Зимняя сказка

      Просидел в темнице царевич без дела до вечера. На закате дверь отворилась. Впустили в темницу девочку лет пяти от роду. Несла она на руках каравай красоты невиданной. Вспомнил Чансон приказ дядюшки и вновь пригорюнился. Девочку выведя, стражник от каравая краешек отломил и в рот отправил.       - Тьфу, солёное какое да чёрствое!       - Не побрезгуй солью, царевич-батюшка, - услышал голос дочки любимой Чансонушка. Обернулся, а малышки и след уж простыл, стажа дверь его заперла, каравай в темнице оставила. Отломил Чансон краюшку, попробовал, соленая, как соль единая. Но вспомнил он совет Алёнушки, в соль макнул и дивится. Вкусней, нежней каравая не пробовал! Ест его царевич и плачет. Всё думает, как же дочка о беде его прознала, любимая ли Тэкёнушка с караваем девочку отправила. А стража ещё больше дивится. Царю доложили, что, дескать, умом тронулся. Солёный каравай солью посыпает. Ест да плачет, плачет да ест.       - Боится он наказания. Воды не давать дня три, караваем кормить ежедневно, - велел царь Джебом.       Никто не заметил, как за окошком его жаба старая квакнула и ответила ей лягушка маленькая.       Уж три дня прошло со дня наказания, а царевич всё не жаловался. Слезами умывался, ими же и напивался. Каравай ему исправно носила Алёнушка, девочка безродная дворовая. Откуда взялась, никто не ведовал. А как искать начинали, она по делам пропадала. Когда вернулась-отлучилась, не замечал никто.       Разозлился царь на племянника, что тому всё с рук сходит. Велел отвезти царевича к болоту да там и утопить, окаянного. Уверен был Джебом, что треклятому царевичу и здесь, что с гуся вода. Вот только не ведали стражники, что болото то было озером, а хозяйкой его стала Тэкёна-Премудрая. Кинули они царевича в тину, руки не вяжущи. Не выплывет, не выживет, порешили. А царевича в Озере встретила Алёнушка. Улыбнулась да на дно потянула. Испугался Чансонушка, но дочке доверился. Не раз уж она его от беды уберегала. Стало быть и сейчас не подведёт.       Так и сталося. Едва нога царевича песка-ила коснулася, так всё вокруг изменилося. Вода отступила, и открылся ему вид диковинный. Рыбы будто по воздуху плавают, а перед ним терем из раковин. На пороге встречает его Тэкёна любимая и Чансону желанному на шею кидается.       - Здравствуй, свет мой, Чансонушка! - плачет она, жениха обнимаючи.       - Здравствуй, любовь моя, Тэкёнушка! - плачет он, в алы губы невесту целуючи.       Справили в тереме свадебку. Весь народ озерный в гости приплыл нового хозяина дарами порадовать. Чансон на жену смотрел не нарадовался, она на него глаз прилюдно не подымала. А как ночь наступила, сладких снов ему пожелала, дочку спать уложила, а сама из терема вышла. Дела у неё были немужичьи.