После того, как вы уснете и больше не почувствуете боли, дыхательные трубки будут введены в горло. (с) (Из описания проведения процедуры трепанации черепа)
***
17.10.2012. Не переставая дышать.***
Джон снимает повязку с головы и оглядывает в зеркале наложенные швы: на висках и лбу ровные стежки, легкая припухлость по краям швов и сукровица. «Заживает, - говорит себе Джон, - заживает». Он накладывает свежую повязку, стараясь как можно ровнее натягивать бинт (благо, у него твердая рука полевого врача и хирурга), чтобы от излишней тугости они не давили на лоб, не заставляли хмуриться, глядеть исподлобья на всех вокруг. Джон срезает остатки бинта, крепит медицинскими скобами повязку и приступает к утреннему бритью. Чистит зубы, коротко и с натяжкой улыбается своему отражению, откашливается, потому что дыхательные трубки в горле мешают сглатывать этот комок из чего-то, что, видимо, еще осталось. Осталось от этой чудовищной болезни. «У Вас Шерлок», - сказала ему тогда медсестра, очаровательная блондинка с кротким именем Мэри, она сидела напротив, взяв на себя ответственность сообщить пациенту о смертельном в восьмидесяти процентах случаев заболевании. О, Джон тогда был в депрессии, он не хотел бороться за свою жизнь, не хотел ничего, глядя, как ровным, безэмоциональным голосом доктор Мориарти рассказывает ему о болезни, ведя тонкими пальцами по снимку МРТ Джона. «Видите эти затемнения? - говорит доктор Мориарти, тыча пальцем в небольшую точку, так похожую на лицо человека в профиль, - Это очаг заболевания, а вот и метастазы», - продолжает он, указывая уже на темные пятна, в очертаниях которых Джону мерещится его дом, кресло, камин, лондонская подворотня. Джон соглашается на операцию: ему вскроют черепную коробку, вырежут пораженные участки ткани, все аккуратно исправят, а после курса реабилитации он сможет вернуться к нормальной жизни. Мэри ласково улыбается, провожая его на операцию, подбадривает и обещает дождаться его обратно, когда он избавится от Шерлока в своей голове. Опухоль давит ему на виски, вызывает видения днем и ночью, мучает, доводит до панических атак, заставляющих сердце заполошенно биться, не дает дышать, заставляет задыхаться, проглатывать столь необходимый воздух глотками, застревающими в глотке. Дыхательные трубки ему в помощь. «Они помогут Вам дышать, пока вы снова не будете в состоянии дышать самостоятельно», - успокаивает Мэри, видя, как Джон досадливо хмурится. Джон регулярно меняет повязки, принимает лекарства, ходит на лечебную гимнастику. Восстанавливается. «Заживает, - говорит себе Джон, - заживает». Уже скоро он сможет дышать сам, а тонкая линия шрама на голове будет почти незаметна. Мэри говорит, что ему повезло: область поражения была слишком большой для удачного исхода, но все-таки Джон справился. И, разумеется, справился доктор Мориарти, он почти выскоблил новую метастазу с подкорки Джона. Уникальное действо в стенах операционной. Джон улыбается, когда выписывается. Он дарит цветы очаровательной Мэри, что так любит его без Шерлока в голове (ведь это опасно, Джон). Джон улыбается и идет по улице, безотчетно прижимая руку к груди, как раз над тем местом, где на сердце пускает корни новая черная точка. Уникальный случай прорастания Шерлока на сердечной мышце. Никому и в голову не придет искать Шерлока там - в сердце Джона. А Джон улыбается и пытается дышать сам, и лишь иногда он задыхается, просыпаясь от странных снов, в которых есть что-то безграничное, что-то до чертиков правильное. Доктор Мориарти скидывает врачебный халат и смотрит на очередной кусочек Шерлока, вырезанный из голов населения. Он собрал почти все, он почти от всего избавился. В сердце Джона Шерлока не достать.