Гарри Северус Снейп

Перед самым Рождеством ученики увлеченно поглощали пищу и обсуждали грядущие события. Вечером обещали огромный банкет, пышную свадьбу, красивую церемонию и роскошный бал. Драко стремился есть и быстро, и элегантно, чтобы успеть подготовиться к празднику. В семействе Малфоев существовало негласное правило. Всегда выгляди лучше других, даже на похоронах, в аптеке, на чужой свадьбе и в собственном гробу. Парвати и Лаванда шумно обсуждали предстоящее торжество, постоянно хихикая. Шеймус притворялся, будто его сейчас стошнит прямо в тарелку с бифштексом, Дин закатил глаза при виде его актерских способностей, а Рон рассказывал анекдоты с набитым ртом. Лишь Игнотус молчал, что было, мягко говоря, непривычно. Он равнодушно смотрел в пустоту, игнорируя расспросы и размышляя, тем самым привлекая еще больше внимания, чем обычно. Профессор Снейп задумчиво осматривал зал. Ученики шумели и раздражали, учителя же напротив были предельно серьезны. Большинству из них противно было радоваться глупой свадьбе пессимистичной шарлатанки и напыщенного псевдописателя, когда по замку рыщет неизвестный психопат, открывший Тайную комнату, и чудовище Слизерина, способное убивать взглядом. Особенно удручало состояние его сына. Гарри был совершенно беспомощен в борьбе с василиском. Как ни парадоксально, это немного успокаивало. Гарри не будет совершать никаких опрометчивых поступков, а спокойно лежать в Больничном Крыле. Северус в очередной раз мысленно проклял Локхарта и себя заодно. Он же знал, что произойдет! Так какого Мерлина, он позволил этому убожеству приблизиться к своему сыну? Каким идиотом нужно быть, чтобы удалить все кости из руки. Возможно, Северус мог предположить, что Гилдерой сделал это специально, чтобы вывести Гарри из строя, но эту теорию абсолютно отрицали доказательства невыносимой тупости Локхарта. Да и в конце концов, легче было бы просто заавадить Гарри втихаря, пока никто не видит. Да и мальчик еще не успел стать кем-то опасным. Одни проблемы, что сказать. Больше всего в этой ситуацией его пугала реакция Лили. Альбус, это старый хитрый манипулятор, который всюду сунет свою длинную бороду, решил написать ей письмо, проинформировав о происшествии с Гарри. Больше Волдеморта и его Пожирателей Северуса пугала разъяренная Лили. Она, обычно добрая, милая и очаровательная, в гневе могла дать фору нескольким Темным лордам. А если её испугать, то можно получить отраженное заклятие в лоб от её сына. Ответ все еще не приходил, и Северус уже начал волноваться. При всех хороших качествах, у Лили были и недостатки. Например, присущая всем гриффиндорцам вспыльчивость. Она никогда бы не стала ждать столько времени, чтобы начать скандал из-за ныне бескостной руки своего сына. - Северус, сегодня такой знаменательный день! - радостно воскликнула Помона. - Так что прекрати смотреть на меня таким хмурым взглядом и поешьте картошечки с рыбой! Северус метнул в неё взгляд "я убью тебя прямо сейчас" и даже не посмотрел в сторону блюда. Есть не хотелось совершенно, а эти радости по поводу свадьбы! Из учителей лишь пара-тройка таких индивидов как Помона радовались предстоящей свадьбе. Впрочем, Спраут умела находить положительные стороны во всем. Наверное, именно поэтому она не нравилась Северусу. - И почему же он знаменательный, позвольте спросить? - язвительно спросил он, решив до конца отрицать существование свадеб. - Из-за Рождества, в котором празднуется рождение того, в кого мы даже не верим? - Нет, Северус, не стоит придавать этому празднику такой религиозный оттенок, - мягко укорила его Спраут. - Неужели Вы забыли? Сегодня у Сивиллы и Гилдероя свадьба! - Какая прелесть, - ядовито ответил Северус. - Свадьба, по моему личному мнению, ни что иное, как прославление лжи и лицемерия и бессмысленных сантиментов в этом больном аморальном мире. Сегодня мы чествуем древоточцев, губителей нашего общества, а со временем - и всего нашего вида.* Он встал и, гордо развернувшись, удалился. Помона недовольно фыркнула и вернулась к своей картошке. Просто другим учителям уже поднадоели её восторги насчет свадьбы. Единственная, кто понимал Помону, была картошка. Та не говорила, не умничала и не волновалась ни о чем. Помона всегда мечтала быть картошкой.

***

По пути в подземелье Северуса нагнала сова, к лапке которой было привязано письмо. Как сова умудрилась так долго следовать за ним и оставаться незамеченной, Снейп не знал, но на всякий случай насторожился. Птица недовольно клюнула его в плечо. Северус осторожно отвязал письмо и посмотрел на сову своим фирменным взглядом "я убью тебя сотней способов во всех временных линиях", за который гринписовцы мгновенно надавали бы ему по голове. Как оказалось, страшные взгляды на сов не действуют. Та лишь смерила Северуса презрительным (у птиц бывают презрительные взгляды?) взглядом и улетела восвояси, напоследок недовольно клюнув его в другое плечо. Похоже, совы храбрее, чем ученики. Северус, держа в руках письмо, спешно отправился в подземелье. Кто же мог послать ему такую недовольную сову, как не Лили? Северусу оставалось лишь быстро идти в свою комнату, чтобы прочитать письмо в одиночестве, без чужих настойчивых вопросов, понимающего взгляда Дамблдора и тупых любопытных учеников. Не дай Мерлин, кто-то захочет узнать о проблемах в его семье. Комната в подземельях встретила Северуса холодно и неприветливо. Но он даже не обратил внимания на жуткий холод и бегом отправился к креслу. Северус сел, стараясь скрыть волнение (зачем, спрашивается, если в комнате никого не было? Снейпы они такие) и начал осторожно разрезать бумагу ножом для конвертов, который предварительно взял на каминной полке. Затем вытащил слегка помятое письмо, сложенное два раза. Северус развернул его, про себя порадовавшись, что Лили не прислала громовещатель и начал читать. "Дорогой Северус, Позволь для начала поинтересоваться, как ты поживаешь? Надеюсь, у тебя все хорошо, твои ученики не огорчают и не разочаровывают тебя. Многоуважаемый профессор Дамблдор по-прежнему в добром здравии, я полагаю? Молю Мерлина, чтобы это было правдой. Дорогая Гермиона Грейнджер в порядке? Она в последнее время часто пишет мне. А теперь закончим с прелюдией и приступим непосредственно к действию. О ЧЕМ ТЫ, МАТЬ ТВОЮ, ВООБЩЕ ДУМАЛ, КОГДА ЭТОТ ДЕБИЛ КОСОРУКИЙ, МОРГАНА ЕГО ДЕРИ, ЛОКХАРТ УДАЛИЛ ВСЕ КОСТИ ИЗ РУКИ НАШЕГО СЫНА? Ты хоть примерно понимаешь, насколько я зла? Я просила тебя присмотреть за нашим в сыном. Я верила, что после всего, с чем ты столкнулся, ты будешь настороже. Я верила, что Гарри в полнейшей безопасности. Мне казалось, что ты не допустишь, чтобы с головы нашего сына хоть волос упал. Как же я ошибалась. Знаешь, что особенно меня бесит? Даже не то, что ты не уследил, сама понимаю, что с бешеным бладжером трудно бороться. Нет. Представь себе ситуацию: твоему сыну ломает руку бладжер в школе, которая по кое-чьим словам "самое безопасное место в мире", затем удаляют оттуда все кости, но ты узнаешь об этом спустя ТРИ дня от ДИРЕКТОРА этой школы, а не от своего МУЖА, который обещал приглядывать за ребенком. Почему ты не писал мне, Северус? Опасался? Ты же понимал, что рано или поздно все равно придется это сделать? Так почему ты не написал? Скажи мне, Северус, какого вендиго, ты так долго молчал? Ты вообще собирался мне написать? Надеялся, что к летним каникулам рука уже восстановиться, а Гарри уговоришь молчать? А на зимние каникулы оставишь его в школе? Ну и пошел к огненным крабам, потому что я сегодня приезжаю и забираю Гарри домой. Ему нужно обследование в Больнице Святого Мунго, несмотря на все мое уважение к Поппи, я все-таки предпочту лишний раз перестраховаться. Ах, да, я получила приглашение на свадьбу Сивиллы и косорукого дебила без зачатков разума Локхарта. Ты обязан прислать мне видео отчет. Со всеми подробностями. Брачную ночь можешь упустить. Пришлешь мне, хочу посмеяться. Очень сильно обидевшаяся, Лили. PS это мое пятое письмо. Я переписывала его, чтобы оно не было слишком грубым, поэтому оно пришло так поздно. PPS ах да, совсем забыла. погода у нас так себе. а какая, впрочем, еще может быть в Англии зимой?"

***

Гарри, которого так и оставили в Больничном Крыле в полном одиночестве, скучающе читал какую-то занудную книгу, постоянно отвлекаясь, из-за чего так и не продвинулся дальше третей строчки. Он автоматически постукивал ногой по кровати, думал о вечном и невыносимо устал. Из-за постоянной боли в руке, где заново выращивались кости, Гарри не мог нормально спать. Недосып, мерзкие лекарства, унылые книги и полное одиночество большую часть времени угнетали. Иногда приходил Игнотус, но обсуждать с ним план в таком месте было бы безрассудно, поэтому они предпочитали особо не говорить. Дафна всякий раз, когда Гарри засыпал, тайно приносила ему сладости и фрукты. Однажды она принесла сливочного пива. Гарри знал, что она так делает, когда в один прекрасный день, мучимый бессонницей, заметил, как она тихо пробралась в палату и положила что-то на прикроватную тумбочку. Гарри не спешил говорить ей о разоблачении, ему почему-то это казалось приятным. Чаще всего приходили другие слизеринцы. Гарри не испытывал никакого удовлетворения от общения с одержимым Драко, который пересказывал ему концовку матча, выслушивания Гермионы, в речах которой смешались невыносимая жалость и строгость. Его раздражало сочувствие. Он считал отвратительным, что кто-то видит его таким жалким и беспомощным, да ещё и показывает свое превосходство. Единственный, чью жалость был готов терпеть Гарри, оказался его отец. Северус приходил редко, излишне не сюсюкался, не приносил сладкого, но с ним был спокойнее. Ничем не скрытое сочувствие читалось в его взгляде, но оно не казалось Гарри унижающим. Скорее наоборот. Но у положения Гарри были и свои плюсы. Весь замок полным ходом готовился к Рождеству и свадьбе Гилдероя с Сивиллой. Подключили всех: от учителей и завхоза до привидений и Пивза. По рассказам Гермионы и Драко следовало, что замок украшался всякой ерундой, совмещающей в себе атрибутику свадьбы и Рождества. Елки в Большом зале украсили мерзкими херувимами, шариками в виде сердечек и цветами. Причем не игрушечными, а вполне реальными, источающими приятный аромат. С потолка в Большом Зале падало конфетти в форме сердец, столы были накрыты белоснежной скатертью, с вышитыми на ней красными розами. Когда Гарри разрешили на пять минут в Рождество выйти из палаты после недельных уговоров мадам Помфри, которая была непреклонна, он не узнал замок. Снейпу пришлось использовать все свое очарование, и этого не мог вынести никто, и медсестра сдалась. Весь замок был в кружеве, по углам были расставлены вазы с цветами, херувимы были повсюду. Гномы, одетые в изящные балетные пачки, исполняли романтические песни, на окнах ледяными узорами кто-то изобразил сцены любовных признаний. Некоторые старшеклассники с помощью заклинания тоже рисовали на окнах, например, граффити, надписи не очень приличного содержания, автопортреты и прочее. Учителям было некогда убирать это, поэтому бедному Филчу приходилось носиться по всему залу с чистящим средством. Как оказалось, эти надписи легко стираются с помощью бытовой химии, проблема была в другом. Их было слишком много. К примеру, прямо сейчас Гарри проходил мимо огромного окна, на котором было написано следующее: Гриффиндор - супер, Гриффиндор - класс, а кто не верит, сразу головой в унитаз! Гарри фыркнул. Как обычно, гриффиндорцы со своим чрезвычайно "интеллектуальным" юмором. Впрочем, другие надписи были не лучше. Пенелопа, я тебя люблю! Твой Принц ххх** Гарри тихо засмеялся, стараясь не привлекать всеобщего внимания. Впрочем, это явно было лишним. Сейчас все ученики находились в Большом Зале и спокойно обедали, совершенно не интересуясь им. Все равно, ему следовало не отходить от палаты дальше, чем на десять ярдов и уж тем более не задерживаться так долго. Но Гарри хотелось остаться здесь подольше. Он нервно потер руку, которая опять разболелась. Сейчас её придерживала фиксирующая повязка, не давая просто так шататься без дела. Гарри решил поднять себе настроение, путем чтения этих записей, чтобы отвлечься от боли в руке. Здесь были Дред и Фордж гласило следующее граффити. Гарри натянуто улыбнулся, сам не зная кому. Наверное, самому себе. Гарри отошел, чувствуя, что рука болит всё сильнее. Наверное, стоит вернуться в Больничное крыло и принять лекарство. Гарри развернулся и пошел обратно. Перед глазами мелькали надписи. Продам дракона. Зовут Норберт. К лотку приучен, почти не ядовит, кусается. Две недели. Вид: норвежский горбатый. Прививки не сделаны. О цене договоримся при встрече. Идти в хижину лесничего. Аноним. Гарри тихо рассмеялся. Ну, конечно, ведь так тяжело догадаться, кто живет в хижине Хагрида и может иметь дракона. Сней - ничто. МокГонагал - все! Под этой обнадеживающей надписью была короткая приписка от какого-то рейвенкловца. Вообще-то, МакГонагалл. Научись писать, умник, а потом уже оскорбляй. Возможно, это была сама Минерва. Еще ниже была короткая заметка НЕ СНЕЙ, А СНЕЙП. Поколение дегенератов. Возможно, это был сам Северус. Помогите решить кроссворд. Как называют красивую, умную, стройную, высокую, богатую, высокомерную и изящную блондинку? Кто-то невероятно остроумный приписал: "Малфой". Кто-то еще более саркастический добавил: Трандуил и Леголас. А самый настоящий король сарказма написал: "Дамблдор". Гарри фыркнул. Рука не перестала болеть, но боль слегка притупилась. Гарри поспешил к Больничному крылу. Путь не принес никаких сюрпризов. Встретились ему только гриффиндорский фанатик Колин Криви и несколько стенающих приведений. Гарри не насторожился, когда на половине пути услышал тихий шипящий голос. Сначала он решил, что это ему послышалось. Затем звуки стали громче и игнорировать их уже не представлялось возможным. Гарри развернулся, пытаясь увидеть говорящего. Никого не было. - Бен? - прошипел он, надеясь, что это всего лишь его друг. - Мартин? Это Вы? Честно, мне совершенно не смешно. Где-то в глубине души он понимал, что несмотря на свою змеиную сущность, Бен и Мартин не были способны на подобный поступок. Даже особо наглый уж Эндрю не мог так с ним поступить. У пресмыкающихся, в отличие от людей, есть совесть. А голос не затихал, но никого не было. Гарри крутил головой, стараясь уловить хоть какое-то движение. Никто не шел с ним на контакт, коридор был пуст, не считая его самого. Гарри казалось, что он медленно сходит с ума. А голос тем временем все шипел и шипел. Приди ко мне... Дай разорвать... убить...