Серые слёзы. Серая кровь

Йоль была рада его видеть. Йоль была рада, что оказалась важнее призраков прошлого, но об этом — потом. — Надо уходить! — крикнула она, перескакивая через трупы. — Это еще почему? — Потому что сейчас к бреши стянется все ополчение, и нас с тобой сметут. Надо переждать, пока вардены войдут в город! И она нырнула в переулок, зная, что Дес отправится за ней, и через мгновение там, где они стояли, прошел отряд. Они слышали крики, слышали грубую ругань, но Йоль шла все дальше, петляя меж глиняных домов. Наконец она остановилась и присела в тени — мимо пробежали имперцы — и спиной ощутила, как напрягся Дес. Она чувствовала это — его безумную жажду, его дрожь, силу, которая бурлила внутри, отчего его разрывало на кусочки. Еще мгновение, и его не станет, только кровавая пелена перед глазами. — Еще немного подожди, — хмыкнула она. — Видишь башню? Она показала на одну из наблюдательных башен, расставленных по всему городу. — В мирное время стража использует их для наблюдения или для хранения всякого барахла. А в военное… — В военное это прекрасная позиция для лучников, и наши будут как на ладони, — пробормотал Дес. — Вот именно. А эта башня стоит прямо в начале главной улицы, самой широкой, по которой до губернаторской крепости можно как на прогулочке добраться. Там дальше еще, но эта — первая. — Но держу пари, имперцы там уже засели и вылезать не собираются. Мы туда не проберемся. — Проберемся, — она хлопнула его по плечу. — Я же Мантикора Вивьетт! И тут он понял и оскалился так, что даже Йоль передернулась. Так, главное, вести себя уверенно. Определенно, Фарид не мог послать весь сюда, откуда ему было знать, что она направится к башням? Скорее всего, он оповестил губернатора. Он должен был умереть — Фарид. Так почему выжил? Впрочем, она догадывалась: он принимал каждое утро яд, совсем понемножку, но этого хватило, чтобы спасти ему жизнь. Оставалось только надеяться, что он валяется без сознания. — Идем, и молчи, пожалуйста. — Как скажете, миледи. Она фыркнула, резко встала и, выпрямив спину, пошла вперед. У башни стояли часовые, и один ее окликнул. — Миледи? Тут не место для дам. — Кто здесь главный? — резко перебила Йоль, прищуриваясь. — Миледи?.. — часовой растерялся. — Я спрашиваю, кто здесь офицер. Его имя, звание, и где его найти. У меня срочное послание со стен. От Фарида Пустынника. Часовой, еще мальчишка с редкими усиками, вдруг резко выпрямился, подобрался, и, глядя в никуда, спросил: — Миледи, не соблаговолите ли назвать… — Вивьетт Ламоран, солдат! Пропусти срочно, иначе Белатону захватят по твоей вине! Мальчишка вытянулся еще выше и бросился открывать дверь. Йоль и Дес нырнули внутрь и нос к носу столкнулись с лучниками башни. — Вивьетт Ламоран, мне срочно нужен офицер, — отчеканила Йоль, ощущая, как чужие взгляды скользят по ее броне и не-ее лицу. Кто-то сказал, что он на самом верху, и Йоль рванула туда, отмечая, что на каждом этаже есть бойницы, возле которых сидят лучники. Что с ними со всеми делать? «Что с ними со всеми делать? — повторила она свой вопрос уже в мыслях Деса. Тот послал ей несколько таких картин, что Йоль непроизвольно вздрогнула. — Попридержи свои кровавые мысли. Еще будет время». «Ты сама спросила», — она не видела Деса, но могла бы поклясться, что он ухмыльнулся и пожал плечами. Наконец, они добрались до верхнего этажа, и Йоль снова повторила тираду про Вивьетт Ламоран, про стену и Фарида Пустынника, и затаила дыхание — нападут или нет? По телу прошлась дрожь, и Дес эту дрожь впитал и откликнулся, и она знала, что еще мгновение, и он сорвется, так яростно он сжимал кулаки и качался из стороны в строну. Еще не время. Она вздрогнула, когда вперед вышел крепко сложенный усатый мужчина в офицерской форме и прогремел: — Лейтенант Дерек Марш. Что там случилось со стеной? И тогда у Йоль отлегло — Фарид не сообщал сюда! Он не подумал, что она может прийти в башню, если он вообще сейчас думать может. — Она разрушена, — громко объявила Йоль и с удовлетворением услышала вздохи, полные ужаса. — Варденские маги разрушили ее заклинаниями. Прикажи своим людям забаррикадироваться и готовиться к наступлению, вардены скоро будут здесь. Марш только сильнее сжал челюсть, подозвал к себе щуплого мальчишку и что-то ему негромко сказал. Тот, бледный, тощий, рванул вниз по лестнице. — Все слышали? Приготовиться к бою! А тебе, миледи, я бы советовал бежать в крепость губернатора… Снаружи послышались крики. — Слишком поздно, — прохрипела Йоль, пытаясь добавить в голос страха. — Я и мой телохранитель останемся здесь. Ты, — она взглянула на Деса так, будто он был грязью под ногами, — иди вниз, все равно от тебя нет толку. «У меня есть заклинание, которое может их убить, но сил хватит только на этот этаж и тот, что под ним. На двух остальных работа для тебя». Он кивнул, но она видела, как пульсирует вена у него на шее. — Миледи, ты же понимаешь, что вардены — это звери, они не пощадят тебя? — А ты намерен сдать башню, лейтенант? Тогда я скажу тебе кое-что. Дес спускается. Не в самый низ — потом снизу не достать лучников — лишь на второй этаж, где ее заклинание уже не сработает. Он там, и она ощущала его энергию, бегущую по венам, ощущала, как мир у него в голове смазывается, как бьется его неуемное сердце, и сейчас он казался ей огромным рубином, в котором пульсировала сила, и она… …она зачерпнула ее. — Что? — Atra söidater havr néhvaët eom aera. Пусть солдатам будет нечем дышать. Это заклинание не воздействовало на них прямо. Скорее всего, передовые отряды оградили магическими щитами, но никто бы не стал ограждать их от недостатка воздуха. И лучники схватились за шеи, пытаясь вдохнуть, и Марш выпучил глаза, глядя на Йоль-Вивьетт, но почему-то не задыхался. О, нет. Он не солдат. Он — офицер! И он бросился на нее. — Предательница! «Дес, атакуй!» — только и успела крикнуть Йоль, отскакивая назад. Стилет привычно лег в правую руку, а в левой возникла отравленная игла. Вокруг задыхались люди, а Марш, вытащив меч-бастард, размахивал им из стороны в сторону, совершенно обезумев. Йоль прыгала из стороны в сторону меж кашляющих людей — они заставили Марша быть осторожнее. Кто-то уже потерял сознание, кто-то еще стоял, согнувшись. — Как ты могла?! Как ты посмела?! Проклятая потаскуха! Она не может атаковать мысленно, потому что надо остановить заклинание вовремя! Ярость Деса просачивалась через ткань мироздания, отвлекала. Снизу слышались крики. Марш кинулся вперед, и Йоль еще раз отпрянула, уткнувшись спиной в стену, лейтенант взревел, ударяя мечом, Йоль блокировала стилетом, и клинок со звоном разлетелся, но она успела вогнать по самую головку отравленную иглу противнику в руку. Марш взвыл, отскочил назад. С отвращением вытащил иглу и пошатнулся. — Что ты сделала, тварь?! Последний солдат перестал дергаться, и Йоль остановила заклинание. Мантикора внутри умирала от счастья. *** — Так откуда ты, парень? — спросил один из лучников, положив руку на булаву. «Дес, атакуй!» — эти слова будто разорвали ему голову, разорвали мир, и Дес кинулся вперед. Кинжал в левой руке — в глаз тому, кто стоит ближе всех. Их было пятеро. Теперь четыре. Все вскочили, второму Дес саблей полоснул по гамбезону и затем рубанул по левой руке. Стрела, вторая — обе мимо. Магия или удача? Левой рукой хватает ящик с каким-то барахлом и обрушивает на голову третьего, и когда тот падает, пинает его в лицо сапогом с железным носком. Слышит мерзкий хруст. Четвертый и пятый уже накладывают на тетиву следующую стрелу, и Дес подлетает к ним, вырывает у одного лук, бьет им другого по лицу — лук рассыпается в щепки. Всаживает Удачу в глаз четвертому, вытаскивает и рубит пятого по шее — задел артерию, наверное, потому что кровь хлещет. Снизу бегут еще трое — Дес запомнил, сколько их — он хватает копье, стоящее у стены, и насаживает на него первого поднявшегося солдата, толкает его вперед, чувствуя, как сбивается дыхание, сталкивает с лестницы остальных, и они катятся вниз. Дес отпускает древко и кидается к упавшим, одного пинает ногой в голову и перерезает глотку. Последний — то безусый мальчишка, которого лейтенант послал вниз — бросает оружие, отползает в ужасе и кричит срывающимся голосом: — Не надо! Пощади! Пощади! Сдаюсь! Но Дес кидается вперед, замахивается и… останавливается. В голове бьется кровавый туман, но сквозь него прорывается голос мальчишки. Такого же глупого и мелкого, как Джо Рид. Он просит пощады. Пощады. Дес вдыхает, тяжело, громко, выдыхает сипло и отступает. Девчонка бы его пощадила. — Где веревки? — хрипло спрашивает Дес, вытирая саблю. Мальчишка сам их приносит, и Дес так туго связывает ему руки, что назавтра у мальца точно будут синяки. Зато и жизнь тоже будет. Дес быстро привязывает его к балке и кидается наверх — Йо-Йо танцует там с обезумевшим лейтенантом. *** Марш упал, выгибаясь в судорогах, и изо рта шла пена. В этот же момент на лестнице показался Дес весь в крови, и Йоль подумала, как он так умудрился, и не его ли это кровь. — Не моя, — ответил он, перешагивая через лейтенанта. — Но знаешь, что? Такое чувство, будто я часа два сражался. Сил вообще нет. Это… странно… — Да, это странно… Но объяснимо. Знаешь, когда ты стоял там внизу, я следила за тобой. И представила — сама не знаю, как это в голову пришло — что ты огромный драгоценный камень, полный энергии, и я немного… зачерпнула… Дес выгнул бровь и издал какой-то то ли смешок, то ли возмущенный вскрик. — Ты не понимаешь, — Йоль покачала головой, присаживаясь рядом с мертвым солдатом. — Это нечто революционное в магии! Если силу можно черпать из людей, а не только из камней. Но это также и очень опасно. Оставляет ли вытягивание силы следы? Можно ли вытянуть всю силу так, чтобы убить существо? Впрочем, сейчас не время для этих вопросов, да? Дес кивнул, выглянув в бойницу, и Йоль, отобрав у мертвеца лук и колчан со стрелами, тоже подошла ближе. К башне со стороны крепости губернатора приближался отряд имперцев — с другой же стороны виднелись знамена варденов, которых было явно меньше. — Предлагаю показать, что мы свои, — сказала Йоль, доставая стрелу. Она проверила балансировку оружия — обычный солдатский лук, не сравнится со Злотокрылым, но хоть что-то. То, что и без ее лица вернет ощущение себя. — Когда мы из башни выберемся, а? Так и будем тут сидеть, как крысы? — Ты пока переведи дух. Все-таки, я использовала твои силы для заклинания. Дес недовольно застонал, но, увидев на поясе у мертвого Марша фляжку, тут же воспрял духом, потому как на горизонте замаячила панацея от всех бед. Йоль же резко натянула тетиву, и оперение стрелы защекотало щеку, и по телу пробежались мурашки от всего этого, от звука, от ощущения, от того, что она — снова она. Вжух, и один из имперцев, так бодро шагающих впереди, упал. Еще раз, и еще. Среди защитников Белатоны разрасталась паника, а вардены все никак не могли понять, в чем дело, почему башня атакует своих. Йоль ругалась сквозь зубы на этих идиотов, потому что имперцы уже успели попрятаться за баррикады и теперь тоже стреляли в нападавших. К варденам присоединились сурдийские знамена, и Йоль победно вскрикнула. Дес, уделавший уже половину фляжки, поперхнулся. — Там Эцур! — Пес королька Оррина? — Только он и Джормундур знают, что девчонка в имперских доспехах — за варденов, — объяснила Йоль. — Да и к тому же, у него мой лук. — Чем тебе не нравится тот, что ты держишь? — Чем тебе не нравилась чужая сабля не по твоей руке? Дес выдохнул во фляжку и ничего не ответил. Йоль расширила сознание — ей нечего бояться, всех магов забрали в крепость губернатора. Этот трус не расстался бы с последним козырем в обороне, даже если это могло бы спасти город. Сознаний было несколько сотен, своих, чужих, они такие похожие, что трудно разобраться, и Йоль призвала на помощь свою кровь, бурлящую, кипящую, и она вдруг взвыла, и сзади послышался возмущенный вскрик Деса. — Прости, — пробормотала Йоль и снова расширила сознание. Нужно призывать на помощь кровь подальше от сознания Деса, а то его разорвет. Наконец, она нашла то, что искала. «Эцур?» — громко спросила она, касаясь лишь поверхности его разума. «Йоль?! Ты тут откуда?!» «Это мы в башне, так что обстрела не будет. Но через три дома от вас засели имперцы, и к ним со стороны казарм идет подкрепление. Советую поторопиться, потому что если до их подхода вы не займете башню, вам будет туго. А одна я не справлюсь». «Сколько вас там человек?» «Двое. Но луком владею только я». Эцур не стал спрашивать, как они вдвоем умудрились занять башню, лишь только сказал, что все понял, и прервал связь. Йоль, исстрелявшая весь колчан, быстро схватила следующий, потому что через мгновение вардены ринулись вперед на баррикады, и Йоль пыталась их прикрыть. Она стреляла и порой промахивалась, потому что оружие непривычное, чужое. Дес, увидев, что там творится, ринулся вниз и присоединился к варденам, и Йоль теперь разрывалась между тем, чтобы прикрыть его или помочь Эцуру. Отголоски его ярости доносились даже сюда, и, казалось, не забирала она у него сил, потому что его разрывало, и Дес бил, крушил, размахивая Удачей, слишком короткой и легкой. Не давала она ударить с нужной силой, маленькая и сделанная не для его руки. Наконец, последний из имперцев упал, и Эцур направился к башне. Приказал лучникам занять позиции и вообще давал распоряжения с такой уверенностью, будто сам был королем. А пока сурдийцы располагались в башне, Дес потянул Йоль к себе и спросил, может ли она посмотреть, как там девчонка и Джо Рид. Без имени она девчонку проверить не могла, но, отойдя в темный угол и налив в чашку воды, с легкостью вызвала образ парня. Они оба сидели на кровати, и Джо Рид что-то рассказывал, показывая картинки в книге. И Йоль с Десом со спокойным сердцем вернулись в реальность. Эцур же закончил командовать и, наконец, соизволил заметить Йоль. — Кайл, отдай леди ее оружие, — приказал он, и мальчишка, который вытаскивал ее из Фейнстера, дрожащими руками передал ей Златокрылый лук и колчан с эльфийскими стрелами. Йоль коснулась черного дерева, и в душе что-то запело, отозвалось, струна зазвенела, но теперь от радости. — А он что здесь делает? — поинтересовался Эцур, глядя на окровавленного Деса. Тот сжал саблю. Эцур положил руку на меч. — Насколько я помню, он напал на тебя и пытался убить. Его приговорили к повешению, но он сбежал. Дезертир. И с каждым словом он подходил все ближе и ближе к Десу, а у того внутри разгоралась ярость, смешанная с кровью, и паника внутри Йоль разрасталась как снежный ком, но все, что она смогла сделать — это встать между ними. — Это я приказала разыграть наш маленький спектакль. Эцур выгнул бровь, а Йоль уже не могла остановиться, лихорадочно выдавая совершенно бредовую версию: — Я приказала ему отправиться в Урубаен, но мы не знали, сколько еще людей Черной руки осталось в лагере. А что может лучше убедить шпионов Империи в том, что Дес не на стороне варденов, чем покушение на сестренку Энн? — И что это за дело в Урубаене? — Похищение заклинания, которое делает смеющихся мертвецов. Насуада определенно сообщила Оррину о ее маленьком предприятии. Эцур прошептал так тихо, что могла слышать только Йоль: — Значит, ты ручаешься, что он не попытается перерезать мне глотку во время битвы? «Дес, ты клянешься, что не попытаешься вскрыть Эцуру глотку во время битвы?» — поинтересовалась Йоль, ощущая клубок ярости. Клубок заворочался и недовольно ответил: «Клянусь, так у ж и быть, хотя очень хотелось бы покромсать его павлинью жо…» «Спасибо, Дес!» — Ручаюсь. Определенно ручаюсь. Йоль улыбнулась, хотя абсолютно точно знала, что улыбаться посреди битвы не положено. Эцур покачал головой, но успокоился и с деловым видом расстелил потрепанную карту на столе и ткнул пальцем. — Нам поручено захватить башни тут, тут и здесь. Одну захватили вы, следующими идут Близнецы — по обе стороны от главной улицы. Они смотрят прямо друг на друга, что создает много проблем: ты не подберешься ко входу первой башни без ведома второй. Йоль взглянула на карту, как вдруг из-за спины раздалось недовольное шипение Деса: — Пошли уже. Одной болтовней вы башни не захватите. Эцур вскинул бровь, посмотрел на Йоль, но она пожала плечами, мол, а ведь действительно, и совершенно неожиданно он согласился: — Эрвик, собирай людей, выступаем. Шимус, ты за главного. Эцур уже куда-то ринулся, но тут Йоль схватила его за локоть и зашептала: — Погоди. Мне нужна помощь. В одной таверне находятся два подростка, и я хочу, чтобы ты послал туда людей охранять их. Там парень, тихий, как мышь, и девчонка… она немного сумасшедшая. И поэтому я боюсь, что они не смогут защититься. Эцур нахмурился: — Кто они? — Клянусь, я все тебе объясню. Но после, а сейчас, пожалуйста, не медли. Йоль кратко объяснила, как найти таверну, и Эцур послал четырех солдат, больше ничего не спрашивая, но она знала, что он не забудет. И они снова нырнули в город. Десять человек Эцура, она и Дес. Нырнули прямо в суматоху, в бойню, где люди рвали друг друга. И Йоль стреляла, уворачивалась и откуда-то точно знала, где сейчас находится Дес, потому что он мелькал то тут, то там, и каждый раз, когда он убивал кого-то, она ощущала мрачное удовлетворение. Белатона захлебывалась в крови. Ее белые стены, белые кости окрашивались алым, ломались с треском, с хрустом. Она стонала, выла, рыдала, падала и пыталась встать. Йоль будто попала в жуткий водоворот ужаса и смерти, и ее швыряло из стороны в сторону, и никуда не получалось убежать, оставалось лишь одно — выживать. Бить, пока не ударили тебя, резать, пока не порезали, убивать, пока… И она била, резала, убивала, ощущая, как кровь впитывается в кожу, как остается там, где не отмыть, не выскоблить, не выцарапать, сколько не раздирай поломанными ногтями. Стрелы вонзались в сердце, в горло, и не подходить бы к мертвецам, отойти подальше, но стрелы эти надо выдирать, с кровью, с мясом, смотреть в мертвые глаза, чувствовать тошноту и помнить остекленевший взгляд Синге. Йоль так засмотрелась на мертвеца, утонула в воспоминаниях, горьких, как дым и полынь, и не заметила, как сзади подкрался имперец. Обернулась лишь на глухое бульканье — это Дес вонзил саблю аккурат над ключицами. Йоль вздрогнула. Очнись, очнись! Она захлебывалась в крови. Белатона. И Йоль. А они шли все дальше и дальше, продираясь сквозь трупы и смерть. В одном из проулков перед ними выскочили лучники, целая толпа. Йоль, шедшая последней, резко развернулась и поняла, что сзади тоже имперцы, и сурдийцы оказались зажаты меж каменных стен. Их сейчас перестреляют, как крыс! Проклятье, надо же так! — Brisingr! — крикнула она, осознавая, что еще мгновение, и они были бы мертвы. И имперцы вспыхнули, как сухая трава. Люди кричали, и эти крики разрывали душу, запах паленой плоти заполнил маленький переулок, и Йоль затошнило то ли от этой вони, то ли от потери сил. Она пошатнулась, ощущая, как мир плывет, понимая, что сейчас упадет прямо в грязь, как вдруг кто-то схватил ее за предплечье. Йоль подняла глаза — Дес. Щурится, морщится, но смотрит на догорающих врагов. Он взглянул прямо на нее и заявил, что даже дохляк сейчас выглядит получше. Она поблагодарила. — Если тебе совсем плохо, можешь отщипнуть немного моих сил. — Спасибо, у меня есть, — хмыкнула Йоль, дотрагиваясь до синего граната. Энергия хлынула живительным потоком, и внутри растекалось что-то теплое и приятное, и силы потихоньку возвращались. Группа двинулась дальше, и через несколько минут они уже были на месте — перед ними возвышались башни Близнецы, по обе стороны от улицы, совершенно одинаковые и плюющиеся стрелами вокруг себя. Вардены засели за баррикадами, бросая на башни злобные взгляды, но ничего поделать не могли — стоило им хоть немного высунуться, и имперцы осыпали их градом стрел. Солдаты оказались полностью обездвижены: не могли продвинуться вперед или вернуться обратно. Эцур выглянул из-за угла дома, кинул мрачный взгляд на башни, изрыгающие стрелы и проклятья вперемешку, на вжавших голову в плечи варденов, и вернулся обратно. — Идеи? — Идти нарполом? — предложил Эрвик. — Нас как крыс перестреляют, — отрезал Эцур. — Алрик, магией сможешь что-то сделать? Маг из свиты королевского бастарда, Алрик, уже пожилой приземистый мужчина, покачал головой и сказал, что на таком расстоянии он даже мышь не сдвинет. — Мне нужно подойти ближе. Как можно ближе. Тогда я смогу сломать дверь. — А пока ты будешь ломать дверь, нас с соседней башни так стрелами нашпигуют, что мы станем похожи на ежей, — раздраженно рявкнул Дес. Йоль решила вмешаться, пока они друг друга не разорвали: — Есть идея. Она порылась в поясной сумке и достала маленький агат, последний камешек из тех, которые она использовала для стены. Он оказался непригоден: пожалели белатонские маги сил, влили слишком мало энергии, и Йоль решила оставить его про запас. Она достала стрелу и заклинанием прицепила амулет к древку. Будет, конечно, мешать полету, но ничего, она приноровится. — Сейчас эта башня рухнет, как и стена, — довольно заявила она, накладывая стрелу на тетиву. Резко натянула, ощущая, как оперение царапнуло кожу, и отпустила. Стрела пролетела одинокой птицей и исчезла в узкой бойнице, и Йоль могла бы поклясться, что лучники там издевательски заржали. Что ж, как говорится, смеется тот… — Ӧdelegge du veggen! Сила вытекла, испарилась, потому что амулет был далеко, но по крайней мере, энергия требовалась лишь для активации заклинания, но не для его осуществления. И по всей стене правой башни вдруг пошла огромная трещина, обвивающая камень с любовью, как плющ, и от нее шли маленькие трещинки, и камень рассыпался на глазах. В конце концов, опоры не выдержали, и крыша стала потихоньку съезжать вниз. Дверь башни распахнулась, и из нее посыпали люди, кто куда. — Поднять щиты, приготовить ручной таран! — резко приказал Эцур. — В атаку!