«Ты не думай с презреньем: “Какие мелкие семена!” — Это ведь красный перец.» Мацуо Басё
С тех пор, как Катара и Зуко нечаянно наткнулись на Аанга и с трудом, но все же спаслись от погони ценой своих личных вещей и миллиона убитых нервных клеток, прошло пять дней. Назвать их приятными не поворачивался язык. Дело было не в том, что троим путешественникам приходилось скрываться — к этому они давным-давно привыкли и теперь им лишь пришлось быть еще более осторожными. Все дело было в погоде. Молодые люди вот уже три дня не видели чистого неба — его постоянно затягивали густые, низкие тучи, периодически швыряющие им в лицо крупные капли холодного, озлобленного ливня. Обычно Зуко или Катара закрывались от них с помощью магии, но Зуко быстро уставал держать огненный щит, и вскоре его сменяла маг воды. Иногда она спрашивала у Аанга: «Может быть, ты поможешь?», но мальчик качал головой с таким скорбным видом, что Катаре немедленно становилось стыдно за свою глупость. На самом деле, последний маг воздуха чувствовал себя уже несколько получше: он мог идти сам, не опираясь на плечо Зуко, как это было прежде (первые дни маг огня и вовсе больше тащил Аанга на себе), слабость постепенно проходила, временами на его лице даже мелькала слабая, чуть уловимая полуулыбка, но, по мнению Катары, ему по-прежнему требовалось лечение. Главным аспектом лечения являлось сытное питание и здоровый, крепкий десятичасовой сон, поскольку по исхудавшему мальчишке все еще можно было изучать анатомию, а круги под глазами не желали проходить. Идеальным вариантом был бы постельный режим и ежедневная сытная и горячая еда, но где же достать такое богатство бывшим революционерам… Они питались подножным кормом: орехами (часто подгнившими от сырости), ягодами и грибами. Обычно их разыскивал Аанг на пару с Зуко — огненный принц был единственным, кто знал, что в стране огня съедобно, а что нет. Несколько раз Катара пробовала поставить силки, но лишь напрасно изрезала себе руки о ветви. Маг воды ни разу не была на охоте, только на рыбалке, и то, Сокка не позволял «глупой девчонке» даже пальцем притронуться к удочке. Путешественники слабели день ото дня, пользоваться магией Катаре и Зуко становилось все тяжелее, и девушка уже с беспокойством поглядывала на своих спутников: а что, если они ко всему прочему еще и простынут? Волочить на себе едва-едва восстановившегося после травм аватара и больного мага огня и искать помимо банального пропитания еще и лечебные травы… От одной мысли об этом Катару бросало в дрожь. Неудивительно, что, когда на шестую ночь их невеселого путешествия разразился град, девушка не выдержала. — Ребята… Я уже не могу держать над нами щит, град его пробивает, — жалобно протянула она, разминая затекшую ладонь. — Давайте найдем какое-нибудь укрытие, пожалуйста. Аанг и Зуко с легким недоумением переглянулись, безмолвно спрашивая друг у друга: «У тебя есть какие-нибудь варианты?» — Эм… Я видел неподалеку ферму, там, кажется, есть сарай для животных. Мы можем разместиться там, — немного неуверенно проговорил Аанг, машинально поправляя на себе темно-красную куртку, которую Катара, как когда-то давно, сняла для него с чужой бельевой веревки. — А если нас застанут хозяева? — нахмурилась маг воды. — Если там несколько магов огня, то я с ними не справлюсь, я слишком устала. Девушка чуть беспомощно развела руками, показывая раскрытые ладони и дрожащие от усталости пальцы. Зуко мягко поймал пальцы и успокаивающе сжал с таким ощущением, будто пытается отогреть льдинку. — Мы уйдем под утро, а если и застанут… Я смогу отбиться если не магией, то палашами. Идемте. Дорога к ферме заняла у магов больше времени, чем обычно. Уже темнело, тропинки в лесу сильно размыло из-за дождя, а молодые люди порядком вымотались и едва волочили ноги. Их еле-еле хватило на то, чтобы прокрасться в сарай «на цыпочках», а не вломиться туда, как к себе домой. Стоило им оказаться в относительном тепле, как путники попадали на сухую, мягкую солому и вскоре провалились в глубокий сон. Аанг, как это было всегда после его возвращения из тюрьмы, болезненно морщился во сне и изредка приоткрывал рот, будто желая позвать на помощь, но вместо крика с губ срывался лишь тихий вздох, или сдавленный стон. Мальчишка свернулся в позу эмбриона и нервно сжал руками свои колени. Катара, почувствовав это, машинально придвинулась к юному аватару и обняла его со спины. Ее ладонь материнским, успокаивающим жестом коснулась его волос (еще через пару недель они обещали стать задорными темными вихрами, и голова Аанга уже не напоминала волосатый персик), и мальчик немного расслабился, почувствовав рядом с собой знакомое тепло. Вскоре к ним присоединился и Зуко: юноша обнял Катару со спины, положив на талию тяжелую, горячую ладонь. Девушка невнятно вздохнула и благодарно прижалась лопатками к его груди: маг огня был горячим, как печка, и об него было очень приятно греться, поскольку одеял или спальных мешков у путников не было. Больше троица путешественников почти не двигалась и так и проспала до утра, сжимая друг друга в объятиях. Аанг, оказавшись в знакомых объятиях, немного успокоился и перестал нервно вздрагивать каждые десять минут, Катаре тоже не снилось в эту ночь никаких кошмаров, и лишь Зуко спал беспокойно: ему мерещилось, что все вокруг охвачено огнем, а возле его ног лежит мертвый дядя, чуть поодаль — Сокка, Тоф, Катара и Аанг… А последнему прямо на лицо наступает тяжелым сапогом его отец и с ухмылкой бросает, будто камнем в лицо: «Ты проиграл!». Сквозь тяжелый и беспокойный сон Зуко сжимал Катару в объятиях и нервно впивался бледными пальцами ей в ребра, но девушка не просыпалась, утомленная тяжелым днем. Сам огненный принц тоже не мог выбраться из паутины своих кошмаров… Пока его оттуда не выдернули за шкирку. Скрип половиц? Немного тяжелая поступь, чье-то восклицание. Рефлексы, приобретенные за последние несколько месяцев, сработали мгновенно: юноша подорвался со своего места, собираясь запустить в чужака огнем, но затем услышал женский испуганный вскрик «стойте!» и в его предплечья впились холодные пальцы мага воды, а Аанг, в свою очередь, перегородил путь самодельным посохом. Пару секунд Зуко смотрел прямо перед собой, мало что соображая, но затем он провел рукой по лицу, чтобы стряхнуть сонливость, и сфокусировал взгляд на чужаке. Это оказалась всего лишь насмерть перепуганная женщина средних лет, худощавая и небогато одетая. Она инстинктивно сжалась, спасаясь от так и не последовавшей атаки. Зуко мгновенно почувствовал себя виноватым: ну, вот, напугал бедную крестьянку… Но что, если за внешней непритязательностью скрывается опасность? Нахмурившись, парень вырвался из рук Катары (Аанг уже сообразил, что опальный принц пришел в себя, и уже убрал посох) и рыкнул: — Отпустите! — и перевел взгляд на незнакомку. Та робко улыбнулась, но так и не сдвинулась с места, продолжая находиться на безопасном, по ее мнению, расстоянии от своих непрошенных гостей. — Не бойтесь... Я ничего никому не скажу! Я вас не выдам. — Она нас узнала! — с ужасом выдохнула Катара, глядя на женщину со странной смесью затравленности и готовности защищаться — и атаковать — в темно-синем взгляде. Однако прежде, чем девушка решила наделать каких-нибудь непоправимых глупостей, ее плеча коснулась теплая ладонь мага воздуха. — И сказала, что не выдаст, — негромко проронил он и осторожно, но уже без болезненной гримасы на лице встал на ноги и оперся на посох. Окинув женщину внимательным взглядом, мальчик немного резко спросил: — Кто вы такая? — И как давно вы поняли, что мы здесь? — требовательно добавил Зуко. Теперь уже все три мага стояли на ногах и сверлили несчастную острыми взглядами загнанных хищников. Бедняжка побледнела еще больше (она никак не ожидала увидеть у себя в сарае такого «подарка»: беглого аватара, опального принца и ледяной ведьмы, как за глаза успели прозвать Катару), но все-таки взяла в себя в руки и склонилась в поклоне: — Меня зовут Ли Фен, я хозяйка этой фермы... И я зашла покормить животных. А нашла вас. Я и мой муж уже не верили что вы живы, аватар Аанг... — женщина робко улыбнулась. — Мы думали, что вы давно погибли. А вас, — взгляд ее коснулся мага воды и огня, — везде ищут, потому что вы помогаете аватару. Но мы вас не выдадим, обещаю. Переглянувшись, трое беглецов замерли в недоумении. Что им теперь делать? Можно ли верить этой женщине? А что, если прямо за сараем их ждет засада? Катара, Зуко и Аанг давно уже таковым не удивлялись. Как-то незаметно для себя самих, «ледяная ведьма» и опальный принц огненной нации перевели взгляды на аватара, ожидая его решения. Несмотря на все свои травмы и изменившуюся линию поведения, Аанг оставался их лидером. Мальчик чуть поежился под вопросительными взглядами своих спутников, затем пытливо заглянул в глаза Ли Фен... И со слабой полуулыбкой склонился перед ней в ответном поклоне, тоже сложив руки так, как было принято в стране огня. В тот же момент его жест повторили Катара и Зуко. — Я рад это слышать, и... Мы верим вам, Ли Фен. Простите нас за такой... Эмм... Невежливый прием, — мальчик залился краской стыда, — обещаю, никто из вашей семьи не пострадает от наших рук. — Наверное, нам нужно уйти? — осторожно спросила Катара, шагая вперед. — К вам могут нагрянуть солдаты, и если нас увидят, то... — Куда вам идти? — Ли Фен с улыбкой покачала головой. — Вы голодны, вам нужно лечение... И новая одежда. Ребята, стыдливо сжавшиеся после ее слов, и правда больше походили на бездомных нищих, чем на путешественников. — Для нас будет честью принять вас в своем доме. — Правда?! На лицах Катары и Аанга расцвели счастливые улыбки. Казалось, девушка и мальчишка готовы были кинуться расцеловывать женщину, как родную мать, но вместо этого они чуть сбивчиво принялись ее благодарить: — Спасибо! — Да, вы правы, нам правда нужна еда... И лекарства! Много лекарств! — Извините, что мы вас так стесняем... — Но мы будем счастливы быть вашими гостями! Широко улыбаясь, они снова поклонились женщине и с сияющими лицами обернулись к своему самому молчаливому и угрюмому спутнику. — Зуко? — хором выдохнули молодые люди. Пока Катара и Аанг радовались перспективе теплой постели и настоящей, домашней еды, опальный принц огненной нации хмуро разглядывал обнаружившую их женщину, скрестив руки на груди. Ведь не может, не может все быть так просто! «Тут все кругом запуганы Азулой и моим отцом. А вдруг это какая-то ловушка?» — парень недовольно поджал нижнюю губу. — «Но с другой стороны... Аангу и впрямь нужна помощь, а если мы проведем еще одну ночь в лесу, то кто-то из нас обязательно простынет. Но не нравится мне все это…» Взглянув в лица своих спутников (они смотрели так, будто Зуко был волшебником, который должен был явить им какое-то чудо), парень тихо вздохнул. Жалобные глаза голубого и серого цвета победили сомнения. Точнее, заставили их отступить. — Хорошо... Мы останемся. — Да! — Катара с радостным вскриком подпрыгнула на месте и в одно движение оказалась рядом с Зуко. Всплеск смуглых рук, взметнувшиеся волосы, горячее дыхание, теплые губы, коротко коснувшиеся щеки... — Спасибо! «Они что, действительно ждали моего мнения? — с изумлением подумал краснеющий маг огня. — И если бы я отказался, на них бы это повлияло?» Парень невольно широко улыбнулся и машинально потер ладонью кожу, только что обожженную коротким поцелуем. «Получается... Я — часть их команды? На дружбу я и не рассчитываю.» Захваченный этой мыслью, Зуко не заметил на себе удивленного взгляда темно-серых глаз. Это Аанг с удивлением подумал: «Когда это между ними сложились такие теплые отношения?», но вскоре отмахнулся от этой мысли («Она просто на эмоциях, я и сам его расцеловать готов») и со слабой, какой-то кукольной полуулыбкой обернулся к Ли Фен. — Что ж... Тогда отведите нас в дом, пожалуйста. Если будет нужно, мы готовы помочь вам с чем-нибудь по хозяйству... — Например, я могу постирать! — Катара широко улыбнулась. Никогда еще перспектива стирки не представала перед ней в таком радужном свете. — Тем более, что наша одежда тоже нуждается в стирке... Девушка брезгливо поморщилась, глядя на свою замызганную юбку и как-то стыдливо поправила волосы. — Конечно, конечно... — Ли Фен закивала со слабой улыбкой на губах. — Идемте за мной. Из сарая группа молодых людей под предводительством хозяйки участка направилась к небольшому, явно старому дому. Его фасад кое-где «украшали» трещины, краска давно выгорела на солнце, а на крыше в некоторых местах не хватало черепицы. Остановившись у входа, женщина обернулась к магам и проговорила: — Подождите немного здесь, мне нужно сказать про вас мужу, — и скрылась за дверью. Зуко, все это время следивший за ней глазами, недовольно нахмурился и покачал головой. Он привалился лопатками к стене, скрестил руки на груди и обратился к своим спутникам: — Вам не кажется это странным? Маг воды и аватар быстро переглянулись и почти синхронно пожали плечами. — Почему? Если кто-то проявляет к нам доброту, это, конечно, необычно... — Катара криво усмехнулась. — Но что в этом странного? — Нас преследуют солдаты. За наши головы назначена хорошая цена, а тебя, — опальный принц с невеселой усмешкой взглянул на Аанга, — принято считать угрозой нашей стране. И вот нас готовы принять с распростертыми объятиями. Мне это не нравится. Это подозрительно. — Зуко, нельзя считать все на свете подозрительным! Если бы не помощь других людей, мы с Аангом и Соккой никогда не добрались бы до Северного Полюса без происшествий. Хорошие люди есть везде, даже в стране огня. То есть, — девушка явно смешалась, — я не хочу сказать, что здесь повсюду монстры, но... Ее плеча коснулась цепкая, бледная ладонь мага воздуха. Аанг, как и все Воздушные Кочевники, от природы не был белокожим, но после заключения в бункере к нему упорно не хотел прилипать загар. Из-за этого темные глаза и круги под ними на бледном лице казались еще темнее и еще больше, а на руках вдруг начали выпирать все кости. Но ладонь у аватара все еще была теплой, а голос мягким, и это внушало надежду на возвращение того светлого мальчика, которого они с Соккой когда-то нашли в айсберге. — Катара, Зуко прав. Это действительно подозрительно. …но надежда была очень слабой. Молчаливое «ЧТО?!» так и прогремело в воздухе, причем, как ни странно, оно исходило и от Катары, и от огненного принца. Однако Аанг будто не заметил шокированных взглядов. Он продолжил спокойным, тихим голосом, явно обращаясь только к Зуко: — Мы не останемся тут надолго. Поедим, постираем одежду, возьмем лекарства — и сразу же уйдем. Хорошо? — мальчик примирительно улыбнулся и поднял ладони, вновь становясь хоть немного похожим на себя-прежнего. Однако это не помешало Катаре за его спиной нахмуриться и едва слышно пробурчать: «Духи луны и океана, какая муха его укусила?..». Зуко же кивнул, принимая это к сведению. Собственно, из-за возможности добыть лекарства и одежду он и согласился остаться, но расслабляться было бы глупо. В голове опального принца мимолетно промелькнуло: «А Аанг не такой легкомысленный, каким казался раньше», и он даже хотел было озвучить свою мысль вслух, но не успел. Послышался скрип двери, и на пороге возникла улыбающаяся Ли Фен. Она поманила ребят к себе: — Прошу, заходите. Переглянувшись, часть «команды Аватар» последовала за женщиной. Обстановка внутри дома была также небогатой, но внимание ребят привлекла не откровенно нищая меблировка и протекающая крыша, а мужчина, что вышел их встречать. Он был довольно высокого роста, хмурый (или так казалось из-за глубоких морщин на лбу и переносице?) и, судя по выправке, бывший военный. Также у него отсутствовала правая нога ниже колена, и он опирался на клюку. Тяжелый взгляд темно-янтарных глаз скользнул по лицам молодых людей, а потом он слегка им поклонился. — Я рад приветствовать таких гостей в своем доме. Мое имя Шан. «Не смотри на ногу!» — практически приказал себе Аанг. Он ни разу не видел изуродованных людей. Самым тяжелым уродством, которое он когда-либо видел, обладал Зуко, но шрам на лице, даже такой огромный — это не отсутствующая конечность. Неудивительно, что юный монах из храма воздуха пару секунд просто не мог оторвать взгляда от пустой болтающейся штанины, в отличие от своей подруги — она-то в своем племени навидалась всякого, ведь выживание в таких условиях и охота на опасных хищников не располагали к ухоженности и гладкой, как у ребенка, коже. Впрочем, и Аанг быстро сладил с собой. Молодые люди почти синхронно поклонились Шану в ответ, и молодой аватар слабо улыбнулся: — Для нас честь гостить у вас. Я Аанг, это Катара, а это Зуко. Приятно познакомиться, Шан. — Вы наверняка голодны. Сейчас, я соберу все к столу, — с улыбкой промолвила Ли Фен.***
Вскоре обед в виде мясной похлебки и нескольких ломтей хлеба был готов. Проголодавшиеся ребята с жадностью придвинули к себе грубые деревянные миски, но Аанг остался сидеть неподвижно. Он с чуть виноватой полуулыбкой и вселенским терпением в глазах (мальчику уже порядком надоело объяснять всем и каждому свои вкусы в еде) отодвинул от себя миску и вежливо поинтересовался: — Извините, пожалуйста, у вас нет овощного салата или чего-то в этом роде? Я не ем мяса. Я вегетарианец. Несмотря на свои же собственные слова, мальчик ощущал, что в рот набирается слюна: порядком истощенный организм жадно требовал подпитки, и ему было плевать на убеждения и религию Аанга. Столкнувшись с вопросительным взглядом мальчика, Ли Фен поначалу растерялась, но затем с мягкой улыбкой развела руками: — Но у нас не принято подавать только гарнир. — Ничего страшного, я с удовольствием поем только ег... Тут мага воздуха перебили. У Катары лопнуло терпение. — Аанг, пожалуйста... Не заставляй добрых людей переступать через традиции, это невежливо. — Но... — Тебе нужно есть мясо, — с нажимом выговорила Катара и пододвинула к мальчишке его миску. — Иначе скоро ты просто свалишься замертво. — Но я никогда не ел мяса! — почти беспомощно пробормотал Аанг и практически с отвращением заглянул в миску. — Ты хочешь, чтобы я покормила тебя с ложечки? — фыркнула девушка, начиная раздражаться. — Ешь и не привередничай! Покраснев до корней волос, Аанг покорно схватился за ложку и неуверенно зачерпнул немного похлебки. В ложке плавал небольшой кусочек мяса, источая странный, немного противный для носа вегетарианца аромат. «Ух... Ладно, — маг воздуха крепко зажмурился. — Один раз. Первый и последний.» Он отправил в рот ложку так, будто бросался со скалы в холодное море. В первую секунду захотелось выплюнуть. В его рте оказалось нечто горячее, совсем не похожее на сочные фрукты и хрустящие овощи, с другим, тяжелым, пряным вкусом. И к тому же — очень острое, как почти вся еда в стране огня. Все еще жмурясь, Аанг осторожно прожевал кусочек. Жевать было сложно и непривычно, волокна цеплялись за зубы, но постепенно вкус во рту становился приятнее. Проглотив, мальчик зачерпнул вторую ложку уже куда более уверенно и тихонько хмыкнул в сторону Катары: — Ты, кажется, очень скучаешь по Сокке, да? Девушка немного нервно хихикнула и, повернув голову к хозяевам дома, смущенно улыбнулась. — Сокка — это мой старший брат, он сейчас в царстве Земли. Послышался тихий скрип — это Зуко до белых костяшек сжал в ладони ложку. Ему пришлось приложить все усилия для того, чтобы не наградить девушку раздраженным взглядом или не зарычать: «Обязательно им это рассказывать?!». — Он очень любит мясо, — тем временем с улыбкой продолжила Катара. — Иногда я думаю, что мясо — смысл его жизни. Она негромко рассмеялась. Зуко наградил мага воды кривой улыбкой, способной убивать не хуже тяжелого взгляда, и повернулся к хозяевам фермы. — Почему вы решили нам помогать? — поинтересовался он таким тоном, будто начинал допрос. Шан слегка усмехнулся. — Моя семья потеряла почти все в этой войне. Деньги, здоровье... — он с каким-то отвращением посмотрел на пустую штанину своих брюк. Мысль, что он, здоровый, крепкий мужчина вынужден опираться на клюку и передвигаться, подобно старику, вызывала у него острые приступы тяжелой, муторной, болезненной злобы. — Но самое главное... Мы потеряли нашего старшего сына. Его звали Джинхай. Стоило в комнате прозвучать словам о смерти, как что-то изменилось. Лица Катары и Аанга сделались строже, Катара с болью поджала нижнюю губу и даже хотела коснуться руки Шана, но не решилась — слишком суровый у него был вид. Вместо этого она только нервно поправила волосы и тихо произнесла: — Нам очень жаль... — Джинхай — достойное имя, — негромко добавил Аанг, глядя куда-то чуть в сторону от лица Шана. — Один мой друг говорил мне, что имена на «Джин» означают доброту и сострадание... Я думаю, он был хорошим человеком. — Да. Он был очень хорошим. И его выставили на линии фронта, вместе с другими новобранцами, как пушечное мясо! — с горьким гневом воскликнула Ли Фен, сжимая кулаки. — Мы до сих пор не знаем, где он похоронен, нам выслали только письмо о его гибели и личные вещи. А он лежит где-то там... В общей могиле… — женщина махнула рукой и отвернулась. Из ее груди вырвался тихий всхлип. Переведя дыхание, она продолжила глухим голосом: — В любом случае... Вы даете мне надежду, что моего младшего сына и мою дочь никогда не постигнет такая же участь, — обернувшись, женщина со слабой улыбкой взглянула на Аанга. Тот поспешно натянул на лицо напряженную полуулыбку и с трудом подавил где-то в горле длинный тягостный вздох. Взгляд женщины лучился теплом, он будто спрашивал: «Ведь ты не подведешь?» (так казалось юному аватару), и это было... Больно. Все эти люди по-прежнему возлагали на него надежды… Сколько их, таких Ли Фен, по всей стране огня? По всему миру? Женщин, потерявших мужей и сыновей; мужчин, потерявших возлюбленных и дочек... Порой по ночам Аангу казалось, что их голоса переполняют его голову. «Помоги нам, — говорили они, — спаси нас, — говорили они, — мы нуждаемся в тебе, мы верим в тебя!». И очень часто мальчику хотелось закричать, что сам он в себя не верит, или почти не верит. Но вместо этого он зарывался носом в локтевой сгиб и старался не думать ни о чем. Старался уйти не от проблемы, но от своих мыслей. Тоф это наверняка не понравилось бы... Но сейчас ее не было рядом. — Я надеюсь, что не подведу, — тихо промолвил Аанг и решительно встал из-за стола. — Спасибо вам за похлебку, было очень вкусно. Он так и не съел больше двух ложек. — Я могу чем-то помочь вам в хозяйстве? Например, вымыть посуду, — мальчик слабо, чуть-чуть заискивающе улыбнулся. «Я не могу вернуть им сына и не могу твердо сказать, что с их другими детьми все будет в порядке, но я все равно могу помочь, — пытался убедить себя аватар. — Прямо здесь, прямо сейчас. Без магии. Без сверхъестественных усилий и поединков с лордами огня. Просто помочь. Ведь могу, да?» Вот только от аватара ждали — требовали? — вовсе не этого. Ли Фен отвела пряди с лица и призадумалась. — Помочь... Честно говоря, мы бы не отказались от помощи. Вы бы могли помочь моей дочери развесить сушиться белье. Она скоро должна вернуться с ним с реки. Я и ваша милая спутница займемся мытьем посуды, а вы, принц Зуко, и мой муж займетесь небольшим ремонтом. Наша крыша давно прохудилась, — хозяйка фермы тихо вздохнула. «А Зуко умеет? — опасливо подумал Аанг. — Надеюсь, он не расшибется…» — Удачи вам, ребята, — аватар слегка улыбнулся и, подхватив свой посох, покинул дом. На свежем воздухе ему стало немного полегче: больше не давили обшарпанные стены, не выедала изнутри жгучая вина перед этой тихой, робкой, словно бы забитой женщиной, не хотелось сжаться в комок и забраться в самый темный угол… Впрочем, последнее желание лишь чуточку притупилось. В последнее время оно стало для Аанга каким-то назойливым зудом, постоянным и бесконечным. С ним бесполезно было бороться, можно было только привыкнуть и — смириться с мыслью, что никто не позволит ему такой роскоши. Обойдя дом, Аанг быстро обнаружил бельевые веревки. Он сел на траву неподалеку от них, скрестив ноги и положив на колени посох. Тонкие пальцы уже привычно пробежались по теплому, ободряюще-твердому дереву, нашарили полюбившуюся мальчику выемку под развилкой на конце, погладили... — и аватар успокоено выдохнул и даже слабо улыбнулся. В последнее время улыбки давались ему с трудом, будто он забыл, как нужно изгибать губы, и то, что раньше получалось легко и естественно, теперь требовало некоторых усилий: так, теперь приподними уголки, слегка приоткрой губы, нижняя напряжена… Вот, вроде бы правильно. Сейчас он впервые за долгое время улыбнулся сам себе, просто так, потому что захотел. Потому что ветер ласкает лоб и перебирает волосы, потому что руки касаются теплого дерева, потому что ропот травы так добр и даже весел, потому что он, наконец, остался один, и нет нужды замыкаться, скрывать свои мысли, прятать свои эмоции, ведь друзьям и без них есть над чем ломать голову и за что переживать. И можно просто расслабиться, растянуться на траве и забыть, что он — аватар, лишившийся своей магии, вспомнить, что он просто мальчик. Мальчик, который так ужасно долго не любовался на облака… Заслышав чьи-то тяжелые, нагруженные шаги, Аанг чуть поморщился и, натягивая на лицо дружелюбное выражение, встал на ноги и склонился в поклоне перед лопоухой девочкой с аккуратными косичками на плечах. — Привет, — мальчик слабо улыбнулся и осторожно положил руки на край кадки с чистым бельем, которую девочка прижимала к своему боку. — Ты Юнминг, да? Я Аанг, мы с друзьями гостим у твоих родителей. Твоя мама попросила меня помочь тебе с бельем... — последний маг воздуха смущенно поерошил себе волосы и немного растерянно замер, не зная, что сказать дальше. Не вырывать же у нее кадку насильно? — Да, это я... Я видела, — девочка смущенно улыбнулась и, не зная, куда деть руки, слабо потянула себя за одну косичку. — Я в окно подсматривала, — пробормотала она, все еще не зная, как себя повести. Ведь перед ней стоял сам аватар! Живой! Настоящий! И даже... даже хочет ей помочь. Кому сказать — не поверят! — Держи! Впихнув в руки Аангу кадку с бельем, девочка поманила его за собой к веревкам для сушки. Судя по глазам Юнминг, у нее был целый рой вопросов к Аангу, но она все еще стеснялась их задать и как-то заговорить с ним. Наконец, набравшись смелости, она спросила: — Как Вы… Ты... Ты у нас оказался? «Не говорить, куда мы идем, или Зуко попытается мне что-нибудь оторвать, как в старые-добрые», — напомнил себе Аанг. Почти в тот же момент раздался придушенный, но очень отчетливый вопль откуда-то сверху. Мальчишка испуганно дернулся и машинально схватился за посох, выставив его перед собой, как сложенный планер когда-то, но это оказался всего лишь Зуко. Он сидел верхом на крыше и махал рукой, будто приветствовал кого-то вдали. — Зуко? — встревоженно крикнул Аанг, сложив руки возле рта рупором. — Ты в порядке? — Д-да! — нервно крикнул опальный принц. — В полном! Абсолютном! Честно! Мальчик подозрительно покосился на него, но затем пожал плечами и опустил посох на траву. Он, конечно, не видел, чтобы люди, с которыми «все в порядке» так орали, но раз Зуко говорит, что все хорошо — значит, так оно и есть. Обернувшись к Юнминг, аватар виновато улыбнулся. — Извини, я отвлекся. Как сказала твоя мама, — мужская рубашка с громким шелестом была перекинута через веревку и ловко закреплена прищепками, — она пошла кормить скотину, а нашла нас. Мы переночевали у вас в сарае, чтобы не попасть под дождь. У девочки невольно вырвалось удивленное «Ух тыыыы...» — и Аанг сам не заметил, как расплылся в широкой мальчишеской улыбке. Такой улыбаются абсолютно все мальчишки, на которых кто-то смотрит с восторгом, и неважно, что они сделали: удрали от злющей соседской собаки или сбежали из самой охраняемой тюрьмы в мире. Немного застеснявшись, аватар вынул из кадки следующий предмет одежды и взмахнул им в воздухе, машинально пытаясь высушить порывом ветра, но воздух и не думал покоряться. Едва-едва появившаяся на лице улыбка пропала, как не было. Юнминг тряхнула косичками и взглянула на Аанга с искренним детским любопытством. — Вы скрывались от солдат, да? Это очень страшно? — Нуу... Мудрый, справедливый и величественный аватар говорил ему, что нужно приподнять подбородок и спокойно улыбнуться, наградить ее взглядом, полным мудрости, и произнести: «Ничуть». Мальчишка с вздернутым носом и в разорванных на коленках брюках велел задрать нос и самодовольно ухмыльнуться: «Ни капельки! Я их всех победил!». Но Аанг привык быть честным. Он и так слишком много врал своим друзьям в последнее время, пусть это и было необходимо, по его мнению. — Если честно, то очень, — выдохнул аватар. — Их было очень много, они взяли нас в кольцо, а я был ранен и мало мог помочь друзьям. Мы справились, конечно, — он мальчишески задрал нос и тут же сник: — но все равно было страшно. Представив себе это, Юнминг невольно поежилась. Она огляделась по сторонам, будто боялась, что их увидит отец, а потом придвинулась к Аангу ближе и почти прошептала ему на ухо: — И ты правда дрался с самим Лордом Огня? Аанг молча кивнул: да, дрался. И закончил про себя: «И проиграл.» — Мне кажется, что ты очень смелый. «Что? — глаза мальчишки изумленно расширились. — Смелый? Я? Но я же… Проиграл. Подвел всех. Не оправдал надежд…» Проиграв однажды, Аанг начисто забывал обо всех предыдущих победах и успехах и потому винил себя, не помня ни о чем, что было раньше. И сейчас он смотрел на Юнминг с таким изумлением, что все было ясно без слов: мальчик безумно хотел знать ответ на вопрос «почему?». И Юнминг поняла. — Потому что... — девочка опустила взгляд. — Я бы была в ужасе. Ведь это такая ответственность... Нахлынувшая было радость, почти восторг, схлынули, как не было. «Еще одна, — подумал Аанг с тоской. — “Это большая ответственность, но ты должен нести ее с честью и достоинством, ведь мы все надеемся на тебя…” и так далее. Ну, давай, говори. Чего ждешь?» — Очень большая ответственность для простого мальчика. Ты же... Ну, несмотря на всю магию... Ты же обычный мальчик, да? — Юминг как-то робко коснулась пальцами рукава одежды мага воздуха и вопросительно посмотрела в его глаза. Она читала историю других аватаров, и аватара Року в том числе, и все они казались ей мудрыми, величественными… Лишенными человеческих слабостей. Недосягаемыми. С самого рождения. Но, глядя на прихрамывающего мальчишку ее возраста, Юнминг не могла в это поверить. Так же, как Аанг сейчас не мог поверить, что кто-то сказал ему это. Он много раз пытался докричаться до своих друзей, один раз даже закатил Сокке едва ли не скандал на эту тему, но они оставались глухи. Люди, с которыми он путешествовал, которых видел каждый день, которые видели его в минуты слабостей и в минуты счастья, не могли увидеть то, что было ясно девчушке, которую Аанг видел впервые в жизни. Эта мысль неприятно покоробила его, но это короткое ощущение потонуло в волне искренней радости, да что там, счастья! Широко, но как-то неумело улыбнувшись, Аанг смущенно взъерошил себе волосы: — Да… Я просто мальчик, — последняя вещь из кадки с бельем оказалась на веревке, — и я ужасно давно не играл в лемуров! В ту же минуту ему пришлось мысленно хлопнуть себя по лбу: он вспомнил, что никто в целом мире не знает, как играть в лемуров. Никто, кроме него. Но он может научить эту девочку! — Я тебя научу! Хочешь? — лицо последнего знатока игры в лемуров осветилось широкой улыбкой, и он протянул Юнминг раскрытую ладонь. Видя солнечную, открытую улыбку мальчишки, было крайне сложно не улыбнуться в ответ — и его маленькая собеседница тоже не смогла сдержать улыбки. Вот только что это за игра в лемуров она действительно не знала, а потому… — А научи! — весело тряхнула косичками и осторожно, с трепетом сжала его ладонь…***
Аанг и не заметил, как быстро, в какой-то лихорадочной круговерти, они потеряли целый день. После того, как они с Юнминг вернулись от деревьев, где играли в лемуров (смысл игры был в том, чтобы забросить на самый верх дерева какой-нибудь предмет — он символизировал персик — и как можно быстрее его достать, постаравшись магией воздуха сбросить вниз противника, правда, от этого им пришлось отказаться), Ли Фен и Шан снова накормили их, поскольку увидели, что Зуко проголодался, потом Ли Фен спохватилась, что забыла покормить скотину из-за своих нежданных гостей, и они все вместе убирали захламленный и грязный сарай, потом пасли скот вместе с младшим сынишкой семьи (он вернулся из деревни, где зарабатывал тем, что помогал уже старым и немощным людям в хозяйстве), а потом как-то незаметно на землю опустилась ночь — и Шан со скупой улыбкой предложил ребятам остаться. Порядком измученные всеми этими хлопотами, но довольные сытной деревенской едой и приятной компанией (особенно в сравнении с солдатами, которые хотели их убить), они согласились, и даже Зуко, уставший сильнее всех, не стал возражать. Последний всплеск его подозрительности достался младшему брату Юнминг: Шан куда-то послал его на ночь глядя, и опальный принц с недоумением поинтересовался, куда направился мальчонка. Шан ответил, что за водой на реку, и вконец измочаленный прошедшим днем маг огня направился спать и баюкать ушибленный во время починки палец — причем тот же самый, что он расшиб когда-то давно в полузаброшенной деревеньке в царстве Земли, что за несправедливость! Когда он зашел в комнатку, где им постелили (это была комната Юнминг и ее брата, но дети пошли спать с родителями), то увидел поразительную картину: Аанг, этот хмурый мальчишка в вечно напряженной позе, бойко вырезал что-то на своем посохе и… Улыбался. И даже, кажется, что-то насвистывал себе под нос. А Катара сидела рядом с ним, слегка приобнимая за плечи, и смотрела с таким восхищением и трепетом, будто аватар вот-вот должен был рассыпаться в мелкую-мелкую пыль. — Эмм… Кажется, я что-то пропустил? — немного неловко, но с нотками радости в голосе спросил опальный принц, садясь на одеяло, расстеленное возле кровати. Она в комнате была только одна, и там должны были спать Аанг с Катарой: Катара на правах девушки, а Аанг — больного. Зуко досталось местечко пониже и пожестче. — О чем ты? — казалось, искренне удивленно спросил аватар, а Катара весело рассмеялась и взъерошила ему волосы. — Да так… Ни о чем, — слабо улыбнулся Зуко и посмотрел на мага воды: — Ты постирала нашу одежду? — Да. И Ли Фен дала нам новую, теплую одежду народа огня! — девушка лучезарно улыбнулась, но тут же чуть понизила голос: — Тебе досталась одежда ее сына, этого Джинхая… — Носи ее аккуратно, хорошо? — поднял голову Аанг. — Я представляю, чего ей стоило отдать ее тебе. Зуко серьезно кивнул и растянулся на одеяле. Он хотел было завести руки себе за голову, но тут Катара резко спрыгнула с кровати и жестом велела ему остановиться. — Что у тебя с пальцем? — строго спросила она, аккуратно сжимая ладонь молодого человека. Опальный принц в тот же момент покрылся ядрено-алым румянцем до самых корней волос. — Д-да так… — он попытался высвободить руку и спрятать ее за спину. — Ничего, просто… Упал. «Я очень плохо вру, да?» — обреченно подумал он, ощущая себя очень несчастным. Несколько секунд парень нервно ежился и вздрагивал под испытующим взглядом Катары, но затем она, очевидно, устав мучить его, мягко улыбнулась и легко провела кончиками пальцев по его синюшным ногтям. — Падать нужно осторожнее, ты мог сломать себе пальцы… — от чутких прикосновений прохладных, ласковых рук стало значительно легче. Зуко немного расслабился и прикрыл глаза, вслушиваясь в знакомое, уже почти привычное ощущение исцеляющей водяной перчатки на своей коже. Боль постепенно испарилась и, когда Катара убрала руки, маг огня увидел, что ногти у него в полном порядке. Благодарно улыбнувшись целительнице, юноша зевнул и устало бросил: — Давайте спать, завтра уйдем как можно раньше. Мы и так целый день потеряли. Аанг негромко, но весело и заливисто рассмеялся и легонько пнул его носком сапога в плечо — Зуко почти этого не заметил, таким легким было прикосновение. — Сокки нет с нами, но дело его живет, — хихикнул аватар. — Зуко, ты проверь, у тебя хвостик на голове не вылез? — Это волчий хвост воина! — явно передразнивая брата, расхохоталась Катара и, порывисто притянув мага воздуха к себе за плечо, чмокнула его в щеку. — Спокойной ночи, ребята! Ощущая себя немного лишним на этом празднике жизни (что за волчий хвост, Кох возьми?), Зуко закрыл глаза и провалился в сон. ...Но поспать ему удалось от силы минут сорок. Из дремы принца народа огня вырвал скрип двери и громкий лихорадочный шепот: — Просыпайтесь! Пожалуйста, просыпайтесь, скорее! — это была Юнминг. Затравленно оглядываясь в сторону двери, она подбежала к кровати, где лежали Аанг и Катара, и энергично потрясла их обоих за плечи. — Вам нужно уходить! Маг воздуха, едва ли не впервые в жизни спящий на настоящем матрасе с настоящей подушкой и одеялом, с трудом разлепил глаза, потер их, сонно улыбнулся... А в следующую секунду на него обрушилось осознание сказанных девочкой слов. Он резко сел на кровати и грубо поймал Юнминг за плечо. — Что случилось? — Мои мама и папа сговорились, они хотят отдать вас солдатам! Болезненно охнув от цепких пальцев, сжавшихся на ее плече, девочка отвела руку Аанга, а потом подошла к двери и плотно прикрыла ее. Чуть дрожа всем телом, она продолжила: — Я подслушала их разговор. Они подумали, что я сплю, и вышли из комнаты поговорить. Папа похвалил маму за то, что она заставила вас тут задержаться. Они хотели, чтобы вы им доверились. А сами послали брата за солдатами. Они хотят вас отдать им и получить вознаграждение, потому что за вас дают очень много денег, а если схватить аватара, то можно запросить очень много... Собирайте вещи и уходите! Послышался отчетливый удар кулака о пол. — Я же говорил! Говорил, что им нельзя верить! — почти прорычал Зуко, пружиной вскакивая на ноги. — Собирайте вещи. Уходим! И дом подож... — наткнувшись взглядом на Юнминг, юноша торопливо захлопнул рот и, мысленно костеря себя на все лады, сгреб их старую одежду, оставленную сушиться на окне, в вещмешок. Катара тоже уже была на ногах: она быстро проверила, на месте ли фляга, которую Ли Фен дала ей вместо бурдюка, торопливо завязала волосы в низкий хвост и бросила Зуко его палаши. Один Аанг продолжал сидеть неподвижно. Он сжимал ладонью плечо Юнминг, смотрел ей в глаза — но словно бы сквозь нее — и почти до крови кусал нижнюю губу. Предатели. Эта милая женщина с мягкой улыбкой кормила их ужином и считала, сколько денег ей дадут за их головы. Шан говорил о своем сыне — и представлял Аанга плененным, в оковах, снова в той тюрьме... Нет! Не будет этого! Аанг резко поднялся на ноги и коротко привлек к себе Юнминг, заключая в крепкие объятия. — Спасибо! — горячо выдохнул он. — Мы уйдем, и ты тоже беги, они рассердятся, если заметят. Маг воздуха оттолкнул девчонку от себя и повернулся к своим спутникам. — Ну как... - выдохнул он, бессильно опуская голову. — Как они могли... И вдруг почувствовал, как его со спины обнимают тонкие цепкие руки. Юнминг. Девочка прерывисто выдохнула куда-то около его уха и произнесла: — Я... Я была очень рада поиграть с тобой в лемуров! Я давно так не смеялась. А теперь идите, через окно, — отстранившись, девочка пихнула Аанга ладонями в спину и тут же вздрогнула от грубого отклика: — Юнминг! — Папа услышал... Задрожав всем телом, девочка бросилась к двери и подперла ее, не давая мужчине пройти. Аанг, который уже стоял одной ногой на подоконнике, хотел было спрыгнуть, кинуться к двери, перекрыть ее посохом — светлые духи, если бы у него был хотя бы один элемент!.. — но четыре руки схватили его за одежду на спине. Мужской голос прошипел в ухо: «Даже не думай!», затем женский в другое: «Она справится!» — и молодые люди буквально силой выпихнули аватара за окно. Дверь поддалась после третьего и четвертого толчка: Юнминг больше не могла противостоять взрослому мужчине, но, стоило ему показаться на пороге, она бросилась к дверному проему и, раскинув руки, отчаянно воскликнула: — Не пущу! Скрестились два взгляда: острый и решительный и налитый темным, тяжелым гневом. — Что ты делаешь?! Ты понимаешь, кого ты упустила?! — почти прорычал Шан. — Я должна была это сделать! Их же могут убить из-за тебя! Он хочет остановить войну! — на глаза девочки навернулись слезы. — Неужели ты не помнишь, как ты проклинал ее после смерти Джинхая? Как хотел, чтобы она закончилась? Лицо мужчины так и осталось жестким, словно грубая деревянная маска. — Война уже окончена. И окончена победой нашей страны! Глупая девка... — Шан скрипнул зубами. — Твой новый дружок хочет развязать революцию, а мы и так уже достаточно пострадали! И деньги за их головы стали бы прекрасной платой за это! С этими словами он развернулся и поспешил к выходу из дома, желая перехватить беглецов, но Юнминг схватила его за рукав и попыталась затормозить ногами. — А ты свое еще получишь! — вырвав руку из пальцев дочери, Шан с силой ударил девочку по лицу. Болезненно вскрикнув, та упала на пол, и так и осталась сидеть там, сжавшись в комок и закрывая лицо руками. Из груди девочки вырывались громкие всхлипы, и сама она дрожала от плача. Сильно вздрагивая, она утирала слезы ладонью и беспомощно смотрела на то, как фигура ее отца исчезла на выходе из дома.