Свой путь

По дороге на кухню Сириус задержался у портрета матери. Хотел что-нибудь сказать, поблагодарить, но Валбурга спала. Он не посмел будить. Да и как теперь заговорить с ней? Вернулся Кричер, передал хозяину три крошечных пузырька с лекарством. — Что так мелко-то? — спросил Сириус, ссыпая в кошель сдачу: один галеон и несколько сиклей. — Другой тары, побольше, не было? Эльф забормотал скороговоркой нечто невнятное. С трудом разобрав, что «госпожа оставила деньги для сына, а не для Кдичеда», Сириус не стал вслушиваться дальше. Не было желания тратить на старого зануду ни слов, ни мыслей. На его скаредное рыло хватит и того, что притащил. Прежде, чем давать эльфу костерост, нужно было убрать отёк с его носа, а это минимум три часа. Рассудив, что в лесу Клювику особо ничего не угрожает (не привязанный — улетит, дорогу в пещеру знает), Сириус решил остаться до утра на площади Гриммо. Он обработал рыльце эльфа бадьяном и экстрактом репейника, а после приказал Кричеру отправляться в свою каморку и ложиться спать. Дом был столь основательно запущен, что недавно надраенная кухня представилась единственным подходящим местом для отдыха. Воздух здесь казался живым, а не мертвенно-затхлым, и в носу не свербело от пыли. Сириус примостился в углу, обернувшись собакой. На него накатила даже не усталость, а какая-то неестественная разбитость. Хорошо было бы немного поспать, но в голове крутилось столько всего, что Сириус не тешил себя надеждой: в человеческом обличье ему сейчас не заснуть. А псу, хоть и не сразу, но удалось забыться сном. Через два часа его разбудили шаркающие шаги Кричера. За окном уже посерело — занимался рассвет. Домовик явился на кухню готовить завтрак, и вскоре в печи разгорелся огонь. Зачем-то предупредив чёрного пса, что «Кричер будет стряпать», эльф начал распоряжаться. От негромких щелчков его пальцев кастрюли сами передвигались по воздуху, венчик взбивал яйца, пестик растирал масло, сито, колтыхаясь над тазиком, подсыпало в тесто муку. Сириус, давно забывший о домашнем очаге и уюте, а может, никогда его и не знавший, невольно засмотрелся. Он лежал, положив морду на лапы, и ловил себя на мысли, что не может отвести глаз от движущейся и звякающей посуды. Не прошло и двадцати минут, как скалка раскатала по столу тесто, нож разрезал его на полоски, каждая из которых свернулась в замысловатую финтифлюшку. Когда последняя булочка легла на противень, и всё отправилось в печь, Сириус вернул себе человеческий облик. Заметив это, Кричер поклонился. — А здорово у тебя получается с тестом, — от души похвалил Сириус. — Кричер извиняется, что разбудил господина, — квакнул эльф, отвешивая хозяину ещё один поклон. — Да, ничего, — Сириус махнул рукой, больше радуясь тому, что нос домовика вернулся к прежним размерам. — Мне все равно вставать пора. Запоздало подумав о том, что Кричер увидел хозяина в собачьей шкуре, он сурово предупредил: — Надеюсь, мне не надо просить тебя держать язык за зубами? Ты знать не знаешь о том, что твой хозяин анимаг. Ясно? — Кричер — могила! — заверил эльф, хлопнув себя в грудь. — Но ты, похоже, не удивлён? — Сириус прищурился. — Кричер должен удивляться? — водянистые глаза эльфа расширились. — Моя старая госпожа тоже… — он замолчал, раздумывая, стоит или нет открывать тайну покойницы, но, видимо решив, что ей уже ничего не повредит, уверенно закончил: — …любила гулять по крышам. По ночам, когда в доме все засыпали. — Мама была ани… — Сириус даже поперхнулся от волнения. — Чёрной кошкой, хозяин. Кричер знал. Она не велела никому говорить, пока жива, — эльф явно давал понять, что умеет хранить тайны. — Так это из-за неё чердак всегда держали открытым? Эльф утвердительно кивнул и, щёлкнув пальцами, отправил щётку гулять по грязной столешнице. — О том, что Азкабан льёт слёзы по старшему сыну, госпожа грустно шутила, когда хозяин учился на третьем курсе, — сказал Кричер, взглядом заставляя щётку сметать мусор в центр стола. — А ты не преуменьшаешь мои г-мм… грехи? В тюрьме готовили камеру для моей сорвиголовы, — Сириус резко приставил к горлу ребро ладони, — едва я оказался в Хогвартсе. Мне напоминали об этом в каждом письме. — Детские шалости госпожа всерьёз не воспринимала. А вот когда сын ежедневно стал запираться у себя в комнате на несколько часов, она обеспокоилась и велела Кричеру проследить… — И Кричер, весь такой проворный… — Сириус, не сдержавшись, перебил, но не стал продолжать, а просто прошёлся по столу пальцами, показывая, как немедленно побежал домовик исполнять приказ хозяйки. — Закон девятнадцатый, статья «В», — неожиданно твёрдо процитировал Кричер. — Незаконная анимагия карается шестью месяцами тюремного заключения. Кричер госпоже… — …накапал, — ехидно подсказал Сириус. — …показал, по какой книге занимается её сын, — продолжал Кричер, не обращая внимания на шпильку. — Так ты, гнусный воришка, ещё и вещественные доказательства предъявил! — Госпожа, как хорошая мать, беспокоилась о своих сыновьях, — Кричер оторвал взгляд от щётки и уставился на хозяина. — За Регулуса госпожа переживала не меньше. — Мой брат тоже был анимагом? — не поверил Сириус. — Нет, господин… — отрицательно покрутив головой, Кричер упёрся взглядом в столешницу. — Продолжай! — потребовал Сириус. Ему показалось, что эльф что-то недоговаривает, а его последующий ответ лишь укрепил эту уверенность. — Регулус служил… Темному Лорду… — Кричер говорил неохотно, с заминками, явно выбирая слова, — и довольно скоро госпоже стало ясно, что эта служба… не доведёт сына… до добра. Кричер замолчал резко и внезапно, быстро сделал вид, что вспомнил о щётке, и та с такой яростью начала тереться о дерево, что из него полезла мельчайшая стружка. — Дыра будет, — мрачно предупредил Сириус. Эльф, кажется, расслышал, но рвения не убавил. Щётка драила стол, переползая с места на место, а Кричер — упорно и неубедительно — делал вид, что его не интересует ничего, кроме уборки. Сириус в тревоге прошёлся вдоль стола, постукивая костяшками пальцев по деревянной столешнице. Кричер явно замыкался, но был ли смысл давить? Он и так знал, что родители струсили, увидев, на что готов пойти Волдеморт ради власти. Просто поначалу каждое слово Темного Лорда в семье превозносилось до небес, вот Кричер и запутался немного в… идеологии. Ладно, и не с такими, как Кричер, бывает. Заставь его сейчас ляпнуть что-нибудь против «чистоты крови навек», а завтра он, чего доброго, уши себе оторвёт в наказание. Идейные противоречия для безмозглых чреваты смертельным исходом — доказано самим Регулусом. Так что, подумав, Сириус решил пока не расспрашивать о брате. — Почему матушка решила оставить для меня свою палочку? — спросил он, разворачиваясь к эльфу. Щётка замерла на месте. Кричер поднял глаза на хозяина и забормотал с расстановками. — Госпожа Валбурга почти не сомневалась… Материнское сердце подсказывало, — похоже, эльф от волнения начал говорить словами своей хозяйки, — что старший сын сможет сбежать от дементоров. Последний год моя бедная госпожа часто спрашивала Кричера: почему он медлит? Она ведь догадывалась, что хозяин может превращаться, и видела сына только собакой. А потом, почувствовав, что слабеет день ото дня, она запечатала тайник и… госпожа жаловалась Кричеру, что по ночам её мучают кошмары о младшем сыне. Она раз за разом видела во снах, что его душа не может вырваться из объятий мертве… Эльф вздрогнул, не договорив слова, быстро перевёл взгляд на щётку и она начала втираться в столешницу яростнее прежнего. Сириус задумчиво хмыкнул: уже второй раз, едва речь заходит о брате, домовик резко затыкается. Странно. Помнится, двадцать лет назад имя Регулуса слетало с его губ не реже, чем имя госпожи. — Скажи Кричер, — Сириус решил прощупать почву с другой стороны, — матушка поверила, что я служил Тёмному Лорду? — Госпожа гордилась сыном. «Значит, поверила. И даже наверняка считала настоящим героем, — с тоской подумал Сириус и тут же спросил себя: — А ты ожидал чего-то другого? Тебя приветили и наградили волшебной палочкой за честную работу на хозяина. Нормальная матушкина логика». Сириус тяжко вздохнул. Вроде бы всё встало на свои места, а ощущение, будто отняли последнюю надежду. Похоже, им с матерью никогда не понять друг друга, так что с её портретом больше не о чем говорить. И на том, что есть спасибо: в его положении выбирать не приходится. — Госпожа жаловалась Кричеру, — продолжал бубнить эльф, сгоняя мусор со стола к совку, — что старшего сына предали друзья и соратники, что он одинок, забыт и брошен. Совы каждый день приносили газеты. Краучу она втайне желала такого, что право, лучше бы ему умереть. — Матушка действительно хотела уморить его жену? — быстро спросил Сириус. Захваченный врасплох Кричер вздрогнул, совок с грохотом упал на пол, рассыпав мусор по полу. Голова эльфа исчезла под столешницей, Сириус, не раздумывая, тоже нырнул под стол. — К черту мусор, Кричер! Отвечай! — Нет, нет, хозяин, — скороговоркой забормотал эльф, как будто оправдываясь. — Кричер не смог принести госпоже кровь миссис Крауч, только её волос, но волос не годился для ритуала. Кричер наказал себя, и перед очередным полнолунием опять проник к Краучам. Но Мелани уже хворала, Винки не отходила ни на шаг от хозяйки, и Кричер опять ничего не смог сделать. А потом, то ли госпожа решила, что леди помрёт сама по себе, без её забот, то ли стала забывать… — А Кричер не напоминал… — Кричеру не приказывали, Кричер не напоминал. — Очень удобно. «И никаких мук совести!» — с пренебрежением добавил Сириус про себя. — А что за ритуал? — спросил он, исподволь заподозрив неладное. — Темная магия, хозяин, — уклончиво ответил эльф. Он вцепился в ручку совка, как в амулет, словно этим хотел оградить себя от расспросов. — Ты прямо как Дамблдор, — съязвил Сириус. — Матушка запретила тебе говорить об этом? Кричер отрицательно мотнул головой. — Тогда в чем дело? — хозяин перешёл на строгий тон. — Мать мне сказала вчера, то есть, ночью. Ну, пыталась сказать. Правда, я мало что понял. Но матушка велела мне непременно спросить у Кричера, — соврал он. Вместо ответа эльф щёлкнул пальцами. Сириус успел подумать, что Кричер опять хочет увильнуть от ответа, сославшись на хозяйственные дела, но совок не шелохнулся. Вместо этого в руки домовика прилетела жестяная банка из-под крупы. Открыв крышку, Кричер протянул хозяину пергамент, свёрнутый трубочкой. — Что это? — спросил Сириус, разворачивая исписанный рунами лист. — Это что, из матушкиной… библиотеки? Эльф кивнул. — Как он попал к тебе? — Сириус потряс свитком перед носом домовика. — Кричер спрятал, когда госпожа… впала в беспамятство. Бедная моя госпожа, ох, как бы она расстроилась, если кто-то коснулся бы её сокровищ. Уж как госпожа дорожила этими свитками, как дорожила… Сириус разбирал руны под непрерывные причитания эльфа. Проклятие девяти капель. …извести врага, забрав его силу себе. …на растущей луне, за три дня до полнолуния, взять у врага девять капель крови. Добавлять в зелье три дня по три капли: на рассвете, в полдень и на закате. В полночь полнолуния встать лицом к лунному диску и осушить кубок. В следующие три дня враг зачахнет, а сила его, капля за каплей, вольётся в тебя… У Сириуса заломило в висках от внезапного подозрения. Недаром его словно что-то кольнуло в бок, когда Кричер заговорил про ритуал. Он как чувствовал! Давно ждал чего-нибудь в этом роде. Прошлое полнолуние было три дня назад, двадцать девятого мая. Следующее случится двадцать восьмого июня. Он считал. Ещё радовался, дурак, что, если повезёт с погодой, в чёртовом лабиринте будет не так темно, и… Мерлин и Моргана, где гарантия, что там будут одни невинные боггарты? Придумать можно всё, что угодно… Да Империус наложить на кого-нибудь из чемпионов! Всего-то девять капель крови! Ох, тут ещё целая страница исписана… — Мне нужен «Словник чародея», Кричер, — бросил Сириус. — Полагаю, у Регулуса он есть? — Господин не может входить в комнату хозяина Регулуса! — заквакал эльф едва ли не с благоговейным трепетом. — Кричер сам принесёт господину. — Булочки подгорают, — напомнил Сириус, покидая кухню.