«От тебя не избавишься, верно?»

Почему я согласился? Хм, довольно интересный вопрос. Я и сам не понимал, какого хрена это сделал. Всю ночь пролежав практически без сна, я о многом подумал и многое осознал — Крис, возможно, уже больше не вернется ко мне, да и не позвонит, в принципе, уже никогда. Я так и буду продолжать всю жизнь смотреть на него с экрана телевизора, буду натыкаться на бесконечные статьи про него, буду слышать о нем от Нэйта... но сам уже не буду рядом. Эти мысли никак не хотели давать мне покоя. Крис сейчас был абсолютно для всех, но теперь уже точно не для меня. Раньше про него многое знал только я, а сейчас он любезно делился этой информацией с журналистами и телевидением. Всё то, что когда-то он доверял только мне, Крис теперь доверяет еще нескольким тысячам, а может, даже миллионам человек. Я хотел начать жизнь с чистого листа, но никак не мог. Куратор был очень крутым и замечательным человеком, всегда мне помогал, беспокоился, ради меня всё готов был сделать. И хоть я знал, что он не любит меня, мне все равно было тепло лишь от одной мысли о том, что я кому-то небезразличен. Всё-таки с Крисом на такой этап отношений мы вышли только тогда, когда уже пришло время расставаться. Да уж, вот ведь ирония судьбы… Ночью, тщательно обдумав всё, я решил, что всё-таки должен сделать это с Францем. Причин не было — я просто надеялся, что, возможно, моя любовь и тоска по Крису пройдет. Но утром вся уверенность в моем решении будто испарилась. Когда я увидел куратора в университете, то понял, что мы слишком чужие друг для друга, как бы ни пытались стать друг другу ближе. Это казалось чем-то невозможным, и я знал, что Франц думает точно так же. Он до сих пор любил ту девушку из своих рассказов, а я не хотел становиться чьей-то заменой, да и замену Кристоферу мне искать не хотелось. Знаете, мы с куратором как будто находились в какой-то клетке. Красивой золотой клетке… такой красивой, что невероятно сложно было описать всё ее превосходство. Но в какой бы потрясающей клетке человек ни находился, ему все равно катастрофически не хватает свободы. Так и у нас, понимаете? Мы сидим в этой красивой клетке, но мечтаем выбраться наружу. Я хотел сказать эти слова Францу, объяснить, что не могу больше обманывать себя, что это выше моих сил. Но сегодня… как-то всё пошло не так, как я планировал. Опять же это бесконечное внимание, это искреннее беспокойство из-за моего плохого настроения. Должен я взамен на это теплое отношение отвечать отказом?.. Совесть не на шутку разыгралась, поэтому мне оставалось просто надеяться, что Франц ничего не спросит про свое предложение, но вопреки всем моим ожиданиям… — Дамиан, ты помнишь о том, что я сказал тебе вчера? Этот вопрос разбил всё вдребезги. Согласиться или нет? Согласиться или нет?.. Мельком взглянув на куратора, я чуть ли не завыл от отчаяния. Он смотрел на меня с такой надеждой, с таким волнением, что я просто не знал, как же мне стоит поступить в данной ситуации. Я не мог согласиться, потому что этого не хотел, но и отказаться тоже не мог. Мы встречаемся, с ним я иногда даже забываю про Криса, пусть и ненадолго. Он подарил мне столько тепла и заботы, несмотря на то, что нашим странным отношениям стукнул только месяц. А вот Крис… ему как будто с самого начала было глубоко наплевать меня. А если бы было не наплевать, стал бы он уезжать от меня? Сказал бы мне о своем отъезде так поздно? Думаю, Франц никогда бы так не поступил. Да… он бы точно не бросил меня… — Я согласен, — тихо, почти шепотом произнес я, собрав всю свою волю в кулак. Сердце стучало, как сумасшедшее. И я даже вздрогнул от неожиданности, когда услышал удивленное «что?» куратора. Я тяжело вздохнул и повторил фразу, которая ножом резала всего меня изнутри. Нет, несмотря ни на что, это правильное решение. Оставить всё позади. Оставить раз и навсегда и больше к этому ни за что не возвращаться. Сейчас я с человеком, который пусть и не любит меня, но явно мною дорожит. А любовь придет чуть позже… главное, чтобы никто из нас не закрывал перед ней двери. — Х-хорошо, — неуверенно выдавил Франц, проведя пятерней по своим волосам. Он явно был озадачен моим ответом. Неужели он настолько сильно был уверен в моем отказе? — Да… тогда, я в душ? – мой голос как-то опасно сел, и я был больше чем уверен, что, если бы мне сейчас кто-нибудь позвонил по телефону, точно бы не узнал. Куратор, все еще находясь в шоке, отстраненно кивнул в ответ на мой вопрос и пошел в спальню. Я проводил его взглядом и, сжав футболку в области груди, прошмыгнул в ванную. Я был у него не впервые, поэтому знал, где находятся чистые халаты и полотенца. Отчего-то внезапно стало как-то страшно. У меня давно не было секса, и, вспоминая свой первый раз, я что-то не был уверен, что пребывал в абсолютном восторге. Тогда от боли меня отвлекала только мысль о том, что я занимаюсь этим с Крисом. С таким холодным, безразличным и вечно раздраженным. Наверное, где-то в глубине души я очень сильно восхищался Кларком. Поэтому находиться с ним рядом было для меня как будто во сне. Включив холодную воду, я тут же забрался в ванную и набрал в легкие как можно больше воздуха. Мое тело горело, поэтому включить именно прохладную воду для меня было первой необходимостью. Холодные капли не приводили в чувство, а от появившихся мурашек я почувствовал легкое раздражение. Я не хотел делать воду теплее, поэтому терпел эти бьющие по спине ледяные осколки. Стараясь думать о том, как хорош был сегодняшний день, я отодвигал мысли о Крисе куда подальше. Ибо в этом дне он был действительно лишним... как и я оказался лишним во всей его жизни. Выйдя из душа и замотавшись в одно полотенце, я пошел в спальню. Смысла одеваться попросту не было, но я чувствовал себя ужасно неловко. Я никогда не чувствовал себя зависимым от секса, даже когда у моих одноклассников уже заиграли гормоны, и они пытались подцепить девушек, я занимался танцами и рисовал. Даже когда я встречался с Лилией, это была, скорее, платоническая любовь, нежели еще какая-то. Истинная потребность к близости у меня возникла только после выходки Криса с афродизиаком. И с тех самых пор хотел я только своего глупого эгоистичного хоккеиста. Войдя в спальню, я увидел, что Франц стоит у окна и смотрит куда-то вдаль. В комнате стоял неприятный запах табака, а значит, куратор курил прямо в комнате. Это было немного странно для меня, но, в конце концов, дом его, и я не имел права диктовать какие-то свои правила. — Эм, я всё, - тихо подал голос я, проходя вглубь темной комнаты, которую освещал лишь один торшер, стоящий в углу. Куратор медленно обернулся ко мне — на его лице теплилась нежная, спокойная улыбка. Мое сердце пропустило глухой удар, и я старался всеми силами удержать себя на месте, так как ноги были готовы унести меня отсюда прочь в любой момент. — Дамиан, - шепотом обратился ко мне Франц и подошел ко мне ближе. Я сглотнул и почувствовал себя так, будто меня сжали оковы… — Ты точно в этом уверен? — куратор улыбался, но улыбка эта была такой грустной. Он ждет чего угодно, только не моего отказа… Господи, почему же в этой ситуации оказался только я? Слабо кивнув в ответ на слова парня, я прикусил губу и судорожно вздохнул. Напряжение сейчас чувствовал явно не только я. Опустив свой взгляд вниз, я увидел, что у Франца тряслись руки. От этого мне стало еще хуже. — Хорошо, - куратор кивнул и прижал свою ладонь к моей щеке. Я вздрогнул от неожиданности, но попытался взять себя в руки. Блин, лишь бы это произошло как можно поскорее. Сейчас, как никогда, хотелось забыться и успокоиться. Я все время смотрел куда-то в пол, поэтому, чтобы привлечь мое внимание, Францу пришлось приподнять мое лицо за подбородок и буквально заставить меня посмотреть на него. — Не бойся, если тебе не понравится – остановимся, — сказал куратор и, наклонившись ко мне, неожиданно поцеловал в губы. Я замер и широко распахнул глаза, будто сейчас случился наш самый первый поцелуй. Но, тем не менее, по моему телу тут же разлилось долгожданное тепло. То тепло, которого я так ждал с того самого ненавистного летнего дня. Я неуверенно ответил на поцелуй, заметив, что Франц начал настойчиво его углублять. Сознание тут же поплыло, и это было действительно чем-то странным, ведь раньше на его поцелуи я так не реагировал. Наверное, всё это было из-за того, что я знал, что должно было последовать дальше. Да, Крису здесь отныне нечего делать. Мысленно согласившись со своими словами, я прижался к Францу плотнее и обхватил руками его шею. Оторвавшись от моих губ, парень прижался к моей шее и горячо зашептал: — Спасибо тебе. Я очень рад, что сейчас со мной именно ты, — сказав эту смущающую фразу, Франц повалил меня на кровать и навис сверху. Сейчас, смотря на его силуэт, освещаемый одним лишь светом торшера, я думал о том, что куратор действительно очень красивый. Но как же бесило, что мое сознание хотело видеть сейчас совсем другого человека... Франц наклонился ко мне и, подарив нежный поцелуй в губы, начал спускаться ниже, проводя языком влажную дорожку. Он действовал очень осторожно и даже как-то бережно. Мое тело продолжало пылать, и я даже с сожалением подумал о том, что зря не постоял под ледяным душем подольше. Жарко было просто до невыносимости. — Вы волнуетесь? — тяжело вздохнув, спросил я. Не знаю, зачем я вообще начал что-то говорить, но в этой ситуации мне нужно было хоть как-то держать себя в сознании. Рассудок уплывал, а ведь куратор просто целовал меня. — Очень, — послышался смешок Франца. От этого его ответа стало немного легче, значит, не только для меня эта ситуация была столь волнительна. Мое сознание все еще напрочь отрицало всё происходящее. Нет, ты не должен отрицать этого. Сейчас ты лежишь с человеком, с которым находишься в отношениях, больше тебя никто не должен тревожить сейчас. Слышишь, Дамиан?.. Куратор целовал меня очень долго, и с каждым его прикосновением я, кажется, становился все восприимчивее и чувствительнее. Я не знал, стонал я или нет, но даже если так, стесняться уже было нечего. Полотенце до сих пор покоилось на моих бедрах, и Франц не спешил его убрать. Сам парень был одет — только рубашка была расстегнута и чуть приспущена с плеч. Когда я не смотрел на куратора, мой разум играл со мной злую шутку. Почему же так хотелось, чтобы на его месте сейчас был Крис? Ну почему?! Одни лишь нежные поцелуи, в которых было столько любви и тепла, подсказывали мне, что я сейчас все-таки не с Кристофером. Надо же, совершая одни и те же движения, люди могут вложить в них настолько различные чувства. Франц наклонился над моим лицом и снова подарил горячий поцелуй в губы, мгновенно проникая языком в мой рот. Я тихо простонал сквозь поцелуй и обнял куратора, крепче прижимая к себе. Успокойся, сейчас рядом с тобой не Крис. Не думай о нем. Оторвавшись от моих губ, Франц посмотрел на меня затуманенным взглядом и слабо улыбнулся. Я не знаю, почему, но тоже улыбнулся парню в ответ, а по моему телу растеклась сладкая дрожь. Вот так, хорошо… Криса здесь нет. — Дамиан... — тихо прошептал куратор в пустоту и аккуратным движением руки убрал полотенце с моих бёдер. Франц взял мой член в свою ладонь и начал двигать рукой вверх-вниз. Я прикусил губу и проскулил, чуть прогнувшись в спине. С самого отъезда Криса я ни разу не думал о сексе, а на утренний стояк реагировал так же, как и всегда до встречи с хоккеистом. Но сейчас, получая эти ласки, я понимал, как же мне этого не хватало. Внезапно я почувствовал на своем члене что-то влажное. Когда приподнял голову, у меня чуть не перехватило дыхание. Губы куратора были сомкнуты на моем члене. Франц немного нахмурился, словно ему был неприятен сей процесс, поэтому я резко приподнялся и, еле переведя дыхание, прошептал: — Не заставляйте себя. Но вместо ответа куратор провел по головке языком и начал сосать. Перед глазами все закружилось, и я рухнул обратно на подушки, закрывая лицо руками. Мне хотелось просто выть от досады, потому что я вспомнил первый минет Криса… я, кстати, никогда ему этого не делал. Интересно, а как это?.. С каждой минутой или даже секундой Франц набирал темп, а я все сильнее и сильнее терялся в пространстве. Было невыносимо жарко, и мне хотелось, чтобы какая-нибудь неведомая сила сейчас открыла окно и впустила немного воздуха в эту душную комнату. — Ммм… — простонал я, когда почувствовал, что на пределе. Схватив Франца за волосы, я сильно сжал их в своих ладонях. Куратор отстранился, и я, не выдержав, кончил. Когда пришел в себя, перед моими глазами всё плыло, и я не сразу мог понять, что произошло, и где вообще нахожусь. Сейчас я был слишком расслаблен и опустошен. Больше сегодня мне ничего не хотелось. Пока я переводил дыхание, не сразу заметил, как мое бедро сжали, а к отверстию были приставлены два пальца, смазанные чем-то холодным и липким. Я вздрогнул и тут же схватил руку Франца за запястье, отодвигая ее. — Не бойся, Дамиан. Понимаю, у тебя давно этого не было, а у меня так вообще впервые. Но я прочитал, что нужно делать. И не причиню тебе боли. Я недовольно зажмурился и, кивнув, лег. Я изначально знал, на что шел, но почему-то сейчас вся эта ситуация перестала мне улыбаться. Захотелось поскорее уйти. Когда я закрывал глаза или выпадал из реальности, перед моими глазами невольно возникал пресловутый образ Криса. Он будто наблюдал за этим всем, находясь совсем недалеко от нас. От этого меня трясло. Мы больше не вместе, но… почему казалось, что прямо сейчас я его предавал? Из неприятных мыслей меня вывел палец Франца, который он протолкнул внутрь. Было не больно, а неприятно. И не сами ощущения были неприятными, что пугало меня больше всего. Крис не покидал меня с самого начала этого процесса. С самого начала он был рядом и наблюдал за всем. Нет, я не должен этого делать. Почему… зачем… какого черта я согласился?! Внутри меня находились уже три пальца, куратор двигал ими очень осторожно, явно стараясь не причинять дискомфорта. Я почувствовал, как по моим щекам потекли слезы. И в этой странной ночи я не понимал, из-за чего они текут… Эта ситуация уже не была так приятна, как в середине. Очень-очень хотелось отсюда исчезнуть. Крис все еще стоял перед моими глазами. Франц убрал пальцы, и только я вздохнул с облегчением, как вдруг услышал звук расстегнувшейся ширинки. Я судорожно задышал и почувствовал, как к колечку мышц прижалась головка члена куратора. Крис перед глазами как-то грустно улыбнулся и, развернувшись, начал уходить. Нет… Нет… Нет! — Нет! — выкрикнул я вслух, как только почувствовал давление. – Нет, не делайте этого! – я приподнялся на локтях и, запинаясь на каждом слове, пытался произнести что-то вразумительное: — Простите, я, кажется, не готов еще… Куратор отстранился от меня, и, кажется, на его лице появилась некая недовольная гримаса. Но он пытался выглядеть спокойно. Мне от этого становилось очень жутко. — Что случилось, Дамиан? Мы же почти… — Я просто… морально не готов, извините, — каждое слово давалось с трудом. Франц смотрел на меня раздраженно и очень пристально. И сейчас, будучи абсолютно голым, мне хотелось поскорее чем-нибудь укрыться. Врать?.. или сказать правду? — Почему? Всё ведь было нормально. Взгляд куратора пугал. Нет, я не должен лгать. Но не могу мучить ни его, ни себя. Только сейчас я с досадой осознал, что все время безнадежно думал о Крисе. Я люблю его… не хочу видеть рядом с собой кого-то, кроме него. — Крис, — тихо произнес я, сжавшись. – Я… люблю его. Простите, я пытался. Но не смог… несмотря на то, что он так поступил, я до сих пор хочу быть с ним. Наступила тишина, я опустил взгляд, чтобы не встречаться глазами с Францем. Между нами нарастало напряжение, и мне хотелось провалиться сквозь землю. — Крис, значит, да? – усмехнулся куратор, отстраняясь от меня. Он зарылся руками в свои волосы и набрал в легкие воздуха. Какая же я сволочь… Франц столько для меня сделал… и чем я ему отплатил. Внезапно меня грубо схватили за плечи и, заломив мои руки, перевернули на живот. От неожиданности у меня аж сбилось дыхание, и все сознание охватила страшнейшая паника. — Что? Что вы делаете?! Отпустите! — чуть ли не в истерике прокричал я, пытаясь освободиться, но куратор плотно прижал меня к кровати своим телом. К сожалению, он был сильнее меня. Да и у меня было слишком мало сил, чтобы оказать сопротивление. — Крис, да?! Этот чертов жиголо-хоккеист?! — яростно проорал Франц. Вдруг комнату пронзил оглушительный крик, исходящий из моего горла. Куратор вошел в меня. Резко. Почти на всю длину. Из моих глаз тут же потекли слезы. – Кристофер Кларк?! – Франц сделал грубое движение… и еще одно… и еще… Для меня все происходило слишком быстро, слишком нереально. Тело отказывалось слушаться, сопротивляться не получалось. Все мышцы болели так, словно их медленно резали острым ножом. — Отпустите! — Что в нем такого?! Что?! – Франц не слушал меня, он был в самом настоящем бешенстве. Схватив за волосы, куратор заставил меня прогнуться в спине. Толчки были слишком сильными, слишком болезненными… казалось, что меня просто разрывают на части. Сознание начало медленно меня покидать, и только оглушительная боль не давала мне окончательно провалиться в небытие. — Сначала Хлоя ушла от меня к нему! Теперь ты, расставшись с ним, до сих пор питаешь какие-то чувства! Чем этот ублюдок заслужил это?! Чем?! Я дарил вам любовь! Я! Я бы никогда вас не бросил!.. я… — Франц отпустил мои волосы, и я тут же упал на кровать всем телом. Голова гудела, а тело продолжало ныть. Слова куратора пролетели мимо моих ушей каким-то непонятным звоном, и я даже не сумел разобрать что-то… Постепенно толчки стали медленнее, а вскоре и совсем прекратились. Я не знал, какой сейчас час, сколько мы уже занимаемся этим кошмаром… я ничего не знал… но как только все прекратилось, я устало закрыл глаза. И, прежде чем потерять связь с внешним миром, в моей голове прозвучала фраза куратора: «Хлоя ушла от меня к нему». Хлоя… Думать уже было невозможно, поэтому, будучи не в силах совладать с усталостью, я немедленно провалился в сон.