Серые слёзы. Серая кровь

Талерика чувствовала, как горло медленно пересыхает, но сил, чтобы его промочить, не было, потому что она замерла все равно что мышь и едва не тряслась. Муртаг стоял в тени и ни с кем не говорил, лишь оглядывал ястребиным взором пеструю толпу дворян — никто к нему не подходил, и он, кажется, был совершенно этим доволен. Она бесцеремонно смотрела на него, завороженная чувством безысходности в его взгляде: от него веяло такой всепоглощающей ненавистью, что идея подойти поближе начинала казаться настоящим самоубийством. Сегодня последний день, День клятвы, и дворяне собрались с утра, чтобы в летнем саду отпраздновать это «великое событие». Талика помнила, как сильно хотела попасть сюда раньше, как представляла себя во всем блеске и красоте, как воображала всеобщее восхищение. И оно действительно было, но для нее теперь нечто совсем другое. Все эти взгляды вызывали смешанное чувство удовлетворения и страха. «Меня замечают, меня боготворят» смешивалось с «Чем меньше народу обратит на меня внимания, тем легче будет ускользнуть». Ее наряд светло-голубого цвета, утренний, из легкой летящей ткани, она отобрала у Далии, которая взяла столько одежды, будто собралась месяц терроризировать Урубаен своим присутствием. Да и все равно ей не идет этот оттенок — слишком яркий для ее тусклой внешности. Ее жидкие светлые волосенки больше походят на свисающие сосульки, а вот шикарные локоны Талики бушующим морем спускаются на оголенные плечи. Далию обрядили в бледно-синее, почти белое, потому она выглядела как мышь, глупая серая мышь. Венетия же смотрелась еще большей мышью в удушающе-сиреневом, но ее это мало волновало. Куда больше внимания и тепла она дарила своим акварелям, таким же воздушным и неземным, как и она сама. Джо Рид стоял позади и хрипло дышал. Его вдохи были такими громкими и такими раздражающими, что порой Талика недовольно морщилась и все никак не могла решиться сделать шаг к Муртагу — каждый вдох будто сбивал ее с ног. — Мне страшно, — выпалила Талика и тут же прикусила язычок. Почему она с такой легкостью призналась ему? — И мне, — тихо ответил он. Потому что он с той же легкостью признавался в том же самом. — И все же нам надо это сделать, если, конечно, мы не собираемся вечно служить императору. — Нет уж, спасибо, — фыркнула Талерика, закатывая глаза. Она не видела Джо Рида, но он и без этого ее раздражал. — Прямо сейчас пойду! Она поставила кубок с лимонадом на стол, расплескав себе на голую руку, выпрямилась, тряхнула плечами и самым напористым шагом пошла в сторону кровавого убийцы, который, говорят, столько народу положил, и короля гномов убил, и едва Всадника Эрагона не уничтожил... «Так, вот не время думать об этом!» — Милорд Муртаг! Он медленно перевел на нее взгляд, и Талика почувствовала себя кроликом, на которого смотрит змея. И, казалось бы, по логике вещей надо убегать, или она кинется, вцепится в мягкую кроличью шерстку и выплеснет яд, но ее глаза завораживают, и если это последнее, что кролик увидит перед смертью, то и умереть не жалко... Талика вцепилась в платье и сжала зубы. «Ты — будущий рыцарь, никакой трусости в сердце быть не должно!» — Ты кое-кому задолжал, милорд, и я тут, чтобы просить вернуть этот долг! От такого нахальства Муртаг оторопел, но тут же очнулся, выгнул бровь, глядя на Талику, как на раздражающую букашку, и медленно, тягуче поинтересовался: — Что же я задолжал, миледи? Талика вдохнула поглубже прежде, чем нырнуть в самую пучину: — Жизнь. Муртаг оказался... понимающим. Он не спорил, не отрицал, когда она пересказывала историю. Конечно, она поменяла некоторые детали о том, как Йоль ей все это сообщила, но, в основном, все осталось как прежде. — Так значит, она предлагает мне любую другую жизнь на выбор? — Да. Но убивать она никого не будет. Она только спасает. Они спрятались в саду, в какой-то темной беседке под стеной, и Джо Рид стоял на страже, хотя Талика была уверена, что Муртаг сумеет почувствовать любого, кто посмеет нарушить их уединение. Порыв ледяного ветра обдал Талику, забираясь под платье, и она зябко поежилась, ощущая, как по коже стройными рядами побежали мурашки.Все, что они затеяли, очень опасно. Знает ли Муртаг, что Йоль — это сестренка Энн? — Я знаю, — вдруг сказал он, и Талика дернулась. Он читает ее мысли? Но это же невозможно! Как же ее щит? Ее непробиваемая голова? — Я знаю, кто эта Йоль на самом деле, знаю, кто ты, знаю, почему ты хочешь сбежать. Я все знаю, Тэлли. Тело вдруг стало будто ватным, и ноги предательски подогнулись, так что ей пришлось схватиться за столбик беседки. Тэлли. Тэлли! Проклятье, это конец! Ей конец! Проклятье, барзул, зачем она поверила Йоль? — Но я вам помогу. — Почему?! — выпалила она, не успев остановиться. Муртаг оскалился: — Потому что я всегда отдаю долги, девочка. И потому, что в лагере варденов есть жизни куда ценнее твоей и этого дохляка, если уж тебе так хочется знать. Куда ценнее твоей. Она это всю жизнь выслушивала, так еще и от него собирается?! Нет уж! Так не пойдет! О, она все ему выскажет, все, что думает, все, что он должен услышать и о ней, и о том, ценна ли ее жизнь! Она открыла рот, чтобы рявкнуть, вдохнула, набрала яростного воздуха, и тут же закрыла. Шумно выдохнула. И улыбнулась. Не теряй голову. Муртаг наблюдал со снисходительной ухмылкой, когда же она закончила невысказанную тираду, продолжил: — Мне потребуется что-то, что отвлечет внимание. Это я оставляю на тебя. Во время вечернего бала сделай что-то такое, что вызовет всеобщую суматоху, чтобы все разбежались и так далее. Что-нибудь… впрочем, ты сама придумаешь, если все, что я о тебе слышал — правда. Во время этой паники мой человек отыщет тебя и отведет в безопасное место. И я сделаю так, что вас больше никогда не будут искать и навечно освободят от клятвы. — Как же ты это сделаешь? — тихо спросил Джо Рид, не оборачиваясь. Талика подумала, что Муртаг сейчас ответит что-то вроде «Не твое дело,сопляк», и она сразу поймет, что что-то тут не так,что все это очень странно, но, к ее удивлению, он все же ответил: — Они найдут ваши трупы. Придать чужие черты мертвому гораздо легче, чем живому, да и бездушное тело вряд ли сможет разговориться. Джо Рид, казалось, таким кратким ответом не удовольствовался и продолжал упорствовать: — Почему бы просто не приказать отпустить нас? Ты же Всадник, служащий императору, ты можешь командовать стражей. — Потому что императору не стоит знать о такой мелочи, как девчонка, сбежавшая со своим любовником прямо с бала, так и не принеся ему клятву верности. Здесь вы не имеете никакой ценности, но там вы отдадите мне свой долг, и мне плевать, кто это сделает — Йоль или вы. А теперь, пока я не передумал из-за вашей назойливости, идите уже отсюда. Признаться, она не верила, что это возможно. Не верила, что сын Проклятого может взять и вот так просто помочь им, что он из тех, кто отдает долги и следует законам чести. Что если он прямо сейчас пойдет и прикажет схватить ее и Джо Рида, а затем пытать? Но… в этом случае зачем ему кого-то звать? Не то что бы Талика сомневалась в себе, но Дес научил ее одной полезной вещи — трезво оценивать свои силы и силы противника. Соизмерять, вот она и соизмерила. Точнее, попыталась. Муртаг мог размазать их по стенке одним щелчком пальцев. Так почему же? Значит, у варденов действительно есть кто-то важный в плену, и Йоль придется пойти на преступление, чтобы его освободить. Проклятье! — Идет, — Талика хотела было плюнуть на ладонь, как делала это на пиратском корабле, но почему-то передумала и просто протянула руку. Муртаг смерил ее вопросительным взглядом, и она вдруг поняла, как глупо выглядит: леди в прекрасном платье по-пиратски протягивает руку. Но Муртаг вдруг резким движением схватил ее и крепко сжал, и Талика ощутила прикосновение его грубой кожи, почувствовала мозоли от фехтования, которые он почему-то не убрал магией, и душу ее захватило такое странное чувство, которое, наверное, охватывает мотылька, когда тот летит на пламя свечи: он знает, что погибнет, но все равно не может остановиться. Она резко развернулась, схватила Джо Рида за руку и потащила прочь, пока он не вздумал задавать еще какие-нибудь вопросы и окончательно не вывел их единственное спасение из себя. — Талика! — звал он. — Талика! — но она не обращала на него внимания. — Талерика! И только тогда она обернулась. — Как ты собираешься устроить то, что нужно Муртагу? — Ты когда-нибудь устраивал пакости? — в ответ спросила она. — Пакости? — Да, да, — она махнула рукой, разглядывая дворян. — Шалости, розыгрыши, издевательства. Джо Рид помотал головой. — Значит, нам нужно найти настоящего мастер в этом. Я так-то тоже мастер, но привыкла работать в паре. — Хорошо, — только и сказал баронет. Хорошо?! И все? Это все, что может ответить? Как можно быть таким доверчивым? Он вручил ей свою судьбу, не задумываясь! Но Талика фыркнула и вновь принялась шарить взглядом по пестрым нарядам гостей. Где же он, где? Должен быть где-то тут! Надо искать кучку смеющихся девиц, определенно. И правда, стайка щебечущих красоток выдала его с головой, и Талика наперерез всей толпе кинулась к нему, уверенная в том, что Джо Рид не отстает. — Лейвнар! — окликнула она, и он повернулся, смеряя ее взглядом, таким пристальным и таким липким, что она невольно вздрогнула. Что?! Он оценивает ее? Лейв, которого она знала… Впрочем, к чему все это? Лейва, которого она знала, больше не существует. — Ты так быстро пропала в первый вечер, Тэль, а во второй и вовсе не появлялась, что я решил, будто ты меня избегаешь. Разодетые девицы тоже беззастенчиво на нее пялились, все пытаясь понять, можно ли считать ее конкуренткой в битве за сердце неподражаемого Лейвнара, но если бы она могла, то сказала бы им, что эту битву она давным-давно проиграла. — Прости, Лейв, дел было много. Отец, вот вздумал замуж меня выдать, — она кивнула на зевающего Джо Рида. Лейвнар зацокал языком. — Такой, как ты, под стать совсем другой тип мужчин. Как я, например. Стоп. Что он делает? Так он с ней точно никогда не говорил. Называл ее сестрой, подругой, Тэль, но никогда не намекал, какой ей там мужчина нужен, скорее, ей пора бы убраться из его комнаты, потому как стемнело, а к нему сейчас гости нагрянут. О что, с ней заигрывает что ли?! Нет, нет, такого быть не может! Талика фыркнула в ответ на эту мысль, но лицо Лейвнара немедленно вытянулось, и она поняла, что оказалась права. — Лейв, сейчас не время для всяких шуточек! Мне нужна помощь! — Какая же помощь может понадобиться такой кра… Но она уже схватила его за руку и потащила куда подальше от любопытных глаз разодетых красавиц и почему-то она была абсолютно уверена, что Джо Рид молчаливо последует за ними. Почему он вдруг стал с ней заигрывать? Он настолько изменился? Нет, если в нем и поменялось что-то, то точно не в ту сторону, где он заигрывает с Таликой. Или… это в ней появилось что-то новое? Все, что он мог увидеть — это новую одежду и красивую прическу. Но если в старой грязной рубахе она ему не нужна, а в красивом атласном платье нужна, значит, ему нужно платье, а вовсе не она. Впрочем, какая разница? Они сделают дело и исчезнут, а Лейвнар со своей любовью к оберткам останется с разряженными девицами... Бал начался с наступлением темноты, и все гости потянулись в залу, по которой снова развесили цветы. Талика предпочла темно-синий наряд, чтобы было легче скрыться во тьме, и снова критически разглядывала сестер, и Далия бросала на нее озлобленные взгляды, потому что выглядела как потасканная бездомная кошка. «Ваши жизни ничего не значат» — слова Муртага не выходили у нее из головы. Он ее не знал и не считал нужным заботиться о ее чувствах, и она все это понимала, честно. Так почему ее так ранили эти слова? Почему хотелось затолкать ему обратно их в глотку? Нет, никаких скандалов, Всадник-предатель — их единственный шанс на спасение... Лейвнар не отходил от нее ни на шаг, и Талика уже мечтала отравить его и отравила бы, если бы он не был частью плана. Он сыпал сальными шуточками и снова оглядывал ее с головы до ног, припоминая порой их старое обещание. «Вот еще, — брезгливо подумала она. — Ни за какие коврижки я за тебя замуж не пойду! Лучше уж за Джо Рида, чем за тебя, болван самовлюбленный!» Как она раньше этого не замечала? Он ведь всегда был таким, верно? Возможно, она была слишком одинокой, чтобы позволить себе замечать это. Джо Рид же стоял рядом и молчал, и по глазам Талика видела, что мысли его витают далеко отсюда. — Как думаешь, — вдруг спросил он, когда неугомонный Лейв отвлекся на какую-то леди, — отчего все эти люди так желают угодить императору? Неужели кроме власти они не видят ценности ни в чем ином? — Может, они просто привыкли? — пожала плечами Талика. — А, может, власть — это безопасность? Они стремились лишь жить в мире, не опасаясь ничего, но в конце концов эта игра настолько увлекла их, что они позабыли, зачем им этот мир, зачем вообще все. Позабыли, каковы были истинные стремления. Или им просто нравится ощущение, что они решают судьбы мира и людей, управляют всем, все контролируют, хотя на самом деле контролю поддается лишь мизерная часть нашей жизни, а огромный океан событий мы не в силах удержать, и мы тонем в нем, успокаивая себя лишь тем, что умеем плавать. Но случись даже самый маленький шторм — и мы камнем пойдем ко дну. Никто не хочет думать о шторме. Талика открыла рот, оглядела его с головы до ног, пытаясь понять две вещи — как такие мысли могли родиться в человеке столь кукольной и хрупкой внешности, и как он может думать обо всем этом в вечер, когда они должны бежать, возможно, прямо в ловушку. — Я… эээ… Джо, пожалуйста, сейчас совсем не время… — Рид. — Что? — Джо Рид. Вообще-то, правильно Джозеф Риддарх, но, если используешь сокращенный вариант, используй полностью. Джо — от одного деда, Рид — от второго. Если кого-то забыть, они обидятся, и до конца моей жизни их духи будут преследовать меня. Талика вздохнула: — Джо Рид, пожалуйста, давай обсудим твои рассуждения потом, а сейчас надо сосредоточиться. Ты… ты просто не сходи с этого места, ладно? — Ладно, — кивнул он и снова погрузился в раздумья. Талика же высматривала Лейвнара, который медленно пробирался в конец зала к выходу. До момента клятвы осталось еще немного времени, они успеют. Только бы император не появился — говорят, он умеет читать по глазам, что человек задумал, и одним лишь звуком своего голоса подчинять себе чужую волю, и Талика не знала, выдержит ли ее таинственная защита. Она стояла, вытянув шею, и отвергла уже нескольких партнеров, упорно зазывавших ее на танец. И вот что им неймется? Надо было вырез делать поменьше! — Леди, не подарите ли мне этот танец? — хрипло произнес кто-то у нее за спиной, и она вся будто окаменела. Этого не может быть. Ее подводит слух. Этот голос просто не может звучать тут! Она резко обернулась и замерла. — Дес?! — Тэлли… Дес здесь, в королевском замке, стоит прямо перед ней! Разодетый в парчу, причесанный, чистый Дес! Она не знала, чему удивилась больше — тому, что он тут, или тому, что он выглядит как человек. — Ну-ну, миледи, кто ж так кричит-то? Так что, потанцуем? Дес тут, здесь! И почему Йоль ни словом не обмолвилась? Он пошел за ней, даже не зная, где ее найти и как спасти (хоть спасение ей ни в коем разе не требовалось!) У Талики даже голова закружилась от всех этих мыслей. — Потанцуем! — она будто во сне протянула руку и успела лишь крикнуть Джо Риду, чтобы никуда не уходил, как Денсен утянул ее в круг. Благо, танец он выбрал незамысловатый, а иначе Талика с бабочками в животе и бурлящим смятением в груди точно позорно бы упала. — Так что, Тэлли, как же ты раньше не улизнула? — прошептал он, приближаясь. Талика вся сжалась, ожидая этого вопроса. Внутри что-то оборвалось — она теперь в его глазах глупая дурочка, которая не сподобилась пораньше спохватиться. — Я… у меня есть план. Причем хороший! Тут они разошлись, и она успела перевести дух и подумать, что сказать дальше. — Мне помогут. — Тэлли, не глупи. Кто тебе тут поможет? Давай, я все устрою. — Нет! Ворота будут закрыты до тех пор, пока нас не найдут, а Му… мой помощник сказал, что придаст трупам наши лица, так что все решат, что мы мертвы. И снова они расходятся и затем сближаются, а у Талики в этот момент в груди нарастает паника — что если Дес все испортит? — И кто же этот твой таинственный помощник, а, Тэлли? Почему ты ему так доверяешь? Что, как Йо-Йо, каждому встречному-поперечному веришь? — Приходится! И вообще, сам-то ты тут что делаешь?! — За тобой пришел, дурындой. В разные стороны, и Талика чувствует, как краснеет. Наверное, лицо пошло пятнами, и она снова похожа на мухомор. — Дес, все продумано! Пожалуйста, не надо ничего делать! Просто спрячься в городе, а когда придет момент, я тебя позову. — И как же позовешь? Орать будешь, пока я не прибегу? — Через Поля Истины! Я прекрасно с ними управляюсь! Он сжал зубы так, что на его лице заходили желваки, и Талика ощущала его гнев. И она вдруг поняла одну странную вещь… без этого вот всего, без чувств Деса она чувствовала себя бесконечно одинокой и уязвимой. — Просто поверь мне, — попросила она, — поверь в меня. Пожалуйста. Он медленно выдохнул, отпустил ее и поклонился. Талика поклонилась тоже. Дес набрал воздуха, чтобы что-то сказать, как вдруг с дальнего конца зала раздался пронзительный визг. Лейвнар привел их план в действие.