С той ночи прошла не одна тревожная неделя. Энлин постоянно прокручивала её в голове. Обсасывая каждую мелочь и ловя в голове воспоминания и факты. Почему она придавала ей такое значение? Что такого удивительного произошло? Это всего лишь Малфой. Просто Малфой и его идиотские поступки. Здесь не нужно было искать никакого смысла. Он по-прежнему прожигал её своими ледяными глазами, сталкиваясь в коридорах школы. А она всё так же не обращала внимания на то, что эти взгляды продирали её изнутри, и каждый раз выворачивали наружу.
Что ты хотела? Это всего лишь Малфой.
Энлин, погружённая в свои раздумья, спустилась к завтраку и села за стол своего факультета. Гермиона увлечённо поглощала рисовый пудинг и о чём-то болтала с Роном.
— Доброе утро!
— Доброе, Эн. Прости, что ушла без тебя. Просто ты так крепко спала, что мне не хотелось тебя будить.
— Ничего страшного, — девушка принялась за еду.
Вдруг она почувствовала, как сквозь затылок врываются сверлящие осколки льда и прожигают в ней дыру. Можно было даже не оборачиваться, она выучила это ощущение уже довольно давно. Нужно было бы научиться уже игнорировать это. Но пока получалось с трудом. Обернувшись, гриффиндорка встретилась глазами с Малфоем.
— О, ну наконец-то почта! — воскликнула Гермиона. Блэк отвернулась от слизеринца и уставилась на сов. Их было очень много, но она смогла разглядеть знакомое белое оперение.
— Ария! — воскликнула гриффиндорка и отвязала письмо от «пернатого друга».
Девушка не спеша вскрыла конверт и развернула листок бумаги, исписанный мелким почерком матери. Неожиданно руки у неё похолодели и задрожали, лицо стало белым, как мел, а сердце подскочило куда-то к глотке, от чего ей стало трудно дышать.
— С тобой всё нормально? — Гермиона обеспокоено взглянула на подругу.
— Да, всё хорошо, — прошептала девушка, выдавив из себя улыбку. — Я не хочу есть, встретимся в гостиной. — Она вышла из-за стола и направилась к выходу.
Малфой посмотрел вслед убегающей девушке. Внутри что-то похолодело. Тревога. Снова эта чёртова тревога.
Что не так с этой сучкой?
Предчувствие и страх сковали лёгкие. Воздух кончился. Драко боролся с самим собой.
Малфой, сиди здесь и не рыпайся. Ты никому ничего не должен! Угомонись.
Драко схватился за голову, пытаясь заглушить голоса в голове. Снова бросил взгляд в сторону гриффиндорского стола. Гермиона и Рон продолжали весело болтать и обсуждать свежие новости из Ежедневного Пророка.
Тупые идиоты, они даже не заметили, что что-то не так, друзья ещё называется.
Драко поднялся из-за стола и поймал на себе удивлённый взгляд Забини. Мысленно дал ему понять, что так нужно, и Блэйз понимающе кивнул, не скрывая лёгкой насмешки. Малфой вышел из Большого зала, но гриффиндорки и след простыл. Слизеринец прошёлся до ближайшей лестницы, но не увидел ничего подозрительного.
Оно и к лучшему. К чему это я вообще подскочил? Какая разница, что там происходит у грёбанной гриффиндорки.
Вдруг парень неожиданно услышал, как в д
уше, мимо которого он проходил, льётся вода. Любопытство взяло верх над разумом. Кто мог прохлаждаться в душе во время завтрака? Предвкушая что-то интересное, Малфой осторожно открыл дверь, ведущую в ванную комнату. До его ушей донеслись тихие всхлипы. Драко вошёл. Осторожно ступая по кафелю, он старался не издавать ни звука. Пройдя немного, он повернул за угол и увидел ужасающую картину, от которой кольнуло в сердце. В душевой кабинке на полу сидела девушка, мокрая насквозь. Обхватив обеими руками свои коленки и опустив голову к груди, она тихо, почти беззвучно, плакала. Душ над её головой был включен. Вода струйками стекала по телу.
Она дрожала.
— Блэк, у тебя совсем крыша поехала? В душ ходят без одежды, если ты не знала!
Зачем я это сказал. Мерлин.
Девушка вскинула голову, быстра вытерла слёзы тыльной стороной ладони и посмотрела слизеринцу прямо в глаза.
— Малфой, закрой свой грязный рот. Уйди, я хочу побыть одна!
Ну что за мерзкая девчонка. Ненавижу.
— Твоего мнения никто не спрашивал. Я буду находиться там, где сам этого захочу.
— Значит, ты хочешь быть с гриффиндоркой в женской душевой? — кольнула Эн.
Блять. Мерлинова жопа. Отрезать бы её поганый язык.
— Я с удовольствием бы отправил в тебя сейчас Аваду, только чтобы стереть эту самодовольную насмешку с твоего лица! Но ты не стоишь того, чтобы я даже день пробыл в Азкабане. Поэтому лучше закрой нахрен свой рот и иди в башню Гриффиндора, пока я не лишил твой факультет ещё очков.
Девушка всё это время продолжавшая сидеть на холодной кафельной плитке, только вздёрнула подбородок и отвернулась в другую сторону. По щеке пробежала тоненькая струйка. Драко поймал её взглядом, но определить что это — слёзы или вода, так и не смог. Да и нужно ли было? Слизеринец осторожно приблизился к девушке и сел рядом. Струи воды окатили его холодной водой. Одежда и волосы очень быстро намокли, по спине пробежали мурашки.
Что ты делаешь, Малфой!
— Если я уйду, ты, может, руки на себя наложишь. А мне потом за это отвечать, расхлёбывать всё дерьмо; нет, спасибо.
Малфой снял с себя жилетку и накинул на девушку.
— Не надо! Уйди!
— Ты дрожишь, — Малфой приподнялся с пола и включил горячую воду. — Так лучше?
Кивок. Она молчит. И он не спрашивает. Тишина нарушаемая только шумом воды и журчанием сливного отверстия. Он просто чувствует, что должен быть сейчас здесь, что служит якорем между её спокойствием и безумием.
— Мне не нужна твоя помощь, — шёпот еле слышный, куда-то в сторону.
Ты слышал, Малфой, проваливай отсюда.
Драко придвинулся поближе. Плечи девушки все ещё дрожали и слегка касались парня.
— Успокойся, пока я здесь тебе ничего не угрожает.
Что ты несёшь?
Слизеринец почувствовал, как девушка немного расслабилась, она положила голову ему на плечо и перестала вздрагивать. Он запустил руку к себе в карман и достал оттуда маленький предмет. Протянул его гриффиндорке. Энлин широко открыла глаза от удивления.
— Кажется, это твоё, я подобрал его на платформе вокзала.
— Да, моё, — девушка схватила кольцо и снова начала захлёбываться в слезах, — Ты даже не представляешь сколько оно для меня значит.
Малфой скривил губы, опять эти слёзы. Что делать с постоянным потоком грёбанных слёз. Надо было просто уйти сразу, а не влезать по уши в это дерьмо.
— Малфой, на моих родителей совершили покушение Пожиратели смерти. Уже второй раз за последние месяцы. Мне очень страшно. Я не знаю что им нужно, но, кажется, останавливаться они точно не планируют.
Драко напрягся. Пожиратели смерти и семья Блэк. Что их может связывать? И почему последователи Тёмного Лорда снова активировались после смерти предводителя? Причина наверняка должна быть веской, чтобы сразу после войны подставлять свою задницу таким образом. Что скрывает эта гриффиндорка?
— Не переживай, все будет хорошо, слышишь? С ними ничего не случится. Просто верь в это. А сейчас… — Драко выключил душ и произнёс заклинание. Из палочки вырвался горячий поток воздуха и одежда стала сухой. — Отправляйся в свою башню. Если хоть одна душа узнает, что я был здесь с тобой, я лично вырву тебе язык, усекла?
— Не волнуйся, я не собираюсь портить себе репутацию, — хмыкнула Энлин и быстро, развернувшись, зашагала прочь.
***
Девушка мчалась, как ветер по направлению к хижине Хагрида. Она опаздывала на урок по изучению магических существ. После происшествия в ванной комнате, она вернулась в башню Гриффиндора абсолютно без сил и, упав на кровать, тут же отключилась. И, конечно же, проспала всё на свете.
И почему Гермиона меня не разбудила, наверняка ведь была в спальне после завтрака
Впереди неё, не спеша, шли трое слизеринцев вальяжной походкой, как по Бродвею прогуливались. Будто не у них было совместное занятие с Гриффиндором. Обгоняя их, гриффиндорка неслась вперед. Неожиданно, пробегая мимо дерева, девушка споткнулась о его могучие корни и упала, ударившись коленкой.
Боль.
Невыносимая боль пронзила всё её тело. Энлин сжала зубы и прикусила язык, чтобы не закричать. В ногу будто воткнулось тысяча иголок. Из её горла вырвался протяжный стон. До ушей донесся дикий гогот. Блэк обернулась и увидела изнемогающих от смеха слизеринцев. В груди закипела злость, которая сразу же перекрыла боль. Но, попытавшись подняться, гриффиндорка снова упала под дерево. Смех стал еще громче.
— Что? Ноги не держат? — хохотал Крэб.
— Или ты сливочного пива перепила? — поддержал Гойл.
Девушка подняла глаза на парней. Высоко вздёрнув подбородок, она облокотилась локтём на дерево и попыталась встать. Колено горело огнём. Боль импульсами отзывалась по всему телу. Взгляд остановился на одном из Слизеринцев.
Малфой.
Ха.
Он смеялся так сильно, как будто ничего и не было. Как будто не он успокаивал её несколько часов назад в ванной комнате под струями холодного душа.
Грёбанный Малфой.
А чего ты хотела, Эн? Можно было уже привыкнуть. Двуличный слизняк.
Он стоял и смеялся ей в лицо. А взгляд серых, ледяных глаз наносил ножевые раны по всему телу. Энлин в растерянности закусила нижнюю губу и постаралась вглядеться в холодное лицо слизеринца. Ничего. Абсолютно ничего не выдавало его эмоций. А может быть их просто и не было.
Это были пустые слова, не стоящие ни единого кната.
— Ты трус, Малфой! Лживый, лицемерный трус!
Ни один мускул на лице слизеринского принца не дрогнул. Он презрительно осмотрел её с ног до головы. Девушка по прежнему лежала у корней дерева, колено было сильно разбито и истекало густой кровью.
— Эн, что случилось?
— О, Поттер. На урок идешь? А где твой подхалим Уизли?
— Отвяжись, Малфой, проваливай отсюда!
— Ладно, ребят, пошлите, пускай голубки поворкуют, — Драко растянул губы в ехидной улыбке и поспешил прочь. Но чем дальше он отходил от места происшествия, тем сильнее на душе начинали скрести кошки.
Не оборачивайся, будь сильным, твою мать, Малфой, ты становишься тряпкой!
— Ой, осторожнее — усмехнулась Энлин.
Искушение было слишком велико. Что этот мерзкий Поттер делал там. С ней.
— Хорошо, постараюсь, — пообещал шрамированный мальчик.
Драко не выдержал и обернулся. Гарри держал гриффиндорку на руках, а она обвила его шею руками и прижалась к нему всем телом. Её лицо украшала лучезарная улыбка. Она слегка откинула голову и перевела взгляд на Малфоя. Встретившись с серыми разъярёнными глазами, она растянула свои губы в ещё большей улыбке и подмигнула парню. Внутри Драко всё перевернулось.
Чтоб тебя! Грр… Какого хера? Блин, что ты со мной делаешь, ты, гребанная гриффиндорка! Уйди, уйди нахрен из моей головы, уйди из моей жизни!
Малфой исходил желчью. Казалось, из ушей уже начал подниматься дым. Но их зрительный контакт неожиданно прервало лёгкое прикосновение тёплой женской руки к его щеке.
— Драко, все нормально? — спросила Паркинсон.
— Да, все хорошо.
Пэнс прижалась к слизеринскому принцу. Он обнял её в ответ, но это было не то. Не те волосы, не та улыбка, не те глаза. Малфой прижал её сильнее к себе, чтобы хоть что-то почувствовать. Но внутри по-прежнему была пустота. Огромная поглощающая и съедающая всё на своём пути чёрная дыра вместо сердца.
***
— Ничего страшного, просто сильный ушиб, — диагностировала мадам Помфри, — Я её в миг на ноги поставлю.
— Эн, мы к тебе зайдем после занятий, — пообещала Гарри. — Скорее поправляйся.
— Я буду ждать, — улыбнулась девушка.
— Всё, давайте, выходите все отсюда, ей нужен покой и побольше воздуха, — захлопотала вокруг койки колдомедик.
