***
Гулкий звук шагов Императора отражался от стен переходов. Номариэл сделал все, что было нужно, но на душе было пронзительно мерзко и гадко. Он не был палачом, он не любил причинять боль, он ненавидел страдания. Хотелось одного — выпить горячего вина и лечь спать. Желанию Императора не суждено было сбыться. ______________________________________ Если это читает кто-то кроме автора заявки, то, пожалуйста, пишите отзывы. Будет лучше увидеть негативный отзыв, чем не увидеть никакого. Спасибо.Глава 2
6 февраля 2014 г. в 20:50
Номариэл сделал глубокий вдох:
– Итак, я думаю, что вы оба сейчас осознаете свое положение. Вы не должны волноваться, вы оба посетите торжественное место в центре. Я советую быстро и правдиво отвечать на мои вопросы. Я, знаете ли, имею некоторую особенность. Я умею отличать правду от лжи. К сожалению, я не могу прочитать ваши мысли и узнать то, что мне нужно, но с недомолвками, я думаю, мы справимся.
Павлин подошел к столу в углу, взял с него нож, и начал срезать с Орвина одежду. Гриф почти висел на вытянутых руках, стопы едва касались пола, крылья прижимались к предплечьям, оперенные плечи были сильно напряжены. Они не привыкли к таким нагрузкам. После того, как на пленнике не осталось ни клочка одежды, Император вернул нож на стол.
– Орвин, назови мне имя павлина, которого вы мне подарили, — голос Императора был обманчиво мягок и вкрадчив, но эти глаза, эти холодные серые глаза... Орвину казалось, что они выжигают душу, – ну же?
– Я не знаю, он не говорил, он вообще мало разговаривал. Да мы и не спрашивали особо. Точнее поначалу пытались выяснить, а он молчал, мы его стали спрашивать настойчивее, а в ответ тишина...
– Это после этих «расспросов» у него появились следы от кнута?
– Да, – ответил жрец, после некоторой заминки. Императору стало понятно, что это были не единственные «расспросы» бедолаги. Следов было больно уж много.
– Где вы нашли павлина, – Номариэль продолжил задавать вопросы.
– На окраине неизвестной дороги.
– Орвин, – протянул почти ласково правитель, – мы так не договаривались.
– Я не лгу! Вы же знаете... – почти в панике закричал гриф.
– Конечно не лжешь. Ты говоришь мне не всю правду. Я не чувствую лжи, но вижу недомолвки. Я пока не понял в чем, но скоро обязательно пойму. Ты не хочешь рассказать мне подробнее сам?
– Я ничего... Я больше... Я сказал правду о том месте, мы нашли его на окраине неизвестной дороги, – гриф начал юлить, Император уверился в своих сомнениях.
– Хорошо, а ты Нез, не хочешь поделиться ценной информацией? – перекинул свое внимание правитель.
– Мой брат сказал правду.
– Орвин, отвечай на прямой вопрос, ты знаешь что-нибудь еще о месте, где вы нашли юношу?
– Нет, – павлин не почувствовал лжи.
– А все ли я знаю о том месте? Правильно ли я понял, что павлин был найден на обочине дороги, о которой вам ничего не известно?
– Да, – голос Орвина дрогнул. Он лгал.
– Хорошо, сможешь ли ты найти на карте место, где вы нашли павлина? – Император ходил вокруг да около специально. Он давал Орвину время показать слабое место, чтобы найти куда давить.
– Нет, – как ни странно, Орвин не лгал.
– А область? – Император не сдавался.
– Нет, я вряд ли смогу найти неизвестную дорогу, а ее окраины и подавно – Орвин допустил второй прокол.
– Орвин, а является ли та дорога, о которой ты говоришь дорогой?
– А чем еще может являться дорога?
– Я устал от твоей лжи, Орвин. У тебя есть последний шанс сознаться во всем, – Номариэл действительно подождал почти минуту, – Нет, так нет. Когда решишь поговорить – скажи мне об этом.
Император взял со стола кнут. Павлин без лишних слов подошел к пленнику и несильно размахнувшись ударил. Тонкий свист прорезал воздух. Гибкий, как змея, кнут обвился вокруг грифа дважды. Кончик, прилично разогнавшись из-за оборотов вокруг тела, хлестнул по свободной от перьев груди, на коже осталась уродливая полоса, которая начала наливаться фиолетовым. На конце следа выступила капелька крови. Пленник резко втянул в себя воздух. Павлин не торопился, он выжидал, удары были несильными и лишь слегка травмировали кожу. Все только начиналось. Следующий удар был похожим, но кончик оказался с другой стороны. Император чередовал удары без перерыва, шрамы от новых ударов ложились на одном расстоянии от старых следов, Орвин лишь тихо втягивал в себя воздух на каждом ударе. Кнут спускался все ниже и ниже. После двадцати ударов Номариэл остановился. Орвин почти полностью висел на цепях, ноги его не держали. Не дождавшись реакции павлин продолжил, сделав следующую паузу лишь тогда, когда кнут дошел до колен жреца.
– Орвин, ты мучаешь себя зря. Что такое неизвестная дорога? – голос правителя вновь стал вкрадчивым. Гриф поднял голову, и с презрением посмотрел в глаза государя, но не выдержав взгляда пристальных серых льдинок опустил взор.
В этот раз Император не стал предупреждать грифа, размахнулся и ударил так, что кнут почти повторил траекторию первого удара, а кончик попал в точно то же место, но только этот удар шел под углом, он пересек уже имеющиеся шрамы. Кроме того, будучи гораздо сильнее, он пробил кожу почти по всей своей длине. На месте пересечений кровь полилась щедрыми ручейками. Орвин тихонько заскулил, но это не остановила императора. Он продолжил наносить удары, как бы повторяя предыдущий проход, но изменяя угол и увеличивая силу. В этот раз Номариэл не остановился, перед тем, как опуститься на самые чувствительные места. Гриф дико закричал, задергался. К концу второго прохода он потерял сознание. На тело пленника было страшно смотреть.
У Рина внутри все похолодело и сжалось, он замер и, казалось, даже перестал дышать. Его господин всегда был хладнокровным, но молодой дрозд никогда бы не мог подумать, что Император будет предельно спокоен, истязая живое существо. Слуга не заметил, как Номариэл подошел к слову писаря.
– Рин, послушай, – дрозд вздрогнул от тихого голоса хозяина, – Рин, они не достойны твоей жалости. Они убийцы и палачи. Они вне закона и морали, понимаешь? Они издевались над тем мальчиком, которого я принес в спальню. Это они с ним сотворили такое, они заслужили. К тому же, они знают что-то важное, не только для меня, для нашей Империи. Я перестану, как только узнаю все необходимое, обещаю.
Рин поднял взгляд. Он впервые слышал, чтобы хозяин говорил с ним так ласково. Слуга смог сказать только две короткие фразы:
– Я понимаю. Я не подведу.
Император кивнул и отошел от места писаря, взял стоявшее под столом ведро и наполнил его водой из ручейка, бившего в углу камеры. Номариэл коротко окатил пленника ледяной водой и дал напиться вдоволь.
– Я понимаю, Орвин, ты сегодня необщителен, так что даже спрашивать у тебя ничего не стану, – отставив ведро павлин снова взялся за кнут.
Не успел император замахнуться, как Орвин вскрикнул:
– Постойте, я, правда знаю немного, но Нез, он знает больше! Я только знаю, что Неизвестная Дорога — это что-то типа долины в горах, она страшная, правда страшная... А вот ее окраина — пещеры неподалеку — вполне ничего. Я не знаю для чего мы туда шли, но Нез сказал надо, а потом мы нашли мальчишку.
– Каких горах?
– Туманных. Я не очень-то помню дорогу, и не смогу показать на карте точно, мы много петляли, – павлин чувствовал, что вся исповедь от начала до конца была совершенно правдивой.
– Хорошо, хорошо, Орвин. Видишь, это не сложно. Рин, запиши все, что он сказал.
– Тварь, предатель... Ты мне не брат больше! – Нез громко шипел в углу проклятия.
Номариэл приоткрыл дверь и позвал стражей. Он велел заменить Орвина братом, но подвесить второго на вывернутых плечах. После того, как все было готово, Император распорядился раздеть новую жертву и подтянуть цепи так, чтобы гриф касался пола лишь кончиками пальцев. Орвин громко и тяжело дышал у стены.
Когда стражи покинули камеру, Император резко развернулся к Незу:
– У тебя могло сложиться обманчивое впечатление, что я жалею пленников. Это не так. Просто я не хотел лишиться твоего брата раньше, чем он сможет рассказать достаточно. На твой счет можно не обманываться. Я чувствую твою устойчивость к повреждениям. Ты не умрешь даже при предельной потере крови, тебе не страшен болевой шок. Ты многие годы тянул силы из своих подданных, используя заклинание Паразита, только ты делал это осторожно, чтобы никто не заметил. А твой брат покрывал тебя, прикрывая страдания племени божественной карой, - от омерзения Рина начало потряхивать, - Расплата за грехи против твоего народа наступит уже сегодня. У тебя есть последний шанс спасти свою шкуру. Мне всего лишь нужно твое сотрудничество.
– Да пошел ты!... – гриф сплюнул в пол.
Император даже начинал проникаться уважением к грифу. Столько презрения и ненависти в его-то положении... Еще бы за такой стойкостью не скрывалось столько смертей, боли и горя. Если бы не этот черный шлейф...
И вновь Номариэл взял кнут. Только теперь он не планировал играть с пленником, как с его братом, полагаясь скорее на эмоциональный сбой, нежели, чем на грубое «выбивание» информации. Теперь все было гораздо серьезней. Император замахнулся и сильно ударил, расчертив спину, без захлестов, без изгибов. Потом еще, и еще... Император бил с оттяжкой, выдирая куски кожи и мышц из спины, заставляя жертву неистово дергаться и извиваться, причиняя себе дополнительную боль в вывернутых плечах. На пятом ударе раздался хруст. Нез дернулся слишком неудачно, один сустав оказался выломан. Император, как будто не заметил. Он не остановился, когда крик старого грифа перестал замолкать, он не остановился, когда гриф начал умолять о пощаде, он остановился лишь тогда, когда на спине у грифа почти не осталось ни одного живого места. Номариэл взял бутылочку с целебным эликсиром, заставил Неза отпить несколько глотков. Нез захрипел. Эликсир восстанавливал сорванные связки. Обычно, эликсир давал целитель, который снимал боль от процесса восстановления, но об обезболивании для грифа никто не позаботился.
– Мне кажется пришла пора поговорить, – Император задрал голову Неза за волосы и перья, заставляя смотреть в глаза.
– Что ты хочешь знать? – воля грифа была сломлена. Нез привык прятаться за спины подданных, тянуть силы для своего восстановления из семьи, не лез на рожон. В последней войне его воинов возглавлял не он, а его младший брат, который погиб от лапы ящера. Нез слишком боялся боли и смерти.
– Расскажи мне все, что знаешь об этом павлине. И обо всех, кто с ним связан. Рин, я хочу чтобы ты писал, – продолжил Номариэл.
– Это было в конце войны. Последней войны. Ко мне в палатку вошел незнакомец, он был одет, как послушник какого-то ордена. Я сначала хотел убить его, но не смог. Он оказался лучшим воином, чем я. Он победил меня, но сохранил мне жизнь. Он предупреждал меня о скором проигрыше в войне, хотя я и сам это видел, говорил, что знает выход. Рассказал, как добраться до Неизвестной Дороги. Не дал карту, а так, по ориентирам. Да какая там карта в Туманных горах! Сказал, что в пещере сидят пленники, если мы этих пленников убьем, то получим защиту их бога, а если скажем кому про него и это задание, то попадем под божественное проклятие. Я высмеял его тогда и выгнал из лагеря. А когда пришла крайняя нужда, то вспомнил и пошел туда, куда он сказал. Никаких пленников тех пещерах уже не было, наверное их кто другой перебил. Мы провели там три дня. Когда уже собрались уходить нашли этого, белого. Он нам особенно красивым тогда показался. Сначала убить хотели, как и сказано нам было, а после решили, что если Вам такую куколку продать, то Вы нам земли дадите.
– Где стоит ваше племя?
– Пол дня лету.
– Рин, дай карту жрецу. Пусть он покажет, – Орвин ткнул на карте в небольшую заводь Великой реки.
– Вы знаете что-нибудь еще, связанное с павлином? – братья отрицательно махнули головой. Император знал, они не лгали, – Я возьму ваше племя под свою опеку.
– Что будет со мной и с братом? – спросил Нез, – Мы не проживем долго с проклятием. Может быть есть какой-то маг, который снимет его. И целитель.
– Они вам не понадобятся, – у грифов похолодело внутри. Номариэль открыл дверь и впустил стражей, – Повесить их на рассвете за незаконную работорговлю и преступления перед своим народом и кровной семьей. Права на последнее желание у них нет. Целителя не вызывать. Казни пускай дожидаются здесь. Сними только этого с цепей, на полу ему будет удобнее.
Приговор был понятен.
– Рин, ты как?
– Я в порядке, я все записал.
– Хорошо. Сейчас пойдешь со мной. Только... – Император набрал на пальцы энергию, сформировал заклинание и направил его на грифов. Братья потеряли голос, – Теперь они не натворят еще больше глупостей.