«О, быстротечность! На изголовье случайном В дреме забывшись, Смутной тенью блуждаю По тропе сновидений». Сикиси-найсинно
Озай в глубокой задумчивости сидел за письменным столом, постукивая о него кистью для каллиграфии. Ему нужно было подумать, что делать дальше. Стук. Увиденное им вчера было отнюдь не нервным срывом. Озай видел, как у человека не выдерживают нервы, как он плачет или хохочет от того, что выдержка его подвела, но это… это было нечто совершенно иное. Стук. Как бы ни было это для него неожиданно, Азула сошла с ума. А он даже не заметил этого. Как давно его дочь больна? Стук. Озай вызывал в памяти моменты с его дочерью, чтобы вспомнить, когда в ее улыбке появилось нечто нездоровое, а в глазах засверкал безумный блеск? Мужчина отдавал отчет в том, что слишком отдалился от собственных детей, делиться эмоциональными переживаниями в их семье было не принято, эмоции, слабость — каждый переживал это в себе, но он не мог подумать, что все зайдет так далеко. Стук. Так или иначе, ему нужно понять, что ему делать с Азулой дальше, и к чему это все приведет. Азула — его единственная наследница. Но что может сделать сумасшедший правитель?.. Конечно, Озай может жениться еще раз, и у него могут быть другие дети, но ждать, пока они вырастут это слишком долго, к тому же неизвестно, какими качествами они будут обладать, да и Азула, скорее, убьет их в собственных колыбелях, чем допустит соперничество за трон. Нет, это крайняя мера. Да и сам Озай не горел желанием вновь заводить семью. Стук. Отправить ее в лечебницу для больных духом, изолировать ото всех? Исключено. Подвергать огласке это нельзя, среди народа начнутся волнения, кто захочет себе сумасшедшую Хозяйку Огня? Услать ее тайком? Опять же, начнутся вопросы, куда делась их правительница… Даже если пустить слух, что Азула снова на неком задании, это вновь вызовет вопросы: а так ли уж хорошо идут дела у правящей династии, если Хозяйка Огня то и дело вынуждена бегать неизвестно где? Первую ее отлучку восприняли спокойно — со второй могут начаться проблемы. Нет, так тоже делать нельзя. Стук. К тому же, неясно как отреагирует на это сама Азула. Безумец доставляет проблемы не столько своей болезнью, сколько непредсказуемостью. Пока он для нее — непререкаемый авторитет, но надолго ли? Когда-то Азула очень любила свою мать, но сейчас шлет ей проклятия… Авторитет необходимо удержать и не нарушить ее доверия, но при этом… ее стоит ограничить в появлениях на публике и самостоятельной деятельности. А еще… Озай недовольно поджал губы. Еще с ее рассудком нужно что-то сделать. И тут он явно не справится сам.***
Несколько минут спустя перед Королем-Фениксом стоял личный лекарь огненного семейства — Ла Ген. Сухопарый седой мужчина с чуть уставшим взглядом светло-янтарных глаз, склонившийся перед ним в почтительном поклоне. — Десять тысяч лет жизни Вашему Величеству. Вы желали видеть меня? Досадливо отмахнувшись от приветствий, мужчина кивнул ему на место подле стола. — Да. И об этой встрече никто не должен знать. Надеюсь, вы понимаете, какие вас ожидают последствия, если о дальнейшем разговоре возникнут хоть малейшие слухи? — Озай спросил это спокойно, не повышая голос, не подпуская в него театральной угрозы. Не угроза, просто предупреждение. На всякий случай. Лекарь присел напротив Лорда Огня и ответил, не поднимая почтительно склоненной головы: — Я служу Вашей семье много лет, Ваше Величество, но ни одна тайна еще не вышла за стены дворца. Вы можете положиться на меня. Воцарилось недолгое молчание — Озаю было очень трудно признать, что он нуждается в помощи. Наконец, справившись с собой, он заговорил: — Моя дочь, хозяйка Огня Азула. Она… Давай же, говори! — Она стала слаба духом. У нее пошатнулся разум. Ла Ген удивленно поднял голову. Больна духом? Азула? Он заботился об ее здоровье с раннего детства, слышал отголоски ее нервного срыва перед коронацией (слезы, какие-то невнятные крики, звон стекла…), и как жестко она вела себя несколько месяцев после, но затем ее состояние вроде бы выровнялось: принцесса — уже Хозяйка — по-прежнему не блистала улыбчивостью и жизнерадостностью, всегда находилась в дурном настроении, часто раздражалась, но это было нормально для пятнадцатилетней девочки, на которую свалилась ответственность за всю страну, и которая занималась ее делами с упорством истинной внучки Лорда Азулона, пусть вечно пребудет в теплых объятиях Агни его великая душа. И тут вдруг — больна духом?.. Как он это пропустил? — Вы уверены в этом, Ваше Величество?.. — осторожно поинтересовался лекарь. — Ее Величество была не в себе, когда Вы сражались с аватаром Аангом, но это нельзя принять за безумие… Она волновалась за Вашу жизнь, и принимала на себя большую ответственность. Нервный срыв в таких условиях — естественное явление, а не слабость разума. Затем она пришла в себя, я пристально следил за ее восстановлением. — Разумеется, тайно: Ла Гену хотелось жить, а нрав у Хозяйки Огня Азулы был ох и крутой. — Сейчас она… — Короткая пауза, быстрый взгляд в глаза Озая. — Выглядит здоровой. Пальцы Короля-Феникса дернулись, недовольно царапая обивку кресла, а переносицу пересекли две хмурые морщины. — Значит вы следили недостаточно! — Ла Ген невольно дернулся, как будто голос его повелителя обратился в настоящий, осязаемый кнут, и рефлекторно вжал голову в плечи. Он много лет провел бок о бок с этой семьей, любил их всех, горько оплакивал смерти Их Величеств Азулона и Айлы и принца Лу Тена, но… Где-то в глубине души все еще сидел тот сопляк-мальчишка с трепетными тонкими пальцами, который когда-то много десятилетий назад вошел в этот дворец, трепеща от священного ужаса перед великими Детьми Агни. Однако Озай то ли заметил страх старого доктора и решил, что пугать его не стоит, то ли действительно успокоился… Его голос зазвучал ровнее: — Я могу сказать это со всей точностью. Вчера я застал ее… в припадке. Она бросалась огнем и разговаривала с моей покойной супругой так, будто та еще жива, и также присутствовала в комнате. Ее посещают галлюцинации. Она больна. Никто в целом мире не узнает, как жестко Озаю пришлось стиснуть себя в кулаке силы духа, чтобы сказать это. — И с этим нужно что-то сделать, но… Азула не должна знать об этом. Думаю, с этим у вас есть опыт, не так ли? Лекарь едва заметно усмехнулся и, не стыдясь, кивнул. Да, у него был опыт, и не только с Азулой: в свое время доводилось так же тайком лечить Лорда Огня Азулона, упрямого, как мальчишка, и Хозяйку Огня Айлу, которую сам дух Агни не смог бы загнать в постель, чтобы она, наконец, отлежалась и прекратила хоронить себя заживо чрезмерными нагрузками… Да и сам Озай… Ну да неважно. Не время ударяться в ностальгические воспоминания. Мгновенно посерьезнев, Ла Ген сплел пальцы в замок, подушечки быстро-быстро забарабанили по костяшкам. — Опишите мне ее припадок. Что ее спровоцировало? Возможно, она увидела портрет покойной принцессы Урсы? — Не портрет… — Разбитое на куски зеркало, огонь, облизывающий подсвечники, выбитые стекла в окне… — Скорее… зеркала. Нечто отражающее. Она видела ее в них… Озай был хладнокровен, мало что могло его напугать, но сейчас, говоря эти слова, он чувствовал неприятный покалывающий холодок вдоль хребта. Его дочь правда видела в зеркалах что-то иное, чем видят другие… здоровые… здоровые люди. В голове его дочери, его идеального (по крайней мере, Озай очень долго считал ее такой, и даже сейчас, невзирая на промашки Азулы, полагал ее сильным помощником, хотя уже и не заслуживающим звания «идеала») оружия что-то не так. Это причиняло боль, как если бы он видел великолепный меч мастера Пиандао (а его мечи вправду великолепны, хоть Пиандао и предатель, заслуживающий казни) изуродованным и искривленным. — Значит, все отражающие поверхности нужно убрать… — тем временем кивнул Ла Ген. — Но Ее Величество выплескивает свою агрессию на них, и когда они исчезнут — она может проявлять агрессию к себе самой. Людям… которые страдают подобными заболеваниями… Это свойственно. Поэтому вокруг нее не должно быть ничего острого: она может навредить самой себе. — Я понял вас. — Я выпишу вам список сильных трав и снадобий, их все нужно подавать Ее Величеству. Подмешивать в еду и питье, если вы хотите, чтобы все оставалось втайне. Эти травы обладают сильным седативным эффектом. Снотворное, чтобы она не могла себе навредить...Также вы можете повлиять на нее сами: ей будут полезны ежедневные медитации, прогулки на свежем воздухе, массажи… Ее Величество любит ухаживать за собой. — Старик слабо улыбнулся, вспомнив семилетнюю Азулу, которая впервые прибежала к нему за травяным настоем, чтобы ее волосы поскорее отрасли. «Хочу, чтобы на балу в честь дня рождения дедушки мои волосы были длиннее, чем у Мэй!» — пропищал этот ребенок, задирая свой хорошенький нос. — В ее косметику я тоже прикажу подмешать лекарство. Пока так, но если ситуация не станет лучше с исчезновением раздражителей — я буду вынужден применить более серьезное воздействие. Например, гипноз, или лечебные практики ци-блока… Но, как Вы понимаете, это от Ее Величества скрыть уже не удастся. Также я бы хотел иметь возможность навещать ее ежедневно для наблюдений, но Ее Величество редко обращается ко мне за помощью. — Я обеспечу вам такую возможность… — Хмурая складка меж бровей мужчины стала еще глубже. Все это нужно было делать аккуратно, очень аккуратно, и еще… — Доктор Ла Ген? — Да, Ваше Величество? — Хозяйку Огня Азулу возможно исцелить? Ла Ген наклонил голову набок, медленно скользя по лицу Озая пристальным взглядом. Он знал этого человека много лет, и много лет лечил его и его семью, он принимал роды у его жены и видел, как он взял на руки и Азулу, и Зуко, которого Ла Ген же потом латал после дуэли с отцом… И все же Озай до сих пор оставался для него закрытой книгой. Кто ты такой, Король-Феникс? Обеспокоенный отец или владелец меча, подозревающий, что клинок пришел в негодность?.. Ла Гену хотелось верить в первое: он любил эту семью, он хотел видеть в них хорошее, и он видел! Лорда Азулона, стертого в порошок смертью жены, принца Айро, способного сутками просиживать у кровати больного сына, принцессу Урсу, трогательно заботившуюся о своих детях… Ла Гену хотелось верить в первое. Хотелось… — Время покажет, Ваше Величество, — ответил он очень мягко. — Я обещаю, что сделаю все возможное. Ваша дочь — сильная девушка. Она должна справиться. Озай молчал, опустив подбородок на сплетенные пальцы и глядя в пустоту. Лишь спустя несколько секунд, когда молчание терпеливо ожидающего лекаря сделалось неловким, он слабо кивнул ему и жестком велел «Ступай». Ла Ген тенью выскользнул за дверь… А Озай, мгновенно встряхнувшись всем телом, тут же отдал своему слуге новый приказ: созвать к нему всех слуг из личного штата Хозяйки Огня Азулы… и еще одного человека, успевшего зарекомендовать себя как прекрасного соглядатая. Приказ Озая был краток и ясен: исполнять все повеления лекаря Ла Гена. Не сплетничать о них даже между собой. Никому ничего не говорить. Никогда. Вообще. Никак. Если кто-то проговорится, обмолвится, напишет, забудет, что угодно — его ждет казнь как предателя родины. Точка. Слуги стояли перед ним бледные и напуганные, дрожащие, не решаясь даже поднять глаза… Со своим соглядатаем, неприметным человечком в блекло-красном кимоно, Озай говорил мягче. Этот человек уже несколько раз выручал его и заслужил более теплое отношение. — Докладывай мне о каждом ее шаге, — говорил правитель тихим, проникновенным голосом, слегка приобняв шпиона за плечо, — куда она ходит, с кем встречается, что делает… Что говорит… Хорошо ли спит по ночам. Все. Буквально все. Оплата прежняя. — Вы в чем-то подозреваете ее, Ваше Величество? — так же тихо поинтересовался шпион. Озай незаметно сделал глубокий вздох и вновь бросил отрешенный взгляд куда-то за окно. — Быть может… Там, в саду, медленно брела по дорожке Азула, выглядящая, как всегда, спокойной и уверенной, но бледнее обычного. И пока еще не знала, что за ней следят.***
Азула отложила в сторону последний доклад на сегодня и, откинувшись в кресле, устало потерла виски. Пока ее не было, накопилось много дел, и не только в стране. Теперь Хозяйка Огня практически не выходила из своих покоев — на нее сваливались новые и новые дела, а несколько дней она и вовсе ночевала в своем кабинете. Девушка, недовольно поджав губы, взглянула на один из свитков, что немного выбивался из общей стопки — сообщение о том, что ее глупый братец вновь примкнул к дезертирам Линга. Азула уже изучила его досье (кажется, она запрашивала его уже, ранее, но память в последнее время у девушки была неважная, наверное, от нагрузки): ненамного старше ее отца, из семьи военных, которые всегда были преданы идеалам страны огня, имел младшего брата, тоже солдата, который погиб в одной из битв… Линг безукоризненно исполнял свои обязанности и вдруг — посмел дезертировать. И не только дезертировать, но и собрать армию «освободителей»… «Кем ты себя возомнил? — злобно фыркнула девушка. — Разбойником Джи Джонгом из сказок? Ну ничего… Я найду способ разобраться и с тобой, и с твоей шайкой предателей, и никакие маги тебе не помогут!» Отложив свиток, Азула потянулась за одной из книг, что лежали перед ней в другой стопке. Здесь были такие труды как «Искусство войны», «Величайшие победы страны огня», а также «Тактика и стратегия» авторства не кого-нибудь, а самого Лорда Огня Азулона… Лорд Огня Азулон… Почему-то мама всегда запрещала звать его дедом. Почему?.. Пока его характер не сделался совсем ужасным под старость лет, он был очень добр к ней… И даже перед самой смертью он продолжал звать ее «моя дорогая». Азуле это нравилось: дедушка был единственным, кто звал ее ласково. Девушка несколько смутно помнила, как они гуляли по королевскому саду вместе, когда она была совсем малышкой, как однажды запустили небесный фонарик во время празднования нового года, а еще он однажды взял ее с собой на тренировку, когда пламя Азулы только-только поменяло цвет и из рыжего стало синим. А ее мать… Верхняя губа Азулы невольно дернулась, чуть обнажая идеально-белые зубы, словно кусочки дорогого фарфора в кровавой мякоти рта. «Она всегда хотела оградить меня от тех, кто меня любит… Надеюсь, ты застряла в пещере Коха, и путь к Агни тебе закрыт навечно!» Досадливо царапнув столешницу, Азула вернулась к чтению книг. Она верила, что в событиях прошлого можно почерпнуть идеи для будущего: ведь все эти победы, тактики ведения боя, политические карьеры — результат старания гениальных и талантливейших умов многих поколений, и секреты некоторых побед продолжают поражать даже сейчас. Например, то, как Лорд Огня Азулон в одиночку смог остановить вторжение вражеских войск к берегам столицы. На этом месте даже воздвигли Великие Врата Азулона, как память о том сражении. Правда, сейчас Азулу меньше всего интересовала память об ее дедушке — она хотела узнать, как он в одиночку смог предотвратить вторжение чужой флотилии. И об этом, как назло, книга выражалась весьма неясно. — «И обрушил он на них Великий Огонь»… — задумчиво прочла девушка вслух. — Великий Огонь… Что это может быть? Не мог же он остановить целую флотилию с помощью магии?.. Конечно, ее дед славился своими выдающимися талантами и считался сильнейшим магом огня своего века, но все-таки нужно быть реалистом: невозможно в одиночку сжечь целую флотилию… — Великий Огонь… Нахмурившись, Азула прикусила губу. «Может, это какая-то машина?.. Но во времена дедушки техника была не так развита. Драконы?.. Но их тогда уже почти не осталось, и, к тому же, было бы множество свидетелей, а тут — ничего… Войска? В архивах нет их имен…» Мысль об этом взволновала Азулу: ведь, если с помощью Великого Огня ее дед сумел в одиночку остановить флотилию, то, может быть его мощи хватит, чтобы остановить аватара?.. — Ваше Величество! — В дверях показались прислужницы, тотчас склонившиеся в глубоком, почтительном поклоне. — Настала пора ужина. — Что? — подняв голову от книги, Азула досадливо отмахнулась. — Можете унести это. Я не хочу есть. Служанки переглянулись и, кажется, задрожали и побледнели. — Но здесь все ваши любимые блюда, Ваше Величество… — робко пробормотала одна из них, все-таки пододвигая к девушке миску ароматного супа. Пахло действительно аппетитно, но Азула резким жестом оттолкнула тарелку от себя и хлестнула словами: — Почему я постоянно должна повторять дважды?! — Стук колен об пол… Азула закатила глаза. Иногда всеобщее поклонение и раболепие немного ей надоедало. Ну вот опять: чуть не плачут, бледные, запуганные, и дрожащими голосами умоляют: — Простите, Ваше Величество! — Хлоп лбом об пол! — Слуги заслужили наказание! — Хлоп лбом об пол! — Но вы должны поесть… Никудышных слуг высекут за то, что мы плохо заботимся о Вас, Вы ничего не ели с самого утра… Простите, Ваше Величество… О Агни, какие же они жалкие… Азула тяжело вздохнула, со смесью равнодушия, брезгливой жалости и презрения глядя на распростертых перед ней девушек. — Ну ла-адно, ладно… — Девушка демонстративно притянула к себе миску с супом. — Видите? Я ем. Прекратите утомлять меня своим ничтожеством. Увидав, что бывшая принцесса и правда начала есть, служанки расцвели улыбками. — Благодарим Вас, Ваше Величество! Это очень хорошо, что Вы решили поужинать, человеку необходимо для восстановления си… — Идите прочь! — Ваше Величество! — склонившись, прислужницы покорно попятились за двери и прикрыли их за собой. Фыркнув, Азула зачерпнула еще ложку, еще — как ни противно это признавать, но они были правы, и она действительно проголодалась, но все это было не так важно: голод можно и перетерпеть, а вот Аватар ждать не станет, к тому же… Девушка хотела разгадать секрет строчки «И обрушил он на них Великий Огонь». «Великий огонь…» Азула чуть поморщилась и провела рукой по лицу — после сытного ужина на нее накатывала сонливость. «Мне… мне нужно узнать, что это такое… это поможет убрать Аватара, дядю…» Хозяйка Огня зевнула, прикрывая губы ладонью. «Убить. Да. Убить…» Поморщившись, девушка тряхнула головой. Видимо, она слишком сильно утомилась за день, но она упрямо не хотела идти спать. Пока она не разберется с этим вопросом, ей просто нельзя спать! «Мне нельзя спать… нельзя спать…» — оперившись щекой о ладонь, Азула уставилась полусонным взглядом в строчки книги, но идеи упорно не шли на ум: мозг хотел заниматься чем угодно, но только не размышлять о важном. Он был согласен думать о том, почему суп называется именно супом, а не как-то иначе, о том, что, если служанки очень сильно испугаются, то могут невольно настучать лбом об пол гимн страны Огня… Но не о Великом Огне, нет. А рука выписывала на бумаге не примечания из трактатов, а какие-то глупые загогулины, и только одна мысль крутилась у девушки в голове: «мне нельзя спать». «Прекрати!» Азула с силой протерла глаза и тихо зашипела — от пальцев размазалась тушь, и ее частицы попали в глаз. — Кох! Стукнув кулаком о стол, Азула потянулась за платком. Будет тебе урок, нечего клевать носом! Теперь будешь выглядеть не как Хозяйка Огня, а как красноглазая панда! Убрав платком тушь, Азула взглянула на исписанный клочок бумаги и усмехнулась: на нем красовалась надпись «Мне нельзя спать», выведенная чуть размашистым от усталости почерком. Пожалуй, она не станет выбрасывать это, а сохранит себе как памятку, чтобы впредь держать себя в руках и не клевать носом. Сложив бумажку, Азула попыталась запихнуть ее в небольшую щель между ящиками стола, но не получилось — оттуда уже торчал, едва видный клочок бумаги. — Это еще что такое… — негромко проворчала девушка, выуживая его оттуда, разворачивая… и ощущая как у нее холодеют пальцы, и морозная липкая дрожь ползет по позвоночнику. Размашисто нацарапанные иероглифы складывались в «Мне нельзя спать». «Что… как… как это…» Дыхание Азулы оборвалось. Она резко выдвинула ящик, вовсе вынув его из стола — по полу рассыпались документы, какие-то принадлежности для письма… и маленькие клочки бумаги. «Мне нельзя спать» «Мне нельзя спать» «Мне нельзя спать» Вскрикнув, Азула схватила за голову, и крупная дрожь пронзила ее, как молния. — Ваше Величество, мы принесли Вам ужин… Склонившиеся в поклоне служанки и восхитительно выглядящая рыба с рисом и овощами на большом красивом блюде и травяной чай. — Ваше Величество, Вам нужно поесть, вы так много работаете… Мягкая улыбка главной прислужницы и протянутое Азуле блюдо с креветками. — Ваш любимый десерт, госпожа… Пирожные «розовый персик» и настой из сладковатых трав. «Нет… не может быть… не. может…» Сонно уткнувшаяся лбом в оконное стекло Азула. Клочок бумаги, засунутый ею клочок бумаги в щель между рамой и подоконником. Азула, метнувшаяся к окну и нашарившая записку в этом месте. Азула, слабеющими пальцами вкладывающая записку в качестве закладки для книги. Азула, лихорадочно опрокидывающая книги из шкафа — они падают на пол с таким же грохотом, с каким сейчас мечется в груди ее сердце — в поисках нужной и находящая там проклятый клочок бумаги. Азула, немного удивляющаяся написанным ею строкам, будто она их раньше где-то видела. Азула, готовая закричать от нахлынувших на нее воспоминаний. Так уже было!!! Так происходит не первый день! Еда… все дело в еде… все дело… «Это предательство! Они обманули меня! Они… они хотят медленно убить меня?!» Она им этого не позволит! Она прямо сейчас найдет этих мерзавок и огнем и железом выпытает у них кто их подослал! Азула кинулась к выходу, но ноги ее не послушались — ватные от слабости колени подломились, и бывшая принцесса, вскрикнув, упала на пол. «Кто это?!» Застонав, Хозяйка Огня сжала дрожащие белые пальцы в своих волосах. «Это… предательство…» Бороться, бороться, бороться! Она не даст себя одурачить! Девушку шатало, она никак не могла встать на ноги, а на веки все больше давила сонливая тяжесть, как Азула ни сопротивлялась. «Это…» — Он лжет тебе, Азула… Скорбное белое лицо ее матери в отражении зеркала. «Папа…» Девушка сжалась на полу в комок. Эта яркая мысль, мелькнувшая в угасающем сонном разуме, была последней, прежде чем Азула, которая больше не могла противиться дурману, закрыла глаза и провалилась в темноту.