«В струящийся ручей Со всех сторон сметает ветер Увядшие цветы — Как будто снег... Плывет он и не тает!» Сайгё
У Катары тряслись руки. Дыхание перехватывало, как от подступающих рыданий, но на слезы не было сил, и девушка смотрела в небо, на постепенно растворяющуюся во тьме точку дирижабля, отчаянными сухими глазами. Он снова пожертвовал собой ради них, и они снова ничего не смогли сделать... Волшебнице захотелось закрыть лицо дрожащими руками и со стоном сползти на землю. Это невозможно выдержать, это слишком... слишком! Все слишком! Они должны были что-то сделать, отговорить его, вырваться и снова ввязаться в драку с Чи Дан, они должны были!.. А сейчас они обязаны ему помочь, они должны нагнать их, плевать, что он там говорил, они должны вызволить его, это слишком ужасно, чтобы Аанг снова оказался в плену! Это невозможно, это... Катара не могла даже найти слов, только отчаяние захватывало ее с головой, словно горячая протестующая волна, отчаяние и решимость сделать что угодно, только бы спасти их маленького мага воздуха. Но... Девушка судорожно сглотнула, глядя на своих друзей. Они должны были. Но они не могли. Зуко всего покрывали ожоги, один из них даже уродовал его лицо и спускался дальше по горлу. Он сутулился, весь сжимался от боли, упрямо кусая губы, чтобы сдержать крик, только расширенные зрачки поглотили золото радужки, и его глаза казались глухой пугающей бездной. Сокка и Суюки истекали кровью, оба неглубоко, но очень много израненные; на Тоф жалко было смотреть — так она дрожала, сжимая посиневшие губы. Штаны на ней обуглились, Катара видела сквозь дырки обожженную плоть ее ног, а во всклоченных после драки волосах застыл лед... Лед! У Катары вновь перехватило дыхание, но теперь — от счастья. «Сделай глубокий вздох... Мы не сможем сейчас помочь Аангу. — Девушка с отчаянием стиснула зубы, подумав об этом. — Нам самим... — Ее чуть качнуло от слабости. — Нам самим нужна помощь. Так помоги им!» Катара с трудом приподняла скованные руки и сосредоточилась на воде в волосах подруги. Колодки жестко ограничивали подвижность пальцев, но ей все же удалось притянуть воду к себе... и колодки упали на землю. Ребята смотрели на нее немного бессмысленными глазами: сердцем все они были там, в дирижабле, вместе с Аангом. — Я сейчас... — Катара на миг застыла, не в силах говорить: казалось, будто горло изнутри тщательно натерли наждаком, девушка болезненно-отчетливо ощущала отпечатки звеньев цепи на своей шее. — Я... освобожу вас... И вылечу. Все болит. Все очень сильно болит... Катара едва могла шевелиться от ожогов, ее движения напоминали о кукле на нитках, которой управляет неумелый мастер, с губ поминутно срывались слабые хриплые стоны. Ребята смотрели на нее с болью; Сокка и Зуко даже протянули скованные руки словно инстинктивно желая ее поддержать. Девушка вымученно улыбнулась им одними глазами, разрезая колодки, и обернулась к Суюки и Тоф. Суюки до крови закусила пухлую губу, на глазах ее блестели слезы. У Катары самой они едва-едва высохли. Но сейчас не время для слез. Они должны действовать осторожно, беречь едва тлеющие в их телах силы... Закончив освобождать Аппу (пока Чи Дан нападали на них, простые солдаты прочно спутали бизона веревками так, что он не мог пошевелиться, и только бессильно тихо рычал, напрягая огромное тело в тщетных попытках вырваться), девушка бессильно опустилась на землю и закрыла глаза. — Нужно к морю... — прошептала она слабо. — Мне... подлечиться... а потом вас. Я не смогу сейчас... — Провела пальцами по лицу, словно вытирая что-то, и беспомощно, тоскливо взглянула на друзей. — Простите. — Все хорошо, Катара, — слабо улыбнулся Сокка. — Идем. До моря недалеко. — Это точно, — неверными губами буркнула Тоф. Поддерживая друг друга, ребята двинулись в путь. Шли почти на ощупь: Зуко попытался было зажечь огонь, но пламя быстро угасло, и юноша только виновато покачал головой, безмолвно прося прощения. Тоф шла, спотыкаясь и хватаясь за деревья, даже поддержки дружеских рук ей не хватало: ноги горели болью и не слушались. Она чувствовала себя так, словно идет сквозь кисель, голову охватывал нездоровый жар, но девочка старалась встряхиваться и упрямо шагать дальше, хотя каждый шаг отзывался болью. Смутно услышала — не почувствовала — шаги поблизости, вздрогнула было, инстинктивно отшатнулась, будто в страхе, что это опять Чи Дан, но вокруг ее тела осторожно сомкнулись руки Зуко. Принц молча подхватил девочку на руки. Наверное, чувствуй Тоф себя хоть немного получше, она бы смутилась или пошутила или еще что-нибудь... Но сейчас только бессильно уткнулась лбом ему в плечо, которое показалось отчего-то недостаточно горячим. И Зуко тоже ничего не сказал, молча понес ее дальше. Море поприветствовало друзей тихим шелестом. У Катары не было сил раздеваться. Не чувствуя холода, не чувствуя ничего, кроме боли в ожогах, она шагнула в воду и шла, ничего не видя перед собой, во тьму зимней ночи, пока не почувствовала, как вода лизнула ей подбородок. Глубокий вздох облегчения вырвался из ее груди, девушка зажмурилась... Сначала ничего не получилось. Давай же! Еще одно усилие воли... И вода вокруг нее засияла мягким нежно-голубым светом. Волны облегчения омывали ее тело, стирая с него ожоги и боль, словно простую грязь. Катара тихо застонала, будто с плеч упала невыносимая тяжесть. Хотелось уйти под воду с головой. Хотелось остаться там навсегда, во тьме и покое, где не будет больно, не будет врагов, с которыми нужно сражаться, людей, которым необходимо помочь, не будет войны... Катара закусила губу, приводя себя в чувство. «Аанг был под водой сто лет...» Почему-то эта мысль резанула ее, как ножом, оставив невидимую рану. Девушка мягко взмахнула руками — и вода покорно доставила ее на берег. Катара ободряюще и ласково улыбалась, глядя в измученные, тусклые лица друзей, и протягивала к ним руки, обернутые целительными перчатками. Она лечила их одного за другим: сначала Суюки, больше всех истекающую кровью, затем Сокку, после — Зуко, до дрожи боясь сделать больно неосторожным касанием к ожогу; затем в мягких ладонях Катары оказались несчастные ноги Тоф. Зуко тем временем молча обнимал девочку, согревая теплом своего тела: Тоф до сих пор мелко трясло. — Катара, — тихо окликнул принц. Целительница подняла голову и встретилась с тревожным взглядом любимого. — Тоф какая-то... Ему не понадобилось заканчивать: Катара интуитивно потянулась к подруге и ласково дотронулась ладонью сначала до ее лба, затем до шеи, и брови ее сошлись к переносице. — У тебя жар. — Я в порядке, — поспешно откликнулась БейФонг. — Не беспокойся, Катара. Катара и Зуко встревоженно переглянулись. Сейчас бы приготовить девочке травяной отвар, но какие травы зимой, да еще и ночью? А водой простуду не вылечишь... Катара озабоченно покачала головой. — Погрей ее, — попросила она Зуко. — А я пока... А, вот они! Сокка и Суюки вернулись верхом на Аппе. Выглядели они оба значительно лучше, но все еще сосредоточенные и хмурые, с нервно сжимающимися руками. Взгляды друзей то и дело возвращались к небу. Сокка спрыгнул с Аппы и мимолетно потрепал его по морде. Ответом был тихий тоскливый рык. Аппа тоже неотрывно смотрел в небо. — Тихо, приятель, — печально пробормотал Сокка, — я тоже... мы что-нибудь придумаем. Ребята! — Он обернулся к друзьям, решительно хлопнув в ладоши. — Нам нужен план. Мы можем, конечно, сейчас сорваться и лететь за ними... Я этого и хочу! — Ярость звякнула в его голосе, как входящий в ножны космический меч. — Но они в легкую могут его... его... — сглотнул, нервно закусил губы. — Он у них в заложниках. Поэтому мы должны... Вопросительные взгляды, решимость, застывшая в чертах их лиц: что должны, Сокка? Говори, мы все сделаем! ...Сокка тяжело прерывисто вздохнул и взъерошил себе волосы. — Я не знаю. Пока. Но придумаю! Мы не оставим Аанга этой стерве.***
Азула неторопливым шагом вышла из отдельной небольшой комнатки в дирижабле, где целитель обрабатывал ее повреждения, и обвела кабину глазами. Ожог, нанесенный ненаглядным братцем, продолжал немного побаливать, но когти, разрывающие плоть, ей уже не мерещились, а удерживать ладонь от желания прижаться к животу, стало проще. Повинуясь легкому кивку Хозяйки Огня, один из Чи Дан беззвучно скользнул в комнату, из которой она только что вышла. Им тоже нужна была помощь: «команда аватар» неплохо потрепала ее солдат. Азула хмурилась, думая об этом: значит, Чи Дан все же не так идеальны, как ей представлялось сначала, но, с другой стороны, они все живы, а друзья аватара были бы мертвы, отдай она такой приказ... Эта мысль приятно щекотала Хозяйку Огня изнутри. Их жизни были в ее руках. Слишком долго все они досаждали ей, играя в салочки; девчонка из племени воды, как минимум, дважды воскресала из мертвых... Азула удовлетворенно ухмыльнулась, думая о ней. Какой жалкой она выглядела, скованная и беспомощная, с красными от слез глазами (жалкая дура: она, Азула, ни за что не позволила бы врагам увидеть свои слезы!) и отпечатками цепи на горле! Сначала Азула хотела сама погнаться за дикаркой, но затем решила, что та недостойна такой чести, а у нее есть более значимая цель. Зуко... Лицо Азулы застыло в надменной недвижимости, но жилка на горле, скрытая высоким жестким воротником, пульсировала лихорадочно-быстро. Зуко стал слишком силен. Уже второй раз он наносит ей серьезные ранения. Едва успело зажить одно, нанесенное, когда она почти убила его подружку, как нынче ночью он нанес ей другое. Хозяйке Огня вовсе не нравились такие перемены. Она предпочла бы, чтобы ее братец оставался таким же ничтожеством. «Он и есть ничтожество, — жестко напомнила себе Азула. — Ему просто повезло. Должно же ему везти хоть иногда, если уж в нем нет ничего иного, и приходится полагаться только на везение». Но слова, что он кричал ей... Азула медленно прошла к окну. Темные облака, клубящиеся в небесах, отразились тьмой в ее взгляде. Его слова... Сам того не зная (Зуко не может знать ее слабостей, у нее вовсе нет слабостей!), этот червяк задел в ней что-то. Испортил момент триумфальной радости. Сейчас она должна была радоваться: она вернет себе доверие отца, швырнет аватара к его ногам, и он будет гордиться ею, как прежде! — но вместо этого в мозгу раз за разом, навязчивой мелодией звучат слова брата. Никто не видел ее лица, обращенного во тьму, а спина Азулы оставалась прямой, как прежде. Поэтому девушка позволила себе слегка прикусить губу и нахмуриться. Все, чего Азула хотела по-настоящему — это чтобы папа любил ее и гордился ею. Все остальное: господство над миром, возвеличивание их страны и царского рода, победа в войне, поимка аватара... все остальное было лишь следствием этого огромного желания. Но... но... У папы ровный, мягкий голос, спокойный, обычно тихий, но всегда преисполненный властности. Азула знает, как звучит он, когда Озай говорит с изменниками, предателями, слабаками, такими, как ее брат... Они заслуживают такого отношения! Но с ней папа всегда говорил особенным доверительным тоном (он ведь ни с кем не говорит так больше, да? да?!), к ней никогда не обращался так жестко, о, она, должно быть, не перенесла бы этого! Азула всегда считала себя его любимицей. Привыкла так считать. Но как бы мягко он ни говорил, его действия всегда были жесткими. Как бы она ни спорила, что бы ни делала, все заканчивалось всегда одинаково: Азула покорно шла исполнять его приказания. Даже сейчас. Оставив свою страну, когда она только-только установила авторитет среди министров... «Но я должна! Его приказы разумны, так почему бы мне не исполнять их?..» Когда-то в далеком-далеком детстве дедушка Азулон учил ее играть в пай шо. Азула этим очень гордилась: Зуко учился этому у дяди, но Айро всегда был доступен для племянников, в любое время дня и ночи, а Азулон снисходил до них, и если он снизошел до тебя — это знак особого расположения и каких-то особых заслуг. Азула помнила, как сухо постукивали кости о доску, и звучал тихий, как шелест сухих листьев, голос деда. «Когда твой противник делает ход, всегда задумывайся: для чего он это сделал», — так говорил ее дед, величайший правитель и маг огня всех времен. Для чего папа послал ее за аватаром? «Чтобы поймать его, разумеется! — рассердилась на себя Азула. — Никто не справился бы лучше меня, он доверяет мне, поэтому... Он сказал: все они — ничто без умного предводителя... Да... Все они — ничто... Папа доверяет мне, доверяет... Я нужна ему...» Девушка сделала глубокий вздох и вальяжным движением отвернулась от окна. Подбородок надменно приподнят, на губах самоуверенная полуулыбка — все как всегда. Руки небрежно скрещены на груди — защита от мыслей, что трепещут где-то на самом донышке разума тревожными жаркими лепестками оранжевого огня. Взгляд неторопливо проскользил по кабине дирижабля и остановился на аватаре. Мальчишке. Аанге... Азула в легкой задумчивости наклонила голову набок, изучая своего пленника. Девушка запомнила аватара мальчишкой, порывистым, беспечным, шаловливым... Сущим ребенком, не нюхавшим пороха. Даже Зузу в двенадцать больше походил на будущего мужчину, чем это лысое недоразумение. Сейчас его волосы отросли... Азула вспомнила: когда она приходила к нему в бункер, они еще были совсем короткими, только лишь жесткая темная щетина. Теперь пряди спадали по шее почти до самых плеч и закрывали бледное лицо. Оно заострилось, сделалось жестче, со щек сошла детская пухлость. Ну еще бы, хмыкнула Азула, в бункере его вечно держали на грани голодного обморока, давали ровно столько, чтобы не умер с голоду. Должно быть, до сих пор не оправился. Но ее внимание привлекли не только четче обрисовавшиеся скулы — изменилось само выражение его лица, поменялся взгляд... Азула медленно подошла к аватару, как к диковинной зверушке, обошла по кругу, с любопытством оглаживая взглядом проступающие лопатки-крылья, неопрятные, прямо как у Зуко, темные волосы и неподвижные бледные руки. Аанг сидел неподвижно, глядя куда-то в окно, глаза и лицо его ничего не выражали. Словно не он пожертвовал собой ради друзей и теперь летит навстречу мукам и унижениям... «Кто мог бы так пожертвовать собой ради меня? — подумала вдруг Азула. — Ради кого могла бы я?» Она знала, ради кого. За окном дирижабля занимался рассвет, рассыпая по тучам бледно-розовые лепестки сакуры. Казалось, лицо аватара окрашивал неестественный румянец. — Какой прекрасный рассвет... — лениво протянула Азула, вставая рядом с Аангом. — Интересно, что ты чувствуешь, осознавая, что видишь его в последний раз в жизни. Должно быть, это ужасное ощущение... Знать, что навсегда окажешься в заточении. Без возможности помочь кому-либо... в том числе своим друзьям. Ведь они так... благородны, — ей трудно было говорить так об этих оборванцах, — что непременно попытаются спасти тебя. Тщетно. Они погибнут, а ты даже не узнаешь об... — Когда я был в храме воздуха, — Аанг заговорил так неожиданно, что Азула невольно замолчала. — то любил подкладывать моему учителю маленькие подарки. Сюрпризы. Фигурки животных, фрукты... Я многое мог придумать. Ты любишь сюрпризы, Азула? Она не знала, почему позволяет ему договорить. И зачем отвечает: — Все любят сюрпризы. — А ты больше любишь их устраивать, да? — ухмыльнулся Аанг. — Особенно моим друзьям. В самое неподходящее время. И оставляешь подарки на память. Мне на спине, например... Но вот в чем проблема, Азула... Я тоже больше люблю устраивать сюрпризы, чем получать. В следующий миг Азула поняла, что летит. Спиной вперед. Под напором мощного воздушного удара. Веревки Аанга валялись на полу, а сам он, зло и весело улыбаясь, затанцевал в воздухе напротив дирижабля. — Схватить мальчишку! — взвизгнула Хозяйка Огня и первая направила в него бешеный удар синего пламени. Аанг ловко увернулся, и пламя растворилось во мгле. В глазах мальчишки горел злой азарт и решимость, тонкие руки стискивались в кулаки. Не выйдет, принцесса, я тебе так просто не дамся! Ты уже один раз убила меня, но больше тебе так не повезет. Один раз схватила, но больше никто не отнимет мою свободу! Аанг танцевал на воздушных потоках. Было бы проще, если бы с ним был его верный планер... было бы проще, если бы его не атаковали сразу двадцать один маг огня... но аватары не ищут легких путей! Охваченный веселой злобой, Аанг лихо плясал в воздухе, уворачиваясь от все новых и новых ударов — давайте-давайте, сволочи, бейте сильнее, тратьте драгоценные после прежней схватки силы, мне только того и надо! — оскалив зубы в широкой улыбке. — Мимо! Снова мимо! Эй, для чего вам всем глаза?! — Мощный воздушный удар сотряс дирижабль и качнул его назад, оттуда послышались испуганные вскрики, еще бы тут не закричать, когда земля под ногами шатается! — Это что, твои лучшие воины, Азула? Они не могут схватить обычного мальчишку! Аанг блефовал и, судя по застывшему холодной гримасой лицу Азулы и особенно яростному удару, каким она ответила на его слова, блефовал удачно. Но блеф оставался блефом. Чи Дан сгруппировались мгновенно, хоть и были ранены, и теперь только успевай считать: огненные залпы один за другим, моргенштерн, злобно засвистевшая в воздухе нагината, клинок на цепи, ножи, стрелы... Среди них еще и юаньские лучники есть?! Аанг быстро понял, что не успевает уворачиваться от всего сразу и скоро полетит вниз, сраженный не одним, так другим ударом. Резко взмахнул обеими руками, обращая воздух в клинок. Стрелы посыпались вниз на макушку лесу, а сам аватар решительно перешел в атаку. С трудом пробиваясь через свист цепей и клинков, он рвался наверх, к куполу дирижабля. Он мог бы убежать, ускользнуть, он умел летать так быстро, что ни один дирижабль его не догонит, но это означает, что Чи Дан вернутся за ним и его друзьями, а они и так измучены... Нет, он не может допустить этого. Их нужно остановить. Хотя бы ненадолго. Но они тоже пытались остановить его. Аанг захлебнулся от обиды и короткой вспышки отчаяния: Чи Дан и Азула быстро поняли, что он хочет сделать, и обратили против него все свои усилия. Сразу двадцать одновременных ударов буквально отшвырнули Аанга назад на несколько десятков метров, но вскоре тот сгруппировался и снова бросился вперед. Мальчик пролетел под дирижаблем чтобы вынырнуть с другой стороны и нанести удар оттуда, но и здесь не успел, вновь натолкнувшись на стену стали и пламени. Стараниями Чи Дан дирижабль обратился в неприступную крепость в воздухе, бейся, не бейся — ничего не получимтся. Думай, думай, думай, лихорадочно стучало в голове аватара. Они будут защищать дирижабль любой ценой, я не прорвусь к ним, их слишком много! Только зря рисковать собой... Нет, нужно... Думай, думай! Представь, что это игра, вы играете, и тебе нужно выиграть! Черные в темноте глаза Аанга остро и ярко блеснули. — Играем в салки! — выкрикнул он и оттолкнулся от воздушного потока, устремляясь дальше в том же направлении, в котором дирижабль плыл прежде. — Эй, догоняйте, вам же нужно меня поймать? Я здесь! А теперь здесь! — Мальчишка танцевал среди облаков. — Ловите меня, Лорд Озай вам за это даст конфетку! По тому, какими частыми и яростными сделались удары, Аанг понял, что его противники злятся. Это было то, чего он хотел, но — быстрое-быстрое дыхание, пот, выступивший под одеждой, ломота в суставах — уворачиваться от их ударов делалось все тяжелее, все больше хотелось расслабить мышцы и позволить себе упасть. Как жаль, что здесь только один дирижабль! Будь здесь флотилия... Было бы тяжелее. Но Аанг смог бы сделать так, что они буквально уничтожили бы друг друга, как он сделал это с флотом адмирала Джао когда-то невообразимо давно. Сейчас приходилось лишь увлекать их как можно дальше от места, где остались его друзья, да страстно сожалеть, что он практически безоружен. Был бы здесь его планер, он бы смог буквально сдуть дирижабль куда бы ему захотелось, но... Аааа! Аанг едва увернулся от нового удара. «Вот тебе урок: меньше сожалений, больше действий!» Сердце его горячо колотилось, глаза горели. Мальчик яростно кусал губы. Совсем близко просвистел клинок на цепи, разрезая одежду — Аанг выгнулся с испуганным воплем, и часть рубахи плавно соскользнула вниз, по коже потекла кровь, и сердце мальчика на миг испуганно замерло... До него донесся злобный хохот Азулы: — Ты замерзнешь без одежды, бедный маленький аватар! Дай-ка мы тебя согреем! — Обойдусь! Испуганный вопль, последовавший за язвительным, потонул в реве пламени. На несколько секунд в небесах стало светло, как днем — настолько огромный огненный шар, сотканный из двадцати одного удара, взорвался во тьме. Но когда пламя рассеялось, и Азула впилась расширенными глазами в место, где оно только что было, она не увидела ничего и никого. Аанг вновь увернулся. И принцесса не знала, где он находится сейчас. Мертв? Жив? А если жив — то где он?! Девушка судорожно стиснула кулаки. Ей не нравилась эта неизвестность... — Где ты? — крикнула она в темноту. Темнота молчала. — Ничтожный трус! Ты способен только удирать без конца. Единственный раз, когда ты решился лицом к лицу встретиться с моим отцом, ты проиграл! Как ты планируешь остановить войну, если будешь только убегать?! Наконец, во тьме мелькнула знакомая фигура. Слишком далеко, не достать, проклятье... Трус. Но умный трус. — Ты права, Азула! Я не буду больше убегать. Сразись со мной один на один! Азула надменно вздернула подбородок и скрестила руки на груди. — Ты не в том положении, чтобы ставить условия, аватар. — Как раз в том! — Отчаяние придавало Аангу решимости и храбрости, он сам не знал, откуда берутся эти слова. — Я могу сейчас улететь, и ты не знаешь — куда, и твой дирижабль, твои люди не смогут меня догнать! Азула стиснула челюсти. Ее глаза яростно вспыхнули. — Ты пожалеешь о том, что начал эту игру, аватар! — и взмахнула руками, отталкиваясь пламенем от земли. Из-за отсутствия планера, они были примерно на равных условиях: Азуле приходилось отталкиваться от огня, а Аангу от воздушных потоков, но если Аанг что-нибудь в чем-нибудь понимал... Постоянно извергая огонь, его противница устанет быстрей. Сердце у мальчишки так и частило в груди, терзающий его изнутри страх обратился в решимость, все его силы были сосредоточены лишь на том, чтобы победить Азулу. Не раздумывая, он бросился в атаку. Мальчишка бил наотмашь широкими дугами упругого воздуха: сбить дыхание, отшвырнуть ее назад, пускай она упадет! — но огонь из рук принцессы рассекал воздух и гасил силу его ударов, девушка с тем же упрямством пробивалась вперед — но теперь уже Аанг гасил ее усилия. Все происходило слишком быстро, только слышался свист ветра и яростное шипение пламени. «Ничего не выходит! Она постоянно отражает мои удары, и она слишком тяжелая, я не смогу... Нужно рисковать!» Новый сгусток пламени несся прямо на него, но теперь Аанг не стал разрезать его воздушным мечом — он перехватил контроль над огнем, будто он был водой, а Азула — Катарой в дружеском учебном поединке, и перенаправил огненный поток обратно к принцессе. Та не ожидала этого и не смогла блокировать удар, только увернулась. На миг Аанг увидел, как изумление исказило ее лицо, но в следующий момент оно снова сделалось насмешливым. Только глаза горели лихорадочной злостью. — Коварству учат в храмах воздуха, аватар?! — Новый огненный залп несся в его голову, но Аанг разрезал его ладонями, силясь прорваться ближе к принцессе. Не смей говорить так о магах воздуха, ты!.. — Этому ты с твоим отцом научили меня-а-а-а-а! — Новый удар Азулы достиг цели. Аанг падал, потеряв контроль над воздушными потоками, боль горела на его коже. Азула расхохоталась: — Мы были настолько плохими учителями?! — и взмахнула руками, изменяя направление огня за спиной. Догнать падающего мальчишку, вернуть на дирижабль, переломать ему все кости прямо там! Ему, как человеку, поступившему достойно, была оказана милость безболезненного чи-блока — он не оценил ее. Больше она не будет столь милосердной... Аватар и Хозяйка Огня падали вместе. Все тело Азулы напряглось, выпрямившись в струнку, лицо застыло жестокой фарфоровой маской, руки вытянулись вперед, скрючились пальцы, увенчанные ногтями, больше похожими на когти: схватить его, он не должен разбиться, он нужен живым! Вот, вот, последние миллиметры, его одежда, плечи... И неожиданно раскрывшиеся черные глаза. «Плевать, что больно. Я должен ее остановить!» В следующее мгновение Азула сама оказалась под ним. Они все еще падали, но теперь земля грозила сотней переломов ей самой... У девушки на миг пересохло в горле. Время растянулось в тягучие, долгие мгновения, и Азула остро ощущала, как приближается земная твердь. Девушка машинально вцепилась когтями в воротник чужой одежды, яростным взглядом — в ненавистно-спокойное, сосредоточенное лицо аватара... Заставила себя холодно улыбнуться и приблизиться к его уху. — Разве должен маг воздуха убивать?.. Помнится, когда-то ты боялся этого, аватар... Парень вздрогнул. Пальцы на плечах Азулы ослабли, всего на миг, но этого было достаточно: Аанг потерял концентрацию, и был «награжден» за это яростным огненным ударом ноги в живот. Тишину прорезал истошный вопль. Легче пушинки Аанг отлетел назад, но не стал покорять воздушные потоки. «Ты аватар, — вспыхнуло в голове, — ты не только маг воздуха. Ты аватар!» Земля мягко спружинила о ступни, приветливо встречая мальчишку, хотя обычному человеку напрочь раздробила бы кости. Тяжело дыша, Аанг держался за живот, с изумлением понимая, что ожога на нем почти нет: рефлексы сработали быстро, и он отлетел прочь быстрее, чем огонь успел лизнуть его тело, хоть и орал, как резанный, от страха и неожиданности. «Стоп, стоп. Я что... опередил... Азулу?!» Мальчишку потянуло нервно рассмеяться. Он пружинисто вскочил на ноги и жестко взмахнул руками, притягивая к себе землю. «Главное — твоя позиция», — вспомнил он, и голос Тоф в голове придал ему сил. Тоф всегда была такой уверенной и спокойной. И ничего не боялась. В этом он хотел быть на нее похожим. Пылающая ледяной яростью, Азула вновь появилась в поле его зрения. Он видел, как тяжело вздымается ее грудь, как лихорадочно горят щеки, как растрепались и прилипли к потному лбу волосы. Она выглядела человечной, как никогда: измотанной, уставшей, взмокшей, задыхающейся. Как бы ни старалась девушка держать лицо (а оно и сейчас застыло холодной маской, только глаза горели лютым огнем), день на ногах, ночь в сражении, ранение и снова драка — это было слишком для нее... Несколько секунд враги смотрели друг другу в глаза. Упрямая решимость во что бы то ни стало доставить аватара отцу встретилась с нежданным сочувствием... Азула стиснула побелевшие губы — и наотмашь, изо всех сил, не соразмеряя их совершенно, хлестнула аватара огнем. Никто не смеет жалеть ее, великую Хозяйку Огня Азулу! Кто он такой, чтобы так смотреть на нее?! Она — не какое-нибудь там ничтожество!.. Аватар едва успел заблокировать огонь каменной грядой, а в следующий момент Азула почувствовала, как земля под ее ногами зашевелилась и ожила, стала цепляться за ее ступни, удерживая на месте, таща ее куда-то... Девушка жестко взмахнула руками вниз, отталкиваясь от земли пламенем, и тут же очертила ногой огненную дугу, посылая ее в аватара — тот рефлекторно пригнулся, но затем ухватил огонь, как шелковую ленту, и направил его обратно. Кох, как быстро, все слишком быстро, все силы уходят лишь на то, чтобы держать ее на расстоянии, сколько бы он ни старался — он не может перейти в атаку, а выдержать такой темп обороны выше его сил, скоро, совсем скоро он пропустит удар, и тогда... Аанг вздрогнул, когда вместо нового удара Азула... Мягко шагнула назад. Девушка и сама четко увидела, как изменилось в изумлении лицо мальчишки, и удовлетворенная улыбка изогнула губы. Как ей нравилось снова контролировать ситуацию! Ну что, Аанг? Поиграем в салочки, тебе ведь нравится играть, а? Теперь твоя очередь водить! Убегать от аватара было чертовски трудно: он словно превратился в мага земли, и та почти в буквальном смысле горела под ногами Азулы, каждую минуту пытаясь ее схватить. Но Азула была ловкой, быстрой и умной. Вскоре она оказалась на одном из деревьев — и даже сумела сдержать истошный хриплый вопль, когда Аанг попытался скинуть ее оттуда воздушным ударом. Вместо этого девушка перепрыгнула на другое дерево так грациозно, словно это изначально было ее идеей, и издевательски помахала в воздухе тонкими пальцами. — Для чего тебе глаза, аватар? Не можешь поймать какую-то девчонку? Разозлился? Этого Азула уже не увидела: не было времени. Впереди маячил крошечный безопасный пятачок земли, где она сможет перевести дух и вновь перейти в атаку. Быстрее, быстрее, бежать до ломоты в ногах — остановиться, круто развернуться к нему, и... И ухмыльнуться. Глупый-глупый маленький аватар, он в самом деле рассчитывал на честную схватку... Захваченный дракой, Аанг не замечал того, что творится вокруг, и сейчас жестоко поплатился за это. Чи Дан вовсе не собирались дать Азуле и Аангу сразиться один на один в честной дуэли. Азула заманила Аанга в ловушку. Теперь со всех сторон с деревьев на него смотрели клинки и горели огненные перчатки на чужих руках. А Азула... Азула стояла посреди всего этого с ухмылкой на губах и вздернутым подбородком. «Думал, что перехитрил меня, аватар? — словно говорил весь ее облик. — Думал, что оказался быстрее? Умнее? Хитрее? Меня?!» — и издевательский смех искрами горел в ее взгляде. Волна отчаяния захватила Аанга с головой, настолько сильная, что ему захотелось одновременно закричать, раздирая воплем голосовые связки, разрыдаться, истерично засмеяться, все что угодно, ведь он проиграет! Прямо сейчас, он проиграет, и снова вернется на дирижабль, он не выдержит схватку с ними всеми так близко и со всех сторон! Ни одна стихия не спасет его, сколько бы он ни старался. Драка будет долгой, но в конечном итоге он вновь бессильной переломанной куклой осядет наземь, а очнется уже там... там... Аанг отогнал прочь парализующий ужас, вызывающий волны тошноты и муть в голове... И словно чья-то теплая рука легла на его плечо сквозь века. «Ни одна стихия не поможет тебе, Аанг. Но помогут все вместе. Ты не просто человек, Аанг, ты — аватар!» Эта мысль прогремела в его голове, как гром первой весенней грозы, но в то же мгновение грянул другой гром — двадцати одновременных ударов, и все были направлены в него одного. Но — тщетно. Словно солнечный жар хлынул по жилам Аанга, наполняя их такой силой, какую он никогда не чувствовал прежде. Раньше, входя в состояние аватара, он словно не был в собственном теле, он был где-то за его пределами, а его тело захватывал кто-то, кто был сильнее него, могущественнее, страшнее... Сейчас Аанг по-прежнему был собой. И он был аватаром. Мальчишка вскинул руки — и все удары разлетелись в искры и обломки; вскинул голову — и Чи Дан замерли на деревьях, не сумев скрыть изумления. До того серые до черноты, сейчас глаза мальчика горели ослепительным белым огнем. Всем, кто был здесь сейчас, на какое-то мгновение померещились сотни и сотни фигур за спиной у мальчишки: высокие и низкие, мужские и женские, в одеждах всех четырех народов... Может, и вправду они придавали Аангу силы, но сам мальчик верил в другое. Ему казалось, что рядом с ним стоят его друзья. Тоф и ее уверенность, стойкость и спокойствие. Катара и ее гибкость, плавность и доброта. Суюки и ее сила, забота и благородство. Сокка и его изобретательность, ум и упрямство. Зуко и его пылкость, отвага и решительность. Все они были здесь — а значит, у Чи Дан не было никаких шансов. Они собрались быстро: едва Аанг отразил первую атаку, как за ней последовала новая — но та оказалась еще более тщетной. Плотная воздушная сфера, надежным щитом окружившая аватара, словно взорвалась изнутри — и Чи Дан буквально смело с деревьев, а Азулу отнесло куда-то на десятки метров назад, будто она была не тяжелее тряпичной куклы. Все они потеряли сознание в полете и очнулись далеко-далеко от Аанга: кто-то повис на ветках деревьев, кого-то швырнуло о камни, но все это было неважно. Аватара они отпустили. Они осознают это лишь спустя несколько часов, выбравшись из забытья. А сейчас их несет воздушным взрывом один Кох ведает, куда — а Аанг медленно опускает ресницы, потрясенно прислушиваясь к собственным ощущениям. Прежде, когда он выходил из состояния аватара, то всегда, обессиленный, опускался на землю, ничегошеньки не соображая, опустошенный, в таком состоянии, будто пробежал несколько сотен километров. Но сейчас... Усталость, конечно, все еще ломила мышцы, но то была естественная усталость после тяжелого боя. Глубокий порез на ребрах все еще кровоточил, ужасно болел большой ожог на животе и груди... Аанг со стоном пошатнулся, хватаясь за него, пытаясь хоть немного уменьшить пылающую на коже боль, и глухо застонал сквозь сжатые зубы. Только сейчас боль пришла к нему в полной мере, не отгоняемая, как прежде, адреналином. Ведь бой был закончен. Бой закончен... Аанг вскинул вверх изумленное лицо. Он победил?! Он смог отбросить прочь Чи Дан и Азулу?! Он... Он вошел в состояние аватара?! Не обращая никакого внимания на боль, мальчишка с радостным воплем взлетел на несколько десятков метров и описал в воздухе широкий круг восторга. У него получилось, он выиграл, выиграл, он победил их всех, он — аватар! Хохоча и одновременно вздрагивая от дергающей тело боли, Аанг плавно опустился на ветку одного из деревьев, тяжело дыша от смеха, боли и счастья. Глаза его радостно горели, голова кружилась. «Домой! — радостной вспышкой полыхнуло в сознании. — Прямо сейчас домой, к друзьям! Где они — там и мой дом. Только бы с ними все было хорошо...» — на миг счастье сменилось болезненно-сильной тревогой... А вдруг с ними что-то случилось, ведь они были тяжело ранены?.. Аанг нахмурился — и быстрее прежнего сорвался с места. Скорей!***
Шагая по дороге к заброшенному храму, ребята ненавидели себя за слабость. Они должны были рваться на помощь Аангу, а вместо этого рассудили, что слишком слабы, и Аппа не может толком лететь, что уж говорить об участии в бою, а значит, они не смогут ничего сделать. Рассудили правильно, но как же отчаянно свербило все внутри от ненависти: и к себе, и к Азуле, ко всем! Шагая вперед на еще немного слабых ногах, с каждым новым шагом Катара просила духов сохранить жизнь маленькому магу воздуха. Хотя за последние месяцы он сильно вырос и изменился в сравнении с тем наивным мальчиком, которого она нашла в айсберге, сейчас девушке упорно лез на ум тот самый мальчуган — только переломанный, избитый, полумертвый, пленный... Катара в отчаянии закусила губы и сделала еще один шаг. Как вдруг до ребят донесся веселый звонкий свист рассекаемого воздуха. Ошеломленные, они замерли, вскидывая вверх изумленные лица. Да нет, нет, этого быть не может, это же... — Аанг!!! — все хором завопили ребята. Заливающийся счастливым смехом, словно бы светящийся изнутри, Аанг стоял прямо перед ними: улыбка от уха до уха, часть рубахи срезана, на ребрах кровь, на животе ожог — но живой! Живой! И весь сияет, рвется к ним, словно весенний ветер... Не помня себя от радости, друзья рванулись друг к другу. Сплелись тесные объятия их шести пар непослушных, не знающих, как лучше обнять и дотронуться, трясущихся рук. — Аанг! Как ты выбрался?! — Ты ранен, я тебе помогу! — Вы в порядке, ребята? — Как ты выбрался, Аанг?! — Я ее обхитрил! — хохотал аватар. — Взял и устроил ей сюрприз! — Ты ранен! Очень больно? — Это неважно, неважно, я ведь с вами! — смеялся Аанг, пытаясь ухватиться разом за всех своих друзей. — Ну как вы, что вы? Вы были ранены, я так переживал! — Все в порядке, Аанг! — широко улыбнулся Сокка. — Катара нас всех вылечила! — Да, только вот Тоф... — Апчхи! — среагировала на свое имя БейФонг. — Она немного заболела. — Это не страшно! — широко улыбнулась девочка. — Я не очень обременительна, когда болею, честно-честно! Я так рада, что ты вернулся, Легкие Ноги! — и к груди Аанга прижался горячий комочек счастья. ...который никогда еще не обманывал друзей настолько бесстыже...