Недалеко от Грозного, 1994 год.
Недалеко от маленькой деревушки, которая простиралась где-то в горах, были слышны автоматные очереди и крик людей. Женский, детский, мужской всё кругом было в крови, ничего не осталось целым в этой деревне. Боевики вырезали всю деревню, никого не оставили. Даже животные были мертвы. До госпиталя с московскими врачами, было какие-то два километра. Всю эту бойню было слышно в лагере врачей.
«Что же там происходит! Какие крики! Мне так страшно! Я не могу! Нет, где же мой любимый! Где они!? Я ничего не хочу слышать, если его не станет, я сама умру. Нет. Я не хочу. Вернись, вернись ко мне живой. Вернись!»- причитала девушка лет двадцати пяти или чуть больше.
- Галь, ты иди, поспи лучше! – проговорил седовласый мужчина.
- Нет, я должна проследить за этим парнем.
- Галь, он уже не жилец.
- Как вы смеете говорить об этом? Как?
-Галь, спокойно, я понимаю, он похож на Славу, но это не твой муж.
- Я знаю, что это не слава. Но, во-первых, это чей-то сын, а во-вторых, его ждут дома! Живым!
- Галя, иди поспи!
- Это приказ? – грубо проговорила Галина.
- Да, Рогозина, это приказ!
- Есть, товарищ начальник, - проговорила Рогозина и вышла из палатки.
Она сняла операционный костюм и шапочку, на улице стояла жуткая жара. Было так жарко, что захотелось пить. Во рту всё пересохло, девушка пошла в сторону палатки, в которой они жили со своим мужем, там всё напоминало о неё, его вещи, и фотография, которую Галя прижимала к груди. Девушка так и уснула с фотографией в руках.
Москва.
Наши дни.
Над городом уже витала глубокая ночь. Женщина, которая лежала на больничной койке, проснулась, от боли в левой части груди. Да еще и это ранение, которое она получила в офисе не давало покоя. Глаза того человека стояли перед её серо-голубыми. Она постаралась присесть, но у неё это плохо получилось и приборы стали издвать не очень приятные звуки. В палату тут же влетела заспанная медсестра.
- Галина Николаевна, что вы делаете?
- Помогите мне, я не могу больше тут находиться, - умоляюще посмотрела Галина на девушку.
- Галина Николаевна, не положено.
- Положено не положено, я тут от скуки помру.
- Не умрёте, мы за вами присмотрим. Вам еще нельзя двигаться.
- С чего бы это вдруг?
- У вас серьёзное ранение, и малей.. , - не успела договорить девушка.
- И у меня могут начаться осложнения, - закончила фразу Галина.
-Да, Галина Николаевна, пожалуйста, не вставайте, а то мне Борис Евгеньевич голову оторвёт!
- Милочка, Борис не сможет вам голову оторвать, я его сразу посажу в тюрьму.
- Нет, не надо его в тюрьму, кто больных спасать будет, он у нас лучший хирург.
- Ладно, не буду я вставать, тогда будьте добры, принесите мне воды, пожалуйста, - попросила Галина и легла обратно на своё место.
Девушка вышла за графином с водой.
***
- Иван, ты чего до сих пор тут? – спросила Оксана.
- Оксан, понимаешь. У нас есть труп, человека или не человека, короче тело, которое Галину Николаевну ранил, а я ничего не могу на него найти. Такого не может быть, - проговорил Иван и потрепал волосы.
- Вань, тебе нужно отдохнуть.
- Не могу я, Валя сказала, что Галина Николаевна ещё в тяжёлом состоянии.
- Ну, вот на работе она ещё не скоро появиться, Вань, пошли домой, - проговорила Оксана.
- Оксан, ты не понимаешь, я ей очень сильно должен. Она не раз меня выручала, а я такой бездарь, что не могу отыскать информацию, на этого гада, который, между прочим и чуть тебя не убил.
- Ваня, отдыхать тоже надо! – строго заявила старлей.
- Ладно уговорила, пошли домой, - проговорил Иван и поплёлся за Оксаной.
Амелина и Тихонов вышли из лаборатории и направились в сторону проходной. В офисе уже никого не было.
***
Женщина закрыла глаза, а её русые волосы расположились на подушке. Она стала проваливаться в сон, так недожавшись воды, Галина уснула. Как только она уснула, тут же оказалась в горах, на ней было белое платье. Галина осмотрела себя и снова ужаснулась.
«Нет, это сон! Рогозина проснись же! Скорее! Рогозина, вставай! Нельзя спать! Сейчас опять повториться тот сон! Нет, Рогозина, чёрт возьми проснись же!»
Но она никак не могла проснуться, и тот страшный сон настигал ее, она стала убегать с того места, на котором оказалась. Она всё бежала, пыталась не оглядываться. Её ноги снова были в крови, белое одеяние тоже пропиталось кровь, в том месте, куда она была ранена. Рука начала ныть, боль стала нарастать, но проснуться она не могла. На лице женщины появилась испарина, она вцепилась в простынь, но глаза её не слушались. А во сне она все убегала от кого-то, она не помнила от кого она бежала. Во сне она не видела лица того человека.
