Подари мне солнечный свет

      — Что это было? — первым пришёл в себя Дима, он яростно протёр глаза, словно только что вышедший парень был миражом. Оля же непонимающе косилась на замершего натянутого Влада. Чувствуя её взгляд, он расслабил пальцы, сжавшиеся в кулак, вдохнул-выдохнул. — У него… необычная внешность, — продолжал друг, как завороженный пялясь на давно закрывшуюся дверь.       Влад вспомнил светлые почти льняные волосы и молочно-белое лицо парня. Глаза с прожелтью, светло-светло-карие, до янтарного. Даже губы бесцветные — бледные, сжатые в тонкую злую нитку. Только тонкие брови тёмными крыльями расчертили белую мордашку, привлекая к ней ещё больше внимания, чем если бы парень был чистым альбиносом.       — Альбинос, — сказал он. — Частичный.       — Откуда ты знаешь?       Ему уже попадался похожий тип, зверёныш с такими же янтарными злыми глазами. В то время его родители разводились, и он жил с бабушкой на загородной даче, а по соседству разбил летний лагерь сиротский приют. Между детдомовцами и местной шпаной никогда не было дружбы, они всегда устраивали шумные потасовки, разбивали друг другу носы или закидывали грязью из луж, но белобрысого не жаловали даже свои. Не раз Влад видел, как сиротские волчата гонятся за ним, чтобы поколотить. Гонялись и дружки Влада, но не словили ни разу, разве что камнем в спину догонят. Говорили, его отец сидит в тюрьме, может быть потому воспитатели не сильно его защищали. А ещё говорили, что родителями у него были родные брат и сестра, потому он родился таким белобрысым выродком, потому его мать и бросила, потому никому он и не был нужен… потому его можно было безнаказанно поколотить… и жутко бесило, что он никак не даётся, кусается в ответ. А звали его…       — …Ян.       Влад вздрогнул, поднял глаза на Снежану.       — Прости?       — Его зовут Ян Вескур. Первый курс, экономический факультет… Что-то не так?       Влад перевёл взгляд на закрывшуюся дверь, разделившую их с альбиносом. Однажды он всё-таки догнал того мальчишку — загнал в тупик, раз не мог успеть своими ногами за быстрым, как ветер, пацаном. Был бы белобрысый умнее, дал бы себя поколотить и интерес к нему отпал, но он щерился в ответ на тычки, отбивался, шипел и яркие янтарные глаза так и не покраснели от слёз. Даже подоспевшие дружки Влада не выбили и всхлипа из упрямца.       Влад задумчиво размял правую кисть. Не кости ныли после аварии, саднил старый шрам, оставшийся ещё с беспризорного детства, с того буйного лета. Ох и острые зубы тогда его цапнули. Влад ненавидел этот шрам, он напоминал о его позоре и слабости, за которую его обидчик так и не успел расплатиться.