Взрослые дети

Несс прошелся туда и обратно, любуясь красавицами. Как на подбор! Но трогать и пытаться шептать нежности на ушко не стал. Его девочка была ревнивой, как дикая кошка. Даже сейчас, зная, что вот-вот тут появится толпа людей, она пристально и сердито наблюдала за ним. Да и за ними, чтобы никаких поползновений в его адрес не было! Презрительно фыркала, если та или другая стреляли глазками в командира, и прожигала его самого злым взглядом, мол: «я слежу за тобой, только попробуй!». Командир только добродушно и снисходительно улыбался в ответ: погоди, дорогуша, я освобожусь — и весь твой. Как всегда. О, а вот и его новенькие. Он их видел накануне, когда они прибыли и расквартировались. А сейчас – поглядите-ка на них! Такие ладненькие, холеные, в новенькой форме, выстроились, как на параде. Мало что-то в этот раз. Но, может, оно и к лучшему. Для каких-то матерей уж точно! Несс манит свою красавицу – она обязательно должна принимать строй с ним! — Итак, новобранцы. Я – ваш ротный командир Дита Несс. Это — Шарлотта. Она обожает пожевать волосы, так что, если хотите сохранить прическу, надевайте платки! Вот! Он же говорил – строптивая! Немедленно обиделась на то, что ее не представили с должным почтением, считай, опозорили перед новичками, и вцепилась зубами в его косынку, громко возмущаясь. Дита запрыгал вокруг, пытаясь увернуться: — Эй, ну прекрати! Хватит! Эй, ребятки, на помощь! Ряд не дрогнул. Молодцы! Ну а теперь можно и серьезнее. Первую проверку прошли. Несс привычным жестом провел по шее Шарлотты, заставив ту мгновенно разомлеть и успокоиться. Снова осмотрел ряд и заговорил совсем не бодрым, а своим вторым обычным тоном – равнодушным и холодным, будто разговаривал с мясом. Честно признаться – у Ривая подглядел и потом использовал ко всеобщему удовольствию. Он знал, что и сейчас свободные члены разведотряда стоят в тени или выглядывают из-за угла и забавляются представлением. — Ваши жизни зависят не только от ваших умений, но и от ваших лошадей. И поверьте мне – от них ваши жизни зависят гораздо больше. Не совру, если скажу, что основными солдатами как раз ваши лошади и являются. Сегодня вы получите своих, а я прослежу, чтобы ни один из вас не причинил ни одной из них вреда. Ты! Он указал на самого длинного парня. Тощий и высокий, он обещал вот-вот перестать тратить еду в рост и пустить ее в вес. Ему надо будет подбирать лошадь отдельно. Паренек вытянулся в струнку и отдал честь: — Бертольд Фубар, сэр! — Пятое стойло. — Есть, сэр! Несс распределил ребят, пристально глядя, как они управляются. На самом деле Дита к лошадям был довольно равнодушен и лишь к Шарлотте привязался по причине неоднократного долга – много раз спасенной жизни. Но он снова и снова разыгрывал этот спектакль под названием «чокнутый лошадник-командир», чтобы убедиться в старательности ребят. Они, кто от любви к природе, а остальные от страха прогневить командира и не сделать именно то, к чему у него слабость, просто обязаны подружиться со своими лошадьми. Им преподавали уроки верховой езды в кадетском, и каждый из них сможет справиться с любой лошадью. Но личная, приставленная к твоему личному номеру, просто обязана стать твоим лучшим другом. Еще одна маленькая хитрость, которую он внедрял в собственную систему управления подчиненными, чтобы продлить им жизнь. Несс терпеть не мог именно новобранцев, потому что с каждым годом они будто становились все меньше и меньше. А умирали, кажется, все чаще и чаще. Он не очень-то любил свое место. Лучше бы оставался рядовым! Ему не нравилось терять детей, которых он с какого-то перепоя должен считать взрослыми мужчинами и женщинами. Но сейчас они, следуя его приказу, разбрелись и, как он и велел, «дружились». Берт грустно глядел в глаза коня, видя, как там буквально искрятся чувства. Вот что странно. Берт всегда сторонился посторонних. Не потому, что очень хотелось, а потому, что такова необходимость. Он сторонился всех. Но вот животные всегда его любили. На удивление быстро, почти мгновенно проникались симпатией и смотрели на него любящими глазами. Берт знал, как никто другой, что животные — самые умные. Умнее тех же людей. Они всегда и все чувствовали наперед. Так, в их любовных взглядах на него можно было увидеть, где-то на дне глаз разглядеть, как плещется боль. Они любили вопреки тому, что видели. Чуяли его нутро, истинную суть его души и того, что он понатворил, но любили. Берт уперся лбом в лоб жеребца, с тихим смешком проговорив едва слышно: — Таким, как ты, нельзя любить таких, как я. Таких, как я, может любить только такой же. Не люби меня. И не привязывайся. Просто побудь со мной, пока можешь, хорошо? Сработаемся? Жеребец гордо встряхнул головой, глянув с упрямой симпатией, и ласково фыркнул Берту в лицо. Райнер по-приятельски похлопал крепкого коня, глянув на него с восхищением, с одобрением и уважением, которое может испытывать равный к равному. Потом уверенно вынес вердикт: — Я думаю, нам обоим хватит сил, чтобы позаботиться друг о друге. Ну, готовься – я сажусь. Я тяжелый, предупреждаю. Микаса наслаждалась ощущением ладоней, которые скользили по лошадиному крупу. Верховая езда была ее любимым предметом. Лошади — нежные, ласковые и сильные создания. Из тех, что никогда не предают и не уходят. Они умные, хитрые и игривые. Они не смотрят на нее так, словно она странная. Они смотрят на нее как на равного. Девушка прошептала в изящное ушко, делясь секретом с новой подругой: — Представляешь, многие думают, что я не могу никого любить, кроме Эрена. Лошадка насмешливо фыркнула. Саша огляделась, убеждаясь, что рядом нет ни офицеров, ни старших солдат, и что командир смотрит в другую сторону. А потом повернулась так, чтобы прикрыть голову своего жеребца, и втихаря протянула к его губам морковку. Да, Саша подготовилась! Она-то знала, каково это, когда твой рацион зависит от кого-то постороннего, и ты не можешь съесть что-то вкусное против чужой воли. Жеребец поглядел на нее влюбленными глазами. Девушка, решив, что он должен привыкать к ее голосу, не стесняясь, завопила в своей обычной манере: — Дорогой, я еще не видела мужчин прекрасней! Да, вот так это и делается! Конни фыркнул, насмешливо уточнив: — Парень, надеюсь, ты понимаешь, что она тобой вертит с первой минуты? Девушка нагло улыбнулась до ушей: — Зато у него есть морковка, и он знает, что будет еще. Да, мой хороший? Да, мой самый славный, мой восхитительный?! Конни с отвращением отвернулся. Он терпеть не мог именно этот Сашин тон. Сюсюкающая Саша… это просто надо запретить законом! Посмотрев на свою злобную мегеру, он цыкнул сквозь зубы, расставил ноги, крепко упершись ими в землю, выпрямился, всем своим поведением и позой демонстрируя, что он больше и страшнее, чем есть на самом деле. Впечатления не произвел. Мегера продолжала злобно пялиться. Парень попытался договориться: — Так. От меня и спустя три года несет скотобойней. Я это знаю, ты это чуешь. Да, я жестокая тварь, я убивал твою дальнюю родню. Но подумай сама! Я ведь тоже ненавижу титанов, потому что они убивают людей. Но я знаю, что рано или поздно умру именно в зубах титана. Сечешь? Я отношусь к жизни философски! Как и ты знаешь, что рано или поздно я сяду тебе на спину, и мы будем зависеть друг от друга. Так может, сбережем друг другу нервы? Кобыла возмущенно заржала и немного взбрыкнула. Конни поморщился – вот он так и знал! Криста с удивлением смотрела, как Имир одним прикосновением успокаивает их лошадей. Саму Кристу они тоже слушались беспрекословно, но девушка подозревала, что они слишком удивлялись: такое маленькое существо думает, будто может командовать. Слушались ее так, как взрослые мужчины беспомощно слушаются крошечных, едва научившихся говорить детей. А вот Имир вела себя как тот, кто даже не сомневается, что лошади признают ее право лидерства. И, что странно, так оно и было. Жан сделал пару кругов и хотел отвести кобылку в стойло, поухаживать за ней, чтобы она прониклась его заботой и привязалась к нему… но это вроде как было без надобности. Стоило ему спешиться, она последовала за ним как привязанная, ласково вздыхая за спиной. Очень тесно приближала морду, будто обнюхивала его. И снова томно вздыхала. Армин весело рассмеялся из седла: — Да у тебя тут влюбленная барышня. Жан развел руками, с королевским достоинством принимая данность: — Что поделать, я просто не могу перестать так действовать на женщин. Ой! Он и не знал, что сзади подъезжает Микаса! Жан почти успел покраснеть и смутиться, а потом передумал и просто подмигнул. Девушка закатила глаза и соизволила заговорить: — Балбес. Жан еще и цокнул, лихо показав на нее пальцем: да, я слежу за тобой, детка! Девушка покачала головой, а ее лицо дрогнуло в странном выражении, словно она почти улыбнулась! Жан победно повернулся к Армину: — Видишь?! Просто не могу перестать, это от меня не зависит, — он повернулся к лошади, ласково проведя по шее, — правда, красотуля? Влюбленное животное снова вздохнуло.