***
Тасмир очутился в незнакомом месте. Раньше, когда он уходил в Тонкий мир, то оставался там же, где был, просто видел все вокруг, как в тумане. Теперь же, вместо комнаты наложницы он оказался на перепутье четырех дорог. Было тепло, на ясном голубом небе безмятежно светило солнце. Тасмир с удивлением заметил, что он одет в традиционное одеяние Хранителя Руалана, какое раньше носил его отец – длинный, в пол, белый шелковый халат с запахом, затянутый на поясе широким темно-синим поясом. Свободные рукава спускались до самой земли. По подолу и рукавам шла искусная вышивка, в причудливой вязи которой скрывалась многократно повторенная эмблема Руалана. Она же венчала тонкий серебряный обруч на голове. Тасмир огляделся. Одна из четырех дорог уходила вниз и вела к широкой долине, испещренной звенящими ручейками и устланной ковром из полевых цветов. Там царили покой и благоденствие. Каким-то особым чувством Тасмир понял, что путь туда ему заказан. Это было детство – счастливое, беззаботное и… безвозвратно минувшее. Другая дорога вела в горы. Она петляла среди изумрудных лугов, крутых скал и бурлящих водопадов. Впереди виднелась высокая острая скала, очень похожая на пик Сонель. Над самым пиком сгустились свинцовые тучи, пронзаемые рваными ветвями молний. Стремительная горная река, чье дно было усеяно острыми камнями и обломками скал, отрезала от него Руалан. Его несбывшееся будущее. Две другие дороги уходили в никуда и скрывались в плотном сизом тумане. Тасмир в растерянности стоял на перепутье, как вдруг увидел мужчину и женщину, которые медленно поднимались из нижней долины по крутому склону холма. Несмотря на трудный подъем, лица их были преисполнены радости и благодати. Отца Тасмир узнал сразу. Красивая женщина рядом с ним – мама. Он не помнил ее, но в библиотеке сохранился портрет, который еще в юности нарисовал отец. Задохнувшись от радости, Тасмир бросился вниз по склону. На мгновение все невзгоды отступили, когда юноша попал в объятия заботливых родительских рук. Отец счастливо улыбался, а мама плакала, сжимая в руках его лицо и осыпая поцелуями. - Отец! Мама! Вы пришли за мной! Вы больше не оставите меня? Мне столько всего нужно вам рассказать! Печать грусти легла на лица родителей. - Нет, милый, - голос мамы оказался тихим и нежным. – Богиня позволила нам увидеть тебя, но твой земной путь еще не окончен. Всего несколько минут есть у нас с тобой. Потом мы должны будем уйти. - Тонкий мир не принял твою душу, сынок, - продолжил отец. – Он дал тебе шанс снова выбрать свой путь. - Но я не хочу! Я хочу остаться с вами! Не бросайте меня снова! - Мы никогда не бросим тебя. Наши сердца всегда с тобой, сынок, но у каждого своя судьба. Когда придет твой час, мы будем ждать тебя. - Ты должен принять решение, от которого будет зависеть вся твоя жизнь. Зло совсем близко, и только истинная любовь поможет тебе. - Но как?! Что я должен делать? Отец взмахнул рукой, и на обочине дороги выросло большое раскидистое дерево. - Ждать.***
В маленькой комнате витало больше вопросов, чем ответов. Кто этот Ледяной? А рыжий? Как здесь оказался Дон? Почему Ледяной знает о Тасмире то, чего не знают другие? Но Лонгвей понимал, что, пытаясь сейчас все это выяснить, он потеряет время для спасения Белого. - Дон! Пусть этот… - Кай. - Пусть этот Кай говорит, что надо делать! А уж когда я вернусь… если вернусь… вы объясните мне, что здесь происходит. Я вверяю тебе Небесную Империю, Дон, пока Гу Реншу не определит наследника. - Не говори так! Даже не думай об этом! Ты вернешься… и притащишь обратно своего … - … любимого, - отрезал Кай, - потому что если это не так, то они не смогут вернуться. - Начинай, - приказал Лонгвей. - Тонкий мир доступен не для многих. Белые Призраки обладают врожденной способностью перемещаться туда, опытные маги могут сделать это с помощью специальных ритуалов, некоторые люди могут попадать туда случайно или в момент опасности, как Белые до того, как повзрослеют. А есть такие, которые служат проводниками в Тонкий мир, но сами туда попасть не могут. Драконы одни из них. Мы можем провести Императора в Тонкий мир, но убедить Тасмира вернуться назад он должен сам. - Я согласен. Что нужно сделать? - Сейчас мы с Огненным возьмем тебя за руки. Драконья магия начнет вливаться в тебя. Думай только о Тасмире, сосредоточься на мыслях о нем. Если Тонкий мир согласится впустить тебя, мы это поймем. Я не знаю, что тебя там ждет. Я сам никогда там не был. Все, что знаю, рассказал мне Хранитель Ингал. - Богиня, мы просто безумцы… - пробормотал Донгэй… - Давайте начинать! – Лонгвей ломал пальцы в нетерпении и тревоге. - Дай одну руку мне, а вторую - Огненному, - приказал Кай. Лонгвей послушался. Прикосновение ладони Дона было теплым и привычным, а вот рука Кая обожгла холодом. - Не дергайся. Для тебя она просто холодная. Это не страшно, - прошипел Ледняной. – Готов? - Да. Через минуту Лонгвей почувствовал, как по его жилам заструилась чужая магия – горячая – Донгэя и холодная – Кая. Встретившись в самом сердце, потоки смешались и разлились по его телу подобно хмелю. Он почувствовал, будто куда-то проваливается. Перед глазами замелькали яркие блики, его будто засосало в тугой, извивающийся тоннель. Дыхание перехватило, горло сдавило удушьем, Лонгвею показалось, что настал миг его смерти. И вдруг все пропало. Он перестал ощущать ладони, сжимающие его руки, и провалился в бездонную белую пропасть.***
Тасмир сидел под деревом на перепутье четырех дорог, казалось, уже целую вечность. Вокруг по-прежнему царила безмятежность. Даже молнии перестали сверкать над пиком, похожим на Сонель. С юношей происходило что-то странное. Он словно потерял все чувства. Он помнил все, что с ним произошло – дорогу из Руалана, встречу с Лонгвеем, потерю и обретение памяти, недоверие Лонгвея, но все это воспринималось, как во сне, и осознавалось будто через плотное полотно равнодушия. Он ничему не удивлялся, не радовался и не огорчался. Ему было все равно. Вдруг на одной из дорог показался человек. Он возник будто бы из ниоткуда. За его спиной развевался черный плащ, походка была твердой и уверенной. Человек стремительно приближался, и вот уже можно различить длинные черные волосы с разлетающимися от висков алыми прядями, красивое гордое лицо. «Наронг, - спокойно отметил Тасмир. – Но что он здесь делает»? Юноша продолжал невозмутимо смотреть на приближающегося человека, в который раз невольно отмечая его необыкновенную красоту. Между тем Наронг подошел к Тасмиру и упал перед ним на колени. - Слава Богине, вы еще живы! – он схватил руки юноши и стал покрывать их жаркими поцелуями. Некоторое время Тасмир равнодушно смотрел на мужчину, а потом медленно высвободил руки. - Что вам нужно, Наронг? - Простите, я забылся… Тасмир. Вы так меня напугали. Вы должны пойти со мной. - Зачем? - Тасмир, послушайте… я должен признаться вам. Вы мне нравитесь, очень нравитесь. Я состоятельный человек, у меня есть свое небольшое поместье в Империи Воды. Будьте моим спутником. Тасмир слушал Наронга, не веря своим ушам, и вдруг стал смеяться. За последние три месяца ему признаются в симпатии двое прекрасных мужчин, а он и помыслить раньше не мог о таких отношениях. Отсмеявшись, он ответил: - Простите, Наронг, что вынужден вам отказать, но мое сердце глухо к вашим чувствам. Я не люблю вас… - Тасмир, вы еще сможете меня полюбить. Я дам вам все, чего вы пожелаете. На что вы надеетесь? Что Император вас спасет? Да он и думать о вас забыл. Он послал вас в постель к другому человеку. Разве любящий так поступит? - Не говорите ничего о Лонгвее! Вы не знаете его. – Тасмир вскочил на ноги, на миг ощутив укол ярости. Да как смеет этот чужак обвинять его Ло? - Он бросил вас, когда вам было трудно, когда вы так нуждались в его поддержке. Я никогда так не поступлю. Я люблю вас, Тасмир. И вы меня полюбите. И, прежде чем Тасмир успел отшатнуться, он положил свои руки на его голову и крепко сдавил виски. Магия хлынула в сознание юноши, завладевая разумом, лишая сил к сопротивлению. Ноги подкосились. Он обмяк в руках Наронга, но тот крепко держал его, не давая упасть. Забросив руки юноши себе на плечи, он впился губами в его рот и не ощутил никакого сопротивления. Тасмир был в его власти.