i'm waking up my mind i'm just trying to kill the silence i'm ripping off the blinds i'm just trying to let some light in i've been on the the road, i've been missing home.
Хоши умирает быстро и безболезненно, словно звезда, которая потухает. От нее исходит еле заметный свет, очень холодный, и Люси кажется, что она уже где-то видела такой; она совсем не может вспомнить, где. – Люси, – зовет ее наставница, пытаясь дотянуться до нее рукой, но не в силах пошевелить даже кистью. «Силы уходят слишком скоро», – думает она, но упорно продолжает дотронуться до своей ученицы, чтобы передать ей те остатки, что еще теплятся в ней. Сердоболия подходит к ней, принося с собой пиалу с отваром и свежий ветер, приятно дующий в лицо. Хоши подставляется навстречу ему, и он играет с ее волосами, и она даже находит в себе силы улыбнуться. Люси садится рядом, беря ее руку в свои и крепко сжимая их. Когда наставница сказала, что ее время пришло, она не думала, что она имела в виду это. Если честно, Люси становится страшно: быть одной – это страшно. Снова остаться в одиночестве еще страшнее. – Ты должна знать все, что знаю я, – говорит Хоши, захлебываясь кашлем. Люси заставляет ее сделать глоток отвара, но женщина качает головой, настойчиво желая рассказать. – Я научила тебя многому, но не всему. Раскрыла тебе большинство секретов, но не все, – заклинательница хмурится, но не отвечает, лишь ждет того, что так хочет открыть ей наставница. – Сейчас, когда мне осталось совсем немного, – и, видя, что Люси уже было открывает рот, клацает зубами, – и не спорь! Так вот, сейчас пришел тот момент, – она сильнее сжимает руки Люси, и вокруг них начинает кружится тот ветер, с которым никто бы не хотел встретиться на поле боя – черный ветер. Он волнами поднимается вместе с вещами, лежащими рядом, и костер, и так тлеющий еле-еле, потухает. Быть в самом центре такой сферы опасно, но только не для того, кто управляет ветром. Его хозяин – это его друг, с которым он делиться всем, что знает сам. – Что вы делаете? – кричит Люси, стараясь быть громче, чем порывы ветра. – Если вы полностью передадите мне силу, вы умрете! – Хоши кивает, словно говоря, что это и есть ее план, и тогда Сердоболия пытается вырвать свои ладони из сильной хватки. Но наставница не намерена отпускать ее: худые пальцы цепляются так крепко, что наверняка оставят синяки. – Ты должна знать... – тяжело выдыхает Хоши: каждое слово стоит ей неимоверных усилий. – Твоя мать не просто была заклинательницей, – Люси смотрит на нее и вообще не понимает, о чем она говорит: причем тут ее мама, она ведь умерла так давно! – Но и хранительницей, соблюдающей баланс в нашем мире, – ветер с каждой секундой воет все сильнее, и Сердоболии хочется закрыть уши, чтобы не слышать этих звуков. Но наставница все еще сжимает ее руки, не давая шевельнуться. – А твой отец пытался защитить тебя от этого, но они нашли его и... – кашель прерывает ее слова, и краем глаза Люси замечает, как тело перед ней начинает превращаться в пыль. – Ты должна помнить, что сохранить баланс – это твоя миссия, Люси! Помни об этом!.. – говорит ей Хоши, и Люси сама хватается за нее, словно это поможет ей удержать женщину здесь, рядом с ней. Но та растворяется, оставляя после себя лишь еле заметное сияние: прохожий никогда бы не узнал, что на этом месте кто-то был еще несколько секунд назад. «Хорошо, что прохожих в лесу не бывает», – думает Люси и ревет навзрыд. Слезы ручьем текут из глаз, закрывая все кругом пеленой. Ей кажется, она не плакала так сильно уже давно, несмотря на то, что, казалось бы, плач – это ее стихия, как сентиментальной писательницы романтических историй про любовь. – Подотри слезы! – слышится ей голос, и она утирается грязными руками, оставляя разводы на своем лице. Оно опухшее и немного покрасневшее, а глаза все еще влажные, и она вот-вот готова снова разреветься. – Опять расселась без дела, – снова попрекает ее невидимый кто-то, и Люси встает, преодолевая слабость во всем теле и дрожащие, совершенно не хотящие слушаться ее руки. Она поднимает глаза к небу и смотрит на привычные взгляду звезды: однажды ей сказали, что если вот так закинуть голову, то слезы не смогут течь дальше. Она никогда не пробовала, но разве сейчас не лучший для этого шанс? Глаза немного щиплет, и ресницы подрагивают чаще, чем нужно, но Люси больше не чувствует, как слезы катятся по щекам. В небе она начинает видеть облачных драконов, а в ветре – их дыхание. Быть одной действительно немного страшно. Привыкшая к тому, что с ней постоянно вместе была Хоши, Люси теряется во всех хитростях этого мира, который только и делает, что пытается запутать. Она не может понять, куда ей идти: наставница не сказала ничего дельного. «Она вообще ничего не сказала, – думает Люси, – кроме того, что я совсем не поняла». Вспоминать тот роковой вечер, не предвещавший никакой беды, все еще болезненно: как бы заклинательница ни старается показаться равнодушной, та, старая натура, иногда берет верх над ней. «Исцеление – слишком медленный процесс, если ты постоянно задеваешь то, что должен оставить в покое», – гремит голос Эльзы в голове. Люси смеется: знала бы та, что ее слова постоянно всплывают в такие подходящие моменты и дают советы, не поверила бы. – Запомни, ты Харт, Люси. И ты наследница черного ветра, – всплывает в памяти фраза, кинутая Хоши просто так в один из их обычных тренировочных дней. Наставница не отличалась желанием поговорить, а все, что она когда-либо говорила, несло в себе огромный смысл. По крайней мере, для нее самой: большую часть того, что она говорила, Люси не понимала. Но одно она точно выяснила: она – Харт, и это ее наследие, которое она не может никому отдать, как бы тяжело ей ни было на этом пути. Она продолжает идти туда, где все началось давным-давно, тогда, когда существовали только они. Драконы.*
– Напомни, пожалуйста, почему мы доверяем ей? – спрашивает Роуг у Руфуса, пока они идут по тропе, проложенной прямо у кромки леса. Кое-где она уже заросла травой, выдавая то, что по ней явно редко ходили. Фрош постоянно хмурился, пытаясь не наступить на камешки, попадающиеся ему под лапы. Лектор же лишь усмехался, летя впереди всех. – Потому что нам больше не к кому обратиться, – отвечает Лор ему, сводя брови к переносице. Его тон не очень вежливый, и вопрос ему в принципе не очень нравится: что значит «почему»? – ты видишь какие-то другие варианты? – Роуг отворачивается от него, не довольный грубым ответом и потряхивает волосами. Руфус смотрит на него и, понимая, что перегнул палку, извиняется. – Ты прав, прости. Роуг минуту смотрит вперед, на шагающих рядом Люси и Стинга, который находится в попытках разговорить девушку, явно не настроенную на беседы, особенно с кем-то таким утомительным, как Стинг. – Думаешь, мастер знал об этом? – кивает он на лес, все еще тянущейся далеко-далеко: так, что волшебники не могли разглядеть ни одного из концов. – Я не знаю, Роуг, – теряется Руфус, и Прохиндей кидает мимолетный взгляд на него – ему не послышалось? – Не знаю... – по слогам снова говорит маг и совсем чуть-чуть растерянно смотрит на него в ответ. Они идут так несколько минут, уже в тишине, не решаясь раскрыть друг другу свои догадки: они не так давно в одной команде. Но они знают, что в одном они согласны полностью: Люси знает больше, чем говорит. – Эй, вы там, – зовет их Стинг, оборачиваясь и махая им рукой, – застряли? – Роуг закатывает глаза, порядком уставший от постоянно шумящего напарника, но вполне привыкший к этому. Руфус же ухмыляется и думает, что Эвклифа не исправит даже могила: будь он хоть на волоске от смерти, он бы все равно кричал и был настолько громким и эффектным, насколько это возможно. Отставшие Саблезубы догоняют их и уже через несколько метров замечают маленький деревянный домик, достаточно уютный для такой глуши. Руфусу кажется, что он не может быть построен человеком, и, когда он уже хочет сказать что-то на этот счет, Люси оборачивается и словно случайно роняет объяснение: – Мой дух построил дом для меня, чтобы я не ночевала на улице, – Роуг быстро смотрит на Руфуса, и тот понимает его без слов: все слишком гладко сходится. – Прошу, – волшебница открывает перед ними дверь, и Стинг, конечно же, заходит первым. «Кто бы сомневался, – хмыкает Люси про себя, – когда-нибудь это будет стоить ему жизни... или, по крайней мере, самомнения». Все маги заходят внутрь, оглядываясь вокруг: снаружи здание выглядит намного меньше. Теперь кажется, что в нем может поместиться несколько огромных спален, несмотря на внешние габариты. – Впечатляющая магия, – кидает Руфус, проходя мимо Люси и останавливаясь рядом с ней. Она ничего не отвечает, лишь скромно улыбается и склоняет голову, отчего ее коса немного колышется. Лор замечает, насколько она красивее вблизи, и все же внешность не может его одурачить и затмить тот факт, что она может быть опасна. Все волшебники могут быть опасны, если ты недооценишь их. Роуг замечает, как восхищенно Фрош оглядывает все вокруг, и улыбается краешками губ: видеть иксида счастливым много для него значит. Стинг вглядывается в лицо своего напарника и ухмыляется: видеть Роуга счастливым – это как выйти на улицу в безоблачный день. Солнечно. – Сейчас? – интересуется Люси, захлопывая дверь и призывая Деву, чтобы та поставила защитные барьеры. У духа звенят кандалы на руках, и Лектор восхищенно присвистывает, летая вокруг нее. Хоть она и не уточняет, маги все равно понимают, о чем она говорит. Саблезубы переглядываются: сон пошел бы им на пользу, но любопытство и желание знать правду берут свое. Они кивают, опускаясь на бордовый диван, приставленный к стене, и он тихонько скрипит. Стинг морщится от этого звука и щурит глаза. Люси замечает это и усмехается. «Не привык к такой роскоши», – с маленькой каплей злорадства думает она. – Думаю, следует начать с того, как ты узнала про этот лес, – подсказывает ей Руфус, и заклинательница с легкой насмешкой в глазах смотрит на него. – Тебе правда нужно знать это? – сам вопрос так и сочится иронией, и Саблезубы знают точно: она понимает, что они ей не доверяют. – Вы меня попросили, пока еще вежливо, – уточняет она, ухмыляясь, – и я вам помогла. Разве это не дает мне каких-нибудь дополнительных очков? – ее мимика кажется Роугу очень живой, но он давно не смотрит на это: его интересуют ее глаза, застывшие и неживые, в которых он ничего не видит. – Видишь ли, Люси, – вальяжно развалившись на диване и закинув ногу на ногу, начинает Стинг – Люси щурится от такой фамильярности (в сотый раз за вечер), – нас часто хотят убить, поэтому предосторожность не помешает, – Роуг бьет его по ноге за эти слова, и Стинг раздраженно шикает на него в ответ. Люси приподнимает бровь, и в воздухе сам по себе виснет следующий вопрос: кто? – Мы не последние маги в Фиоре, – острожно кидает Руфус, наблюдая за реакцией заклинательницы. Ее выражение лица никак не меняется, и он уже теряет надежду увидеть хоть что-то в ней и отводит взгляд, как вдруг ему попадается ее – бинго! – сжатая в кулак рука. Ветер за окном стонет, ударяясь о ставни. – Что насчет ветра? – бросает Роуг, задумчиво пытаясь вглядеться в темноту за стеклом. Люси недовольно смотрит на него, явно не в восторге от такого интереса, но через пару мгновений сомнений отвечает: – Достался мне от учителя, – Стинг фыркает. – Если хочешь, чтобы мы от тебя отстали, тебе нужно больше деталей, – он обводит ее тело взглядом и неприятно цокает, – детка. – За информацию нужно платить информацией, – в тон ему тянет Люси, и пауза в их разговоре затягивается. Саблезубы сидят, рассматривая девушку напротив них, а она сама пытается совладать с тем, что бушует внутри. «Не можешь – не берись!» – звучит злой голос у нее в голове, и она выдыхает тихо через нос, приводя себя в равновесие. – Как насчет карты? – говорит Руфус через какое-то время, и Люси встает со стула, подходя к стеллажу с книгами. Корки выглядят потрепанными: они наверняка древние и содержат много полезного. Заклинательница тянется к последней полке, и Руфус ненароком обводит Люси взглядом: от волос и до длинных коричневых сапог, замечая мелкие детали и делая пометки у себя в голове: симпатичная на лицо; не глупая; заклинательница духов и со странной магией в припасе. Метки гильдии на ней нет, но бинт на руке, совершенно чистый и белый, подсказывает, что она скрывается за ним. Люси приносит им карту, цветную и хорошо прорисованную, и у магов появляется еще больше вопросов. – Надеюсь, этого будет достаточно пока, – рядом она кладет еще и журнал в коричневой кожаной обложке, и, когда Стинг берет его в руки, он все еще может чувствовать тепло, исходящее от него. – Я думаю, там вы найдете все ответы, – Харт смотрит на них в последний раз, а потом исчезает в темноте коридора, и Саблезубы только могут слышать ее шаги. На комнату опускается тишина, прерываемая лишь шумом и шелестом снаружи и тиканьем часов, висящих где-то далеко. Стинг громко встает с дивана, хлопнув в ладоши. – Что вы думаете, парни? – спрашивает он, в то же время обходя комнату вокруг и присматриваясь к разным предметом: стеллажу с книгами, деревянным полкам и ко всему, что лежит на столе. Он берет красное яблоко, перекидывая его из руки в руку и с прищуром глядит на Руфуса и Роуга. Те смотрят на него в ответ, не одобряя его поведения, впрочем, как и всегда. – Да ладно, как будто вы не думаете о том, о чем думаю я, – отворачивается он от них, фыркнув и откусив щедрый кусок яблоко. Однако он тут же морщится и вытирает губы ладонью. – Кислое, – тянет Стинг и кладет его назад на стол. Роуг хмурится. – Даже если и так, – неохотно соглашается с ним Руфус, – Роуг бы почувствовал темноту, – тот кивает, с еле заметным осуждением смотря на Стинга, что не может сложить два и два. – Тем более, она заклинательница. Такие маги не могут добровольно творить темную магию. – Понял я, понял, – поднимает Эвклиф руки в мирном жесте и отходит дальше в коридор, заглядывая за одну из дверей. За ней оказывается простая комната, ничем не украшенная и не привлекающая внимания. Глазу Стинга даже не за что зацепиться, пока он оглядывает помещение: все кажется настолько минималистичным, слово черное и белое. Маг уходит из комнаты, проходя дальше, но не закрывая за собой дверь. Проходящий мимо Руфус останавливается и, не в силах сдержать любопытства, бросает взгляд на стены и полки, заставленные книгами. Рядом с такой полкой одиноко висит фотокарточка. «Так вот откуда ты пришла, Люси, – ухмыляется Лор, рассматривая ее вблизи: там, на фоне леса и гор, стоят три мага, а вокруг них летает небесного цвета иксид. – Феи не теряют времени даром». Он смеется: она так тщательно старалась скрыть тот факт, что она волшебница гильдии, а в итого ее тайну сдает фото на стене – одно единственное. На котором изображена команда Нацу Драгнила.*
Ночь проходит беспокойно: Люси не может уснуть, ворочаясь в кровати и закрывая уши, чтобы не слышать ветра за окном. Он напевает ей песни, шелестит листвой и шепчет, все шепчет, и этот шепот никак не желает останавливаться. Она вскакивает с кровати, и ее ночнушка неприятно прилипает к спине. Желание спать пропадает очень быстро. Люси встает, откидывая одеяло, и босиком выходит в коридор, намереваясь выйти в гостиную: пламя в камине быстро успокоит ее мысли, а в огромном окне можно понаблюдать за своенравной стихией, что никак не хочет подчиняться. «Ты никогда не говорила, что будет так тяжело», – взывает к наставнице она, и она даже знает, что та бы сказала в ответ. Никто и не говорил, что будет легко. Люси смотрит в окно, но ничего не видит – только темную-темную ночь, что скрывает свои тайны. Она не хочет оставлять это так, как есть, ведь ей нужно знать, что скрывается там, под покровом темноты. Харт начинает колдовать. Сначала у нее в руке появляется лишь тусклое свечение, но потом оно становится шариком, пролетающим сквозь окно и преобразующим картину. У Люси в глазах отражаются звезды, когда она ближе подходит к окну и может их четко разглядеть. Густой слой тумана покрывает землю, а в каких-то местах и вовсе достает до верхушек сосен. Из леса доносится странный протяжный вой, и она отстраняется от стекла, покрываясь мурашками. Секреты этого леса заставляют ее поежиться. Тут ее плечи укрывают мягким пледом, и он тут же приятно согревает кожу. Напротив нее становится Руфус, увлеченно рассматривая то, что происходило за стеклом. – Это твоя магия? – спрашивает он с интересом. Люси кивает – наблюдать за заклинаниями такого рода одно удовольствие. – Разве ты не держательница? – он указывает на ключи, висящие у нее на поясе, которые она всегда носит с собой: так привычнее и роднее. Она понимает, что ей придется рассказать то, что ей бы хотелось оставить при себе. «Но с другой стороны, один мой рассказ равняется одному его рассказу. Так что все честно», – решает Харт. – Два года назад у меня умер отец, – начинает говорить она. Руфус приподнимает бровь – он, вроде, не об этом спросил. – Я отправилась в эти земли, зная, что здесь обитает что-то темное и опасное, – Лор удивленно хмыкает, и Люси понимает его. – Не пытайся найти в этом смысл, – она равнодушно смотрит на него, никак не выдавая, что ей не нравится тем разговора. «Он не доверяет мне в любом случае», – утешает сама себя. – Вместо чего-то злого я встретила свою наставницу, и она обучила меня второй магии – черному ветру, – Люси поднимает руку, неразборчиво шепчет что-то, и вокруг ее запястья появляются струящиеся потоки воздуха или даже энергии: Лор не мог понять, какое слово подходит больше. «Если это воздух, то точно смертоносный», – думает он, будто завороженный глядя на волшебство. – Но как ты сделала это? – он кивает в сторону окна, где ветер разгоняет туман, а щит блестит магией в темноте. Люси пожимает плечами: – Все просто: я создала вихрь внутри шара, он прошел сквозь окно, увеличился и разогнал магию другого человека, наложенную раньше, – она позволяет себе немного расслабиться, и ее идеальная осанка портится: она прислоняется боком к стене. Люси трет глаза: сон все еще не приходил к ней, но отдохнуть хочется безумно. – Понятно, – снова кивает маг, – я могу помочь? – Харт хмурится в ответ. – Ты не спала, – объясняет он, и Харт любопытно подвигается к нему поближе: что-что, а магией она интересуется в первую очередь. Но Руфус не произносит никаких заклятий: просто протягивает к ней руку, и сначала она отпрыгивает от него, но потом понимает, что так надо; он касается ее щеки, внимательно смотрит в ее холодные глаза, и Люси тут же погружается в сладкую дрему, усаживаясь на диван. Руфус накрывает ее пледом, а потом, неожиданно для самого себя, поддаются потоку нежности и легко гладит ее по щеке тыльной стороной ладони. Брови заклинательницы сводятся к носу, и она забавно морщит нос, совсем как ребенок. Лор улыбается уголками губ, но тут же отдергивает себя. «Ничего не было», – убеждает он свое внутреннее «я» и возвращается на свое место. Глаза Роуга сверкают в темноте.*
Утро выдается на удивление хорошим, и к моменту, как Стинг выходит из комнаты, в которой он спал, в гостиной уже собрались маги. На столе перед ними лежит карта и тот самый журнал, который Люси отдала им вчера. Роуг и Руфус сосредоточенно вглядываются в хитрые переплетения дорог и магических каналов, в то время как Люси сидит, скрестив руки на груди и устремив свой взгляд в окно. Стинг отмечает, какое голубое сегодня небо и как хорошо заклинательница выглядит в утреннем свете: ее волосы сияют, а глаза, хоть и капельку, но отдают теплотой. Это меняется ровно в тот момент, когда она натыкается на то, что он пялится на нее, и хищно щурится. Стинг откашливается и говорит: – Ну что, нашли что-нибудь? – он имеет в виду что-нибудь полезное, но не договаривает: Саблезубы и так его понимают. Руфус качает головой, потому что ни записи, ни карта толком не объясняют, что за монстры, или маги, или бог знает кто еще обитают в этом лесу. Стинг хрустит яблоком, и Роуг недовольно смотрит на него: звук слишком громкий. – Не с той ноги встал? – шутит Жал и усмехается со своего же подкола. Лектор поддакивает ему, а Люси думает про себя, что чем скорее она свалит от этих чудил, тем будет лучше. – Готовы к выходу? – спрашивает она чисто из вежливости, хотя все ее движения так и кричат: «идите вон!». Руфус лишь ухмыляется, понимая, что, должно быть, испытывает заклинательница. – С каждой секундой становится все сложнее хранить скелеты в своем шкафу? – мимолетно спрашивает он, останавливаясь у открытой двери рядом с заклинательницей. На короткий миг ее глаза расширяются от удивления, а потом она поднимает голову и говорит сквозь сжатые зубы: – Не твое дело, – и выходит из дома первая, заставляя ветер затрясти его. Саблезубы быстро переглядываются и тут же выходят на улицу, не желая остаться под обломками. Роуг захватывает карту со стола в последний момент, и он вместе со Стингом углубляются в нее еще раз, чтобы примерно сообразить, в какую сторону им лучше отправиться сейчас. Руфус же подходит к Люси, чтобы начать еще один разговор – наблюдать за ее реакцией очень забавно. – Если проводишь нас в деревню к мистеру Сальватору, я, так уж и быть, не расскажу, что ты Хвостатая, – предлагает Лор сделку, но заклинательница явно не настроена на переговоры. – А как насчет такого: катись к черту, – ставит свои условия Люси, почти гневно шипя и плюясь ядом. «Если бы знала, что помощь им будет такой головной болью, никогда бы не согласилась», – думает она, недовольно поправляя волосы. Руфус смеется, и это привлекает внимание убийц драконов: они настороженно смотрят. – Ты смешная, – говорит он с улыбкой на лице, и Люси засматривается, но всего на одно мгновение, вспоминая, что перед ней стоит тот, кому она не может доверять. – Брось, тебе все равно в ту сторону, – пытается уговорить ее маг. Она усердно отводит взгляд, потому что знает, что есть большой шанс того, что она не сможет отказать. – Слышал, Феи в этом году участвуют в Играх, – вскользь упоминает он. Люси заинтересованно оборачивается к нему, и он снова улыбается, – могу рассказать что-нибудь полезное. Люси просчитывает в уме все варианты, но никак не может понять, зачем ему это нужно. То, что он делает все ради выгоды, очевидно; но ради какой? Заклинательница не думает, что он может предоставить действительно дельную информацию, поэтому качает головой и отходит от него. Руфус же наоборот сокращает расстояние, не сдаваясь, и обжигает ее кожу своим дыханием. – Хей, – говорит он, и Харт поднимает свой взгляд на него, – все грязные секреты гильдий, участвующих в Играх, кроме Саблезубого Тигра, в обмен на твою помощь, – Люси смотрит ему в глаза и верит. Верит, несмотря на то, что знает, что не стоит. – Идет? – Идет, – соглашается она, зная, что, возможно, эти знания ей никогда не пригодятся, потому что она не планирует возвращаться назад в гильдию. Именно поэтому под бинтом у нее на руке красуется шрам от сведенного знака Хвоста Феи. – Отлично, – голос Руфуса выводит Люси из ее размышлений, и она смотрит на то, как он подходит к двум другим магам и что-то объясняет им. Они втроем обсуждают это, но достаточно тихо, так, чтобы Люси не услышала. Через несколько минут ей это надоедает, и она посылает в их сторону поток ветра, что тормошит плащи и кидает пыль в глаза. Стинг ругается, и Руфус оборачивается, только чтобы заметить огонек веселья в ее глазах. От улыбки мага сердце теплеет, но заклинательница одергивает себя – враг должен оставаться врагом. Вскоре Саблезубы подходят к ней, но, кажется, Стинг все еще недоволен ее маленькой выходкой, и магия вокруг его запястий зло и предупреждающе блестит, будто говоря: «сделаешь так еще раз, и мы проверим, кто сильнее». Люси не очень хочет проверять. – Веди, – кивает ей Роуг, пропуская вперед и обнюхивая. «Что за фетиш у всех убийц драконов?» – думает Руфус, одновременно осматривая местность, по которой проложена дорога до деревни: зеленое поле и всего лишь одна тропинка, которую нелегко найти. – Вы так и не сказали, какое в вас волшебство, – ненароком роняет Люси, идя впереди и точно наизусть помня все непредсказуемые повороты тропы. Стинг самодовольно хмыкает, и она понимает – сейчас начнется шоу. – Мы уже сказали, что не последние в Фиоре, – отвечает вместо него Роуг, и его осторожная реплика никак не удовлетворяет Люси. Она знает, что они все еще не хотят раскрывать своих секретов, но вчера она поделилась своим (и даже не одним, как оказалось!), так что ей хотелось бы получить что-то взамен. – Ой, Прохиндей, да забей ты, – кидает ему Стинг, явно сгорая от нетерпения поделиться. Люси хмыкает: у такого, как он, можно выведать много тайн. – Слышала ли ты о дуэте убийц драконов? – задает он чисто риторический вопрос и, прежде чем Люси успевает ответить, сам же на него отвечает. – Это и есть мы, – гордо заявляет он, а потом добавляет, – ну, и Руфус впридачу, – сам Руфус на этом моменте сжимает гарду своей шпаги, но лицо его не выражает злости, отчего Люси делает вывод, что он уже привык к такому. Роуг закатывает глаза, но этот жест едва ли можно заметить из-за его длинной челки, и спокойно продолжает идти. – Так в чем же заключается твоя магия? – Харт обращается к Лору, слегка поворачивая голову в его сторону. Его мягкая поступь не выдает в нем война, поэтому Люси думает, что он приставлен к их команде в качестве врача или сенсора. – Созидание памяти, – отвечает за него Стинг, наслаждаясь тем, что наконец-то он может безнаказанно трепаться. Руфус не очень доволен тем, что его магия раскрыта, но, вспоминая, что Люси вчера рассказала ему, он понимает, что это честно. «За все нужно платить», – думает он и опускает руку с рукояти. Люси как-то по-особенному вздыхает и говорит: – Я слышала, это очень древняя магия. – Не древнее, чем заклинатель ветра, – немного резко отвечает ей Роуг и тут же успокаивается. – Это было немного грубо... – его перебивает сама заклинательница, махнув рукой: – Все нормально, – и дальше они идут в тишине, пока вдруг резко не попадают на площадь, выйдя на грунтовую улицу. В метрах ста от них уже виднеется ратуша, но сама деревня не выглядит радужно: ставни во всех окнах закрыты, а двери домов заколочены, а в каких-то местах и вовсе помечены красным крестом. – Да уж, вот и добро пожаловать, – присвистывает Стинг, поворачиваясь кругом и рассматривая все вокруг. Все здесь не внушает ровно никакого желания оставаться ни на минуту дольше, словно крича о том, что здесь происходят не самые обычные вещи. Руфус достает листовку с заданием из кармана мантии и указывает на место. – Ты знаешь, где это? – спрашивает он у Люси, поднося карту к ней. Она подходит ближе, и они становятся рядом друг с другом, на таком расстоянии, где могут услышать чужое сердцебиение. Руфус смотрит на то, как она напряженно вглядывается, а потом кивает и идет вперед, к площади. Саблезубы следуют за ней, аккуратно ступая по камням: такие деревни редко бывают приятными. Пока они идут, Люси рассказывает, что заказчик – местный держатель церкви, который также поставляет травы и ягоды для магов или путников, проходящих мимо деревни; уважаем и ценим в ней, так как заботится о каждом жителе, как о своем близком. Руфус внимательно слушает, озираясь по сторонам: иногда неосторожность может стоить жизни. – То есть мы сможем найти его в церкви? – интересуется Стинг, поеживаясь от силуэтов и отражениях в темных окнах. – Предположительно, – кивает Люси, – он тот самый, кто призвал магов создать тот щит на окраине, – поясняет она, и вроде все должно встать на места: это именно их заказчик. Двери церкви отворяются легко, хоть она и выглядит так же, как и все здания до этого: одинокой и покинутой; темной, словно почувствовавшей на себе силы черной магии. Они заходят внутрь (Люси первая, настоящие джентльмены!), готовясь к самому худшему, но, к их удивлению, в самой церкви оказывается так же пусто, как и снаружи. Маги еще несколько раз оглядывают помещение, прежде чем выйти назад на площадь. – Забавно, – тянет Стинг, прислоняясь к стене и присвистнув. – Нам нужно искать чудовищ, а вместо этого мы ищем того, кто нас нанял. – Не разгоняй панику, – затыкает его Роуг, который терпеть не может, когда напарник впустую балаболит: это сказывается на качестве их работы и на скорости выполнения задания. Стинг лишь передразнивает его, получая в ответ предупреждающий взгляд, но замолкает. Люси же в это время оглядывает здания и улицу, на которой они находятся. Деревня явно из разряда маленьких и захудалых, куда раз в полгода приезжают какие-нибудь грабители и обдирают жителей на лимон или два джувеллей. Но в листовке, что так любезно одолжил ей Руфус, говорится о монстрах, что снова начали появляться из Северного Леса и нападали на бедных, ничего не понимающих путников. Уничтожить их и есть задание, за которое им должны «отвалить не хилый кусман», как выразился Стинг. Но пока они не найдут заказчика, как маги, они не имеют права приступить к выполнению. «По крайней мере, теперь я могу их бросить с чистой совестью», – с капелькой злорадства думает Люси, наблюдая за стараниями Саблезубов разузнать, что происходит. Люси немного стоит в раздумьях, а потом подходит к магам и говорит: – Мы могли бы остаться здесь и подождать, – Руфус хмурится, не считая предложенный вариант оптимальным, – сейчас только утро, уверена, днем он точно появится, – но тут появляется Роуг, держащий в руках что-то, напоминающее мантию или балдахин: – У меня есть предложение получше, – он трясет этим перед Стингом, и тот забавно морщится, но все-таки нюхает и активирует свои драконьи глаза. – В здание никого нет, я уже проверил, – сразу предугадывает Чени, – но кто-то явно был там ночью, и, скорее всего, это и есть наш заказчик. – Никогда такого не было, чтобы с самого начала все идет не так, – недовольно замечает Руфус, – думаю, тут и правда творится нечто странное. Оглядываясь, Люси видит женщину, стоящую совсем недалеко от них и прикрывающуюся платком. Харт подает знак парням (маги специально создают их на случай опасности: шпиона или если их возьмут в плен) и медленно приближается к незнакомке. Та, заметив, что идут в ее сторону, сразу пугается, но волшебница поднимает руки, как бы говоря, что не причинит вред. – Извините, вы говорили достаточно громко, и я подумала... – она перестает говорить, увидев злой взгляд Стинга. – И подумали, что можно подслушать? – заканчивает он, но Руфус наступает ему на ногу каблуком, и он затыкается, смешно зашипев от шуточной обиды. – Вы уж простите, он у нас немного нервный, – Руфус решает конфликт мирно, стараясь найти интересующую его информацию. – Мы ищем мистера Сальватора, он должен быть попечителем этой церкви. Вы располагаете какой-то информацией? – Да, – Стинг вздыхает от облегчения: деньги все-таки будут! – Он пропал сегодня ночью, – на этих словах вся радость снова исчезает, – а вчера попросил меня встретить магов здесь, если с ним что-нибудь случится, – она всхлипнула. – Я думала, что он совсем уже плох, из ума выжил, а он был прав. Меня зовут Эмма, я помогаю... Помогала мистеру Сальвотору, убиралась у него, а потом, знаете, у него случился недуг, и все думали, что он того... – она начинает плакать, уткнувшись в свой платок, а Люси перглядывается с Руфусом – отлично, нанимателя нет, задание совершенно непонятно. – Но он оставил все инструкции в церкви, – успокоившись, говорит Эмма. – Я проведу вас. – Мы долго стояли на площади, почему вы не подошли раньше? – спрашивает Лор, задумчиво оглядывая стены церкви изнутри, когда они заходят внутрь. Женщина закрывает двери поплотнее, и внутрь почти не проникает свет. – У мистера Сальватора было немало врагов, – Эмма вздыхает, – я боялась, что вы одни из них. Но потом увидела, как у вас загорелись глаза, и поняла, что вы маги, – Стинг самодовольно хмыкает, и Люси закатывает глаза – сколько можно! – Так что нам надо делать? – нетерпеливо – вот уж чего не ожидаает никто – бурчит Роуг, когда девушка долго копается в чужих вещах. – Сейчас, извините, бумажку потеряла, – суетится Эмма, и тот шумно выдыхает воздух. Руфус кладет ему руку на плечо, как бы прося успокоиться. Роуг лишь раздраженно смотрит на него, явно находясь не в самом лучшем расположении духа. Люси недобро щурится – ветер, проскальзывающий в щели, шепчет ей о неладном. – Стинг, Роуг, я думаю, вам лучше выйти на свежий воздух, тут слишком душно, – говорит она и снова показывает тайный жест. На миг убийцы драконов удивляются, но, когда Эмма оборачивается, они тут же соглашаются, никак не выдавая своих чувств. – Да что вы, нет, я уже почти нашла, – она бежит к столу, стоящему совсем далеко от входа, а убийцы драконов уже открывают дверь и скрываются за ней, негромко ей хлопая. В воздухе поднимается пыль. – Вот, – протягивает она бумажку Руфусу, но тот, вместо того чтобы взять ее, слегка дотрагивается до нее пальцем и поджигает ее. – Что вы делаете? – изумляется Эмма. Руфус, не отвечая, достает свою шпагу и наставляет на нее. Люси ликует: оружие все-таки нужно для боя, а не для красоты! Противница ловко изворачивается и избегает удара, а после сама кидается в атаку: из ладоней у нее вылетают странные сферы, взрывающиеся при прикосновении с поверхностью. Завязывается нешуточный бой, и Люси хочет вмешаться, чтобы помочь, но Руфус выглядит таким уверенным и сосредоточенным, что она решает дать ему еще немного времени. Однако несмотря на всю концентрацию, Лор ни разу не задел Эмму: она продолжала уворачиваться, при этом не забывая проводить контратаки в попытках задеть мага. – А сказали, что всего лишь помогали мистеру Сальватору, – улыбается он, делая очередной выпад. – Почему же не дополнили, что помогали убить его? – в этот момент Люси начинает создавать заклинание, и линия света вылетает из ее рук в сторону Эммы. – Сорвись! – кричит заклинательница, и, когда свет гаснет, маги видят черное уродливое чудовище с щупальцами, прилипшими к полу и будто отравляющими все вокруг. Снаружи слышатся крики и звуки сражения – видимо, кто-то из прохожих тоже оказался не человеком. – Зря вы сюда приехали, волшебнички, – тянет нечто нечеловеческим голосом, от которого немного звенит в ушах. С потолка посыпалась крошка – пришлось прикрываться руками, чтобы не получить камнями по голове. – Этот городишко уже наш, – от монстра отрываются всполохи энергии, летящие в Люси и Руфуса, но лопающиеся по пути, благодаря защитному щиту, что успел поставить парень. Заклинательница дважды успела пожалеть, что оказалась сердобольной (какая ирония!) и решила помочь. – Ненадолго, – шепчет Харт и добивает монстра, колдуя незнакомые Лору заклинания. Черная субстанция разрывается изнутри, но не забрызгивает ничего вокруг: ее части растворяются прямо в воздухе. Ветер благодарно воет за окном, а Люси, слегка покачнувшись, остается на ногах только из-за Руфуса, поддерживающего ее за руки. Внутрь заходит Стинг, испачканный в черной крови, и, увидев всю картину, озвучивает мысли всех магов: – Что за херня здесь происходит?