Человек без улыбки

Manafest – Impossible Привычное место за последней партой, открытое окно, через которое в класс пробивается тёплый весенний ветерок, ослепительное солнце печёт мою спину своими обжигающими пальцами. Здесь тихо и спокойно, а на улице всё ещё слышны возгласы зазывал в клубы и смех учеников, которые не успели добраться до своих классов. Скоро звонок – меня клонит в сон, и я лениво перевожу взгляд от одного предмета к другому, наблюдая за входящими одноклассниками, которые меня, как обычно, даже не замечают. Это огромный плюс, потому что мне не придётся ни знакомиться, ни изображать дружелюбие, ни вообще страдать излишним вниманием, хотя я даже понятия не имею, каково это. Я всегда оставался в тени Аомине, я всегда был его тенью, его незаметной частичкой жизни. С потерей Дайки потерялся и мой смысл существования. Хочется курить. Определённо хочется курить, однако мне придётся подождать не только до конца первого урока, но и до конца учебного дня, потому что не думаю, что директор или преподаватели оценят то, что я буду прятаться за углом школы и выкуривать очередную сигарету. Хотя, признаться, мне как-то всё равно. Ну, узнают. Ну, отчитают или позвонят родителям. Ну, пообещаю, что больше так не буду. А сам продолжу задыхаться в сигаретном дыме, пытаясь увидеть сквозь его пелену хотя бы немного приятных воспоминаний. Постепенно класс заполняется учениками, и здесь становится слишком шумно, чтобы просто посидеть и подумать над своими мыслями. Мне в последнее время везде как-то шумно, везде я чувствую себя одиноким придурком, который только и делает, что жалеет себя и свою ничтожную судьбу. Хотя, на самом деле, это не так. Я жалею лишь об одном: я не согласился переехать к Аомине, когда он уговаривал меня собрать вещи и перебраться в его квартиру. Если бы я хотя бы попытался уговорить своих родителей, то ничего бы не случилось, и я бы здесь не сидел, мечтая об очередной сигарете, припрятанной на дне моей сумки. Вечное «если бы, то…». Я откидываюсь на спинку стула и прикрываю глаза, чувствуя, как внезапный порыв ветра охватывает меня и начинает теребить мои и так растрёпанные волосы; кажется, будто нежные ладони обнимают меня за лицо, а длинные пальцы зарываются в волосы. В класс кто-то заходит, и смех почти мгновенно исчезает – я думаю, что пришёл учитель, и неохотно открываю веки, безразлично устремляя взгляд на дверь, однако, вместо привычного старичка или хотя бы какой-нибудь дамы в виде нашего классного руководителя, я вижу высокую знакомую фигуру, в которой с лёгкостью узнаю налетевшего на меня у ворот школы парня. Он спокойно идёт через класс – все начинают перешёптываться и бросать на него странные испуганные взгляды – совершенно не обращая ни на кого внимания, и сворачивает прямо в мою сторону. Я напрягаюсь, нехотя наблюдая за ним. Если он сядет за парту передо мной, то я точно вскроюсь. Или вскрою его… Красноволосый хмурится, когда кто-то отчётливо произносит «какой же он большой», бросает на пол у стола свою сумку и тяжёлым мешком опускается на стул. Прямо передо мной. Его плечи опущены, а спина ссутулена, однако это длится недолго. Буквально через несколько секунд парень выпрямляется и отчётливо говорит, наверное, сам себе: - Воняет. Я скрещиваю руки на груди – парень поворачивает голову в разные стороны, словно собака, пытающаяся учуять след, затем поворачивается на стуле боком и смотрит на меня. Его взгляд не предвещает ничего хорошего. - Опять ты? – спрашивает он. – А я то думал, откуда сигаретами несёт. Я поджимаю губы и немного прищуриваюсь, еле-еле сдерживаясь, чтобы не пнуть этого идиота или не выбить из-под него стул. Хотя, последнее будет весьма проблематично, учитывая разницу в нашей физической силе. - Не нравится - вали в другое место, - грубо говорю я, но достаточно тихо, чтобы меня не услышали другие. Парень поджимает губы и отворачивается, потому что в класс как раз заходит учитель, заставляя всех пройти к своим местам. Я неохотно поднимаюсь, когда мужчина решительно просит нас встать. - Поклон, - говорит классный руководитель, и я самым последним склоняюсь, прижимаю руки к бокам. – Садитесь… Звук отодвигаемых стульев и шорох одежды на мгновение нарушает тишину – учитель улыбается, начиная говорить нам, как его зовут и что расписание занятий мы можем либо посмотреть на доске объявлений на первом этаже, либо распечатать в учительской. В какой-то момент поднимается шум из переговоров учеников – несколько парней смеются чьей-то шутке, и учителю приходится постучать по столу, привлекая к себе внимание. Он открывает журнал и начинает читать фамилии, а те, кого он называет, поднимаются с места, чтобы все видели его. Особый обряд знакомства, который преследует меня со времён младшей школы. Каждый раз одно и то же: я встану, а они будут шептаться, что даже не видели меня поблизости. Это пролетит мимо моих ушей так же, как пролетало каждый раз до этого. Ничего необычного или удивительного, что заставило бы меня проявить лишние эмоции, сегодня точно не случится. - Тайга Кагами. Учитель поднимает голову, когда парень передо мной отодвигает стул и поднимается на ноги. За его широкой спиной меня вообще не видно, хоть какой-то от него будет толк. Все тут же замолкают, уставившись в нашу сторону, а преподаватель кивает и разрешает Кагами сесть. Я понимаю, что следующий, наверное, должен буду быть я, поэтому заранее готовлюсь к тому, чтобы оторваться от стула и подняться на ноги. Я смотрю в окно – голоса ребят уже давно исчезли, и в школьном дворе больше никого нет – ветер усиливается и шевелит бледно-розовые лепестки Сакуры. Это завораживает и выбивает меня из реальности, и, только когда я слышу своё имя, сознание возвращается в тело, и я неохотно поднимаюсь. - Тецуя Куроко. Сначала меня даже не замечают – учитель внимательно осматривает класс, ища меня взглядом, и только с третьей попытки его глаза цепляются за незаметного мальчишку, который стоит у задней парты и спокойно смотрит на них. Это я. - О, ты такой незаметный, - бормочет учитель, и все начинают осматриваться, пытаясь проследить за взглядом классного руководителя. Я неохотно кошусь на них, слыша короткие фразы, мол, «откуда он взялся» и «как это мы его не заметили раньше?». Я, не дожидаясь разрешения сесть, опускаюсь на стул и подпираю голову рукой. Кагами оборачивается через плечо и бросает на меня косой взгляд, отчего мне ещё больше хочется ткнуть его чем-нибудь. Всё возвращается на свои места и продолжается вплоть до звонка. Нам рассказывают, как и что мы должны делать, когда у нас будут каникулы или фестивали, как мы должны вести себя на уроках тех или иных преподавателей и, самое главное, что нужно, чтобы не остаться в школе на летние каникулы. К концу урока я вдруг понимаю, что больше не смогу ждать. Мне нужно покурить, иначе я сойду с ума из-за вечно поворачивающегося ко мне Тайги, который своими взглядами прожёг во мне чёрную дыру. Если он ещё раз скажет мне что-нибудь по поводу того, что я курю, я его убью. И плевать, что у меня не получится нормально дотянуться до его шеи, я всё равно его убью. Я хватаю сумку и быстро выхожу в коридор, пользуясь тем, что на меня никто не обращает внимания. Я облизываю губы, нервно сжимая лямку рюкзака, осматриваясь по сторонам и прикидывая, где бы мне можно было бы покурить. Огибаю учеников, проскальзываю мимо двух учителей и иду по длинному коридору, думая о палящем солнце и плавящемся асфальте. Что же будет летом?... - Курить идёшь? – раздаётся у меня за спиной голос, и я неожиданно замираю, прикрывая глаза. В меня кто-то врезается – на этот раз не так сильно, как у ворот школы, - и тоже останавливается, отчего я каждой клеткой кожи чувствую, что надо мной нависает груда мышц. Это невыносимо раздражает. Я медленно разворачиваюсь и скрещиваю руки на груди, устремляя взгляд на Тайгу. - Какого чёрта тебе от меня надо? – спокойно спрашиваю я, внимательно наблюдая за ним и ища подходящий момент, чтобы можно было незаметно ускользнуть прямо из-под его носа. - От тебя сигаретами за километр несёт, это невыносимо. У меня чувствительный нос, - Кагами смотрит на меня сверху вниз, и мне приходится максимально поднимать голову. Это бесит ещё больше. - И что? Парень прищуривается. - Будешь курить, расскажу директору. - Рассказывай. Кагами кривится и смотрит куда-то поверх моей головы, и я пользуюсь моментом, проскальзывая мимо него и направляясь в сторону лестницы. Обычно я всегда так делаю: когда человек переключает своё внимание на что-то другое, то я незаметно ускользаю. И он думает, что я действительно становлюсь невидимым. Обычно это срабатывает на всех без исключения, если, конечно, я не встречаюсь с этим человеком длительное время и он ко мне не привыкает. Но сейчас, как на зло, случай необычный и весьма напрягающий. - О, нет, я с тобой ещё не договорил! – Тайга ловко разворачивается и хватает меня за локоть, заставляя не только в ступоре замереть, не понимая, почему на нём не сработало моё отклонение (хотя я давно не играл в баскетбол, может быть, из-за этого всё), но и развернуться обратно. – Я не собираюсь терпеть этот мерзкий запах, поэтому я тебя по хорошему прошу, больше не кури. Хотя бы в школе. Я прищуриваюсь и пытаюсь вырваться из его крепкой широкой руки, сжимающей мой локоть. Я хватаю Тайгу за подбородок и пытаюсь отодвинуть подальше его нахальную рожу, но у меня ничего не получается. - Отпусти, извращенец, - говорю я, всё ещё не в силах поверить, что моя невидимость на него не действует. - Я не извращенец! – Кагами хватает меня за плечи и встряхивает, и я зло прожигаю его взглядом, пытаясь убить. - Просто оставь меня в покое, придурок, - раздражённо бросаю я. – Не нравится - пересаживайся в другое место. Не мои проблемы, что ты чуешь всё подряд. Парень тихо рычит и отпускает меня. - Ты ведь Куроко Тецуя? – спрашивает он. Я отступаю на безопасное расстояние, чтобы больше не попасться в его захват. - Ну, да. И что с того? Тайга хмурится и всматривается в меня, словно пытаясь вспомнить, где видел меня раньше. - Твоё имя кажется мне знакомым… Меня накрывает лёгкий страх, но я тут же беру себя в руки. Я просто уверен, что он знает меня из-за славы Поколения Чудес. Меня, конечно, не всегда печатали в журналах, в отличие от моих бывших товарищей по команде, но всё же имя призрачного шестого игрока проскальзывало довольно часто, хотя никто не придавал этому никакого значения. Если он знает моё имя, то точно увлекается баскетболом. Если Кагами вспомнит, где слышал обо мне, то поймёт, что я из Поколения Чудес. Начнёт расспрашивать меня о них. Расспрашивать об Аомине. Эта тема для меня табу. Я ненавижу, когда кто-то начинает просить меня рассказать что-нибудь о моей бывшей команде. Это слишком больно. - Сомневаюсь, - отрезаю его я. – Если оставишь меня в покое, то я буду меньше курить, - обещаю я и разворачиваюсь, поспешно скрываясь на лестнице. Изо дня в день не легче. Иногда мне хочется изменить свою внешность и имя, а ещё стереть себе память, чтобы, наконец, начать жить с чистого листа. Начать жить без Дайки…