~16 лет
Чонину на день рождения подарили телескоп, что стало большой ошибкой, как потом оказалось, обоих родителей, и понятное дело, что они об этом никогда не узнают. Дарилась эта вещь в надежде на усмирение бушующей энергии младшего и с желанием Сюмина привить ребёнку хоть капельку спокойствия и усидчивости. Отчасти это помогло, но только отчасти. После долгих наблюдений за звёздным небом, Чонин выпросил у родителей пойти понаблюдать за небом в поле. Ночью. Со мной. Аргументируя это тем, что мы уже взрослые. Родители, скрипя зубами, всё-таки согласились. Сюмин собрал корзину с едой и теплыми напитками, отец достал походные мешки и покрывала, и, как только на городок опустились сумерки, мы пошли в неизвестном направлении. Чонин уверенно вел меня все дальше от домов, далеко к горизонту. Трава вокруг пускалась волной от лёгкого прохладного ветерка, луна светила, ярко освещая путь. Вскоре мы подошли к заброшенному, совсем необитаемому дому. Чонин уверил, что здесь безопасно и никаких призраков быть не должно. Такой ответ не сильно и успокоил, но выбора не было, пришлось идти за младшим. Несмотря на немного устрашающий вид этой конструкции, внутри было довольно таки уютно, грязно и пыльно, но совсем не страшно. Поднявшись по скрипучей лестнице наверх, мы оказались в небольшой комнате, больше похожей на чердак. Крыша в некоторых местах была провалена, но все остальное выглядело вполне устойчивым и казалось, ближайшие сто лет точно не рухнет. Прямо перед дверью, через которую мы вошли, была стена с огромной дыркой. Ну, как с дыркой, можно было подумать, что раньше именно в этом прямоугольном отверстии стояла дверь, но сейчас её нет, осталась только дыра, открывающая прекрасный вид на ночное небо, белую полную луну, окруженную мириадами звёзд, а внизу колыхался тёмный океан травы. Пока я осматривал все вокруг, Ким уже успел достать телескоп, расстелить шерстяное одеяло на деревянном полу и, конечно же, засунуть в рот один из бутербродов. Промычав что-то нечленораздельное, Чонин похлопал по покрывалу, наталкивая на идею сесть рядом. Не смотря на то, что на дворе было лето в самом его разгаре, а на мне была тёплая кофта, лёгкий ночной ветерок изредка до мурашек холодил тело, заставляя ёжиться, но рядом с Чонином было тепло. Тепло и комфортно. - Смотри, - младший потянул меня ближе к телескопу, заставляя посмотреть в глазок. - Так близко, - голос стал тихим, ведь прямо перед глазами сияли невероятно прекрасные звёзды.***
Тёплое какао хорошо согревало, но ещё лучше было ощущать прикосновение чужих плеч к своим. Мы смеялись, обсуждали несносных учителей и ненавистные уроки, пока какао в кружках не закончилось, а губы Чонина смазано коснулись моих, совсем случайно, в процессе борьбы за последний кусочек бутерброда. Злополучный кусок хлеба выпал из рук, тело замерло, в то время как мозг пытался понять, что произошло и как к этому отнестись. Недо поцелуй был смазанным и очень неожиданным, но это не помешало прочувствовать горячие и влажные губы младшего. ... Мы были достаточно взрослыми и уже давно знали, что значит быть омегой или альфой, что значит быть вместе, не только душой, но и телом. Понятное дело, мы знали, что такое секс, в очень общих чертах, особенно я, и то, откуда берутся дети. Мне было шестнадцать, уже вроде как не ребёнок; не смотря на слишком детское лицо, я прекрасно понимал, кто для меня Чонин, но как-то не сильно задумывался про это с ним. Наверное, потому что мы все ещё были детьми. Все произошло очень быстро и очень медленно с другой стороны, настолько не спеша, что я помнил всё до мельчайших подробностей даже сейчас. ... Я покраснел, а младший смущенно извинился, но спустя пару долгих и напряженных минут, подвинулся ближе и коснулся своими губами моих. Его губы были тёплыми и очень мягкими, поэтому я и не спешил отталкивать, прерывать поцелуй. Набравшись смелости, Чонин неуверенно коснулся языком моих губ, а после медленно проскользнул им внутрь. Последняя здравая мысль в моей голове - откуда младший научился выделывать такое языком и капелька ревности на дрожащих руках, если с кем-то другим. Чонин обхватил моё лицо руками и целовал. Сладко и очень трепетно. Словно в последний раз. Глаза закрылись от этой сладости, а тело, расслабившись, опрокинулось назад, утягивая за собой Чонина. Так продолжилось ещё пару минут, а хотелось, чтобы длилось вечность. Ким лежал на мне, все так же обхватив моё лицо своими обжигающими руками, неуверенно заглядывая мне в глаза, как бы спрашивая, а стоило ли?.. Видя его неуверенность, я привстал и нежно коснулся губами его губ, несмело улыбаясь. Все правильно. Все так, как и должно быть.***
Одежда давно валялась где-то на пыльном полу. Обнаженные, но нам было совсем не холодно, нас согревала любовь и что-то немножко больше. Полностью лёжа на спине, я наблюдал за младшим, чуть склонив голову в бок, в то время как он хаотично исследовал моё тело, изредка наклоняясь, чтобы поцеловать белоснежную кожу, освещенную полной луной. ... Первые секунды внутри все горело от боли, а лицо стало влажным от слез. Казалось, эта боль не закончится, но все прошло, там, внизу, немного саднило и пощипывало от плавных и равномерных движений. Адское пламя боли сменилось на первые нотки удовольствия, заставляя кусать губы, учащенно дышать и тихо постанывать, двигаясь на встречу Чонину. Было невероятно прекрасно видеть его на фоне чистого звёздного неба и старой крыши. Видеть немного неуверенный детский взгляд под сдвинутыми вверх бровями, касаться кончиками пальцев нежной кожи, ощущая юношескую угловатость тела. Было невероятно приятно ощущать его в себе и осознавать, что он мой и только мой. Нас надолго не хватило, мы кончили вместе, совсем тихо, до крови кусая губы, чтобы никто не смог услышать криков удовольствия. Чонин покраснел единственный раз за всю ночь, когда вытирал мой живот от белесых разводов салфеткой, а после укутал нас в покрывало, крепко прижимаясь обнаженным горячим телом.***
Спустя неделю после этого случая, у меня началась первая в жизни течка, довольно рано. Отец убеждал себя, что это из-за крепкой дружбы с альфой, а Сю каждый раз повторял, что все это вполне нормально и постоянно бегал то ко мне, то к Чену с травяным чаем, пытаясь успокоить обоих. Чонин же всю неделю просидел дома, что было напрочь удивительно, присылал мне сообщения о том, что мой запах преследует его даже в собственном доме и как сильно он хочет сейчас меня обнять, а я лежал в кровати, весь в слезах и с несносной болью в теле, шепча его имя. Но сейчас-то я знаю, что раннюю течку спровоцировала первая близость с истинной парой, а никак не дружба с альфой.