Узы

Март, 18 – март, 21 День сто семьдесят первый, четверг Гарри с закрытыми глазами про себя подсчитывал плюсы и минусы того, если его вырвет еще раз. Отметил, что список «за» был удручающе коротким. Обычно, пока тебя тошнит, это мерзко и отвратительно, но приносит чувство облегчения сразу по окончании, и головокружение, от которого тебя вырвало, тоже исчезает. Но не сейчас. Сейчас, кажется, ничего не помогало. Даже различные заклятия и зелья, которые Помфри продолжала вливать в него, давали лишь краткую передышку, прежде чем все возвращалось в полную силу, в сопровождении боли, усталости и общего ощущения, что жизнь, в целом, не удалась. Тошнота, боль, усталость на милом общем фоне тоски. Последние три дня в больничном крыле – новая эпоха в его жизни. Он улегся на бок и стал в уме составлять список его посетителей, чтобы подбодрить себя и хоть чем-то занять мозги. Гермиона с Роном, конечно. Еще Невил, Джинни, Симус, Дин с Трейси Девис, Колин, Денис, Джастин, профессора Дамблдор, МакГонагалл, Люпин, Трелони, настоящий магнит несчастий, как ее называл Рон, Хана, Терри, Мэнди, Падма, Лиза, Стефан, Луна, Эрни, Сьюзан, Панси, Блейз… Он задумался, не начать ли сортировать своих посетителей по факультетам, или по дням, когда они приходили, или по возрасту. Только чтобы развлечься и отвлечься от мыслей о подозрительном отсутствии одного конкретного человека. Он не был удивлен, что Драко не заходил навестить его. Не после того, как Гарри порвал с ним. Он моргнул, когда вспомнил, какие жестокие слова сказал, как резко он звучал, и совсем не винил Драко за то, что тот держался от него подальше. Заскучав лежать на боку, он перевернулся на спину, борясь с усилившейся от движения тошнотой. Целую минуту позволил себе помечтать о том, чтобы ему не пришлось бросать Драко, потом напомнил себе, почему ему пришлось это сделать. – Думаю, он спит… - услышал он голос Помфри и осторожно повернул голову, чтобы увидеть, кто его спрашивает. Быстро сел и тут же пожалел об этом, потому что его снова чуть не вырвало. – Боже, Гарри… держи, - Драко в ту же секунду был рядом, одной рукой держа его за плечо, а другой хватая ведро, стоящее рядом с кроватью. – Тебе надо…? – Нет, нет, со мной все в порядке… - бормотал Гарри, снова закрывая глаза и пытаясь сообразить, на кого он должен смотреть сейчас, раз уж чувствует себя немного лучше. Словно на качелях, хотя думать о качелях сейчас как раз не стоит, смотреть или на Драко, или на человека, пришедшего с ним. – Целительница? – наконец позвал он неуверенно. – Мистер Поттер, - тихо отозвалась целительница Эспозито, когда Гарри наконец открыл глаза, с радостью заметив, что его тошнота, кажется, временно успокоилась. – Что вы здесь делаете? – спросил он и нахмурился, когда они с Драко обменялись невеселыми взглядами. И вопросительно взглянул на Драко, который все еще держал его за плечо. Эспозито откашлялась. – Я получила совой срочное сообщение от мисс Грейнджер о вашем нездоровье. Я хотела бы проверить вас, если не возражаете, - Гарри кивнул, ничего не понимая. – Мистер Малфой? Гарри нахмурился сильнее, когда Драко не отступил в сторону, чтобы не мешать ей работать, как он ожидал, а всего лишь отпустил его плечо и схватил его за правую руку. – Что…. – Доверься мне, - коротко ответил Драко, когда Эспозито достала свою палочку и указала ею на их соединенные руки. – Lux Vinculum, - резко произнесла она. Ничего не произошло, Драко выдохнул и начал отодвигаться, но Эспозито быстро отрицательно мотнула\покачала головой, запрещая ему отходить, закрыла глаза и уверенно повторила: - Lux Vinculum. Лента сияющих кельтских узлов медленно проявилась вокруг запястья Гарри, охватывая его и растворяясь в воздухе. Драко тяжело сглотнул и прикрыл рот ладонью, медленно качая головой. – Твою мать, нет. Эспозито мрачно кивнула, потом взмахнула палочкой и светящаяся лента исчезла. – Что… - растерянно начал Гарри, чувствуя сосущую пустоту в животе. Эспозито устало потерла лицо. – Что ж. Итак, вот источник твоих проблем. – Что это? – Ты страдаешь от последствий незавершенных уз. – Чего? – Узы без второй половины. Гарри нахмурился. – Я был… снова проклят? – Эспозито кивнула. – Но… от шока в первый раз я потерял сознание. Я бы заметил, если бы кто-то наложил заклятие Уз на меня повторно, разве нет? – Возможно. Но я уверена, что ваши первые узы никогда не были разорваны. Уверена, что во время вашего предполагаемого разрыва уз, мистер Малфой был освобожден от связи, а вы – нет. Вы страдали от отсутствия супруга, потому что ваше тело уверено, что он у него есть, - Гарри моргнул, глядя на нее, не в силах осознать все ее слова. – Тошнота, головные боли, различные неприятные состояния – вы испытывали такие же в начале вашей связи, когда оказывалась слишком далеко друг от друга. Ваши узы уже не новы, поэтому вы были в состоянии продержаться гораздо дольше, прежде чем ваше состояние стало невыносимым, а ваше тело начало реагировать на разлуку. – Это невозможно, - ровно ответил он. – Узы были расторгнуты. Я видел это. Я чувствовал, как они рвались, я больше не мог чувствовать его. И до сих пор не могу. – Да, но ментальное единство требует двустороннюю связь, - мрачно ответила она. – Кроме того, как ты себя сейчас чувствуешь? – Немного слабым, но… – Гораздо лучше, чем несколько минут назад, - перебила она его. – Физически, по крайней мере. Так? Когда мы вошли, по твоему виду было похоже, что тебя вот-вот вырвет. А теперь нет. Я уверена, это потому, что мистер Малфой дотрагивается до вас. – Но как… прошли месяцы, и после развода я чувствовал себя нормально, и… – На тебя были наложены различные чары примерно тогда, когда был произведен предполагаемый разрыв уз. Одни из них, через которые я сейчас пробилась, скрывали сами узы. Остальные скорее всего маскируют симптомы, которые ты должен был испытать, чтобы никто не смог понять, что с тобой происходит до тех пор, пока не станет слишком поздно. – А как вы?... – Грейнджер обмолвилась, что тебе кажется, что по тебе муравьи ползают, - тихо ответил Драко. – Я вспомнил, что ты говорил что-то подобное, когда мы были связаны. Гарри взглянул на него. И вздрогнул, увидев его темный, больной взгляд. – Как… – Мы не уверены, - сказала Эспозито. – Почти наверняка это было сделано или МакКеем, или целителем при вашем разводе. «Или Люциусом Малфоем» - оцепенело закончил про себя Гарри и заметил, что Драко отводит глаза. – Це…целитель? – Мисс Грейнджер спрашивала, почему меня не было при вашем расторжении уз. Я была решительно настроена присутствовать, если того, кто наложил узы найдут, но так получилось, что я проболела две недели, как раз тогда, когда отец мистера Малфоя нашел МакКея, - она сжала губы. – Мне говорили, что он устроил большой шум по этому поводу, требовал, чтобы я присутствовала в роли арбитра, не желал слышать ни о ком другом, - мрачно продолжила она, - вероятно, они потратили много времени, убеждая его заменить меня кем-то другим, и он, наконец, выбрал. Целителя Бернарда Колхиса. – А что этот Колхис говорит? – Он очень удачно прекратил работать в Святом Мунго примерно через три недели после вашего развода. Уехал работать в госпиталь во Франции, как мне сказали. Но и там его больше нет. Не могут найти. К розыску привлечены авроры. – И вы думаете, что он был… что кто-то убрал вас с дороги, так что этот Колхис смог прийти и … – Да. Профессор Дамблдор тоже должен был присутствовать на церемонии, но был вызван на встречу с представителем финских кентавров. Который был уверен, что это Дамблдор настаивал на встрече с ним. В то время это казалось простым недоразумением, но оглядываясь назад… – Как-то очень удобно все совпало, вы правы, - оцепенело согласился Гарри. – Я могу только предположить, что мадам Помфри, профессор МакГонагалл, и, возможно, министерский секретарь, так же как и вы оба были под воздействием какой-то разновидности заклинания Confundus. Так что вы слышали только слова правильной церемонии расторжения уз, не замечая дополнительных заклятий, налагаемых в это же самое время, я это имею в виду, - Гарри кивнул, припоминая, как быстро и эффективно все, казалось, делалось в тот день. Он не заметил абсолютно ничего, что могло бы заставить его заподозрить, что происходило что-то еще, кроме просто окончания действия проклятья и регистрации расторжения брака. – Это было бы немного сложнее сделать с профессором Дамблдором и мной. – Но там же были еще и авроры, разве они не… – Есть вероятность, что они тоже были под действием Confundus, - неохотно признала Эспозито. – Хотя один из них тоже таинственным образом пропал. – Судя по всему, слишком много заклятий, чтобы их мог наложить один или даже два человека, - медленно произнес Гарри. Драко тяжело сглотнул. – Можете сказать, целительница, - напряженным голосом сказал он. – Вы думаете, что мой отец тоже в этом замешан. Эспозито коротко, но с симпатией, взглянула на него и кивнула. – Я предполагаю, что их было трое. Маскировочные заклятия накладывали МакКей, твой отец и целитель. Судя по всему, все было тщательно спланировано. И отлично исполнено, к слову говоря. К сожалению. Гарри сел, пытаясь осознать всю ситуацию. – Значит… я на самом деле все еще связан. – Да. – С Драко. – Насчет этого мы не уверены, но я бы сказала «да», скорее всего. – Но он не связан со мной. – Нет. – И… мне плохо, потому что я… мне его не хватает? – В целом, да. Вам необходимо, чтобы он был рядом с вами, иначе вы испытываете упадок сил. И если вы время разлуки с ним длительное, вы начинаете заболевать. – Так как это вылечить? – Мистер Поттер… - она тяжело вздохнула. – Все зависит от того, что случилось: прежняя ли это связь или новая, и кто наложил ее, и каким образом. Наилучший вариант - если это новые узы, наложенные целителем Колхисом. Тогда нам надо найти его и заставить снять проклятие. Или, если мы не сможем найти его, но это просто незавершенная связь, вам просто нужно будет закончить связь с кем-то еще, не важно с кем, - она сделала глубокий вдох. – Худший вариант – если это прежняя связь, наложенная МакКеем, что, я подозреваю, и есть…. Тогда только мистер Малфой может завершить ее. И, так как наложивший ее мертв, если мистер Малфой вновь свяжет себя, то это будет навсегда. – Но когда я рядом, ему лучше, - возразил Драко. – Ему поможет, если я просто буду поблизости до тех пор, пока узы не успокоятся? – Ваше соседство не сможет помогать вечно. Рано или поздно ему потребуется больше, чем это. Узы не просто требуют близкого нахождения друг к другу, чтобы стабилизироваться, они требуют взаимной связи. Никакая физическая близость не поможет, если между вами отсутствует связь. Они в отчаянии уставились на нее. – Давайте отложим панику до тех пор, пока не будем знать все точно, - успокаивающе проговорила Эспозито. – Я буду наблюдать за вашим состоянием, мистер Поттер, и проведу несколько тестов. Они непростые и занимают довольно длительное время, так что за один день мы все не выясним. – Сколько… – Не знаю. Мы будем прикладывать все усилия, чтобы поддерживать вас в стабильном состоянии. Если мистер Малфой может остаться с вами, без сомнения, это даст нам гораздо больше времени разобраться в ситуации. Наступила неловкая пауза. – Если хотите, я уйду, и вы двое… – Нет, - сказал Гарри, а Драко сказал: -Да. – Так как? – Да, - уверенно повторил Драко. – Нам надо поговорить. Когда Эспозито вышла, он присел на кровать. Они долго молчали, потом Драко тихо сказал: – Прости. – За что? – За… все, - с вымученной улыбкой ответил Драко. Он все еще держал Гарри за руку, так что Гарри начал отстраняться, стараясь не поморщиться, когда Драко отпустил его руку. Драко нахмурился. – Есть разница? То есть, когда нет контакта?.. – Есть, но… – Но мы больше не пара, так что ты собираешься быть правильным и благородным гриффиндорцем и держать свои руки при себе, даже если из-за этого тебя тошнит, - он закатил глаза. – Боже, это же чудо, что кто-то из вас выживает. Я не возражаю, придурок, - он снова взял Гарри за руку. Гарри сжал губы, не позволяя руке расслабиться ладони Драко. – А если я возражаю? – Послушай, я по доброй воле останусь здесь, если тебе нужно прикасаться ко мне… – Как думаешь, за это отец не лишит тебя наследства еще раз? Особенно, если он сам стоит за этим? – Его здесь сейчас нет. Гарри откинулся назад, пряча лицо от Драко. – Драко… почему ты вообще здесь? Почему тебя заботит мое состояние? – А почему бы нет? – Я тебя бросил, помнишь? – Ну да, помню. И еще помню, что ты вел себя как полный придурок и наговорил мне кучу гадостей, из-за которых я бесился несколько дней. – И поэтому сейчас ты помогаешь разрушить последнюю попытку твоего отца убить меня? – Ты раньше такого не говорил. Ты по натуре не ехидный человек. Ты взрываешься, но никогда не… стараешься ранить, как сейчас. – Ты меня бесишь. Сильно. – Даже Панси видит насквозь твою задумку, Гарри, - яростно заявил он. – И я тоже, как только задумался над этом. Гарри вздохнул, позволяя разговору затухнуть. Лучше молчать, чем разбираться, кто что сказал и сделал, и насколько прозрачны при этом были его мотивы. Следующий вопрос. – Ты знаешь, это многое объясняет… - задумчиво сказал он. – Заклятье все еще действовало, вот почему я не заметил никакой разницы. Я не мог чувствовать твои эмоции, но мне все еще нужно было быть с тобой, и я… я хотел прикасаться к тебе, - он покачал головой, повернувшись к Драко. – И я думал, что когда мы снова стали встречаться, все было совсем как раньше, потому что я никогда… сам знаешь, ни с кем не занимался сексом раньше, так что я просто привык к чувству… ну, к тому, как было, потому что я снова спал с тобой. Драко, покраснев, с жалким видом отвел глаза в сторону. Гарри нахмурился. – Что случилось? – Драко быстро покачал головой. – Драко. – Ничего. – Ладно тебе, в чем дело? – Ничего, отцепись, - раздраженно пробормотал он. Гарри недоумевающе хмурился. – Ты выглядишь так, словно… не знаю, словно сердишься на что-то, что я… – Ты слышал, что сказал целитель – без обоюдной связи ты не можешь понять, что я чувствую! – Но ты… - Гарри снова убрал руку. – Слушай, ты не должен оставаться здесь только из чувства долга… – Ой, только не снова, - пробурчал Драко. – Драко, ты не должен помогать мне. Не ты сделал это со мной. Ты не твой отец. – Нет, не он. – Это был комплимент, придурок! – Ну, спасибо за него, - натянуто ответил Драко. – Да что за черт, в чем дело, что творится с тобой?! Драко снова сел, скрестив руки и сжав губы в тонкую линию. – Слушай, не знаю, что я сделал не так на этот раз… – Нет, ты не сделал ничего плохого! – сердито оборвал его Драко. – Ты ни в чем не виноват, так? – Что? В чем виноват? – Ты чувствуешь то, что чувствуешь, потому… - у него перехватило дыхание, и он неожиданно замолчал, его злость исчезла так же быстро, как и возникла, и вместо нее появилось… что-то другое, Гарри не мог понять, что. Драко смотрел вниз, лицо полускрыто волосами, и медленно выдавливал из себя слова. – Ты… ты чувствуешь так потому, что на тебе заклятье, - он кашлянул. – А я чувствую так, потому что… просто так чувствую. Гарри поморщился, только сейчас осознав всю глубину собственной бестактности. Составлю список, горячо пообещал он себе. Глупости, Которые Я Сказал Людям, Которые Мне Нравятся. И буду перечитывать каждый вечер. Возможно, это воодушевит меня думать, прежде чем говорить, и мне больше не придется дописывать новые пункты. Или может быть, список воодушевит меня вообще никогда рот не открывать. И то, и другое будет хорошо. Ну, разве что молчание не поможет прямо сейчас. Черт побери. – Я… я тоже так чувствую не только из-за уз, - выпалил он неожиданно, мысленно пиная себя за то, какими напряженными и неловкими были плечи Драко, и за закрытое выражение его лица. – Мне нравился не только… секс, не только он, даже до разрыва. Драко пожал плечами, все еще не встречаясь с ним глазами. – Слушай… ты же сам понимаешь, что я чувствую. Сам знаешь, заклятье может заставить меня хотеть оказаться с тобой в постели, но оно… - он замолчал, внутренне сопротивляясь необходимости выразить свои чувства словами, но заставляя себя продолжать. Зная, что как бы ни был он смущен, это точно не сравнится с тем, каким беззащитным чувствовал себя в эту минуту Драко. – Оно не может заставить меня скучать по тебе или хотеть услышать твой голос. Оно не может заставить чувствовать твою улыбку, как… как я чувствую. Это не любовное заклятье. Такого не бывает. Драко с трудом сглотнул комок в горле. – Да, ну и что, даже под заклятьем ты все равно бросил меня. – И ты только что сказал, что понял, зачем я это сделал, - уточнил Гарри. – Если бы все, что я чувствую, было только действием заклятья, я не отправил бы тебя подальше, разве нет? Если бы я хотел только… потрахаться с тобой, для меня не имело бы значения, будет ли тебе плохо из-за этого или нет. Кажется, хорошо, что он замолчал, прежде чем выпалил еще какую-нибудь кошмарную глупость. Он кашлянул, нервничая в ожидании ответа Драко и ощущая неприятное сдавливание в груди. Драко неуверенно кивнул, и он позволил себе немного расслабиться. Он на секунду заколебался, потом робко потянулся к руке Драко и притянул того ближе, с облегчением вздохнув, когда и Драко медленно расслабился, а потом нерешительно поднял руку к щеке Гарри, скользнув пальцами по его руке. – Неужели ощущения действительно как в начале уз? – с любопытством спросил Драко. Гарри кивнул, позволив себе поплотнее прижаться к его ладони. – Черт. Это ужасно. – Почти так, - Гарри поерзал на кровати, четко осознавая, что хотя присутствие Драко значительно улучшило его состояние, ему все равно очень плохо. Из-за отсутствия супруга. Как чертовски странно. Звучит, как… - О, боже, - простонал он и закрыл глаза, потом мягко рассмеялся. – Что? – Это так похоже… Я в любовном вейло-романе! – Что?! – Несколько лет назад Гермиона обнаружила, что Лаванда Браун и Парвати Патил читают любовные романы про вейл. В целом это полная чепуха про то… – Я знаю, о чем любовные романы про вейл, Гарри, - хихикнул Драко. – Когда нам было двенадцать, Панси была на них помешана. – Ты шутишь. Панси? – Даже хотела сама написать роман. Она была убеждена, что мой отец лжет, и что Малфои на самом деле полу-вейлы, так что она писала истории, в которых я находил свою партнершу, но она не хотела меня, и я умирал из-за своего маленького разбитого вейловского сердечка или что-то вроде этого, - Гарри засмеялся. – В конце концов, я наложил заклинание на одно из ее сочинений, которое изменило имя главного героя с «Драко» на «Невил». С тех пор она не написала ни слова. Гарри хихикнул. – Гермиона все еще читает их. – Ты это не серьезно. Грейнджер?... – Почитывает их во время отдыха от занятий. Говорит, некоторые из них довольно неплохи. – Из всего, что я хотел, чтобы магглорожденные понимали и ценили в нашей культуре, романы про вейл… - Драко с удивлением покачал головой. – Забавно. Они такие дурацкие. Но это так похоже на волшебный мир – для людей, которые не выросли здесь, непонятно, ну как можно на самом деле умереть от неразделенной любви? А в этом мире это обычное дело, - Гарри запнулся, по неожиданно посерьезневшему лицу Драко сообразив, что его голос звучит довольно горько. – Гарри… – Нет, не надо. Мы не знаем этого наверняка, давай просто поступим, как советовала целительница – отложим панику до тех пор, пока не будем знать точно. Драко прикусил губу и кивнул, и они снова замолчали. День сто семьдесят третий, суббота – Драко? Драко улыбнулся матери, чье лицо появилось в камине. – Матушка. Отец дома? – спросил он. – Нет, он у Гойлов, - удивившись, ответила мать, Драко незаметно с облегчением перевел дух. – Я думала, что это Северу… – Профессор Снейп разрешил мне воспользоваться его камином. Матушка, мне надо задать тебе несколько вопросов. – Да? – мама явно чувствовала себя неловко. Драко пожалел, что у него нет времени, чтобы как следует поговорить с ней. Они с матерью не разговаривали с тех пор, как отец лишил его наследства, хотя она крепко обняла его на прощание, когда он, отмеченный, покидал манор, тем самым давая ему знать, что она, по крайней мере, уже не сердится на него. – Ты знаешь, Поттер болен. Лицо матери стало подозрительно равнодушным. – Я читала об этом в газетах, да. – Наша семья имеет к этому отношение? Мать замялась, явно не зная, что ответить. – Драко, твой отец… – Отец мне ничего не сказал. Но мне задают вопросы, а я не хочу сказать что-нибудь лишнее, только потому, что меня опять держат в неведении. Мать вздохнула. – Я постоянно убеждаю в этом твоего отца. Он о стольком тебе не рассказывает, что ты должен знать. – И? – Я не все знаю, милый. – Можешь рассказать мне, что ты знаешь? Мать сделала глубокий вдох. – Да, твой отец в этом замешан. Он… он очень тщательно все спланировал. Сколько они знают? – Целительница, которая наблюдала наши узы, вернулась. Она провела над Поттером тест и обнаружила, что он был связан, но она не знает наверняка, та же самая это связь или новая. И просто ли это незавершенная связь без второго супруга или узы, настроенные конкретно на меня, как вторую половину, - он сделал паузу. – Еще она не знает, замешан ли в это отец или нет. – Хорошо. – Хотя они его подозревают. – Могу понять. Но пока они не имеют доказательств, с нами будет все в порядке. – Они собираются расследовать это. МакКей мертв, но они ищут целителя Колхиса и одного из тех Авроров, которые были тогда с ним. – Они их не найдут, - заверила его мать. Драко глубоко вдохнул. – Почему отец ничего мне об этом не рассказал? Он мне не доверяет? – Нет, не поэтому… он просто не хотел поставить тебя в сложную ситуацию. Драко подавил желание закатить глаза. – Он мог хоть намекнуть. – Он решил, будет лучше, если ты не будешь знать, - она сделал паузу. – Твой отец очень долго разрабатывал этот план, Драко. Он потратил недели, прорабатывая детали, тренируясь… – Недели? – повторил Драко. – Когда же он нашел МакКея? – Через несколько дней после твоего интервью с «Пророком». Драко ошеломленно выпрямился в кресле. – Это было до наших рождественских экзаменов. – Да. – Но разрыв уз был проведен в конце января! – мать кивнула. – Он оставил меня в чертовой связи на недели, после того, как нашел того, кто наложил проклятье? – Ему это не нравилось. Но ему нужно было предоставить Темному лорду какую-то компенсацию за то, что он вступил в исцеляющий круг. – И это - его компенсация? Проклясть Гарри незавершенными узами? – Это было легче всего сделать. Хогвартс полон чар против темной магии, и он знал, что будет сложно еще раз подобраться к Поттеру, чтобы проклясть его, к тому же, любое заклинание, которое он попытается наложить будет немедленно замечено. Использование существующей связи сделало очень сложным заметить, что что-то идет не так, потому что заклятие само по себе уже довольно старое. В добавок, оно спрятано под несколькими новыми чарами, которые не заметили, потому что они были наложены в больничном крыле, да и, по сути, являлись медицинскими заклинаниями. Драко задумчиво кивнул. – И все это сделано… чтобы убить его? Разорванной связью? Мать кивнула. Драко сделал глубокий вдох, стараясь принять спокойный вид и понимая, что ничего у него не получается, так как мать озабоченно смотрела на него. – Драко… это все к лучшему, - он уставился на нее. – Солнышко, я знаю, ты… беспокоишься о нем, - неуверенно добавила она, - но, пожалуйста, не забывай, кто он. Он… его смерть – печальная необходимость. – Что ты имеешь в виду? – Милый мой, ты должен знать, что происходит. Я знаю, твой отец недоволен тобой, но, наверное, твои друзья… – Я ничего не знаю, - оборвал ее Драко. – Никто со мной больше не говорит. Мать печально кивнула. – Радость моя, мне очень жаль. Хотя ты не можешь их винить. Как только вся эта… неприятная ситуация закончится, у тебя будет шанс восстановить свой статус. Как только Поттер перестанет мешать, мы займем место, принадлежащее нам по праву. Это все ради лучшего, дорогой. Почти все готово, и тогда… все будет хорошо, вот увидишь. Драко кивнул, не отрывая глаз от пола. Они еще немного поговорили о чем-то незначительном, потом попрощались. Лицо матери, сохранявшее обеспокоенное выражение, исчезло из камина. Все к лучшему, и все будет хорошо. Кроме того, что не к лучшему и хорошо не будет. Давайте отложим панику до тех пор, пока не будем знать все точно, сказала Эспозито. Что ж, теперь он знал точно, и знал, что им придется иметь дело с наихудшим сценарием. Действительно, сейчас самое подходящее время впасть в панику. Вот только он не чувствовал паники, только ужас и беспомощный гнев на отца. За то, что заставил Гарри проходить через все это, за то, что заставил его проходить через все это. За то, что позволил ему вернуться к Гарри без малейшего понятия, что разрушает результаты месяцев кропотливого планирования отца. За то, что принял его обратно в семью, но заклеймил его, как напоминание о том, чтобы не смел ослушаться снова. Даже если послушание означало наблюдать за медленным умиранием того, кто не был ему безразличен, и держать в руках его спасение. Он снова потер лоб, направляясь в больничное крыло, стараясь справиться со страхом и негодованием. Все, что он мог сделать, это успокоиться и попытаться выиграть для Гарри немного времени, и изо всех сил надеяться, что кто-то сумеет совершить очередное чертово чудо и спасти его - снова. День сто семьдесят четвертый, воскресенье Панси пристально смотрела на двух мальчишек в больничном крыле, через несколько кроватей от нее, размышляя, передергивает ли Грейнджер так же, как и ее, при виде того, как «Уизли» держит руку Поттера, убирает ему волосы со лба, мягко с ним разговаривает, пытаясь совладать с его головокружением. Даже спустя три дня ей было все еще трудно привыкнуть к этому. – До чего… странно, - заметила она, поморщившись при звуке незнакомого голоса, издаваемого ее горлом. – Интересно, как Блейз справляется с Уизли. – Я уверена, с ними все в порядке. Хотя должна признать, что я все еще удивлена, что он на это согласился, - прокомментировала Грейнджер. – Я думала, он больше не разговаривает с Малфоем на публике. – Нет, он уже дошел до междометий. От этого до занятий в библиотеке вместе не так уж далеко, особенно когда кажется, словно я тоже там. И, к тому же, никто из слизеринцев не сядет рядом с Драко, так что пока Уизли не схватит не ту вилку или не вырядится в собственную одежду, никто ничего не заподозрит. – Надеюсь, - Грейнджер взглянула на больничную кровать, где сейчас спал Поттер. «Уизли» прекратил разговаривать и теперь просто держал его руку и задумчиво смотрел на него, что казалось совершенно неправильным выражением для лица Рона Уизли, обычно довольно бестолковом. – Это… странно. Панси не могла не согласиться, накручивая на палец локон длинных рыжих волос. Боже, на одной этой руке веснушек больше, чем можно найти на всей семье Панси! – А где ты взяла оборотное зелье, к слову говоря? – спросила она Грейнджер. – Ты не могла сварить его сама. – Да, но только потому, что нужен месяц, чтобы его приготовить. У братьев Рона есть знакомый в Хогсмиде, который имеет дело… с сомнительными зельями. – Ох уж эти гриффиндрцы! Мы всегда недооценивали вашу хитрость. Хорошая идея, кстати. – Я думала, им обоим будет плохо, когда они впервые выпили зелье, - чуть улыбнулась Грейнджер. Панси хихикнула. Было трудно сказать, кто поначалу был в большем ужасе от превращения: Уизли или Драко. Не смотря на всю серьезность ситуации, Панси была вынуждена признать, что это было настоящее развлечение для всех, кто наблюдал за их обоюдным ужасом, когда они уставились друг на друга –сдержанное выражение отвращения Драко на крестьянском лице Уизли и вытаращенные идиотские глаза Уизли, искажавшие точеные черты лица Драко. И каждое последующее превращение между Драко и тремя другими семикурсниками-гриффиндорцами, которые, понятное дело, называли себя Гриффиндорская обороткоманда, предоставляли свою порцию веселья. Гораздо менее повеселило Панси взаимное утреннее превращение с Уизли-девочкой. Одно утешение – она была симпатичной, даже если это была довольно обычная, пятнистая миловидность. И они были практически одного размера, что значило, что им пришлось обменяться только робами и галстуками, в отличие от Рона Уизли и Драко, которым пришлось обменяться всей одеждой. Как оскорбление чувству стиля, Уизли ежился в великолепно скроенной школьной форме Драко, тогда как Драко изо всех сил пытался не морщиться при прикосновениях грубой заштопанной одежды Уизли. – Спасибо тебе, кстати, - неуверенно сказала Грейнджер. – Я знаю, для тебя это нелегко. И я знаю… знаю, что ты не хочешь, чтобы Малфой впутывался в это дело. – Нет, не хочу, - но с Драко на эту тему они больше не разговаривали, так что Панси решила поберечь нервы и просто пытаться помочь ему не попасться, пока он совершает те глупости, которые желал сделать. – Хотя, ты знаешь, Драко не сможет продолжать это делать вечно. Рано или поздно кто-нибудь поймет, что происходит. Уизли придется ответить на вопрос на уроке, или Лонгботтом взорвет котел, или Финниган… ну, будет вести себя как Финниган… – Или один из вас двоих начнет издеваться не над тем человеком. – Маловероятно. Те, кто находятся рядом со мной и Драко, единственные люди, которые знают, что происходит. Грейнджер кивнула. – Паркинсон… - неуверенно начала она. – Как думаешь, что случится? – Я думала, ты знаешь. Разве не ты изучаешь узы день и ночь? Грейнджер кивнула, посмотрев на свою копию книги «Брачные и связующие заклинания: полное руководство». – Это потрясающе интересно. Я представления не имела, что браки волшебников и магглов так различаются. Я была на свадьбе Билла Уизли и Флер Делакур, там все выглядело похожим на маггловскую свадьбу. Даже слова, которые они использовали, были похожими. – Правда? – Да, они использовали вот это… - она открыла книгу на разделе со часто используемыми заклинаниями и указала на одно из них. Я связываю себя с тобой. Я отдаю тебе всего себя до конца наших дней… Панси закатила глаза. Как неожиданно, Уизли и полувейла выбрали один из самых приторных вариантов. – Это было так мило, - ностальгически улыбнулась Грейнджер. – Я знала, что в церемонии присутствовал элемент магии, просто не знала подробностей. И я не знала, что существует столько вариантов связующей клятвы-заклинания. Панси нетерпеливо прищелкнула языком. – Конечно, существуют разные варианты. Ты же не будешь использовать одни и те же слова, чтобы связать уже влюбленных и только что познакомившихся, не так ли? – Нет, думаю, не буду, - Грейнджер на минуту замолчала. – Как думаешь… я знаю, целительница не знает точно, но она действительно считает, что единственный способ вылечить Гарри, это… – Если Драко навсегда свяжет себя с Поттером. Грейнджер кивнула. – Как ты думаешь, он может это сделать? – Я не знаю. Я не думаю, что он это сделает. – Если он не сделает этого, Гарри точно умрет. – Я знаю. – И Малфой просто позволит ему умереть? – Драко ничего ему не должен. Не он накладывал на него это проклятье. – Я знаю. Но он переживает за Гарри. Это заметно невооруженным взглядом. Панси вздохнула. – Он переживает и о своей семье, и о нас тоже, Грейнджер. – Неужели это действительно для вас так важно? Быть чистокровными, следовать за Вольдемортом? – Панси испуганно посмотрела на Грейджер. Как странно, что магглорожденная, которая больше всех должна бояться Темного лорда, может так бесстрашно произносить его имя. – Это настолько важно, что из-за этого вы позволите кому-то, дорогому вам, умереть? – Да, - просто ответила Панси. – Я не могу такого сделать, - после минутного молчания сказала Грейнджер дрогнувшим голосом, - просто махнуть рукой на чью-то жизнь ради какой-то великой… – Прости, пожалуйста? – не веря своим ушам, перебила ее Панси. – За последние семь лет ты не делала ничего, что можно назвать принесением в жертву?! Ни разу не поставила дело выше жизни? Должна сказать, я удивлена, потому что я с ходу могу припомнить как минимум три случая, если те истории, которые болтают о вашем милом Золотом трио, содержат хоть каплю правды. Даже на первом курсе ты уже делала это. Или вся эта история о том, как вы с Поттером почти позволили Уизли убиться в самоубийственной игре в шахматы, преувеличение? Грейнджер прикусила губу. – Тогда было другое дело. Он сам выбрал… – Это война, Грейнджер. На войне приходится принимать неприятные решения. И не смей смотреть на Драко сверху вниз только потому, что его выбор отличается от твоего. – Я не презираю… я… просто совсем не понимаю вас… – Вот почему ты не принадлежишь нашему миру. Грейнджер прикусила губу. – Но я не… слушай, я выбирала быть ведьмой, рожденной у родителей-магглов. Никто из нас, магглорожденных, не хотел. И что мы должны делать? Мы не можем не использовать нашу магию… – Вы приходите в наш мир и приносите свою кровь и свои традиции, а это уничтожает нас. – А ты не думаешь, что продолжительное внутривидовое скрещивание вас тоже уничтожит? – Грейнджер, я знаю, Уизли похожи на ходячий рыжий цирк, как наглядный пример нашего вырождения в имбецилов, но популяция чистокровных волшебников не такая уж маленькая. И мы довольно часто заключаем браки с волшебниками из других стран. Нам не нужна ваша «свежая кровь», так же как не нужны ни ваши чуждые идеалы, ни привычки. И не нужны нам другие опасности, которые вы привносите с собой, вроде опасности явить наш мир магглам. – Значит, надо оставить нас, магглорожденных, в маггловском мире, где некому научить нас, как контролировать или пользоваться нашими силами, или как скрывать их от магглов? Как это поможет волшебникам? – Я не хочу ввязываться в политические споры с тобой, Грейнджер. Ты просто не понимаешь нас. – Так помоги мне понять, - обижено буркнула Грейнджер. – Вас слишком много, чтобы мы могли помочь всем… – Но если мы желаем учиться… – … и к тому же, вы не желаете слушать. Ты же не думаешь, что из учебы получится что-то стоящее. Ты не доверяешь нам. – Доверяю. Панси скептически приподняла одну бровь. Грейнджер хватило совести почувствовать себя неловко. – Доверяю. Я научилась. Ты говорила мне тогда на Хеллоуин, что… что некоторые из вас тоже могут быть людьми. А я не слушала, потому что думала, что поняла, что вы все из себя представляете. Но я была неправа, и я прошу прощения. Панси подозрительно нахмурилась, глядя на нее, Грейнджер защитным жестом скрестила руки на груди, но упрямо продолжила. – Может, если бы я была менее подозрительна, мы смогли бы лучше понять друг друга. И когда отец Малфоя привел МакКея, мы смогли бы понять, что Гарри и Малфой на самом деле были счастливы вместе. И, может быть, Малфой смог бы сказать отцу, куда послать МакКея и остаться связанным с Гарри. – Я сильно в этом сомневаюсь. – Как ты думаешь, Малфой и Гарри подходят друг другу? Если бы в ситуацию не была замешана политика, как считаешь, захотели бы они быть вместе? Панси вздохнула, вспомнив свой разговор с Драко на эту самую тему. Наконец недовольно кивнула. – Что ж, если политика сработала в прошлый раз, может… – Это все притянуто за уши, Грейнджер. Даже если они были счастливы вместе, они были связаны против своей воли, и они все еще слишком молоды, чтобы на всю жизнь останавливаться на ком-то одном, не говоря уж друг о друге. Я не думаю, что они остались бы связаны, не важно, что мы сделали бы по-другому. – Хотя и могли остаться вместе, - упрямо повторила Грейнджер, Панси пожала плечами. Сейчас это не имело особого значения. – И мне очень жаль, что.. что мы не помогали им. Из-за недоверия я оттолкнула тебя, - она сделала глубокий вдох. – И я хочу как-то загладить это. Не только потому, что я хочу, чтобы ты убедила Малфоя… эээ, я… неважно, что случится с Гарри, я желаю впредь поступать по-другому. Прислушиваться к таким людям, как ты. Даже доверять тебе. Панси задумчиво рассматривала ее. – Этот мир теперь и мой дом. Моя верность принадлежит ему. Я не больше, чем ты, хочу разрушить его. – Я тебя не понимаю. – Я не так уж отличаюсь от тебя. Панси приподняла брови. – Я не ожидала, что ты расценишь это в положительном свете. – Почему нет? – Возможно, потому что такие, как ты, кажется, всегда считают себя лучше нас. – А вы не думаете, что вы лучше нас? Панси чуть склонила голову набок, обдумывая замечание. – Мы не так уж различаемся, - настойчиво повторила Грейнджер. Панси подумала еще немного, потом слегка пожала плечами, неуверенно принимая оливковую ветвь мира, протянутую ей. – Возможно. Хотя, откровенно говоря, я не нахожу с тобой много общего, - она сделала паузу. – С другой стороны, Поттер… его я могу понять, иногда. Порвать с Драко отношения, оставив его целым-невредимым и таким взбешенным, что он не захочет вернуться, - она чуть улыбнулась. – Вполне мог бы стать неплохим слизеринцем. – Не обижай его, - улыбнулась Грейнджер. Панси хихикнула. – Я не обижаю. Грейнджер взглянула на \подходящего Драко, невыразительные черты лица Рона Уизли сложены в характерное для Драко выражение озабоченности и напряжения. – Как он? – Ему становится хуже, - глухо ответил он. – Я больше не уверен, что помогаю ему. – Что ты собираешься делать? – спросила Грейнджер. Драко отвел глаза в сторону. – Малфой… ты знаешь, что ему нужно… Драко покачал головой. – Я не могу. – Я знаю, твой отец принял тебя обратно в семью, но на самом деле он никогда не простит тебя, - с толикой отчаяния настаивала Грейнджер. – И ты больше не имеешь влияния в Слизерине … – Я не могу вернуться к нему, Грейнджер. Даже если бы хотел. – Почему нет? – Я… Гарри не рассказывал тебе, что мой отец сделал, когда я вернулся домой, нет? – Гермиона покачала головой. Драко на секунду замешкался, потом сделал глубокий вдох и сказал: - Я… отмечен. – Он нетерпеливо поднял ладонь, когда она ахнула и немедленно пришла к неверному заключению. – Не темной меткой. – Он сделал еще один глубокий вдох. – Не знаю, рассказывал ли тебе Уизли или кто-то из них, но на мне есть герб Малфоев. Он похож на татуировку, - Грейнджер неуверенно кивнула. Панси пожалела, что не знает, что из этого напридумывали себе гриффиндорцы. – Она такая же, как темная метка, только отвечает моему отцу. Если отец захочет призвать меня домой, она станет черной и будет жечь. Не обращать на это внимание – сущий ад. Я присоединюсь к Гарри и моя жизнь, считай, кончена. Мой отец активирует метку, и я, скорее всего, сойду с ума еще до восемнадцатилетия. Звучит не очень привлекательно, - он вдохнул, - а если я не… Грейнджер позеленела. – Эээ… может… может быть, мы можем попробовать избавиться от уз, мы все еще работаем над… Драко пренебрежительно взглянул на нее. – Не стоит беспокойства… я знаю, что с ним случится, Грейнджер, не надо пытаться смягчить ситуацию. Ты не сможешь избавиться от уз. Это связь, и вы потеряли того, кто наложил проклятье. Ничего не поделаешь. – Мы избавились от несбалансированного заклятья. – Это не то же самое! Ты не понимаешь, черт, вот почему магглорожденные не к добру в волшебном мире\! Да, несбалансированное заклятие, ты разобралась в нем, ну какая же ты умница. Это узы, Грейнджер. Люди веками пытались избавиться от нежеланных связующих заклятий. Никто не смог. Никто. – По идее никто не может пережить и Avada Kedavra. – Сколько поставишь, что чудо-мальчик выдержит непростительное и испорченные узы? Ты его видела. Он не переживет этого. Его состояние ухудшается медленно, но верно. – Так что ты собираешься делать? – Не знаю! Тишина. – Есть только один способ помочь ему. Сделать это – значит подвергнуть себя опасности, рискнуть… боль и… и быть привязан к нему когда… и мне придется повернуться спиной к моему отцу, моей семье… всему, во что я верю. Он отошел к окну, невидяще смотря наружу. Панси пошла за ним, успокаивая, положила руку ему на спину. – Нет хорошего способа выбраться из этой ситуации, - сказал он, голос Уизли звучал глухо. – Эта… темная метка… - неуверенно сказала Грейнджер. – Люди переживали пытку… – Не без последствий. – Нет, - Грейнджер с трудом сглотнула. Панси задумалась, на сколько процентов ее ласковый тон по обращению к нему прямо сейчас был из-за его похожести на Уизли. Панси вздохнула. – Ты верен отцу гораздо больше, чем он того заслуживает. Семья – это святое, Драко, но твой отец… Блейз прав. Он… – Он мой отец, Панси, - устало ответил Драко. – Я знаю… – А еще есть моя мать. И ты, и вся моя жизнь, и… все остальное… - он замолчал. – Но… но я не могу… - его голос оборвался, он прислонился лбом к окну, зажимая рот рукой. Голубые глаза наполнились слезами, и он не сдержал всхлип. Панси обняла его и прижала к себе. Он зарылся лицом в ее волосы; его плечи вздрагивали. – Шшш… - успокаивала она его, пытаясь сглотнуть вопреки боли в горле, когда он не выдержал и разрыдался. Потому что он был прав, не существовало легкого пути. Не имеет значения, что случится, будет больно. Уже больно. Проклятый чертов подлый Люциус Малфой, горько думала она, когда Драко цеплялся за нее, а она нежно гладила его незнакомые рыжие волосы, его рыдания сотрясали их обоих. Она желала, чтобы Люциус оказался перед ней прямо сейчас, так чтобы она могла научить его паре вещей о том, что значит получить одно или два непростительных. Она взглянула на Грейнджер, беспомощно стоящую рядом, и кивком велела ей уйти к кровати Поттера, пока она разбирается с Драко. Нет смысла ей стоять здесь как бревно, а Драко будет невероятно смущен, когда снова возьмет себя в руки, а Грейнджер все еще будет ошиваться поблизости, наблюдая, как он разваливается на части. Грейнджер кивнула, потом взглянула на открывшуюся дверь и двух вошедших студентов. Драко судорожно вздохнул и сделал усилие, чтобы взять себя в руки, а Грейнджер вдруг оказалась совсем рядом с ними. – Простите, посетители, - пробормотала она, обнимая одной рукой Драко. Панси уже совсем собралась оттолкнуть ее локтем, как сообразила, что, конечно, будет несколько странно, если люди зайдут и увидят, что Рона Уизли утешает его младшая сестра, в то время как его девушка невозмутимо стоит неподалеку. – Рон… ты в порядке? – обратился к ним Стефен Корнфут после того, как заметил, что Поттер спит, и положил пачку пергаментов с записями на его тумбочку. Драко кашлянул, торопливо вытирая лицо и отодвигаясь от Панси и Грейнджер. – Да, нормально. – Как Гарри? Грейнджер покачала головой, и Джастин Финч-Флетчли мрачно сжал губы. – Слушай, приятель… он прорвется, - осторожно сказал он. - Он же Мальчик-Который-Выжил, помнишь? Неважно, во что он вляпывается, он всегда выбирается. Грейнджер чуть улыбнулась. – Ну, или ты чего-нибудь придумаешь, - добавил он. – Ты можешь. Вы с Грейнджер всегда вытаскивали его задницу из огня. Ты спас их обоих в прошлом ноябре, ты и сейчас сможешь, - он осторожно хлопнул Драко по спине. – К слову о прошлом ноябре, Малфой заходил? – спросил Корнфут. Панси резко вздохнула и почувствовала, как напрягся рядом с ней Драко, но Грейнджер, не моргнув глазом, отрицательно мотнула головой. – Нет, не думаю. Черт побери, - высказался Финч-Флетчли, с отвращением покачав головой. Руки Панси сами собой сжались в кулаки, когда она увидела, как губы Драко сжимаются все крепче при неизбежных обвинениях тупого грязнокровки-хаффлапафца за отсутствие Драко у постели больного Поттера. – Никогда не думал, что буду чувствовать сочувствовать Драко чертову Малфою, представляете? – размышлял он вслух, смотря на Гарри. – Бедный ублюдок. Хотя вы держите его в курсе, да? Грейнджер издала невнятный звук. – Слушай, если Гарри хочет послать ему записку или еще что, я могу… ну, нет, я на самом деле не смогу… – Я могу передать все, что он захочет, - предложил Корнфут. – Я все равно его партнер по чарам, будет похоже просто на лекции. Он… он все себя от беспокойства. Едва сказал пару слов вчера на уроке. Панси встретилась глазами с Драко. Хорошо. Уизли и компания действуют по плану. – Он вообще мало что сказал с того времени, как его лишали наследства, - заметил Финч-Флетчли. – Боже, какой был кошмар, - он содрогнулся. – Кем надо быть, чтобы отречься от собственного сына?! – Только не говори мне, что магглы никогда не лишают наследства своих детей, - возразила Панси, в последний момент сумев не добавить высокомерные нотки в голос Джинни Уизли, но Финч-Флетчли ничего не заметил. – Нет, бывает, отрекаются, но… сделать это \открыто, это было просто ненормально, - он сделал паузу, пожал плечами. – И еще, большинство магглов не будут лишать детей наследства, потому что они обнаружили, что их сын встречается с другим парнем. «Яблочко от яблоньки», я полагаю. Хотя я чуть в обморок не упал, когда вышла та статья в «Пророке». – О том, что Малфой и Гарри снова вместе? – хмыкнул Корнфут. – Я не удивился. – Правда? Я такого даже представить не мог. У него такая семья и все такое. – Он не такой, как его отец, слава богу, - сказал Корнфут. – Хотя я сомневаюсь, что его отец об этом знает. Не уверен, что он сам об этом знает. – Это точно. Кстати, как думаешь, правду написали во вчерашнем номере «Придиры»? Что этот негодяй замешан в этом? – Что проклятье на Гарри наложил Люциус Малфой? – Грейнджер пожала плечами. – Кто знает. Я уверена, авроры расследуют все варианты. – Ну, да, значит, он может спокойно отдыхать. Они ж не найдут свои члены обеими руками да еще с поисковым заклятием впридачу, идиоты, - пренебрежительно отозвался Корнфут. – Слушай, у нас сейчас урок, но скажи Гарри, что мы приходили навестить его и принесли ему лекции по трансфигурации, - сказал Финч-Флетчли. – И ты дай нам знать, если мы можем чем-нибудь помочь, ладно? – он хлопнул Драко по спине еще раз. – Он выкарабкается, Уизли. Точно говорю. Грейнджер найдет выход. Панси с облегчением перевела дух, когда они ушли, и обернулась к Поттеру, пошевелившемуся на постели у них за спиной. Драко нетерпеливо вытер глаза и откашлялся, возвращаясь на свое место у кровати Поттера. – Все еще ты? – спросил Поттер и пригляделся к нему повнимательнее, когда он кивнул. – Что случилось? Драко покачал головой, беря ладонь Поттера в руку, и поднял голову, когда дверь снова открылась, и вошли Блейз Забини и Джинни Уизли. Они проверили, что комната чиста от посторонних, и заколдованный Рон Уизли скинул с себя поттеровскую мантию-невидимку. Блейз наложил чары на дверь, чтобы быть уверенными, что никто не увидит Драко в больничном крыле. Панси чувствовала неприятное чувство раздвоенности, видя себя на другой стороне комнаты: прямые темные волосы, вздернутый нос и все остальное. Мягкие, отличного качества робы, а не поношенные и заплатанные отрепья, в которые они с Драко были сейчас одеты. От этого хотелось сойти с ума. Она задумалась, привык ли уже к этому Драко. Уизли приблизились. Было так странно видеть лицо Драко с выражением Уизли на нем. Глаза Уизли чуть расширились, потом смягчились с симпатией, когда он заметил покрасневшие глаза Драко и его зареванное лицо. – Почти пора, Малфой, - сказал Уизли. – Он скоро будет здесь. Ты… как, в порядке? Драко быстро кивнул. – Снова пора меняться местами? - чуть улыбнулся Поттер. – Кем ты будешь на этот раз? – Лонгботтомом. Поттер усмехнулся. – Это хорошо. Его я могу вынести. Вот ты в роли Симуса – это что-то запредельное. Мне постоянно кажется, что он сейчас явится и заработает сердечный приступ, видя, как он сам держит меня за руку. Драко хихикнул. – Не подавай мне таких идей, я могу решить затрахать тебя до бесчувствия прямо перед ним, будучи в его шкуре. – Пожалуйста, Драко, подожди пока я выйду из комнаты, прежде чем говорить такое, - пожаловалась с дрожью Панси, возвращая гриффиндорский галстук Джинни и кивая Лонгботтому, который миновал чары и вошел в больничное крыло. – Меня же теперь неделю кошмары будут мучить. – Меня тоже, - согласился Уизли, и все скривились, когда началась трансформация. Ух. До чего неприятный процесс, каждый раз. А Драко переживает его несколько раз на дню в течение последних трех дней. Она подождала, пока закончится его обмен местами с Лонгботтомом, потом обняла его и ласково похлопала по руке. – Я вернусь после урока, милый. Тебе что-нибудь принести? – Нет, спасибо, мы в порядке, - он устало ей улыбнулся. Секунду она обеспокоенно смотрела на него, потом вышла вместе с Блейзом и с закутанным в мантию заколдованным Лонгботтомом.