***
Фу Мин негодовал. Несносный малыш из рода Ушастых Сов по имени Ки опять куда-то запропастился. Его мать рыдала, умоляя найти сына, ее огромный живот содрогался, и советник боялся, что она начнет рожать прямо сейчас, на его глазах. Он хотел послать на поиски мальчика кого-нибудь из слуг, но женщина так умоляюще посмотрела на него, что советник сдался и сам отправился на поиски. Проказника нигде не было, и разгневанный Фу Мин уже не раз помянул недобрым словом всех маленьких мальчиков, их беременных мамаш и бушующую за окнами непогоду. Наверняка, природа свирепствует только для того, чтобы позлить его, Фу Мина из рода Опоссумов. Уже отчаявшись найти сорванца, он вдруг, словно по какому-то наитию, решил заглянуть в дворцовую библиотеку. Совенок был там. Он сидел за маленьким столиком и увлеченно рисовал, высунув от старания розовый язычок. Юный Хранитель склонился над ним, указывая на что-то пальцем и одобрительно кивая. При виде Фу Мина Тасмир вскинул голову и виновато улыбнулся: - Не гневайтесь, советник Фу Мин. Я нашел его в коридоре, когда он пытался отобрать меч у нефритовой статуи воина. Мы тут рисуем… От зорких глаз Фу Мина не укрылось, что Тасмир был бледнее, чем обычно, и странно грустным. Сейчас советник уже и не помнил, что когда-то относился к Белому с недоверием и неприязнью. - Ох, слава Богине. Тасмир, по-моему, это чудесная идея. И он резво убежал в сторону Крыла Целителей. Через полчаса на полу библиотеки уже сидела целая стайка ребятишек, которые до этого бесцельно мешались в Покоях Целителей. - Мне кажется, это именно то, что им сейчас нужно, - сказал Фу Мин растерянному Хранителю. И уже выходя, тихо пробормотал: «Да и тебе тоже».***
Дни тянулись медленно и напряженно. На улице по-прежнему стоял лютый мороз, хотя метель стихла. Люди не уходили с дворцовой площади, боясь возобновления стихии. Джия быстро шла на поправку, хотя память к ней так и не вернулась. Фхьята регулярно проверяла ее состояние. Она знала, что можно попробовать нащупать магическую связь между Джией и магом, в сети которого она попала. Но пока это было невозможно – при магических сеансах у девушки начинались сильные головные боли, и доктор Кьянфан запретил без необходимости их проводить. Хотя было понятно, что рано или поздно Джие придется через это пройти – опасность для Империи все еще оставалось реальной, и если был хоть один шанс разобраться с трагедией в Руалане, его нужно было использовать. Когда Джия немного окрепла, доктору Кьянфану пришлось рассказать ей о том, что произошло больше двух месяцев назад с Белым Павлином, и о ее роли в этой истории. Несмотря на заверения доктора в том, что ее вины здесь нет, и она сама жертва вредоносного магического воздействия, для девушки это стало ударом. Сначала она не могла поверить, что чуть не убила человека, потом долго рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Но, когда доктор Кьянфан предложил ей, как только спадут морозы, отправиться домой, чтобы прийти в себя, она с негодованием отказалась. Уже через несколько дней Джия заявила, что чувствует себя достаточно хорошо для того, чтобы приступить к работе. Она уже знала от Фхьяты о том, что происходит во дворце. Девушки много времени проводили вместе и успели подружиться. Теперь она чувствовала себя виноватой, что занимает целую комнату в то время, как другие ютятся в тесноте. Доктор Кьянфан заметил, что Джия сильно изменилась. Раньше, несмотря на старание, в ней чувствовалось некое высокомерие и тщеславие. Сейчас она стала более серьезной, вдумчивой и человечной. Поэтому, когда девушка стала настаивать на работе, он не возражал. Лишние руки сейчас не помешают, а Джия была весьма способной помощницей. Узнав о решении доктора, девушка очень обрадовалась. Ей надоело целыми днями лежать в постели, тем более что чувствовала она себя прекрасно. Но сначала ей нужно было сделать одно дело.***
Несмотря на возражения Тасмира, Лонгвей начал подбирать ту, которая могла бы стать первой женщиной Белого Павлина. Перебрав в уме всех придворных дам, Император решил, что ни одна из них для этого не подходит. Негоже было дворцовым обитателям знать о тонкостях жизни императорского гостя. И тогда Лонгвей вспомнил о новых обитателях гаремного крыла. Он еще не решил, что с ними делать, и пока что они просто занимали положенные им комнаты. Наверняка, там найдется подходящая девушка. Донгэй прислал ему в дар десять наложников – пять девушек и пять юношей. Одна из девушек – Уточка Фхьята – уже покинула гарем. Значит, оставалось четверо. «Самое время с ними познакомиться», - решил Лонгвей и направился в сторону гаремного крыла. Девушки собрались в общей зале, развлекаясь игрой в маджонг. При виде Императора они вскочили на ноги и склонились в глубоком поклоне. Лонгвей попросил их выпрямиться и внимательно поглядел на наложниц. Две девушки, судя по внешности, из рода каких-то мелких птиц, были совсем юными, не больше шестнадцати лет, и Лонгвей сразу отверг их кандидатуры. Ему нужна была опытная женщина. Оставались две – высокая белокурая Рысь и стройная Лисичка с пышными темно-рыжими локонами. Поначалу он остановился на светловолосой - ее ослепительная красота и открытый прямой взгляд завладели вниманием Императора. Но потом он решил, что столь яркая и дерзкая женщина может попросту испугать Тасмира, которому и без того приходилось тяжело. И он сосредоточил свое внимание на Лисичке. - Как твое имя? - Тайли, Ваше величество. - Сколько тебе лет? - Двадцать, Ваше Величество. - Ты уже делила ложе с мужчиной? - Да, Ваше Величество. - Чудно. Думаю, ты мне подойдешь. Лонгвей жестом приказал девушке следовать за ним. Он не заметил, как из-за ширмы, отделяющей залу от зимнего сада, тревожно и злобно сверкнули желтые глаза.***
Джия быстро шла по коридору, ведущему из Крыла Целителей в сторону библиотеки. От Фхьяты она узнала, что Белый Павлин по имени Тасмир назначен Хранителем библиотеки и проводит там целые дни напролет. Хитроумный Фу Мин пристроил туда же ребятню, что крутилась под ногами лекарей. Но сейчас, в послеобеденное время, малыши спали в Крыле Целителей, под присмотром матерей. Скорее всего, Тасмир сейчас один, всем известна привычка старика Чанглу вздремнуть после обеда. Это был шанс встретиться с Белым наедине и попросить у него прощения. Девушка быстро нашла библиотеку, но, едва коснулась тяжелой витой ручки, как услышала доносящиеся из-за двери голоса: - Вы такой бледный, Тасмир. Позвольте, я помогу вам. - Не стоит, я просто переутомился, как и все мы в последние дни. - И все же. Я очень хочу вам помочь. Джию обуяло любопытство, и она тихонько приоткрыла дверь. Перед высоким окном стоял Белый Павлин. Она сразу его узнала, хоть сейчас он был и не похож на того заморыша, которого она хотела убить. Среднего роста, стройный, он был одет в длинный темно-бирюзовый кафтан, подпоясанный вышитым серебристым поясом. Из-под него виднелись белые перья с фиолетовыми глазками. Крылья скрывались за традиционными для Павлинов широкими рукавами. Отрастающие волосы были собраны в низкий хвост, а голову украшал белоснежный хохолок. Тонкий профиль выделялся на фоне сизого сумрачного окна. Позади Белого стоял высокий человек в черном одеянии. Джия не разглядела его лица. Он положил ладони на виски Хранителя и начал что-то тихо нашептывать, почти касаясь губами белых волос. Хранитель попытался отдернуть голову, но человек в черном не позволил ему этого сделать. Глаза Тасмира закрылись, голова медленно откинулась назад и легла на грудь мужчины. Руки безвольно повисли вдоль тела. Длинные пальцы нежно погладили шею юноши, сжали плечи. Подхватив безвольное тело на руки, он уложил его на узкую кушетку. Джия нервно сглотнула, догадываясь, что стала свидетельницей чего-то, не предназначенного для чужих глаз. В этот миг мужичина обернулся и кинул быстрый взгляд на приоткрытую дверь. Словно очнувшись ото сна, девушка захлопнула дверь и бросилась бежать по коридору, с ужасом ожидая погони. Забежав в свою комнату, она бросилась на кровать и долго лежала, переводя дыхание и молясь Богине, чтобы страшный человек в черном ее не узнал.