Никто не должен знать

Алина ловко движется по кухне, готовя ужин. Ещё совсем маленький животик, эффектно подчёркнутый фартуком вовсе ей не мешает, только движется женщина сейчас чуть более плавно, чем обычно. И улыбается чему-то остраненно и светло, чему-то будто внутри себя. Точнее, кому-то. Немного круглее стала её фигура, чуть мягче и женственней, и измученный тяжелым днём Пригов всё не может оторвать взгляд. Жена, дом, будущий малыш. Всё это наполняет душу и сознание покоем, осознанием, что все происходит не зря. - Аля, а можно я тебя нарисую? - Нарисуешь? Меня? Володь, но... - Тихоня, честно говоря, совсем не ожидала такой просьбы, Владимир всё же предпочитал пейзажи. Да и рисование было как-то настолько интимной стороной его жизни, что жене в этом просто места не было. Хотя всё остальное они давно уже делили на двоих. Неприятности, службу, врагов и друзей. - Аля, пожалуйста. У меня нет ни одного твоего портрета. То есть, есть несколько, но это наброски. А хочется сделать нормальный портрет. Хотя нет, не стоит. Краска тебе сейчас на пользу не пойдёт. Сделаю просто набросок углем или грифелем. - Наброски? Надо же, ни разу не замечала. Володь, а покажи? Наброски? Нет, с точки зрения Алины это вовсе не наброски, скорее летопись. Летопись их знакомства, Тихоня даже польщена тем, как много она занимает места в сердце мужа. Здесь есть и зарисовки в форме или халате, видно, ещё с тех времен, когда она была экспертом, есть картина, на которой мужчина и женщина целуются под фонарём. Или вот, женщина в лёгкой куртке метает ножи в дерево, стараясь выплеснуть свою обиду и боль. Или вот, она же нагнулась над постелью больной девочки, протягивает больному ребёнку обещанную гильзу. - Красиво. Володь, а какой сюжет ты хочешь воплотить сейчас? - Сюжет? Алиш, зачем мне сюжет? Мне просто хочется сохранить тебя. Такую, как сегодня. Алина теперь очень быстро устает, так что не стоит даже и думать о том, чтобы пытаться позировать художнику стоя или сидя. Пригов устраивает супругу на кровати, заботливо укрывает, а заметив, что Алина уже дремлет, даже приглушает свет. Собственно, кажется, что нарисовать это зрелище генерал мог бы и с закрытыми глазами, ведь каждый миг совместного ожидания впечатан в память. Алина дремлет, свернувшись комочком под пледом, а Пригов все сидит рядом, поглаживая жену по волосам и думает. Думает о серии рисунков, думает о том долгом пути, который им пришлось пройти, чтобы вот так оказаться вдвоем в этой комнате. А портрет? Нет, получается чудесно, но вряд ли Владимир будет выставлять его хоть где-нибудь. Слишком уж хрупкое их счастье, до сих пор боится чужих взглядов и шёпота.