Никто не должен знать

Борис Тарасов был лучшим курсантом своего выпуска. Правда, но выпусков было очень много и далеко не все лица Максим надежно запоминал, только тех, кто очень чем-либо выделялся. То есть, Маргариту Кошкину, ибо выделиться больше совсем уж нереально... Бизон же вполне мог бы оказаться одним из многих, если бы не одна мелочь. На тот момент лет десяти. Мелочь звали Ира Тарасова, она очень любила старшего брата и не желала с ним расставаться категорически, а остановить этот таран с косичками не смогли бы даже горы, что уж говорить про сетчатый забор и КПП. Нет, конечно у бойцов была инструкция и прочее, но не стрелять же десятилетнего ребенка в мирное время? Шальной попробовал разок пригрозить девчушке сам, но непрошибаемо наглая особа ухитрилась так опустить бравого вояку своей детской непосредственностью, что второй раз офицер предпочел не связываться. Только предупредил всех о ребенке, но малышка и сама была не дурой, прекрасно понимала, что лезть на тренировочные полигоны нельзя, а вот на кухню даже нужно. От вида девочки повариха всегда млела и добрела, что отражалось на качестве еды. Тарасов благополучно выпустился, сестричка исчезла вместе с ним, Шальной пару месяцев поскучал и забыл обо всем. На долгие десять лет. Ира Тарасова очень любила брата, можно даже сказать обожала. Но иногда очень сильно жалела о том, что несмотря на огромное количество возможностей так и не научилась стрелять! Ведь именно пристрелить Бориса очень хотелось после каждой встречи любящего брата с потенциальным или уже существующим кавалером. Потому что после встречи кавалеры бесследно исчезали. Это при том, что Ира всегда тянулась к мужчинам постарше и посолидней. Шальной не сразу понял, почему девушка впереди кажется ему такой знакомой. Поскольку в супермаркете работала только одна касса и очередь была как в мавзолей, делать всё равно было нечего и Максим начал вспоминать. Не вспомнил, зато решил помочь девушке донести тяжёлую сумку, в процессе разговорился и заинтересовался ещё больше. Хотя так и не вспомнил. Прозрение пришло внезапно, вломившись в квартиру в пять утра с радостным воплем. Шальной как раз остался ночевать на правах жениха, так что услышав о появлении очередного претендента Бизон нацепил на физиономию непроницаемое выражение (позаимствованное во время учебы именно у Шального) и вломившись в спальню бодро рыкнул: - Здравствуй, зятек! - Здравствуй, курсант!