ядовитая улыбка. — Прощения?!       — Прощения, которое я не могу просить у тебя искренне, гном, — Аро невзначай пожала плечами, смело глядя в грозное лицо короля. — Потому что… Потому что, наверное, разучилась это делать.       Она дотянулась до одной из его косичек, накручивая кончик на палец. И снова улыбнулась. И не было в этой улыбке ни капли сострадания.       — Так чего же ты не разучилась делать? — выдавил он сквозь злость и раздражение. — Есть в тебе хоть что-то святое, женщина?!       — Есть, — Аро ухмыльнулась, — я ещё могу любить.       — Все!       Он заставил её охнуть от неожиданности. И получил от этого невероятное удовольствие. Сжал с дикой силой, в безумии желая показать, что не сломлен. Только не ею.       — Знаешь, гном, — прошипела Аро, задевая рукой кувшин на столе, когда оступилась под натиском короля. — Я не люблю, когда мня берут силой!       Женщина дёрнулась, на миг вырываясь из цепких рук.       — Не думал, что ты будешь сопротивляться ради прелюдий! — Торин не позволил надолго отойти от себя.       — Прелюдий?! — вскинулась Аро.       — Не желала бы этого, не пришла бы ко мне!       Он зажал её руки, пускай Аро и сопротивлялась. Дёрнул за плечи, одним замахом собрал черные волосы и несильно потянул. Однако Аро это не понравилось, она в ярости вздрогнула.       — Ты сделала свой выбор, — шумно дыша, прошипел Торин, заглядывая в темные глаза. Ослабил хватку на черных косах, вынудил Аро незаметно прислониться к стене. Грудь её вздымалась от горячего дыхания, глаза лихорадочно блестели и смотрели неотрывно.       В кабинете стояла духота, то ли от ошалевших свеч, то ли от двух неистовых сердец.       Торин уже сильнее придавил Аро, прижимая её руки в стене, заставляя волчицу раскрыться, выпрямиться. Нагло она выглядела, даже так, побежденная им, подавленная, но не на минуту не убравшая внутренних штыков.       — А ты думала, сможешь вот так прийти, в королевские покои, — спокойно, но также тихо отбил гном, — получить все, что заблагорассудится только потому, что имеешь надо мной власть… А потом уйти?       — Покои? Король ночует в своём кабинете? — нахально раскрыла глаза Аро.       — Сегодня да, здесь, но не в одиночестве.       — Ха!       — Сколько недовольства! — гневно прорычал Торин. Аро с сильной вцепилась в его плечи. — Азогу ты также сопротивлялась?       Добился своего. Но не был рад, что она разъярилась. Он впервые видел такой взгляд. Впервые за всю свою жизнь. Такого взгляда, такой ненавидящей мощи не было ни у кого. И хотелось как-то уколоть её, пронзить, проверить, осталось ли хоть что-нибудь от тех давних чувств. И наказать хотелось. Жестоко, мгновенно. Сейчас. Решить все.       Аро не стыдилась своей наготы. Она только подняла голову, наблюдая за ним, и наблюдала с выражение полной покорности. Постаралась укусить гнома за губу во время поцелуя, старалась сделать ему больно, царапая ногтями сквозь рубашку.       — Клянусь, я бы взял тебя силой! — Торин резко усадил Аро на стол. — Я бы взял, если бы ты ответила по-другому! Я всегда, всегда знал, помнил, что ты где-то есть… Где-то бродишь по миру!       — Да ну! Не боишься бросить вызов волку?! — Аро властно потянула Торина за рубашку, прислоняясь спиной к столу. Свитки под ней заскользили, что-то стукнуло. Аро попала рукой в чёрную, разлившуюся жидкость — чернила.       — Брошу вызов любому, если потребуется!       Торин задрал на ней рубашку, Аро, усмехаясь, провела испачканным пальцем ему по лбу, по щеке, по носу, оставляя блестящий, чёрный след. Гном резко поднял голову, Аро мазнула чернилами ему по губами. А потом сама испробовала их на вкус.       — То были важные бумаги! Сюда иди, — Аро покорно перегнулась через плечо Торина, когда он понёс в другую комнату, толкая бедром дубовую дверь. А там сбросил женщину на кровать.       — Мы испачкаем и покрывала, — с выдохом ответила Аро.       Чернила на носу гнома не до конца высохли, и он испачкал Аро живот. Женщина вздрогнула от щекотки, потянула за одеяла. Показалось, что сдвинулась сама кровать. Из-под красного покрывала выглянули белые подушки. Аро потянула сильнее, накрывая Торина и себя одеялом. Услышала недоброе и неразборчивое ворчание гнома. Он с упёртостью отбросил ткань. Аро захохотала. Глаза её горели азартным, глубоким огнём.       — Ты даже в такую минуту стараешься помешать мне! — прорычал Торин по-настоящему зло, стянув с Аро штаны — последнее, что скрывало её тело от его глаз. — Всегда мешаешь мне! Всегда встаешь на пути! Даже сейчас, когда я на законных правах могу овладеть тобой!       — На законных правах? — жарко улыбалась она, помогая и Торину скинуть рубашку, а затем штаны. — А может быть я принадлежала тебе ещё с того момента, как мы только встретились, м? Об этом ты не думал? — пришлось прерваться, когда гном навалился сверху, подмяв её под себя. Тяжесть была большой и приятной. На шее остался прохладный след от недолгого поцелуя. Гном вообще не задерживался на поцелуях. Куда-то спешил, возвращаясь губами то ко рту Аро, то к её ключицам и груди, то к животу и снова возвращался наверх. Ей оставалось с удовольствием взъерошивать его волосы, запутывать их и смеяться, когда, целуя, Торин ощущал во рту собственную шевелюру. А затем он заломил руки Аро, сжимая их у кистей. Но и это не ослабило её влажной, игривой улыбки.       — Ты могла вернуться ко мне раньше, — прошипел всё так же зло Торин, кусая Аро за плечо больно и неудовлетворённо. — Намного, намного раньше! Я бы позволил! Я ждал… Так долго ждал, что не перечесть…       Он ощутил, как её тело подалось ему навстречу, как охладил на миг вздох, вылетевший из приоткрытых губ. Аро согнула в колене ногу, помогая гному удобнее устроиться на себе. Торин укусил её снова, за второе плечо, сделав движение бёдрами. И замер на миг, когда тело Аро снова до безумия приятно выгнулось под ним. Она желала его не менее страстно — он ощущал это всем своим естеством. Сладкое и тягучее чувство скрутило низ живота — темп пришлось сделать быстрее. Тихий вздох гнома вдруг перерос в нескромный стон — Аро слишком резко и слишком сильно впилась ногтями ему в спину. Вспыхнувшая боль распалила сильнее, следующее движение гном сделал отрывистым, вошёл в Аро до самого конца. Аро закусила губу, с чувством улыбаясь и сверкая своими чёрными, горящими глазами. Потом приподнялась, ловя губы Торина. Они снова подарили ей вкус чернил. Аро приподнялась ещё — её горячие, влажные губы коснулись носа гнома. Она языком стёрла те чернила, что засохли на коже. Сдвинулась — повела языком по щеке Торина, со всей настойчивостью сопротивляясь тяжести его тела. И он резко опрокинулся на спину, сжимая Аро за мягкое место. Усадил её грубо на себя. Аро упёрлась руками в плечи гнома, перестав играть, понимая, что ощущения и для неё становятся сильными. Они захватывали, вскруживали голову. Перед глазами сливалось всё: яркие свечи, полумрак, блестящее, горящее лицо гнома. Аро жадно искала поцелуев, когда её от частого дыхания губы высыхали. Её волосы сваливались на лицо Торина, закрывали их обоих, когда они долго, но прерывисто целовали друг друга. Их последний поцелуй тоже разорвался, но общим стоном, быстрым и негромким. Аро уткнулась лбом в шею Торину. Кожа его была горячей и влажной, как и её собственная.       — Было очень больно? — неожиданно и хрипло спросила Аро. Торин открыл глаза, видимо, не отчётливо понимая вопроса. — Другим мужчинам было больно, когда я…       — Другим мужчинам? — живот Торина шевельнулся от смешка, вместе с ним шевельнулась и Аро. — И ты после случившегося ещё осмеливаешься говорить со мной о других мужчинах?       — Ну теперь-то мне о них придётся забыть? — она провела обоими ладонями по лбу гнома, как бы пытаясь убрать с его лица остатки чернил. — Хотя я никогда особо и не запоминала их, но ты… Ты другой, Торин Дубощит.       — Яд и обаяние твоих слов не подействуют на меня дважды, — он хотел подняться, но Аро неожиданно и не слабо упёрлась ему в плечи.       — У меня невероятный талант располагать к себе, верно? Даже ты, — её указательный палец прошёлся по нижней губе гнома, — купился на это.       — Ты ведь волчица. Не значит ли это, что я сумел обуздать тебя? Теряешь хватку?       — Теряю? Усиливаю с годами. — Губы Аро изящно изогнулись. — Ты не обуздал. Ты покорил…       Торин всё-таки поднялся, но не дал Аро слезть с себя. Только стиснул её одной рукой, собирая волосы женщины в хвост и поднимая их.       — Клеймо на твоей лопатке, что оно значит?       — Слова на Чёрном Наречии, выведенные Азогом во время моего очередного пленения. Говорят о том, что я ему принадлежу.       — Принадлежала.       — Ни к чему ворошить прошлое, — Аро помотала головой, чтобы волосы закрыли ей спину. — Ложись, гном, теперь надо думать о будущем. — Аро устроилась у Торина под боком, закидывая ногу на его и прижимаясь.       — Сколько лет ты работала на Осквернителя? — Аро до сих пор чувствовала пальцы гнома на шраме-словах.       — Трудно сказать. Мне и сейчас кажется, что была я с ним очень и очень долго. У меня были разные занятия. Их было много. И всё — его приказы. Ты стал бы моим последним заданием. После я собиралась сбежать, снять с себя родовое проклятие. На тот момент я мечтала стать обыкновенным человеком, прожить обычную короткую жизнь.       — Сейчас ты хочешь иного? — Торин приподнял веки.       — Я поняла, что без волка внутри себя не выживу. Он — моя защита, моя возможность бежать, когда я не вижу другого выхода.       — Так значит, после Битвы Пяти Воинств твой выход был только таким — бежать?       — Мне было стыдно! — порывисто объяснила Аро, поднимая на Торина глаза. — Я предала тогда каждого из гномов отряда только тем, что работала на Азога. И не по собственной воле мешала тебе. Так что да, побег тогда был для меня единственным спасением. Но в мои планы не входило когда-либо встречаться с тобой, гном.       Торин в весомом молчании втянул в лёгкие воздух.       — Я говорила, что мне нужен кров, — продолжала она, облизнув губы, — и хочу сказать тебе спасибо за него. Однако я более не могу оставаться здесь. И эльфийка тоже.       — Уходишь? Бежишь? Произошедшее в этой спальне — твой ответ мне. И ты более не в праве отказываться от него.       — Я не отказываюсь, — Аро сухо глядела в сторону, на противоположную стену, мерцающую вбитыми в неё алмазами. — Но война не окончена. И Гендальф будет ждать эльфийку обратно. Я тоже должна идти, чтобы помочь Фродо. Это было моей первоначальной задачей. И я уже пообещала волшебнику, что свои волчьи способности направлю на его защиту. Отказался бы ты на моём месте от своих слов? — гном отвёл глаза, сведя брови. — Конечно же, не отказался.       — Через пару дней дорога будет свободна. — Аро повернула голову, следя за губами Торина.       Кивнула, но не думала, что гном заметил этого, ибо его глаза были устремлены прямо в потолок.       — Я отпущу тебя, но после всего ты вернёшься ко мне.       — Вернусь.       — И учти, Аро, — чуть сдвинул голову. Синие глаза устремились в темноту карих, словно ощутили опасное колебание в ответе. — Не придёшь сама, я отыщу тебя лично. И тогда тебе несдобровать.       — Не стоит, — заулыбалась она снова игриво и опять придвинулась к горячему телу. — Может, повторим? Есть ещё силы, мистер гном, или вам уже в тягость?       — В тягость?!       Во второй раз властных рук избежать не удалось. Аро снова оказалась под гномом, но останавливать его даже не помышляла.