Ради силы

      Ранним утром одиннадцатого октября саблезубы шагали к вокзалу, намереваясь купить билеты в Шеффлер — город, где им и предстояло выполнить задание. Было только около пяти утра, а потому улицы Эстрагона укутывал зыбкий полумрак и приятная слуху тишина. Прохлада после прошедшего ночью дождя бодрила лучше всякого кофе, однако и она была не в силах согнать сонливость с лица Хартфилии, которая не понимала, для чего тащиться в такую рань на вокзал, если кассы всё равно ещё не работали.       Шагавшая рядом с ней Леви, наоборот, даже незаметно подпрыгивала при каждом шаге, не сдерживая переполнявшую её энергию. Создавалось ощущение, будто это она вчера уговаривала Люси пойти на задание и теперь радовалась своему успеху. Стинг и Роуг тоже давно стряхнули с себя остатки сна, и только эксиды понимали засыпавшую на ходу заклинательницу.       — Легла вчера поздно, Лю-чан? — с лёгкой улыбкой на губах поинтересовалась Леви. Люси вяло проморгалась, не сразу улавливая вопрос сквозь пелену сна.       — А?.. Нет, что ты, — отмахнулась запоздало. — Так… Спалось плохо.       А точнее говоря, не спалось никак. Люси пересчитала всех овец и опустошила не меньше трёх кружек зелёного чая, но ни уснуть, ни тем более отвязаться от навязчивых мыслей не получилось. Метаясь с одного угла на кровати в другой, Хартфилия кляла себя за то, что начала разговор в присутствии лишних ушей — вот тех лишних ушей, злобно зыркнула на впереди идущего Стинга, которые подняли кипиш и в итоге привели к тому, что все её планы рухнули. Леви снова оказалась в одной лодке с Роугом.       С Роугом, которому остался год жизни.       Именно в этих чёртовых словах прочно засел корень их проблем. Её проблем.       Чёрт возьми, зажмурилась Хартфилия, хватит, прекрати. Сделанного не воротишь, от Дуэта не отвяжешься, для Чени не найдёшь лекарства, а Леви не заставишь от него отлипнуть. Но... ничего. Ладно. В следующий раз она поступит умнее. В следующий раз они пойдут на задание вдвоём. В следующий раз…       Углубившись в размышления, Люси не заметила остановившегося Стинга и налетела на его спину. Благо, что сон ещё властвовал над ней и не позволил закричать — она даже не поняла толком, что произошло. С ойконьем упав на каменную дорогу, она несколько секунд недоумевающе смотрела перед собой.       — Уютненько устроилась, Хартфилия? — послышался недовольный голос Эвклифа. — Имей в виду: если подхватишь какую-нибудь болячку, я ни грамма драгоценных на тебя не потрачу.       — А я в них так нуждалась, — не менее недовольно протянула заклинательница, поднимаясь с холодной земли. — Чего встали-то?       Леви плюхнулась на одну из стоявших рядом скамеек. Её примеру последователи убийцы драконов, и когда они ушли, Люси увидела перед собой здание вокзала с чёрными окнами касс.       — Ну и зачем же было тащиться так рано? Они откроются только в семь, — проворчала она, присаживаясь рядом с Леви. Стинг скептично выгнул бровь:       — Захотелось постоять в очереди за билетами?       Люси моргнула. «В очереди»? Это в маленьком-то Эстрагоне, за три месяца жизни в котором она ни разу не встревала в толпу ожидания длинной более трёх человек, есть такое явление? Смешно, фыркнула было Люси — как вдруг вдалеке пророкотал тягучий раскат грома.       А... Точно. Хартфилия подняла к небу невоодушевлённый взгляд: сейчас же над горным Эстрагоном властвовал отвратительный сезон бесконечных дождей, поэтому река уезжающих людей полноводная, бурная и торопящаяся. Ладно, это... резонно — приходить заранее.       Хах, интересно, в какую давку они бы попали, пойди на задание без Дуэта?..       Стоп, тут же наежинилась Люси, находить плюсы в их вынужденном сотрудничестве она не нанималась!       Оставшееся время они коротали по-разному. Роуг убежал в открывшийся («В такую-то рань!» — удивлялась Хартфилия) магазин за поворотом и не давал о себе знать уже более получаса. Как пояснил Фрош, сидевший на коленях у что-то читавшей Леви, магазинчик торговал оружием и всякими приблудами для ухода за ним. Роуг значился там частым гостем, особенно с учётом того, что недавно на него свалилась необходимость ухаживать сразу за двумя катанами.       Он носил обе постоянно. Люси находила это несколько странным: зачем таскать за собой всё, если ты и до этого особо не пользовался холодным оружием? — но потом отмахивалась: все мы не без причуд.       И пока он коротал часы ожидания в одиночестве, а Стинг клевал носом на скамейке, Лектор, единственный, по его словам, занимался полезным делом — исследовал карту Шеффлера.       Огромного города, с которым и рядом не стояли курортный Алтей и зажатый в горах Эстрагон и который в своих размерах уступал, должно быть, только Крокусу.       Люси уныло вздохнула. Если это и в самом деле так и терроризирующий город преступник скрывается там, среди бесчисленных улиц и громадных коробок домов, задание станет невыносимым. Сколько проблем будет хотя бы с тем, чтобы напасть на его след! А сколько с битвой! Пока выведешь его на ближайшее поле, полгорода сметёшь, и дело не столько в силе врага, сколько в Стинге. Он, ни секунды не сомневалась Хартфилия, всенепременно захочет показать, насколько это задание пустяковое для Дуэта, и вместо того, чтобы как можно скорее поймать преступника, начнёт показушничать. Издеваться. Бросаться ядовитыми фразочками в духе: «Ну, чего застыла, Хартфилия? Твоё задание, иди лови», — когда преступник будет маячить у него под рукой.       Впрочем, даже такие разрушения и близко не стояли с теми, которые учинили бы Нацу, Грей и Эрза. Шеффлер? Пф, да что там, они бы и от Крокуса камня на камне не оставили, дай им волю.       И мысль об этом привычно вызвала на губах мягкую улыбку.       Тёплые воспоминания о жизни в «Хвосте Феи» накатили столь плавно, что Хартфилия погрузилась в дремоту, приятную, ласковую, не уносящую в глубины сна, от которого тяжело отвязаться. Ей казалось, что ещё немного и — она взлетит от переполняющей тело лёгкости и свободы. Как хотелось, чтобы это состояние длилось если не вечно, то хотя бы на пару минут дольше — до того момента, как скрипнут окошки касс, возвещая о начале работы.       Но, увы, ни с того ни с сего проснулся Эвклиф, который посчитал своим долгом возвестись, что будить её не собирается и с превеликим удовольствием уедет в Шеффлер без неё. Люси с мученическим вздохом открыла глаза и уставилась на Стинга.       Как же он был невыносим.       Возможно, у них снова бы началась перепалка, если бы из угла неожиданно не выплыл Роуг и не уселся как раз между ними: не то почувствовал испортившуюся атмосферу, не то просто захотел сесть поближе к Фрошу, который вместе с Леви, прилипнув к книге, волей-неволей стал хрупкой стеной, разделявшей блондинов. Пару минут, не имея другой возможности, они ругались взглядами, мимикой и жестами. Вскоре это надоело, и каждый поспешил заняться своими делами. Стинг притянул к себе ошалевшего эксида и теперь впивался взглядом в карту так старательно, что становилось ясно: не изучает план города, а просто показывает, что ему есть чем заняться. И не составляло труда догадаться, на чьих нервах играла эта демонстрация — Люси единственная осталась маяться от ничегонеделания.       «Подавись своей картой», — скривилась она, когда Эвклиф конечно-же-ненарочно скользнул по ней снисходительным взглядом.       Тихий скрежет прервал повисшую тишину. Люси повернула голову влево, к рядом сидящему Роугу, который достал из ножен свою катану и внимательно осматривал лезвие. Оружие было вычищено так, что рябило в глазах от отблесков стали, а безликое небо отражалось так ясно, словно смотрела Люси на зеркало.       И в ней вдруг взыграл... порыв.       — Можно? — спросила она, неуверенно протягивая руки к оружию. Роуг посмотрел на неё не без удивления, но запрещать не стал и покорно вложил катану в её ладони.       Какие... странные ощущения, отметила Люси, оглаживая тканевую обивку рукояти. Она приподняла оружие и осторожно провела по всей длине стали, озадаченно обнаруживая невероятно гладкое лезвие. Всего пара зазубрин, маленьких сколов и царапин — как будто катану вообще не доставали из ножен.       — Вижу, ты нечасто ею пользуешься... — протянула она, поднимая глаза на Роуга.       — Да.       — Почему?       И хотя прочесть эмоции Чени по-прежнему было той ещё задачкой, по слегка остекленевшим глазам и дрогнувшим губам Люси поняла, что вопрос заставил его замешкаться. Растеряться. Вспомнить что-то?.. Додумать она не успела: с коротким:       — Принципы, — он в мгновение ока выхватил катану и спрятал в ножнах.       Люси поняла, что осталась с пустыми руками, только спустя несколько секунд. Но поразиться такой молниеносной скорости и отточенным движениям не успела — влез Стинг с ядовитым:       — Вот и правильно. А то я уж испугался, что ты собрался отдать катану в такие руки.       — А твои чем-то лучше? — с вызовом поинтересовалась Люси в ответ.       — Пожалуйста, не начинайте, — послышался удручённый вздох Леви. — Десять минут тишины, хорошо? Я и так из-за вас одну страницу в сотый раз читаю.       К её удивлению, Люси со Стингом взяли перемирие и вернулись к своим делам: Стинг погрузился в карту, теперь, однако, взглядом не вгрызаясь в названия улиц и не просверливая дыру в одном-единственном месте — действительно изучая, а Люси прикрыла глаза и попыталась расслабиться. Рука ещё чувствовала тяжесть катаны — красивого, грациозно смертельного оружия. Иной раз, видя бои Эрзы или Роуга, Люси жалела, что не умела владеть никаким холодным оружием: так прекрасны, так сильны ей виделись люди, умеющие совладать с клинком и стать с ним единым целом.       Смогла ли бы и она так?       Легко парировать выпад врага, одним уверенным взмахом победить.       Конечно, это станет возможным, пожертвуй она годами тренировок.       Смирись с мыслью, что одно неосторожное движение способно оборвать чужую жизнь.       Хартфилия коротко вздрогнула и открыла глаза, взглядом упираясь в тёмное безжизненное небо. Нет. Не смогла. Даже овладев в совершенстве мечом, она никогда бы не достала его из ножен, зная, что рискует кого-то убить — не потому, что хочет, что горит в ней желание отомстить, поквитаться, вернуть долг, а... просто потому что. Потому что так сложились обстоятельства. Потому что противник оступился, а она вовремя не убрала меч. Всего одно мгновение — и вот уже вместе с кровью её оружие забрало первую жизнь.       Первое убийство ведь самое тяжёлое. Остальные легче, остальные как по маслу — легко, непринуждённо.       Как нечто само собой разумеющееся.       Иной раз она жалела, что не умела владеть никаким холодным оружием, — но чаще благодарила богов, что не предоставили случай и не заставили жизненными обстоятельствами. Это делает её слабее? Ну и пусть.       Лучше быть слабачкой, чем убийцей.       В шесть часов на привокзальную площадь начал подтекать народ, а ближе к семи замаячили первые силуэты работников. Едва завидев их, саблезубы тут же вскочили с места, похватали немногочисленные сумки и рванули сквозь толпу к кассам, а потому не составило никаких проблем выхватить билеты до Шеффлера. Поезд отходил через полчаса.       Снова ожидание.       Снова ничего не делать — снова впустую тратить время.       Роуг провёл ладонью по лицу, силясь стереть с него всякий намёк на недовольство. В конце концов, именно он настоял на том, чтобы поимкой шеффлерского преступника девушки занялись не в одиночку — и не важно, что это грёбанное задание никак не вписывалось в его планы.       Нет, конечно же он ожидал, что Люси согласится. Глупо ждать отказа той, когда она три месяца подряд из кожи вон лезла, чтобы отвоевать себе минутку времени с подругой. Роуг знал, на что шёл, предлагая помощь Дуэта. Но, чёрт возьми, почему именно сейчас? Именно в те дни, которые он хотел в кои-то веки посвятить себе!       Своим тренировкам.       Леви росла не по дням, а по часам, — а вот он, кажется, намертво врос в землю.       И провальные Игры с не менее провальной поездкой в Алтей это наглядно продемонстрировали.       Всё чаще зубоскалящаяся Тень. Гажил, в лёгкую соперничавший с ним на заклинаниях усиления. Небесные Воины, превратившие его не иначе как в отбивную. Хондо, который, конечно, да, верховный бог и всё такое, — но это совсем не оправдание настолько дерьмовому противостоянию.       Поражение за поражением, провал за провалом — не иначе как проклятие, въевшееся в кожу.       И надо срочно от него избавляться, пока не пришла пора столкновения во сто крат серьёзнее.       «Волшебство Времён».       Если он проиграет эту битву, под ударом окажутся... все?       Роуг до сих пор не знал, что именно строили тысячи детей на далёком севере Фиора, но и дураку понятно: это что-то не принесёт ничего хорошего. К хорошим проектам не привлекают сирот и военнопленных, хорошие проекты не прячут в горах, в хороших проектах умерших не выбрасывают, как мусор... Роуг поджал губы и заставил себя прервать размышления. Чем бы ни было «Волшебство Времён», он должен сделать всё, чтобы оно не заработало. Должен найти.       Должен уничтожить.       — Ты куда уплыл?       Стинг.       Роуг мотнул головой, отмахиваясь.       И тут же кривя мысли в ломанной усмешке: опять он утаивает и отворачивается.       Роуг опустил разбитый взгляд на сжавшие кулаки: господи, он никогда не поменяется. Со скрытностью в отношении друга тоже нужно было срочно что-то делать, но Чени ума не прилагал, как рассказать ему... хоть о чём-то. Одно только представление этого вызывало в груди жгучую волну нежелания. Нет, умоляла она, не говори ни о чём, не надо, не вспоминай.       Пожалуйста, не вспоминай.       Не выплёскивай эмоции, не доставай на всеобщее обозрение кошмары. Копи. Забивай душу до самых краёв.       Но потом не удивляйся, когда достигнешь предела, перейдёшь черту, сломаешь сосуд — и на волю вырвется Тень.       Чтобы сотворить то, о чём ты вновь никогда никому не расскажешь.       Хах. Порочный замкнутый круг.       Роуг закрыл глаза: легче умереть, чем разорвать его.

~*~

      Вскоре началась посадка. Желающих ехать в Шеффлер оказалось немного, и потому по их приходу вагон был совершенно пуст. Они подождали несколько минут, но никто даже не заглядывал, и Стинг, наплевав на то, что их места располагались в конце, освоил кресла в середине вагона. Причину разъяснять не стал, лишь лениво махнул рукой и сказал, что если не нравится — остальные места в их распоряжении.       Люси прогуливалась между рядами и как раз подумывала пересесть, как дверь в вагон натужно заскрипела, пропуская женщину лет тридцати. Кудрявые чёрные волосы ниже плеч, смуглая кожа, отрешённо прикрытые глаза — во внешнем виде не проглядывалось ничего необычного до тех пор, пока взгляд не скользил ниже.       К тёмным полупрозрачным одеяниям, плавающим по коже точкам и линиям — «Созвездиям?» — на мгновение показалось Хартфилии, — и золотой нити, обвивающей всё тело.       Так туго скручивающейся на шее, что Люси ощутила бессознательный порыв коснуться и разорвать.       Но сдвинуться с места почему-то не посмела.       Ровно как и отвести взгляд.       Позади переговаривались Стинг и Роуг, шуршали вещи, звенели монеты о деревянный стол, но Люси слышала всё это приглушённо, как будто мир скрылся для неё за толщей воды. Всё начало медленно плыть и приходить в движение, и лишь фигура женщины оставалась неизменной.       Она взяла её за руку. Холодная, подумалось Хартфилии. И невероятно цепкая.       — Две столкнувшиеся звезды никогда не останутся прежними.

(Как будто... отчаянная?..)

      — Более слабая умрёт. Более сильная потеряет часть себя.       Её голос звучал как эхо.       Как очень мягкое и очень завораживающее эхо, которое хотелось слушать вечность. Спокойное и ровное, оно приятно обволакивало слух, и Люси... терялась.       В словах, в интонациях — и в глазах столь глубоких и чёрных, что казались двумя осколками бездонного ночного неба.       Неба, в котором не осталось места для звёзд.       И мир вдруг закружился перед глазами, унося с собой все предметы и ощущения. Женщина растворилась словно дым под порывом ветра, её прикосновение соскользнуло с ладони Хартфилии, и ту кольнуло ощущение одиночества и пустоты, столь яркие, столь отчаянные, что она сделала шаг назад — и завалилась назад, не чувствуя опоры под ногами.       Не чувствуя ничего.       Не зная. Не понимая.       Стоит ли она, парит или вращается вместе с остальным миром, где она, кто вообще такая — всё слилось в один непонятный комок. Люси закрыла глаза.       И не смогла отделаться от ощущения, будто её утаскивали в бездну.       — Лю-чан! Лю-чан!       — Хартфилия?       Когда Люси решилась открыть глаза, мир прекратил бешеную пляску. Она увидела склонившиеся над ней лица Леви и Стинга, растерянные и озадаченные, и вместе с ними до разума начало постепенно доходить осознание произошедшего.       Хлопнула дверь. В поле зрения появился и Роуг, державший в руках стакан воды, и только при взгляде на него Люси ощутила, насколько сильно пересохло в горле.       Так, что невыносимо было даже дышать.       Она кинулась к Чени так стремительно, что тот едва не сделал шаг назад, и внушительный стакан осушила в пару глотков, заставляя Эвклифа с полуусмешкой покачать головой.       — Ты от обезвоживания свалилась, что ли? — спросил он. Люси подняла на него потерянные глаза.       — Какое… обезвоживание? — выдавила осипшим голосом, от которого сама и ужаснулась. — Там… женщина такая… где она?       Драгонслееры удивлённо переглянулись между собой.       — От обезвоживания бывают галлюцинации? — поинтересовался Стинг. Леви подарила ему неодобрительный взгляд. — Не, ну а что?       — Не было никакой женщины, Лю-чан. Ты вдруг упала ни с того ни с сего…       Поезд дёрнулся, прерывая их разговор, и потащился. Замелькали сотни лиц, пёстрые одежды и очертания вокзала, а после них потянулись миниатюрные домики Эстрагона. По всеобщему согласию тема замялась. Стинг снова перерывал сумку, жалуясь, что есть только две пачки снотворного, которое помогло бы легче перенести мучительные часы путешествия. Через несколько минут из полузакрытого заднего кармашка выпала одна таблетка от укачивания, и настала пора делёжки.       — Хоть что-нибудь... — пробормотала свернувшаяся в три погибели МакГарден. — Плевать, что, дайте мне хоть что-нибудь, иначе я не доживу до Шеффлера...       Роуг оперативно размешал снотворное и всучил его позеленевшей Леви.       — А нам с тобой что делать?       — Спи, — сказал Чени, проглатывая таблетку от укачивания. — Я видел, как ты клевал носом на вокзале.       — Какой ты благородный.       Они поднимались в гору, когда Стинг и Леви уснули и только стук колёс нарушал воцарившуюся тишину.       Если бы не Роуг, вагон вполне можно было окрестить обителью спящих. Полудремала даже Люси, бодая окно разгорячившимся лбом и вяло перебирая пряди уснувшей на её коленях МакГарден.       Роуг отвернулся к окну, теряясь пустым взглядом в скалах, могучих, грозных, но уже покрывшихся морщинами-трещинами и поросших кое-где мелким леском. Время не щадило их.       Действия таблетки от укачивания должно было хватить, чтобы подумать о... всяком. В очередной раз о всяком.       Время не пощадит и его.

~*~

      Солнце сонливо припадало к горизонту, прикрывая себя плотным одеялом тёмно-фиолетовых туч, когда впереди замаячил Шеффлер. Город находился в низине и сейчас стоял, круглый и огромный, как на ладони. Он позволил Люси отвлечься от странного видения, до сих пор холодившего внутренности растерянностью. Разделять восторг от открывшегося великолепия пришлось, правда, с Фрошем, так как драгонслееры спали, но Люси была этому очень даже рада: милый эксид чудесно помог окончательно отвязаться от кошмаров.       Вскоре они въехали в город — неожиданно, резко, словно Шеффлер сам сделал шаг навстречу, устав дожидаться медленно тянущийся поезд. Их путь пролегал меж реки по левую сторону, широкой, но неглубокой и по своему руслу несущей только маленькие баржи и туристические лодки, и столпившихся домов по правую. Несмотря на скромные размеры, выглядели они богато: всё же жители Шиффлера неплохо зарабатывали на горной промышленности и торговле с близкими странами-соседями.       Поезд свернул вглубь города, в гущу высоких мощных домов, размер которых позволял прикидывать, насколько огромным населением отличался Шеффлер. Он действительно напоминал Крокус — не хватало разве что бесконечных верениц цветов повсюду.       Через несколько минут началось торможение. Весьма... неприятное, поморщилась даже Люси. О драгонслеерах и говорить не приходилось: мигом проснулся Роуг, свернулась в три погибели Леви и окончательно позеленел Стинг.       — Картина маслом, — вздохнула Хартфилия, радуясь, что заказчик не встречает их на вокзале и потому не сможет увидеть столь «презентабельный» вид волшебников некогда сильнейшей гильдии.       После прибытия на конечную станцию они кое-как вышли из поезда и присели на лавки привокзальной площади. Люси сбегала в аптеку за первой помощью для настрадавшихся желудков драгонслееров и, пока они приходили в себя, принялась вместе с эксидами искать адрес заказчика.       Нашёлся он нескоро. Даже три пары глаз путались в многочисленных названиях и подписях, терялись в лабиринте улиц и переулков, магазинов и общественных мест. Карта Шеффлера была идеальным тренажером для глаз и внимательности, но сейчас ничего тренировать не хотелось — только бы быстрее заказчика найти.       Наконец, нужная им улица и дом отыскались, но вслед за радостью пришло и разочарование: заказчик жил далеко от вокзала. Его владения располагались на другом конце города, который, судя по площадки участков, представлял собой элитный район Шеффлера.       — Нам идти туда час, — сказала она, не удивляясь, когда лица остальных скисли ещё больше.       — Может, пообедаем для начала? — предложила Леви.       Перспективу поесть саблезубы восприняли с куда большим энтузиазмом. Они быстро остановили свой выбор на маленьком уютненьком кофе неподалёку, и в нём царила до того приятная тишина и прохлада, что разменивать это на солнцепёк в придачу к вечерней толпе никто, разумеется, не захотел.       Люси заказала очередной коктейль — Лектор удивлённо округлял глаза на четвёртый стакан, не понимая, куда в неё влезает — и, опустив подбородок на ладонь, апатично оглядела улицу.       — Почему здесь так жарко? — озадачилась не без недовольства. — Сейчас же октябрь. А чувство такое, что включили лето.       — Такая климатическая зона, — пожала плечами Леви. — Я слышала, осень тут всегда... несеверная.       — Кошмар. Я не хочу выходить в такую жару.       — Впервые в жизни я с тобой солидарен, — хмыкнул Стинг.       «Не впервые», — закатила глаза Хартфилия, но начинать очередной спор не стала.       Коктейли, жара и спящий Роуг, выглядящий столь убито, что даже у Стинга не поднималась рука трясти его, в итоге задержали их до восьми часов вечера.       Леви напряжённо вытаращилась на загоревшиеся фонари и упавшие на город сумерки.       — По-моему, — фыркнула нервно, — нам пора идти.       — Оу... — в один голос протянули Люси и Стинг.       И, подарив друг другу подозрительный прищур, поднялись с диванов.       На гудящий, похожий на огромный муравейник Шеффлер опускалась ночь, и чем сильнее сгущалась темнота, тем прохладнее становился воздух и пустыннее — улицы.       Пустые улицы огромного, чёрт побери, города. Второго по размеру в Фиоре, сказала уже выведавшая откуда-то это Леви.       Это не сулило ничего хорошего. Особенно когда изредка попадавшиеся по пути люди все как на подбор отличались спешкой и нервозностью.       Быстрее попасть домой. Быстрее скрыться.       Быстрее спрятаться.       Стинг присвистнул, увидев такую картину.       — Ну и дела, — протянул он. — Значит, волшебник хорош, раз все так всполошились.       Люси зябко повела плечами и не смогла удержаться от мысли, что приставучесть Стинга и гиперопека Роуга всё-таки бывают на руку. Тот, кто навёл на город такой страх, должен быть прилично силён и опасен.       Настолько, что способностей новоиспечённого драгонслеера и заклинательницы духов не факт, что окажется достаточно.       Северо-запад Шеффлера действительно представлял собой элитный район. До краёв наводнённый роскошными особняками, он невольно заставил Люси вспомнить свои аристократические года, ибо здесь царила такая же атмосфера.       Богатство. Красота.       И в то же время невероятная отчуждённость.       Люси мазнула беглым взглядом по одному из заборов. Два метра в высоту и внушительная каменная кладка — ну не иначе как крепость.       За такой же крепостью скрывался и дом заказчика.       — Хорошо хоть о связи позаботились, — хмыкнул Стинг, нажимая на звонок.       Через несколько минут прибежала прислуга — девушка с цепким взглядом и недоверием, хлеставшим от неё волнами. Она пристально оглядела каждого из них, проверила подлинность листка с заданием, убедилась в наличии меток гильдии, после чего потребовала применить магию.       — И к чему такой допрос? — проворчал Эвклиф, когда проверка была пройдена и саблезубов пустили на участок.       — Меры предосторожности, — пояснила прислуга. — Мы не знаем, какими способностями обладает враг, однако если он узнает, что за его голову назначена награда — и, что более ужасно, кто назначил эту награду, — жизнь господина Велфа может быть в опасности.       Сам господин Велф нашёлся в гостиной сидящим перед камином и попивающим вино. Он встал, приветствуя гостей, и саблезубы увидели низкого полноватого человека, чей статус члена городского совета подчёркивал строгий костюм, несколько золотых колец, суховатый взгляд и улыбка, натянутость которой заказчик даже не пытался скрыть. В глаза бросился шрам на левой щеке, широкий, длинный, как будто пытались вспороть кожу от губ до виска, — и свежий.       Велф заметил, на что направлено внимание волшебников, однако их любопытства удовлетворять не стал.       — Прошу, присаживайтесь, — любезно указал он на диван, сам занимая кресло напротив. — Признаться, я уже думал повышать стоимость задания: никто не отзывался вот уже как неделю.       Стинг с Роугом переглянулись. Неделя — вполне себе нормальный срок. Некоторые задания могли висеть и месяцами.       Заказчик уловил это непонимание и ровно, без спешки пояснил:       — В городе паника. Нужно как можно скорее избавиться от её причины. Весь Шеффлер надеется на вас, волшебники… «Саблезубого Тигра», я прав?.. О, признаться, много слышал о вас, знаменитый Дуэт Драконов. Надеюсь, вам это задание окажется под силу.       — Подробности, — коротко сказал Стинг, пропуская мимо ушей снисходительную интонацию.       Велф достал из-под кофейного столика бутылку вина и неторопливо наполнил свой бокал.       — Я был одним из первых, кто столкнулся с этим человеком. Он оказался очень щедрым — вы уже заметили, какой подарок он оставил. — С невесёлой ухмылкой заказчик коснулся шрама. — Признаться, мне крайне повезло, что я получил шрам, а не отрубленную голову. Неуклюжесть, как выяснилось, спасает жизнь. Я возвращался домой с одной женщиной из горсовета, когда он напал. Я оступился и упал с дороги в реку, — Велф залпом выпил половину стакана, — а вот моей спутнице повезло меньше.       — Чем он работал?       — Сообщницей.       Саблезубы в растерянности переглянулись.       — Что, простите? — неуверенно начала Люси. — В задании не говорится про сообщников. Вы указали только одного человека.       — Потому что всегда работает один. На меня напала женщина — хотя, признаться, я могу и ошибаться, всё-таки времени разглядывать фигуру или лицо у меня не было. Но я запомнил, что её волосы были собраны в хвост. Длинные волосы. — Велф опустил задумчивый взгляд на стакан и вздохнул. — На моего знакомого тоже напали, и он тоже не особо разглядывал, но запомнил: у нападавшего были короткие волосы.       — Отстриг? — предположила Леви, хотя внутренне понимала, что всё не может быть так просто.       — На него напали за два дня до меня. За такое время волосы не отрастают.       — Магии подвластно всё, — улыбкой попыталась разрядить обстановку Хартфилия, однако Велф её настроя не оценил. Вновь приложившись к стакану, он ответил:       — Ваше дело, верить мне или нет. Не важно, сколько их: ваша задача — поймать всех, кто причастен к убийствам, и передать нам. А дальше дело за Советом. Раз не могут поймать этого ублюдка, пусть хотя бы осудят.       — «Поймать»? Вы обращались за помощью к Совету? — удивилась МакГарден.       Велф удивился её удивлению:       — В этом есть что-то странное? Волшебники занимаются волшебниками и своими магическими разборками. Когда же на кону стоят жизни простых людей, дело за государственной властью. Какая жалость, — он скривился, — что в ней уже давно служит один сброд. Будь трижды проклята война с Альбионом...       Саблезубы помрачнели: от них не укрылось, с каким презрением Велф отзывался не только об армии Фиора, но и о магах. «Магические разборки» он уронил легко, непринуждённо — так, словно говорил о детских играх, а не о столкновениях людей.       Столкновениях, подчас граничащих со смертью.       — А что вы пятнадцатилетние прошлое берёте? Копните глубже, что уж мелочиться. Во времена основания Фиора, гляди, и отыщете корень сегодняшних проблем, — ядовито протянул Стинг.       — Во времена основания Фиора генералы не предавали свою страну, — парировал Велф на удивление ровно и беззлобно. По очередным переглядкам поняв, что его довод оказался непонят, он вздохнул: — Признаться, я забыл, что вы в те года были совсем детьми, которые о войне знали только одно — страшно. А тем, кто постарше, было известно чуть больше. Я бы посоветовал вам почитать о Белом генерале — вот только, боюсь, ничего, кроме «подлый предатель», вы не сыщете. Ни в чём так не хороша наша власть, как в уничтожении информации. Хотя нет, — он с наигранной задумчивостью приставил палец к уголку губ, — наплевательское отношение к своим поданным ещё может с этим посоперничать.       — Мы отклонились от темы, — вмешался Роуг.       — Да. Признаться, да. Прошу прощения, если мои слова о волшебниках или власти вас как-то задели. Кто ж знал, что маги сейчас такие ранимые...       — Значит, войска Совета не смогли поймать преступника? — спросила Леви, желая вернуть разговор в прежнее русло.       Велф поднял на неё безрадостные глаза.       — Нет. Они отправили отряд во главе с лейтенантом. Всех убили.       — Когда и где чаще всего происходят нападения?       — Ночью, ясное дело. Убийства гремели по всему Шеффлеру, но реку этот мерзавец особенно любит. Из неё мы выловили больше всего трупов.       Люси против воли передёрнулась.       — Волшебник или нет? — продолжался между тем допытывать Леви.       — Магию не применял, но это не значит, что её нет.       — Приметы?       — Чёрные волосы. А длина — ну, вы и так знаете. Тот, кто напал на меня, был среднего роста. На моего знакомого — тот, кто не меньше ста восьмидесяти сантиметров. Большего, увы, сказать не могу.       — Прекрасно, — со вздохом откинулся на спинку дивана Стинг. — Резюмируя: поймай то, не знаю что.       — Магии подвластно всё, — насмешливо вернул он недавние слова Люси.       На такой неприятной ноте разговор закончился.       Служанка проводила их до выделенных двух соседних комнат. Велф хотя и желал скорейшей поимки преступника, понимал, что дорога утомительна и после неё лучше передохнуть, подумать, выработать план действий, а не бросаться сразу на передовую. Поэтому все удобства саблезубам предоставили, даже намекнув, что можно пойти в библиотеку: там как раз завалялось несколько дел о жертвах шеффлерского убийцы.       Люси рухнула на двуспальную кровать и прикрыла глаза.       — Какой неприятный заказчик, — бурчала Леви, разбирая сумку. — Если так раздражают волшебники, зачем задания гильдиям рассылал? Отправился бы напрямую в Совет, к святым магам или генералам. Посмотрела бы я, как он перед ними бы языком чесал...       — Брось ты, — вяло отозвалась Хартфилия.       — Ничего не брось! Мы к нему вежливо... ты к нему вежливо! А он нет чтоб что-то дельное про задание рассказать, да хотя бы первым делом про то, что в библиотеке есть дела. Нет, надо на власть жаловаться. Ещё и войну вспоминать...       Люси перевернулась на живот, положила голову на руки и задумчиво нахмурилась.       — Нам было девять, когда она началась, да? И вправду ведь дети. Я так и вовсе не знала, что моя страна с кем-то воюет. Помню, как удивилась, когда несколько лет спустя на курсах истории мне о ней рассказывали...       — Мне бабушка рассказывала. Мол, непростое время сейчас. Люди злые, дерутся друг с другом. Забирают на это дело других людей. — Печальная улыбка вдруг тронула губы МакГарден. — На этой войне и погибли, наверное, мои родители. Я знаю, что они служили в войсках Совета. Я ведь поэтому их почти и не видела и... не помню даже.       Люси смятенно потупила взгляд.       — Прости, я... не знала. Давай о чём-нибудь другом поговорим.       — Да забей, Лю-чан, — отмахнулась Леви. — Я и ребёнком не особо горевала. Как можно гореть о ком-то, кого не знаешь? Так, обижалась немного, что я для них, получается, дочерью-то и не была, но... все ведь в «Хвосте Феи» были такими, да?       — Что? — растерялась заклинательница.       — Джет и Дрой, Гажил, Мира с Эльфманом и Лисанной — у многих наших ровесников нет живых родителей. Мы все потеряли их в той безумной войне.       Подхватив полотенце и пижаму, Леви как ни в чём не бывало сказала: «Я в душ!» и заняла ванную, но Люси это едва услышала.       Война с Альбионом. Безумная война длинною в год.       Учитель по истории, прислуга в доме Хартфилия, редкие знакомые, заикавшиеся о последнем вооружённом столкновении Фиора с другим государством, — все твердили о том, что прошедшая война была ужасающей, но знаний Люси не хватало, чтобы понять, почему. Количество жертв? Да, кровь стынет в жилах, когда воочию представляешь армию погибших, однако в сравнение с другими войнами, куда более молниеносными, в Альбионе погибло немного. Тяжёлая экономическая ситуация? Она присуща любой войне. Неужто действительно безумство военных действий X776-X777 годов заключалось в том, что оттуда пошла слабость фиорской армии? Это казалось таким... немыслимым. Слова заказчика помогли вспомнить, что да, действительно, после завершения войны Белый генерал, принёсший Фиору победу, сошёл с ума: не успели затихнуть последние сражения, не оказались взятыми последние рубежи обороны, как он уничтожил собственные войска и бежал. Причины такого поступка, истории генерала, его имени, в конце концов, Люси не знала — не то информацию и впрямь засекретили, не то просто не хотели распространяться о предателе. Без этого же она не могла увидеть в одном-единственном побеге трещину в нынешней системе власти. Это предательство послужило толчком к новым? Или оно обнажило нечто ужасное, до того тщательно скрываемое? Нечто...       — Лю-чан, я забыла бальзам! Принеси, пожалуйста! — донёсся заглушённый шумом воды голос МакГарден. Люси моргнула несколько раз и тряхнула головой, возвращаясь в реальность. «Не об этом надо думать, — мысленно проворчала она, поднимаясь с кровати. — Нам предстоит поймать убийцу, который одолел войска Совета. Вот что тебя должно сейчас тревожить!»       — Держи, Леви.       Из-за душевой занавески показалось распаренное лицо МакГарден, которая даже сквозь клубы пара уловила потерянность на лице подруги.       — Всё будет хорошо, Лю-чан. Вот увидишь, уже завтра задание будет выполнено, — ободряюще улыбнулась она.       И Люси не могла не улыбнуться в ответ.       Не могла не поверить.

~*~

«Две столкнувшиеся звезды никогда не останутся прежними…»

      «К вашим услугам Марс, тридцать первый дух из восьмидесяти восьми планет!»       «Мало кто о вас не знает».       «Но это только из-за уважения звёздного мира к тебе, старый друг».       «Может, прозвучит грубо, но... я не сомневалась, что твоя реакция будет именно такой».       «Спасибо, Люси-сама».

«…более слабая умрёт…»

      «Накажете, принцесса?»       «Всё выполнено, креви».       «Люси-сама!»       «Любовь моя!»

«…более сильная потеряет часть себя».

...

«Люси!»

      Мимо проносились смутные силуэты домов. Тёмные, пустые, безликие, лишённые света и едва озаряемые слабым светом фонарей. Стояла тишина, густая и плотная. Она забегала в горло, лёгкие и грудь, оседала тяжестью, перехватывала дыхание и сбивала пульс на бешеный ритм. Кружилась голова. Весь мир смазывался в чёрный, и звёзды гасли в этой темноте.       Звёзды. Они тонули в бесконечном омуте неба, поглощающем их свет.       Звёзды. Её родные, любимые звёзды.       «Помогите…»       Люси ничего не понимала: ни с чего вдруг посреди ночи вскочила с кровати, ни как смогла перелезть забор, ни куда шла. Она была в одной пижаме — тонкой, мягкой, почти шёлковой пижаме, которая не защищала от ночного холода. Ветер пронимал до костей. Руки нещадно жгла боль. Кажется, содраны. Хартфилия не знала точно, потому что не могла скосить взгляд. Спутанные волосы лезли в лицо, но и их она не могла отдёрнуть.       Не могла ни-че-го.       Потому что тело стало не её.       Шла не она. Дышала не она. Моргала не она. Остались только чувства и мысли — спутанные, судорожные нити-мысли, скручивающие разум.       До боли.       До страха.       Потому что Люси ничего не понимала.       Холодно. Темно. Страшно.       Неудивительно, что в какой-то момент из глаз покатились слёзы. Люси надеялась, что чувства помогут обратно присвоить себе своё тело, но тщетно.       Не помогало ничего.       «Кто-нибудь… прошу… помогите!»       От падений болело всё тело. Порванная одежда тревожила ноющие ссадины. Люси казалось, что ещё немного, и ветер сломает её, как хрупкую хрустальную статуэтку, и без того покрытую паучьей сетью трещин. Со стороны она наверняка выглядела как сломанная игрушка, которую ребёнок отчаянно тормошит — с бледным, застывшим лицом и отчаянно распахнувшимися глазами красивой, но лишённой жизни куклы, с телом, которое больше не подчинялось ей. Присоединили нити, вплели в кожу, в мышцы — превратили в марионетку. Кто? Зачем? Кому понадобилась она посреди ночи? Чья магия лишила её тела, контроля, голоса — лишила всего, оставив только чувства. Острые, раскалённые до предела чувства и лихорадочные мысли в голове.       Вскоре она вышла на набережную. Лунный свет, отражающийся в реке, на мгновение ослепил её — ослепил вместе с пришедшим осознанием: её жизни конец.       Темно. Пусто. И она одна посреди забывшегося мёртвым сном Шеффлера, в котором каждый житель боится ночи.       На берегу реки, из которой выловили больше всего трупов.       Земля резко уходила вниз. Она остановилась недалеко от склона, застыла, стала как камень.       — Здравствуй, Люси Хартфилия, — прошелестел над ухом хрипловатый мужской голос. — Наконец-то ты появилась. Не представляешь, как давно я тебя ждал.       О боже, рухнуло в пятки сердце Хартфилии, о боже, о боже, о боже, нет. Страх парализовал до боли. Вскрикнуть бы, чтобы выместить хоть часть его, чтобы просто, чёрт возьми, нормально вздохнуть, — но из губ вырвался только едва слышный стон.       Чужие пальцы коснулись шеи. Холодные, сухие, шершавые — такие нежеланные, что Люси до темноты перед глазами хотелось дёрнуться прочь.       — Уж прости, что устраиваю свидание ночью, — сказал незнакомец, аккуратно заправляя ей прядь волос за ухо. — Днём, конечно, тебе было бы не так страшно, но нам бы могли помешать. А я этого, — он положил ладони на её плечи и развернул лицом к себе, — ой как не хочу.       Свет фонаря упал на лицо незнакомца — и Хартфилия, даже находясь под контролем, от ужаса не сдержала судорожного вздоха.       Кожа человека перед ней была испещрена мелкими шрамами настолько, что казалась сморщенной, как старое иссохшее яблоко. Больше всего лицо перекашивал длинный шрам: неровный и рваный, он начинался с правого виска, пересекал закрытый глаз, изгибался на носу и заканчивался у левого уголка губ, словно желая стать продолжением улыбки. Короткие чёрные волосы, жидкие и бледные, как будто выцветшие, слегка закрывали изуродованный лоб, но вид от этого лучше не становился — по-прежнему мерзкий и отвратительный до тошноты.       — Что, даже не поздороваешься? Ты же примерная девочка из богатой семьи, что ж тебя, не научили манерам? Ах да... тебя ведь сейчас контролируют. Дисномия! — незнакомец дёрнул головой, и из темноты прорезалась тонкая женская фигура с глазами столь пустыми, что казались мёртвыми. — Освободи её.       В ту же секунду, не удерживаемая больше руками незнакомца и подчиняющей магией незнакомки, Люси обессиленно упала на землю, сотрясаясь от холода и страха. Чёрная волосы, мужская фигура — нет сомнений, на знакомого Велфа напал именно он. Кое-как Люси нашла в себе силы поднять взгляд на его спутницу и сквозь золотое свечение, охватившее её исчезающее тело, успела разглядеть русый волос. Значит, это не основная напарница преступника...       Стоп.       Осознание увиденного прошибло настолько, что заклинательница даже перестала дрожать.       Звёздный дух?       — Т-ты...       Незнакомец отодвинул полы плаща, и Хартфилия увидела на поясе внушительную связку серебряных ключей от звёздного неба. «...заклинатель», — закончила она мысль, которую отчего-то не смогла произнести вслух. Тот между тем ловким, мастерским движением повесил ключ от врат Дисномии, столь же ловко достал новый — и даже не опустил взгляда, не проверил, правильный ли. Так быстро, так неуловимо...       — Звезды богов откройтесь врата...       Команду он произносил холодно, жёстко, незаинтересованно. Он призывал воина, а не друга. На друга надеешься, в него веришь и всё же потаённо, но готов принять его поражение. Готов принять и простить.       На воина не надеешься, да и он того не ждёт. Он просто знает: должен.       Иначе — смерть.       — ...Нибиру.