Vampire AU (Immortals)

Днем Хакена разбудили яркие солнечные лучи, проглядывающие сквозь занавески, и это напомнило ему о том, почему он так ненавидел засыпать в кресле. Мало того, оно стояло прямо напротив окна, так еще и не раскладывалось как следует и было крайне неудобным. Со стоном он поднялся с места и привел спинку кресла в ее обычное положение. Его спина хрустнула в трех местах, пока он поднимался. «Черт», - проворчал он, потирая бок. Старость не радость. Он посмотрел в сторону и увидел, что Санхек все еще спал, свернувшись калачиком под одеялом на диване. Он выглядел таким юным и таким наивным. И стоит признаться, он был таким на самом деле. Он стремился к жизни охотника, как мотылек, летящий к огню. Подросток, привлеченный перспективами приключений, возможностью быть героем. И все это было ложью. Хакен уже устал от этой лжи. А Санхек заслуживал лучшего. Он слез с кресла и встал на колени перед Санхеком. Он осторожно потряс его за плечо. «Санхек», - прошептал он, - «вставай». «Пфф», - отозвался Санхек, открывая глаза. «Хочешь позавтракать?» - спросил Хакен, улыбаясь, быть может, слишком ярко. «Я могу приготовить блинчиков». Санхек медленно моргнул сонными глазами. «Хорошо», - ответил он. Хакен кивнул и отправился на кухню. Он успел подготовить все необходимые ингредиенты, когда Санхек, наконец, встал и попросился в душ. Хакен проводил его, напевая что-то себе под нос. Через некоторое время Санхек вышел, и к этому моменту Хакен уже успел приготовить три блинчика и поставить чай. Санхек выглядел уставшим, его глаза все еще были красными после вчерашних слез. Однако он улыбнулся Хакену, когда подошел к нему, и эта улыбка не казалась натянутой. «Ты говорил про завтрак, а сейчас уже почти два часа дня», - сказал он, усаживаясь за стол. И, к слову сказать, стол у Хакена был новый, очень дешевый, его пришлось купить взамен тому, о который Тэгун приложил Воншика. «Ну, это наш первый прием пищи после сна, так что, технически, это завтрак», - ответил Хакен. Санхек не стал с этим спорить, а Хакен вернулся к своим блинчикам. «Что случилось после того, как я уснул?» - спросил он. Хакен постарался вести себя как обычно, не запнуться, переворачивая последний блинчик. «Ничего», - ответил он. «Я вернулся в штаб как раз в тот момент, когда и другие охотники начали возвращаться со своих смен. Они пока что не заметили пропажи. А я заполнил все свои отчеты и ушел домой». Чайник засвистел, и Хакен выключил плиту. «А это значит, что все веселье начнется только сегодня». Хакен выложил блины на тарелку. «Ага», - ответил он. Он поставил тарелку с блинчиками перед Санхеком. «Я положу тебе еще, если ты захочешь». Затем он подал ему вилку, нож, салфетки и сироп. «А ты не будешь есть?» - с волнением спросил Санхек. Его тон заставил Хакена вздрогнуть. «Я не голоден», - ответил он, и это было почти правдой. Просто его желудок все еще сводило от вчерашнего, поэтому еда была не самой лучшей идеей. Но вот от чашечки кофе он бы не отказался. Хакен достал две кружки, положил в обе по ложке растворимого кофе и залил кипятком. «Вот, держи», - он поставил одну кружку перед Санхеком. «И осторожнее, горячо». Он сел напротив парнишки, остужая свой кофе. Санхек уже поедал свои блинчики, предварительно обильно облив их сиропом. «Я не маленький», - ответил он с полным ртом. «И не разговаривай с набитым ртом», - сказал Хакен, засмеявшись, пока Санхек что-то ворчал в ответ. Между ними повисла тишина, Хакен молча пил свой кофе, а Санхек был занят едой. Когда кофе закончился, Хакен молча смотрел на грязное дно чашки и понимал, что больше не может откладывать этот разговор. Санхек скоро закончит кушать, и тогда начнутся его вопросы про Воншика. Хакен хотел опередить их и рассказать все раньше. «Я должен кое-что рассказать тебе». Хакен сжал зубы и, наконец, оторвал свой взгляд от кружки и посмотрел на Санхека. Он продолжил быстрее, чем тот смог что-либо ответить. «Я долгое время лгал тебе и Воншику. А мы уже видели, во что вылилась моя ложь для него, поэтому… Поэтому я должен рассказать тебе все, как есть, пока не стало слишком поздно. Ты заслуживаешь правды». Санхек, который только что съел кусочек блина, отложил вилку и медленно жевал, подозрительно смотря на Хакена. Кажется, он бессознательно копировал напряжение своего наставника, так как чувствовал, что сейчас услышит нечто не очень приятное. Задумавшись на пару мгновений, Хакен продолжил. «Я очень сильно люблю Воншика и Хонбина. Мы были буквально неразделимы до того, как Хонбина обратили. Я даже не могу описать всю глубину той связи, которую мы делили между собой. Воншик, конечно, был без ума влюблен в Хонбина, но даже несмотря на то, что эти двое состояли в иного рода отношениях, я никогда не чувствовал себя третьим лишним. Мы были семьей». Кажется, Санхек не намеревался ничего говорить и лишь напряженно вслушивался в каждое слово Хакена. «Ты не застал то время, поэтому тебе не понять, каким я был раньше, и каким был Воншик. Раньше его улыбка была светлой, чистой, в ней не проглядывали осколки его разбитой души. После того, как мы потеряли Хонбина, мы сделали все, что смогли. Воншик был разбит, разрушен до основания, но он смог снова взять себя в руки, и я думал, что он начинает справляться со всем этим. И по сравнению с Воншиком, я… Думаю, я жил прошлым. Сейчас я осознаю, что я так и не смог восстановиться. Я не был достаточно сильным, чтобы поддержать Воншика, я лишь притворялся, что со мной все в порядке, но на самом деле, это было не так. Я обманывал самого себя». Хакен засмеялся, не в силах остановить себя. Он был таким слабым, хотя думал, что был сильным. Санхек выглядел немного напуганным, глядя на Хакена, но в его глазах читалась печаль. «Хакен…» Хакен жестом прервал его, и Санхек не стал продолжать. «Я… ошибался, Санхек. Я сломался, где-то в глубине души, и я был напуган. Я стал бояться ужасов в темноте так сильно, как не боялся даже тогда, когда был ребенком. Я боялся за себя, боялся за Воншика. Но люди нуждались во мне, работа оставалась работой». Хакену потребовалось некоторое время, чтобы восстановить дыхание. Он улыбнулся Санхеку. «Воншик говорил мне, что ни один из нас не готов к тому, чтобы взять ученика. Но я очень хотел этого, не знаю, почему. Прости меня, Санхек». Санхек покачал головой, «Тебе не за что извиняться передо мной... Но какое это все имеет отношение к прошлой ночи? Как это связано с поступком Воншика?» Хакен глубоко вздохнул, успокаивая себя. «Как я уже сказал, я… лгал», - голос Хакена дрогнул на последнем слове. «Хакен… Притворяться, что с тобой все в порядке, когда на самом деле это не так… Это не ложь», - начал Санхек, его голос был полон наивной невинности, слепого доверия. Хакен снова чуть было не засмеялся, но его смех получился каким-то сдавленным, похожим на всхлип. Ладонь Санхека, которая до этого накрывала его ладонь, теперь исчезла. Хакен чувствовал себя монстром. Санхек не заслуживал всего этого, он должен был попасть к людям, которые бы смотрели на мир оптимистично, которые бы не забирали у него солнечный свет. Санхек заслуживал наставника, который бы не спал с вампиром. «Нет… Я говорю не об этом, а…» - Хакен прервался, не зная, как сказать это. «Помнишь, несколько месяцев назад я столкнулся с Элимией?» У Хакена сложилось впечатление, что он выбил землю у Санхека из-под ног. «Да?» - отозвался парнишка, не совсем понимая, к чему клонит его наставник. Прости меня, пожалуйста, - подумал Хакен, вина тяжелым грузом сдавила его сердце. «Я говорил вам всем, что он… использовал на мне свои чары. Но я соврал». Санхек молчал, но что-то в выражении лица Хакена заставило его нахмуриться еще больше и убрать руки со стола. Хакен заставил себя посмотреть ему в лицо. «Наша первая встреча произошла именно так, как я рассказывал, тут я не соврал. А вот вторая… не совсем», - он начал говорить быстро и сбивчиво. «Он действительно поймал меня, так как я пытался найти его дневное убежище. Но я соврал о том, как близко на самом деле я подошел к нему, а также о том, как вообще прошла наша встреча, и обо всем, что случилось после…» Санхек смотрел на него некоторое время, на его лице все еще читалось крайнее недоумение, однако теперь Хакен заметил в его взгляде маленький намек на боль. Боль от предательства. «И почему же ты соврал нам насчет этого?» - прошептал Санхек еле слышно. «Потому что мне было стыдно», - ответил Хакен почти так же тихо, как Санхек. «Думаю, мне стыдно даже сейчас, когда я решил раскрыть все свои грехи при свете дня», - Хакен обхватил руками свою кружку, она казалась слишком теплой и крепкой под его холодным отчаянием. «Я… встречался с ним. С Элимией», - прошептал он. Хакен опустил голову вниз, чтобы Санхек не мог видеть его лица. Тишина, которая последовала за его словами, своим звоном разрывала Хакену виски. Когда Санхек, наконец, заговорил, его голос звучал очень натянуто. «Ты встречался с ним… по работе?» Хакен засмеялся, этот взрыв смеха разбивал его ребра. Он взглянул на Санхека с улыбкой на губах, но с грустью в глазах. «Нет, Санхек…» - прошептал он. «Не по работе». Глаза Санхека расширились, а лицо побледнело. Хакен заметил, что его дыхание участилось, а плечи чуть дрожали. «Но почему?» - выдохнул он. Хакен захотел обнять его, но сдержал этот порыв. «Я не знаю», - ответил он, так как знал, что не сможет подобрать слов, чтобы объяснить это. «Ты ходил на свидания с вампиром?» - спросил Санхек чуть ли не истерично. «Но как ты… Как?!» Как же странно звучало слово «свидания». «Сначала это было лишь влечением. И я ненавидел себя самого за это даже больше, чем ты можешь меня ненавидеть». «Тебе нравился… вампир?» - в ужасе произнес Санхек. «Элимия? Позволять такому, как он, прикасаться к себе… он же…» «Я знаю, Санхек!» - Хакен сказал это намного резче, чем хотел, поэтому Санхек тут же замолчал. Продолжил Хакен уже более спокойным тоном. «Я знаю. Я же не идиот, у меня никогда не было никаких романтических представлений о вампирах. И я знал, что он был монстром. Но я не мог перестать думать о нем. Я хотел его, хотел этого монстра». После этих слов Санхек немного смутился. «Ох», - произнес он. По крайней мере, истерика у него прошла. Кажется, он пытался справиться с тем, чтобы не покраснеть до кончиков ушей. «Я не мог понять, как ты мог… А ты не думал, что… Может быть, он все-таки зачаровал тебя?» «Нет», - устало ответил Хакен. Он не собирался вдаваться в подробности их отношений с Тэгуном больше, чем он уже сказал. Санхеку нужно было время, чтобы привыкнуть. «Я не буду рассказывать, что именно происходило и как», - сказал Хакен, а Санхек закашлялся, «Но стоит сказать, что после той второй нашей встречи мне было очень стыдно. Я продолжал врать всем остальным о том, что произошло, и так было намного легче. Я думал, что если я буду притворяться, что ничего не произошло, то мои чувства и вправду сойдут на нет», - Хакен нервно сглотнул. «Я думал, что со мной все в порядке, но я ошибался». Затем он тихо усмехнулся: «Как видишь, это уже входит у меня в привычку». «Да, я заметил», - прошептал Санхек. Он все еще был в шоке, однако румянец начинал сходить с щек. «Но что изменилось?» - спросил он. «Что заставило тебя изменить свое мнение с отрицания до... до…» «Поцелуя с монстром?» - прошептал Хакен, улыбка тут же исчезла с его лица. Санхек поморщился. «На меня напали сразу шесть вампиров из гнезда с восточной окраины, когда я исследовал ту территорию», - Санхек тем временем снова побледнел, но Хакен не останавливался. «Я думаю, они хотели затащить меня к себе… И обратить. Или же пытать меня до полусмерти. А скорее всего, все вместе взятое». Хакен подумал о том, что, скорее всего, они поступили так с Хонбином. Он представил, как они схватили его, как тащили сквозь сводящее с ума заклинание Барьера, как он кричал от ужаса… «И, как ты видишь, этого не произошло». Не со мной. «Он спас тебя», - тихо сказал Санхек. «Элимия спас тебя». «Ну, я, конечно, сам убил парочку вампиров, но да. Если бы не он… То я был бы, так или иначе, мертв». Санхек не выдержал и все же отвел взгляд. Он нахмурился, обдумывая только что услышанную информацию. Хакен ожидал, что он скажет что-нибудь, что он осудит его, рассердится, как это сделал Воншик, но он продолжал молчать. Хакен должен был сказать что-нибудь, чтобы заполнить эту тишину. Он очень сильно нервничал, он прекрасно понимал, что его голос дрожит, но он очень хотел, чтобы Санхек понял его. «И после этого… Все вышло из-под контроля. Я... я влюблен в него», - сказал он с неким отчаянием. «Я знаю, что это полное сумасшествие по всем параметрам, но так и есть. Я был охотником так долго… Я убивал вампиров каждую ночь, даже не задумываясь о том, что делаю. Но потом… это произошло с Хонбином… И тогда я понял, что все оказалось совсем не так, как я думал. И теперь я жив только потому, что вампир, которого я пытался убить, спас мне жизнь. И это… изменило меня. Всю жизнь вампиры были монстрами в моих глазах, да и как могло быть иначе? Но сейчас все изменилось». Затем он чуть мягче добавил: «Прости меня, Санхек». Хакен заставил себя замолчать. Ему больше нечего было сказать. Он просто не мог подобрать других слов, чтобы объяснить все должным образом. Он смотрел на Санхека, пытаясь понять, о чем он думал, но тот лишь продолжал хмуриться и неотрывно смотреть на уже остывшие блины, как будто они знали ответы на все вопросы. Наконец, Санхек поднял голову и посмотрел на Хакена. «Как его зовут?» - спросил Санхек. «Того Элимию, с которым ты… встречаешься?» Хакен почувствовал, как в его глазах собираются слезы, потому что… он не заслуживал такого понимающего Санхека. Он не заслуживал этого милого ребенка, который изо всех сил старался быть сильным ради Хакена, и даже сейчас, когда он должен был бы разозлиться, испытывать отвращение, он этого не сделал. Хакен вскочил с места, резко отодвинув стул, и подбежал к Санхеку, заключая его в объятия. Санхек что-то возмущенно проворчал, но Хакен не обратил на это внимания, прижимая его голову к своей груди. «Тэгун», - выдохнул Хакен над головой Санхека. «Его зовут Тэгун». Теперь его слезы падали на волосы Санхека. «Я думал, что ты возненавидишь меня, когда узнаешь о нем, о нас, но Тэгун… Он сказал, что ты этого не сделаешь». Санхек повернул голову в бок, чтобы его нос больше не упирался Хакену в грудь. «Даже не знаю, как реагировать на то, что вампир говорит обо мне… но он прав. Я никогда не смогу тебя ненавидеть. Ты же мне как старший брат». Хакен не удержался и чмокнул младшего в макушку, от чего Санхек скривился. Тогда Хакен пожалел его и выпустил из своей хватки, возвращаясь на свое место. «Воншик же узнал о вас, правда?» - спросил Санхек. Хакен замер, от волнения у него вновь скрутило живот. Вот она, вторая часть его признания. Он кивнул, снова ощущая невероятное смущение. «Да, он увидел нас вместе с Тэгуном, и… не очень хорошо это воспринял». «Ты должен был рассказать мне обо всем сразу после того, как это случилось. Я ведь предполагал самое худшее, я оплакивал его…» Хакен вздохнул. «Я знаю, что ты прав, и поэтому в очередной раз прошу прощения за это. Я ведь боялся, что ты отреагируешь точно так же, как и Воншик. Хотя, у тебя не было таких весомых причин, чтобы так сильно разозлиться, но все же, мне было очень стыдно и страшно. На самом деле, я не такой храбрый, как все думают. И я даже представить не мог, что он сделает… то, что сделал». «А что именно произошло?» - спросил Санхек. «Каким образом он… Как он стал вампиром?» «Я не знаю. Воншик увидел нас вместе и очень… расстроился. Потом мы повздорили, я пытался поговорить с ним, но он убежал. Насколько я знаю, он просто собрал вещи и уехал. Но помимо этого мне ничего не известно. И затем он обратил себя в вампира». Хакен нахмурился. Слишком много вопросов, на которые у него не было ответов. «Как будто он захотел переплюнуть тебя в плане безбашенных поступков», - заметил Санхек. «Единственное, что может быть хуже отношений с вампиром, это...» «Самому быть вампиром», - угрюмо закончил за него Хакен. «Если честно, я думаю, он просто хотел быть с Хонбином. А когда он увидел нас с Тэгуном… В этот момент в нем что-то сломалось». Лицо Санхека скривилось. «Я все еще не понимаю. Ты и он. Ты и вампир…» Его слегка передернуло. Хакен слабо улыбнулся. «Я бы очень хотел помочь тебе понять это, но я до сих пор не понимаю этого сам. Я влюбился в него еще до того, как осознал это. Все произошло очень быстро». Он опустил взгляд на свои ладони, лежащие на коленях, и подумал о Воншике и Хонбине, о Тэгуне… «Я не имею права оправдываться перед тобой, Санхек, я просто хочу, чтобы ты знал всю правду, и чтобы ты знал, что я всем сердцем прошу у тебя прощения. За все». За этими словами последовала короткая тишина. «Я очень зол на тебя за то, что ты не рассказал мне обо всем этом раньше», - объявил Санхек. «И я думаю, ты должен был рассказать об этом и Воншику, но уже слишком поздно что-либо менять. Хотя, я прощаю тебя за все остальное», - он замолчал. «Я не понимаю тебя, Хакен, но мы не выбираем, кого любить, и к тому же, я доверяю тебе. И я верю, что тебе тоже тяжело. Ты не такой легкомысленный, ты жил в мире вампиров слишком долго, чтобы не знать, с чем связался». Хакен коротко усмехнулся. «Ты меня переоцениваешь». «Но ты же все еще жив», - подметил Санхек. «И это всего лишь маленькое чудо», - пробормотал Хакен, положив руку рядом с тарелкой Санхека, который, после некоторых колебаний, накрыл его ладонь своей. «Обещаю, что в следующий раз, когда я сотворю что-нибудь особенно глупое, я сразу расскажу тебе об этом». «Ну спасибо», - отозвался Санхек с легким сарказмом в голосе. «А что нам теперь делать с Воншиком? И со всей этой ситуацией?» Он смотрел на Хакена так, будто тот мог ответить на все вопросы. «Что ж», - ответил Хакен. «Если честно, у меня нет конкретного плана… Но я бы хотел знать, как ты хочешь поступить», - он взглянул на Санхека, прежде чем продолжить. «Ты расскажешь все штабу? О Воншике и обо мне?» Санхек выглядел так, будто его только что ударили. «Что? Нет!» Хакен спокойно смотрел на него. «Я предоставил тебе всю информацию, но я не собираюсь настаивать на том, как тебе следует ей распоряжаться, это целиком и полностью твой выбор. Я уже достаточно облажался перед тобой, и я не собираюсь насильно втягивать тебя во все это еще дальше. Я не буду просить тебя лгать ради меня, если ты этого не хочешь». «Я не собираюсь ничего никому рассказывать», - сказал Санхек, и теперь, впервые за все время их разговора, он выглядел действительно рассерженным. «Я бы никогда не поступил так ни с тобой, ни с Воншиком». «Будет очень нелегко», - предупредил его Хакен. «Нам придется лгать сквозь зубы, лгать убедительно и, скорее всего, всегда. Не буду даже говорить о том, насколько это все неправильно». «Я не собираюсь никому ничего рассказывать», - снова повторил Санхек. Он встал с места и смотрел на Хакена сверху вниз. «Даже если это делает меня никчемным охотником, или плохим человеком… да без разницы что. Вы с Воншиком мои друзья, даже если Воншик теперь вампир, а ты… любишь вампира. Да за кого ты меня принимаешь?! Если в штабе узнают… Они убьют Воншика, а тебя посадят. Мне бы этого не хотелось». «Так чего ты хочешь?» - тихо спросил Хакен. Санхек снова опустился на свое место. После долгой паузы он произнес: «Думаю, что хочу выпить водки». Уголки губ Хакена дрогнули. «Прости, не могу этого исполнить». Санхек вздохнул. «И что мы будем делать? Ты сказал, что не хочешь заставлять меня врать ради себя, но нам нужен план». «Ну», - ответил Хакен, - «сегодня мы пойдем на работу и будем изображать искреннее удивление, когда обнаружится, что Хонбин пропал. Скорее всего, они будут тщательно допрашивать меня, но тебя обойдут стороной. Ты же никогда не знал Хонбина. Со временем они узнают, что это дело рук Воншика, и тогда все станет… сложнее. Но мы придумаем, как поступить, когда это непосредственно случится», - он прикусил нижнюю губу и опустил взгляд. «Сегодня ночью сюда придет Тэгун». Санхек побледнел. «Что, прямо сюда?» - пискнул он. «После работы», - подтвердил Хакен. «Ты можешь не возвращаться домой вместе со мной, если не хочешь. Я понимаю, что тебе будет тяжело встретиться с ним. Он говорит, что знает, кто обратил Воншика и, возможно, знает, где они находятся. Он обещал рассказать мне обо всем сегодня, после того, как он проверит свои догадки». «Я хочу узнать о Воншике», - тут же ответил Санхек. «Я готов встретиться с Тэгуном, только если… если он пообещает меня не съесть». «Я не стану тебя останавливать, если ты захочешь встретиться с ним», - Хакен погладил ладонь Санхека. «Он не съест тебя. Может, это глупо с моей стороны так считать, но… Не думаю, что Тэгун может сделать что-нибудь, что причинит мне боль». Санхек тяжело вздохнул. «Как же сильно мне хочется выпить водки». «Все очень плохо», - ответил Хакен и встал с места, чтобы сделать себе еще кофе.

***

Больше всего Воншик ненавидел крики. Он стоял посреди гостиной Джехвана, не в силах сдвинуться с места, и смотрел в сторону темного коридора, откуда доносились душераздирающие вопли. Затем дверь на том конце темноты закрылась, и крики стали доноситься чуть тише, однако они все равно резали слух Воншика. Джехван выскользнул из темноты, на его лице читалось отвращение. «Это скоро начнет действовать мне на нервы, если будет продолжаться слишком долго». Воншик поежился. Он мог только надеяться на то, что когда-нибудь станет относиться ко всему этому ужасу так же спокойно, как Джехван. Однако затем он подумал, что Джехван далеко не самый лучший пример для подражания. Воншик просто хотел, чтобы это гнетущее чувство вины уменьшилось. «Тебе обязательно было приводить здорового?» - спросил Воншик. Он не мог отвести взгляда от коридора. «Ах, да, ты все со своей жалкой моралью», - ответил Джехван воодушевленно. «Разве имеет значение, кого именно я привожу?» «Да», - прошептал Воншик. Внезапно, крики прекратились. «Так-то лучше», - радостно воскликнул Джехван. Он посмотрел на Воншика. «Если ты хочешь кормить Чудика какими-то особенными людьми, то добывай их сам». Воншик побледнел, а Джехван усмехнулся. «Нет? Тогда не жалуйся. Я просто схватил ближайшего. Полиция сейчас повсюду, а я не горю желанием получить кол в сердце». Джехван лениво поплелся на кухню, что-то насвистывая себе под нос. Спустя некоторое время Воншик последовал за ним. Он силой воли заставлял свои мышцы расслабиться. Слишком глупо было расстраиваться и сожалеть обо всем этом. Воншик сделал свой выбор, так что он не мог жаловаться, особенно тогда, когда хотел, чтобы Хонбину стало лучше. Джехван достал из холодильника пару пакетиков с кровью и разноцветные трубочки из кухонного шкафчика, отделанного серебром. Воншик в тишине наблюдал за ним, а затем взял протянутый ему Джехваном пакетик с кровью и зеленую трубочку. Теперь оставалось подождать, когда Хонбин… закончит. Просто не думать об этом. Воншик прошел в гостиную и уселся на диван, пытаясь аккуратно проткнуть пластик соломинкой. «Не испачкай кровью мой диван!» - крикнул Джехван с кухни, и Воншик в ответ скорчил ему рожицу. Чертов Джехван. Ужасный, мерзкий Джехван. Если его не убьют охотники, Воншик с радостью бы сделал это сам. Не успел Воншик тщательно разработать план по закалыванию Джехвана зубочистками (а что, ведь, теоретически, зубочистки – это маленькие колышки), как из коридора послышался звук открывающейся двери. Хонбин медленно вышел из комнаты, боязливо озираясь в темноте. Он пошел быстрее, когда увидел Воншика, сидящего на диване. Он прошел в комнату и устроился рядом с ним, прижавшись к нему сбоку. Он тут же испачкал одежду Воншика кровью. Хонбина никогда не волновала аккуратность во время еды. Воншик выдавил из себя слабую улыбку, пока пытался вытереть лицо Хонбина. Правда, он лишь размазал кровь еще больше, так что быстро отказался от этого занятия. «Вот, держи», - сказал он, протягивая ему пакетик с кровью. «Ты все еще голоден?» «Голоден», - эхом отозвался Хонбин и взял кровь, выпивая ее большими, жадными глотками. Воншик обнял его за плечи, и Хонбин прижался к нему еще ближе. Воншик почувствовал, что внутри него все успокаивается, а чувство вины сходит на нет, когда он смотрит на Хонбина. «Надеюсь, он не испачкает мой диван», - произнес Джехван, заходя в комнату. Он критично взглянул на Хонбина. «Смотри, куда суешь свои кровавые ручонки, Чудик». Воншик смерил Джехвана тяжелым взглядом. А Хонбин, видимо, изображал, что не слышит Джехвана (навык, которому завидовал Воншик), либо не понимает, что он говорит. «Твой диван уродский», - сказал Воншик. «Не думаю, что это будет большой потерей». «Лицо у тебя уродское!» - огрызнулся Джехван. Воншик не впечатлился его ответом. «Знаешь, ты вот вроде многовековой вампир, но мозг у тебя как у школьника». Джехван не удостоил это ответом. Хонбин покончил со своим пакетиком и взглянул на Воншика своими большими, красивыми глазами. «Голоден», - тихо произнес он. «Держи», - Джехван подошел к Хонбину и протянул ему свой пакет. Хонбин взглянул на предложенную ему кровь как на что-то мерзкое, поэтому Воншик взял ее вместо него и сделал глоток, вновь предлагая ее Хонбину. Но он лишь отвернулся и уткнулся носом в плечо Воншика, что-то тихо пробормотав. Воншик вздохнул. «Ему нужен еще один», - сказал Воншик Джехвану. И они оба знали, что речь идет не о крови в пластиковых пакетах. Джехван фыркнул. «Как-то я не в настроении больше охотиться. Мы еще даже от первого тела не избавились». «Но ему нужно больше крови», - настаивал Воншик. «Кровь», - произнес Хонбин, приподнимая голову. Он потянулся вверх и прижал губы к шее Воншика, который вполне ожидал такого поворота событий, поэтому чуть отклонил голову, когда Хонбин укусил его. Он почувствовал резкую боль, так как Хонбин совершенно не заботился о технике. Однако он с некой нежностью прижимался к нему и облизывал ранки, сделав несколько глотков. Воншик мог предвидеть, что это войдет у Хонбина в привычку, еще после того, как он позволил ему выпить свой крови там, в штабе. Правда, его это совсем не заботило. Поэтому он лишь медленно поглаживал волосы Хонбина, пока тот пил его кровь. Джехван поморщился. «Вы двое отвратительны, вы знаете об этом?» «Просто», - сказал Воншик, чувствуя, как Хонбин облизывает его шею, - «иди и приведи кого-нибудь еще, окей?» Хонбин чуть отстранился, и в добавление к уже подсохшей крови на его лице появились свежие мокрые пятна. Воншик не удержался и поцеловал его в лоб, от чего Хонбин тихо захихикал, затем он поцеловал его веки и щеки, обнимая его крепче и заставляя его радостно смеяться. Воншик обожал его улыбку, его ямочки на щеках. Даже если они были покрыты кровью. Теперь он был больше похож на Хонбина. По крайней мере, тот истерический смех исчез. Но, конечно же, Джехван разрушил весь момент. Он наклонился вниз, так что его лицо оказалось на уровне Хонбина. «А мне поцелуйчик?» - спросил он снисходительным тоном. Хонбин пнул его в живот. Джехван взвизгнул, драматично согнувшись пополам и отходя назад. «Так, значит, вот какую благодарность я получаю?! Насилие в моем собственном доме! После всего того, что я сделал для вас обоих?» Он тяжело вздохнул и поднял глаза к потолку. «Что же я сделал, чтобы заслужить такую несправедливость?!» «Думаю, ты сделал предостаточно», - отозвался Воншик. Долгие века ужаса. В этом Воншик не сомневался. Джехван выпрямился и спокойно ответил: «И правда». Он отобрал у Воншика пакетик с кровью, осушил его в пару глотков и кинул пустую упаковку Воншику в голову. «Постарайся не баловать Чудика, ведь именно я обеспечиваю его…» Джехван резко замолчал и повернул голову в сторону. Через пару мгновений Воншик тоже смог почувствовать, почему. Кто-то приближался к их дому, чары вокруг убежища слегка подрагивали. Сконцентрировавшись, Воншик смог услышать едва уловимый звук шагов. И шаги эти уж точно не принадлежали человеку. «Джехван», - сказал Воншик неуверенно. Чары вокруг дома реагировали на их гостя спокойно, а вот Джехван явно выглядел взволнованным. Джехван не успел ответить, так как входная дверь со звуком распахнулась, Воншик резко вскочил с места, потянув за собой Хонбина. Он испуганно вцепился в руку Воншика, который инстинктивно пытался заслонить его собой от возможной опасности. Тэгун на бешеной скорости ворвался в комнату и неподвижно замер перед Джехваном. Где-то глубоко внутри Воншик знал, что когда-нибудь настанет тот момент, когда Тэгун обо всем узнает. К тому же, Тэгун знал, где находится это место, ведь когда-то он и сам жил здесь. Однако такого Воншик совсем не ожидал. Разница между тем, каким Воншик видел Тэгуна в последний раз и каким он видел его сейчас, была просто ужасающей. Тогда, в доме Хакена, Тэгун выглядел спокойным и холодным перед лицом гнева Воншика, а сейчас он был действительно пугающим. На секунду он обратил свой свирепый взгляд на Воншика, и в этот момент Воншик напрочь забыл, что теперь он тоже был вампиром. Он сделал шаг назад, заслоняя собой Хонбина. Но Тэгун не обратил на него внимания и теперь гневно смотрел на Джехвана. «Я тебя убью», - тихо произнес Тэгун. «Я же твой брат», - Джехван начал быстро говорить, отступая назад. «Ты не можешь меня убить, мы же связаны, забыл? Ну же, Тэгунни, мы же…» Воншик так и не услышал конца предложения, потому что Тэгун стремительно ринулся вперед, и двигался он на такой ужасающей скорости, что даже Воншик с его вампирским зрением не смог увидеть его движений. Джехван попытался сбежать, но Тэгун был быстрее него. Он схватил Джехвана и со всей силы приложил его об пол, от чего многовековой мрамор покрылся трещинами. Воншик услышал, как сломались ребра Джехвана, когда его тело встретилось с полом. Осознание того, что Тэгун был прямо-таки нежен с ним в ту ночь в квартире Хакена, обрушилось на Воншика тихим ужасом. Хонбин прижимался к его плечу и тихо поскуливал от страха, а Воншик не знал, что ему сделать, точнее, что он вообще может сделать в этой ситуации. «И вот так ты обращаешься с братом, которого не видел пять лет?» - прохрипел Джехван. Он попытался подняться, но Тэгун не позволил ему этого сделать и прижал его к полу. Он чуть приподнял его за ворот рубашки, а затем снова с силой приложил об пол, так что голова Джехвана с характерным хрустом ударилась о мрамор. «Ауч», - отозвался Джехван. «Ты знал об этом?» - прошипел Тэгун. Он с силой сжимал ворот рубашки Джехвана и сейчас буквально рычал ему в лицо. «Ты сделал это просто, чтобы позлить меня?» Взгляд Джехвана был немного расфокусирован, однако сам он не выглядел напуганным. «Знал ли я, что твоя маленькая зверушка дружит с Воншиком? Да», - ответил Джехван с легкой ухмылкой на губах. Тэгун зарычал, снова ударяя голову Джехвана об пол. Теперь Джехвану потребовалось некоторое время, чтобы придти в себя после этого удара. Весь его затылок был покрыт кровью. «Сделал ли я это, чтобы позлить тебя?» - продолжал Джехван. «Нет, но не спорю, что это было приятным дополнением ко всему прочему. Скажи мне, Тэгунни, твоя зверушка плакала, когда узнала…» В этот раз, когда Тэгун снова впечатал голову Джехвана в пол, послышался характерный звук треснувших костей. Тогда Джехван начал смеяться. «Ох, боже мой, как это мило, да ты любишь его...» Тэгун снова ударил его, и Джехван моментально заткнулся, однако через несколько секунд продолжил смеяться. Его смех прекратился только после очередных двух ударов. Но Тэгун не собирался останавливаться на этом, он продолжал до тех пор, пока звук трескающихся костей не превратился в ужасный хруст, смешанный с влажным бульканьем крови. Воншик отвернулся, не в силах смотреть на это, и крепко прижал Хонбина к своей груди. Тот все еще жалобно поскуливал и вздрагивал каждый раз при звуке нового ужасного удара. «Пожалуйста, хватит!» - в порыве крикнул Воншик. И он удивился, когда Тэгун действительно послушал его. Воншик повернулся и увидел, что Тэгун смотрел прямо на него, все его лицо и одежда были забрызганы кровью. Теперь он выглядел намного спокойнее. Воншик считал, что выбить все дерьмо из Джехвана было весьма полезно для профилактики, но все же. Это было уже слишком. Джехван больше не двигался. Он лежал без сознания в луже собственной крови, благо Воншик уже привык к подобным кровавым зрелищам и его это не сильно коробило. «Он восстановится», - тихо сказал Тэгун. Он встал, отходя от неподвижного тела Джехвана. «Тебе нечего бояться. Я не причиню вреда ни тебе, ни Хонбину». «Я тоже виноват во всем этом», - сказал Воншик, прежде чем подумать о своих словах. Если он не хотел, чтобы Тэгун так же разбил ему череп по соседству с Джехваном, то лучше было бы помалкивать. Но видимо, Воншик не отличался умом в таких ситуациях. «Я сам пришел к нему и попросил, чтобы он обратил меня». «Ты сделал это, потому что любишь Хонбина», - ответил Тэгун, его голос был тихим и спокойным. Он кивнул в сторону Хонбина, который все еще прятался за Воншиком и цеплялся за его руку. «А Джехван сделал это по той же причине, по которой делает все остальное. Он просто думал, что это может быть весело. Но для такого поведения он уже староват на пару веков». С этим Воншик не мог поспорить. Он обнял Хонбина, успокаивающе поглаживая его по спине. Тэгун смотрел на них так, будто наблюдал за каким-то интересным научным экспериментом. «Это того стоило?» - спросил Тэгун. Воншик даже не задумался над ответом. «Да». Тэгун коротко кивнул. «Надеюсь, он снова станет самим собой». Я тоже очень на это надеюсь, - с грустью подумал Воншик. «Полагаю, Хакен не очень хорошо все это воспринял?» Тэгун слегка нахмурился. «Да, он… очень расстроен. Но снова хочет увидеться с тобой. Он очень тебя любит». С одной стороны, Воншик был очень рад это слышать, но, с другой стороны, он очень волновался. Он знал, что когда-нибудь ему все же придется объясниться с Хакеном. И чем раньше, тем лучше. «Я тоже очень его люблю. Нам определенно нужно будет… поговорить». «Да», - ответил Тэгун. Воншик задумался на пару мгновений, как же Хакена угораздило связаться с таким созданием. От одной мысли о том, насколько же силен был Тэгун, Воншику становилось не по себе. Если уж и Джехван был далеко не слабаком, то Тэгун… Его сила внушала ужас. «Джехван был прав?» - спросил Воншик. «Ты любишь Хакена?» Тэгун тут же дернулся и уставился на Воншика, его взгляд был темным и тяжелым, так что Воншик невольно отвел глаза, не выдержав напряжения. «Я свяжусь с вами», - произнес Тэгун и вышел из комнаты. Воншик хотел что-то сказать, но Тэгун уже исчез, входная дверь тихо захлопнулась за ним. Некоторое время Воншик просто стоял в тишине. Хонбин осторожно повернул голову вбок, принюхиваясь к окружению. «Он ушел», - сказал Воншик, и Хонбин посмотрел на него, широко раскрыв свои испуганные глаза. Воншик убрал пару непослушных прядей волос с его лица и поцеловал в лоб. «Ты в безопасности». «В безопасности», - повторил за ним Хонбин. «Да», - сказал Воншик, затем отстраняясь и подходя ближе к телу Джехвана... Джехван все еще не двигался, хотя его голова выглядела не так ужасно, как раньше. По крайней мере, череп немного восстановил свою форму. Лужа крови вокруг него расползлась в разные стороны по полу и теперь впитывалась в близлежащий ковер. Воншик жалобно простонал. Джехван будет ныть по поводу этого пятна еще не один месяц. Хонбин тем временем с любопытством опустился на колени и провел пальцем по крови на полу. «Кровь!» - радостно пропел он, посмотрев на Воншика, а затем довольно облизал палец. Воншик лишь тяжело вздохнул.