Взрослые дети

Саша привалилась к плечу Берта. С другой стороны ее движение зеркально отобразил Конни. Берт напрягся. Девушка, словно не замечая его окаменевшего тела, почесала макушку о его плечо, тоскливо и смешливо протянув: - Жо-о-опа моя боли-и-ит. Берт покосился в ее сторону. Замечательная информация. Именно то, о чем он мечтал узнать целый день. Конни возмущенно рявкнул: - Твоя-то? У тебя хоть жопа есть! А каково мне? А Берту? Мы ж тощие! И знаешь, кто в этом виноват? - Хм-м? - Ты! Ты нас не кормишь! И ладно бы я! Но Берт-то растет – ему жрать надо. Саша захихикала, лукаво протянув: - Если Берт еще немного подрастет, я начну его бояться. Обсуждаемый парень инстинктивно сжался. Саша мгновенно уловила это движение, хлопнув его по спине: - А ну не сутулься! Конни нравоучительно поднял палец: - Видал? Мамочка. Берт послушно выпрямился так, что обоим сослуживцам стало неудобно на него опираться. Из головы не шла упомянутая жопа. Он никогда не замечал ее наличия. Давно запретил себе замечать наличие чего-либо у кого-либо из них. Мыслей, чувств, живых, красивых тел, смеха, жизни. Ему было крайне неприятно чувствовать тепло именно Саши и Конни. Он едва не убил их. Без колебаний, без единой мысли. Если бы они тогда не успели воспользоваться тросами, они сейчас не грели бы его. Ему были до дрожи, до отвращения и паники неприятны их прикосновения. И очень-очень приятны. До какой-то робкой, слезливой и вытягивающей силы радости. Берт оперся на руки за спиной, вытянул ноги и задрал лицо к звездному небу. Небо почти везде одинаковое. Можно смотреть вот так наверх, и позволять всем чувствам «закатываться» обратно внутрь. Саша довольно возопила: - Конни! Передислоцируемся! Берт – вот так и сиди! Они с кряхтением пристроили головы у него на бедрах, вытянувшись на земле, раскинув руки в стороны. Саша пыхтела и стонала. Наполовину от боли в натруженном теле, наполовину от облегчения. Конни слабо матерился и издавал странные звуки, отдаленно напоминающие урчание зверят. Райнер, сидящий неподалеку, кивнул Кристе и Имир: - Повторим позицию? – и скопировал позу Берта. Имир глянула насмешливо, а потом все же прилегла, как предложено, используя бедро Райнера вместо подушки. Поглядела на Кристу, и приглашающе похлопала себя по животу: - Падай, малявка. Послушаешь, как урчит. Маленькая девушка, к которой Берт инстинктивно боялся подходить близко из-за разницы в размерах, сначала недовольно притопнула, но сморщилась, и все же улеглась. Райнер недовольно поглядел на Имир. Бертольд почти рассмеялся над этим. Точь-в-точь с таким выражением лица его друг пытался штопать свои труселя. Парень откинулся на спину, заложив руки за голову. Почти можно жить еще немного. Услышал, как командир Нанаба чуть дальше тихо прошипела: - Ну чего это за лежка стада на водопое? Майор Захарус фыркнул так, будто почти рассмеялся: - Как-как ты выразилась? Почти можно представить то, чего на самом деле хочется. И голос Райнера, произносящий его имя, в кои-то веки не напряженный, а такой… свой. Добрый. - Эй, Бертл? Почти как дома, а? Помнишь? Не тот дом. Другой. Еще раньше, когда все было совсем нормальным, а сам Берт – крошечным. Он понял. Он помнил. И еще позже, когда их стало трое, и тоже было нормально. Небо, в которое можно упасть. Он так думал тогда. Оно достаточно большое и мягкое. А Райнер говорил, что в него можно нырять, как в озеро ночью. А Энни говорила… тогда… да, что ей кажется, что по звездочкам можно прыгать, как по кочкам. Жан разглядывал Микасу, даже не отдавая себе отчета, что пытается таким образом успокоиться. Красота должна умиротворять и в данный момент со своим прямым назначением вполне справлялась. Но не до конца. Жан понимал, что стоит ему остаться одному, и голова опять зазвенит, как сигнальный колокол. Было слишком много того, что нужно переварить. Энни. Не полученные ответы. Титан в стене. Армин, решительно настроенный отринуть человечность ради победы. Эрен, ублюдок, который снова и снова испытывает и так хрупкое доверие Жана. Слишком много. Несмотря на то, что мысли плыли свободно, не останавливаясь на чем-то конкретном и не пытаясь искать ответы немедленно, он вынырнул из глубин собственного разума только ближе ко входу в подземелья. Проводил Армина к командору, а сам, даже не замечая того, пошел к Энни. Снова туда, снова хотя бы посмотреть. Его попытались не пустить свои же. Пожалуй, именно это и было последней каплей. Где-то за ребрами родилась непонятная, давно забытая дрожь. Будто бы он хотел заплакать, только это было совсем не так. Или боялся, но бояться уже было нечего. Или просто злился, но в таком случае это была какая-то новая разновидность злобы. К его радости мимо прошмыгнул с какими-то свитками и книгами командир Бернер. Жан попросил: - Командир, сэр! Разрешите пройти с вами? - Посторонним нельзя. - Я не посторонний! Он хмуро оглянулся, судя по выражению лица собираясь осадить его. Но вдруг в лице мелькнуло узнавание. Моблит прищурился: - А… ты… ты тот парень, что разбил мечи о кристалл, так? Жан смутился, но не отвел глаз. Командир почесал бровь, словно вспоминая: - А не ты?.. Да, ты. Заменил собой Эрена, так? Ну, пойдем. Они последовали по темной лестнице, осторожно ступая по старым ступеням. Моблит напряженно спросил: - Ты тоже сражался сегодня? - Да, сэр. - Жуткая заварушка, да? Жан недоуменно поглядел на него, а потом, смутно уловив какую-то быстро мелькнувшую мысль, но не успев поймать ее за хвост, предпочел угрожающе зарычать: - Убийственная, сэр… Все почти получилось. Эффект был бы прекрасным, если бы голос не дал петуха. Хорошо, что здесь темно, и что Моблит хотя бы не женщина. Командир не сдержал усмешки, но она получилась грустной и усталой. Он только тихо посоветовал: - Не рычи, щенок. Не дорос. Они ступили в освещенное помещение, и Моблит позвал: - Зое, я принес. Ну… как? Майор Ханджи огрызнулась с такой тихой злобой, что Жан вздрогнул: - Никак. Аб-со-лют-но. Эта сука предпочтет задохнуться там, но молчать. А он что тут делает? А… это ты. Мальчик с письмами, да? Жан споткнулся на ровном месте. Вот странно, но сколько ему не тыкали носом в «щенков» и «знай свое место», но он впервые почувствовал себя действительно не очень взрослым. Смутился. И даже впервые за все время вспомнил о последнем своем письме. Командир Несс погиб, и непонятно, отправят хранящиеся в его столе письма адресатам, или нет. Надо будет написать, наверное, что живой. А то как-то не по-людски получится, мать же за сердце схватится если… Жан отбросил эти мысли, как второстепенные. Он шагнул вперед, не отвечая на вопрос Ханджи, и глядя на кристалл. Ривай повторил за майором: - Что ты здесь делаешь? - Я хотел… я не знаю. Еще раз… - Посмотреть? - Сказать. Наверное. Не знаю. Да, просто посмотреть. Ривай смотрел странно. Еще мрачнее обычного, исподлобья. Более чем неуютно. Будто хотел убить. Неужто он так всегда на Эрена таращится? Ха, так ему и надо, Йегеру! Но вот на себе испытывать было неприятно. Но Жан не из тех, кто отступает перед людьми. Он упрямо поглядел в ответ: - Что? Хотите, чтобы ушел? Зачем тогда вообще пустили? Молчание, и напряженно глядящие на него три пары глаз. И тут до него дошло. В принципе, соображал он неплохо, но иногда все же притормаживал. Зато теперь, когда та назойливая мысль вернулась и разложила перед ним факты и детальки, он сообразил. Было даже немного обидно. В смысле… Армин наверное давно догадался, но молчал, так получается? Жан оглядел всех троих, раздумывая, как ему поступить дальше. Но приближаться к кристаллу явно не стоило. Энни сидела там, спящая красавица, и была избавлена даже от его упреков. Блядь! Как все… Жан осторожно отступил на шаг: - Мне уйти? - Иди. - Есть, сэр. Черт, как же он сглупил! Но неужели правда? Неужели его можно заподозрить в предательстве? И, что еще лучше спросить у самого себя, раз он додумался – кто же предатель? Кто-то, с кем была связана Анни. И уж точно весь кадетский под подозрением, кроме мертвых. И даже те не наверняка. Жану стало страшно. И мерзко. Он запутался и растерялся. Слишком много вопросов, а он совсем один. … считать весь мир своим врагом… … Энни, дай руку! Я удержу… … эй, Энни, тебе не кажется, что настоящий солдат должен вести себя не так? Покажи ей, Эрен! … … пожалуйста, повтори весь план… … Энни! Ты убила его? Вылезай, и отвечай мне! … … Энни! Предупреждаю, я буду преследовать тебя… … хорошим человеком… … я думаю, что в небо можно упасть… … весь мир… … прыгать? По звездам? ... … почему ты не убила меня?! Нас?! ... … Энни… падай.