Замкнутый круг

POV Роуг

      Даже когда дверь закрылась, я продолжала сидеть на холодном каменном полу. Глаза постепенно начинали привыкать к темноте, но я по-прежнему плохо видела. Где-то рядом послышался шорох. «Наверно Реми ходит». И как в подтверждение моей догадки услышала его голос:       — Cheri, не сиди на холодном, простудишься, здесь есть неплохой матрасик.       Я стала всматриваться в темноту и вскоре увидела то, что искала: пара красных глаз смотрели на меня из темноты.       — Спасибо, мне и здесь неплохо, — ноги противно ныли, и мне становилось еще больнее от одной только мысли, что нужно куда-то вставать, а попа тем времени стала немного подмерзать на полу.       — Cheri, сейчас не самое подходящее время, чтобы геройствовать, давай я помогу тебе встать.       Я не успела и глазом моргнуть, как меня уже подхватили на руки и несли куда-то в темноту. Реми медленно шел вперед, два красных огонька его дьявольских глаз горели совсем близко, он крепко держал меня руками. В этот момент мне было так тепло рядом с ним и хотелось, чтобы он вот так и держал меня все время. Креол остановился и аккуратно посадил меня на что-то. Кажется действительно матрас, хотя на ощупь и не скажешь: какая-то грубая мешковатая ткань. Реми вытащил руку из-под моих ног, отпуская меня, и, кажется, уселся рядом.       Не знаю сколько мы вот так сидели молча, но говорить почему-то не хотелось, а начать разговор первым никто не решался. Да и о чем говорить с такой идиоткой, как я? Меня начинало съедать чувство вины, становилось ужасно стыдно за все те обидные слова, которые я наговорила Реми. Реми, мой бедный Реми… И как он меня терпел все эти годы?       — Прости меня, — я сама не поняла, как эти слова слетели с моих губ, и уж тем более не ожидала услышать на них ответ.       — Что? — Гамбит явно растерялся.       — Прости… Прости за все. За то, что наговорила кучу гадостей, за мое глупое поведение, — голос срывался и дрожал, поэтому я резко замолчала.       — Cheri, и ты прости Гамбита. Гамбит такой кретин…       Я увидела его глаза перед собой и не придумала ничего лучше, как просто податься вперед и обнять его. Он тоже подался вперед, прижимая меня к себе за талию. С ним было так хорошо, что мне совсем не хотелось его отпускать. Я почувствовала его горячее дыхание на своей щеке. Но тут Реми резко отстранился от меня и ушел. На душе сразу стало невыносимо больно от этого — я не хотела его отпускать. Вдруг креол снова сел рядом. Послышался шелест его карт.       Постепенно начала ощущать, что ноги замерзают. Мне захотелось подогнуть их под себя, чтобы было не так холодно, но боль в колене не дала этого сделать.       — Аяй, — глухой стон сорвался с моих губ. Я, поморщившись от боли, схватилась за колени.       — Дай-ка я посмотрю, что у тебя там, cheri, — он расстегнул мои сапоги и начал поднимать брюки вверх. Аккуратно приподнимая порванную ткань на коленях, начал рассматривать ссадины. — Cheri, у тебя там платочка никакого не завалялось?       Я принялась шарить по карманам куртки в надежде, что влажные салфетки были в ней. Пальцы нащупали шелестящую обертку, и я мысленно поблагодарила себя за то, что никуда их не переложила.       — Это подойдет? — протянула маленькую пачечку вперед.       — То, что надо! — Реми взял их из моей руки. — Придется немного потерпеть, ma cher. Стекла нет, но вот грязь попала.       Я лишь кивнула головой в знак согласия. Креол принялся аккуратно протирать ранки. Я не видела, что он делает, но зато прекрасно чувствовала это. Снова поморщилась от боли. Когда он закончил их протирать, то стал легонько дуть на ссадины, обдавая их прохладным приятным воздухом.       — Так легче? — горящие глаза вопросительно смотрели на меня. Снова кивнула. — А так? — Реми нежно прикоснулся к моей коленке, затем снова и снова, до меня вдруг дошло, что он ее целует. Мягкие губы нежно ласкали кожу. У меня перехватило дыхание от нахлынувших чувств.       — Киска, кажется, у тебя ноги замерзли, — послышался его бархатный голос. Он стянул мои сапоги и носки, и принялся растирать ступни. — Что-то мне подсказывает, что до утра ты совсем окоченеешь.       Закончив растирать ноги, он натянул мои носочки обратно и опустил штаны с коленок. Я не могла сказать ни слова — они застряли у меня в горле, то ли от холода, то ли от его недавних поцелуев. Послышался какой-то шелест. Привыкнув к темноте, я смогла разглядеть, что он снимает свой плащ и стелет его на матрас.       — Давай-ка детка, ложись.       Я послушно легла на расстеленный плащ Гамбита. В нос сразу ударил запах табака и его одеколона. Реми заботливо накрыл меня чем-то, видимо тем, что бросили ему охранники, лег сзади и, обняв, прижал к себе. Когда-то за такое я бы ему оплеух надавала, а сейчас… Как же все меняется. Я улыбнулась от собственных мыслей.       — Помнишь, как мы впервые встретились?       — Я подумал, что сплю, — Реми начал греть мне спину своим дыханием.       — Хороший же был сон, длинной в два дня, — я вдруг вспомнила, как он тогда поцеловал меня, как упал без сознания, а я убежала за помощью, потом долго плакала, думая, что опять кого-то убила.       — Много лет прошло с тех пор, но для Гамбита ничего не изменилось. Когда Гамбит узнал о твоем даре, он твердо решил, не смотря ни на что добиваться тебя. Гамбит будет ждать столько, сколько потребуется.       Я повернула голову к нему и встретилась с ним взглядом.       — Гамбит уже давно в моем сердце.       Я сняла перчатку с левой руки и осторожно прикоснулась к его щеке, немного колючей на ощупь, но теплой, провела пальчиками вниз и убрала руку. Реми смотрел на меня, привстав на локте. Он взял мою руку в свою и поднеся к губам, начал целовать каждый пальчик, так нежно и ласково, что мое сердце начало бешено биться в груди, а голова закружилась. Я тяжело выдохнула, Реми снова посмотрел мне в глаза.       — Пусть это будет наша ночь, cheri, первая и последняя, — и наши губы слились в нежном поцелуе.