«... дочь Иродиады вошла, плясала и угодила Ироду и возлежавшим с ним; царь сказал девице: проси у меня, чего хочешь, и дам тебе; и клялся ей: чего ни попросишь у меня, дам тебе, даже до половины моего царства». (Евангелие от Марка 6:22,23)
***
Для inatami. С нежностью к звездному небу.
***
- Прикроешь меня вечером? - Спрашивает Шерлок сразу после завтрака, который Джон насилу заставил его съесть, замирая в дверном проеме своей комнаты, чуть отклоняясь назад, чтобы видеть точно так же замершего на полпути Джона. - Прикрыть? Шерлок закатывает глаза на непонимающее выражение на лице доктора и быстро договаривает: - Дело, Джон. Важное. Нужна твоя помощь, и, скорее всего, будет очень опасно. Сам знаешь, восточные боевики обладают немного взрывным характером, - и, быстро, так, что едва можно было это заметить, Шерлок улыбается, - а я буду не в том положении, чтобы самостоятельно обезопасить себя. Джон отмирает, мотает головой, склоняет ее чуть набок и внимательно смотрит на детектива: - Может, попросить Майкрофта о подмоге? И, разумеется, я прикрою. Шерлок скрывается за дверью своей комнаты, что-то бросив про бесполезность(к гордости Джона) ищеек старшего брата, а сам Джон кричит (безуспешно) вдогонку: - Но откуда у тебя дело, Лейстред же не заходил? Спустя пару часов Шерлок выходит, пальто на нем застегнуто наглухо, он натягивает черные, из тонкой кожи, перчатки, будто окуная в смолу свои пальцы, а Джон упорно делает вид, что смотрит не на руки, а в лицо (такое безучастное и сосредоточенное одновременно) своему соседу, другу и далее по списку. - Я ухожу раньше, пришлю тебе смс с адресом, по которому тебе нужно будет появиться ближе к одиннадцати вечера, форма одежды, разумеется, свободная, но, ради Бога, Джон, не надевай ни один из своих свитеров. - Шерлок выразительно посмотрел и, приподняв бровь, продолжил: - Лучше что-нибудь синее, например, рубашку. И никаких клеток, полосок и узоров. Подробности сообщу позже. - Если вообще сообщишь, - пробурчал Джон вслед этому неугомонному детективу и принял максимально удобное положение в кресле, решив скоротать время в ожидании указаний за редактированием уже написанной заметки по последнему делу, но постоянно отвлекался, надеясь, что Шерлок не влез во что-то страшное и запутанное раньше установленного им же самим срока. Звук входящего сообщения - и Джон тут же хватает телефон, вчитываясь в текст, судя по адресу - в Брикстоне - ехать Джону необходимо в клуб, но наличие пароля и указаний относительно места, где лучше попросить столик - все говорит о том, что клуб этот не простой. Джон смотрит на экран и фыркает: - Восточная жемчужина? Серьезно? Без пяти минут одиннадцать Джон стоит у черного входа указанного Шерлоком в сообщении клуба, чуть морщась от того, что переулок совершенно не освещен, и только мигающая желтоватым светом лампочка над высокой железной дверью - вот и все освещение. Высокий, как в лучших фильмах Бондианы, охранник стоит скрестив на груди руки и ждет, когда Джон назовет пароль. - Восточная жемчужина, - Джон чуть усмехается и расправляет плечи, пусть Шерлок и мастер перевоплощений, но принимать вид куда более значимый и важный, нежели он сам так считает, Джон умел. Спасибо годам службы: новобранцы не отличались покорностью. Помещение клуба встретило Ватсона так, как давно его и парней с его небольшого отряда встречали девушки брадобрейных лавок. Разумеется, там можно было не только подстричься, точнее, все, что угодно, но не подстричься. И многие пользовались услугами тамошних девушек, но только не Джон. Здесь же, в приглушенном пурпурно-алом свете, переливающемся едва заметно бликами от бархата, которым обиты были стены, и мягкой восточной, вводящей в транс, музыки тело расслаблялось, хотя Джон был в полной боевой готовности, памятуя о необходимости найти и прикрыть Шерлока. Джон занял указанное в сообщении место - не слишком близко к сцене, роль которой исполнял большой невысокий помост в центре, но так, чтобы по возможности незаметно следить за входом и выходом, не «... потеряв удовольствия от просмотра шоу» - как выразился Шерлок. Стоило Джону сесть, как на столик перед ним официант поставил стакан виски со льдом. - Я не заказывал, - Джон говорил спокойно, даже бровью не поведя, старательно отрабатывая принятый ранее образ человека, который находится в этом, несомненно, дорогом месте совершенно заслужено. - Нас предупредили, что Вы придете, - официант склонил голову и профессионально улыбнулся, - гость Саломеи - наш особый гость. Джон проводил взглядом удаляющуюся фигуру официанта, оглядел присутствующих: все они были будто бы в радостном, нетерпеливом ожидании чего-то совершенно особенного - те обрывки фраз и диалогов, что доносились до него сквозь музыку были полны едва сдерживаемого восторга, если не голода. Направленные на сцену прожекторы, подсвеченные алым мягко осветили по кругу зал - и все присутствующие замерли, вглядываясь в темноту, укутывающую сцену. Сделав несколько кругов, прожекторы, меняя свет с красного на мягкий, приглушенный белый, вернулись к центру, выхватывая из полумрака очертания фигуры, закутанной в темные, иссиня-фиолетовые полупрозрачные ткани. Вглядевшись в очертания фигуры, неподвижно лежащей в почти гробовой тишине на сцене, Джон понял, зачем ему принесли виски: смотреть на Шерлока, укутанного в газ и шифон, с голым торсом, всего в браслетах и украшениях без выпивки было бы сложно. Шерлок медленно, плавно, будто он вдруг сделался ртутью и потек вверх, поднял руку, повернул запястье - и несколько браслетов, оглушительно звякнув в повисшей тишине, опустились от запястья к локтю. Зазвучала музыка - ритм барабанов и восточной дуды, чего-то струнного, напоминающего скрипку, но куда мягче и пошлее, что ли, все это смешалось, мягко наращивая темп, а из вороха тканей, как из кокона, в свет прожекторов поднялся Шерлок, с картинно заломанными руками, так, что его ладони тыльной стороной прикрывали лицо. В белом свете он весь будто искрился, будто бы его тело было покрыто серебристыми блестками, делая его жемчужно-серым, неземным. Его тело двигалось совершенно невообразимым образом - будто стальной, но гибкий, как ивовая ветвь, он изгибался и перетекал из одного состояния в другое, переступая босыми ногами, едва видными из-под длинной многослойной юбки, так непозволительно низко сидящей на бедрах, что Джон стиснул пальцами стакан с виски, ощущая всем телом взгляды, направленные на сцену. Почему-то подумалось, что Шерлок обидится, если Джон вдруг решит, что «Прикрыть его» означало в буквальном смысле укрыть этого горе-танцора всеми имеющимися тканями, закутать и вынести вон из этого места. Шерлок кружил, изгибался, тянул руки к зрителям и ускользал, выгибался, склоняясь в поклоне, резко оседал, звеня браслетами на руках в такт музыке, замирал, а ткань его юбок, подхваченная предыдущим движением на мгновение плотно облегала его ноги, будто связывая его, и тут же отпускала его кружить дальше. Джон неправильно понял слово «кружить», когда Шерлок действительно начал кружиться на одном месте, склонившись в одном из оборотов и подхватив край юбки, так, что в движении своем стал похож на неземной красоты цветок: серебристая сердцевина в матово-ядовито-фиолетовых лепестках тонких тканей - вот тогда Джон был готов признать, что голова у него пошла кругом. Завороженный, он сжимал стакан с виски в руке и смотрел, как белые стопы на черном полу сцены быстро переступают, как тонкие лодыжки обнимают тонкие узорные браслеты, как ткани переливаются в мягком свете, как пояс с вшитыми в него монетами и украшениями заставляет ткань плотно прилегать на бедрах, как напряжен безукоризненно белый, почти фарфоровый торс, как выпирают ребра, так четко очерченные, как нагрудное украшение - широкие металлические пластины с узором из темных камней - едва скрывает от взгляда темно-коричневые ореолы сосков, как тонкие запястья и пальцы захвачены в плен звоном наручных браслетов и колец, как темные кудри, перехваченные венцом, стилизованным под терновый, чуть липнут к вискам и этим скулам. И, наконец, как чувственно приоткрыт рот, как в невозможном удовольствии единения танцора и танца закрыты глаза. Замерев, Шерлок протягивает руки к зрителям - и те, будто обезумев - тянут руки к нему, но, змеей изогнувшись, танцор вскидывает руки вверх и падает, будто подстреленный, на пол. Музыка кончается, и свет мягко гаснет, скрывая Шерлока от зрителей в том же положении, в котором он начал танец. Будто и не было ничего, будто это было массовая галлюцинация. В руке Джона трескается пустой стакан, почти растаявший лед жалобно звякает о стенки, а зал взрывается аплодисментами и криками «Саломея!». Джон молча сидит и смотрит на беснующихся зрителей, на сцену, которую едва видно от количества цветов и подарков, и едва замечает официанта, что уносит треснувший стакан и оставляет маленькую записку вместо него: «Объект ушел, поймаем его в другой раз. Жди меня у выхода через двадцать минут. Ш.Х.». Через двадцать минут Джон встречает Шерлока - такого привычного, несносного, типично-лондонского франта - Шерлока у черного выхода, сцепив руки в замок за спиной, молча, хмуро и, еще раз, молча. Так же молча он разворачивается и идет чуть впереди. Шерлок не вмешивается, отдавая должное выдержке и терпению, ну и периодически тугодумию своего соседа. - Саломея, значит, - голос Джона хриплый, он откашливается и останавливается, подняв ясный, твердый взгляд на Шерлока, что остановился в паре шагов о него, с еще слегка лихорадочным блеском в глазах после танца, - «чего ни попросишь у меня, дам тебе, даже до половины моего царства». Шерлок, вскинувшись, приготовился сначала отбивать возможные резкие реплики, но, быстро распознав в произнесенном что-то, что даже сам Джон не до конца распознал, совершенно пошло, нагло и так дразняще улыбнулся: - Свидание? Джон облизывает губы, чуть поджимает их и кивает, делая шаг ближе, вставая практически вплотную к другу (возможно, уже не только), так, что ему видны едва заметные серебристые блестки, но и без них Шерлок для него - сверкающий, особенный, драгоценный: - О, боже, да. ______________________ *Саломея - дочь Иродиады, та самая танцовщица, чей танец был так хорош, что Ирод отдал ей голову Иоанна Крестителя на блюде, как она и просила. Видео для настроения: http://www.youtube.com/watch?v=vS0xL7jAlP4 (Кто показал мне мужской трайбл (tribal) - тот и виноват).