Лонгвей очнулся в лесу. От обычного леса его отличало полное безмолвие – не щебетали птицы, не шумела листва. Воздух был теплым и немного душным, будто перед грозой. И действительно, сквозь кроны деревьев можно было различить лохматые облака, белые по краям, но с недобрым серым нутром.
Лонгвей подумал о Тасмире, сделал шаг, и перед ним тотчас появилась узкая тропинка. Он пошел по ней и через некоторое время вышел из леса на открытое пространство. Тропинка становилась все бледнее и, наконец, потерялась в жухлой траве. Что-то препятствовало его дальнейшему пути. Лонгвей понял – чтобы двигаться дальше, он должен что-то понять. Тонкий мир разговаривает с ним своим языком, но ответы на все вопросы скрыты в глубине его сознания.
Лонгвей сел прямо на землю и задумался. Он вспомнил, как Белый появился в его жизни, как проник в его спальню, никем не замеченный. Как он, вопреки всякому здравому смыслу, поверил ему, оставил у себя. Как постепенно, день за днем, Роу становился частью его жизни. Как, подобно цветку, прорастающему из невзрачного семени, рождалось и расцветало их чувство. Роу был не просто красивым мальчиком. Он был цельным, умным, справедливым, талантливым… И этот мальчик вверил ему свою жизнь. Свой первый поцелуй он подарил ему, Лонгвею, свою душу и свое тело готов был отдать без остатка. Но страх оказался сильнее. Он, Император, не смог противостоять ему, он предал доверие этого необыкновенного, непостижимого юноши.
Доверие - вот то, что связало их, а его потеря разлучила. Доверие - вот то, без чего он не вернет Роу. Доверять - несмотря ни на что, доверять – вопреки всему. Как только Лонгвей понял это, тропинка появилась вновь, и молодой Император, вскрикнув от радости, кинулся вперед.
Совсем скоро он различил вдали невысокое дерево, а под ним две человеческие фигуры. Но почему две? Неясная тревога овладела им, он ускорил шаг и, наконец, побежал.
Его Тасмир сплелся в объятии с другим мужчиной. На мгновение ярость застелила его глаза, ревность пронзила тупой болью. Тропинка начала удлиняться, отодвигая от Императора цель его прихода в Тонкий мир. Нет! Тасмир не может так поступить! Не может предать его! И тут ясная, отчетливая мысль осветила его разум. Доверие! Тасмир не может так поступать. И не поступает. Едва осознав это, Лонгвей оказался в нескольких шагах от цели. Ему тут же стало ясно, что Роу находится в объятиях этого человека не по своей воле.
Приглядевшись, он узнал мужчину и в ярости закричал:
- Наронг! Отпусти его!
Маг оглянулся, глаза его горели безумием.
- Ты пришел, Император, - он будто выплюнул титул Лонгвея. - Но только уже поздно. Он мой!
Лонгвей застыл.
- Ты обманул меня, Наронг! Я совершил страшную ошибку, доверившись тебе. Но ты ошибаешься, Тасмир не твой и никогда не будет твоим.
- Зря ты так думаешь. Это я сделал так, чтобы он попал сюда. Он почти обессилен. Только я могу помочь ему вернуться в материальный мир. Он навсегда останется таким, как есть сейчас – юным и только моим.
Маг крепко удерживал юношу за талию одной рукой, а другой гладил шею, зарываясь пальцами в отросшие волосы. Его губы едва касались скулы Тасмира, а сбитое, прерывистое дыхание выдавало нервное возбуждение, граничащее с помешательством.
Лонгвей бросился к нему, но маг издевательски захохотал и одним движением руки отбросил Императора в сторону.
- Ты слабак. Лонгвей! Ничтожество, такое же, каким был твой отец!
- Что ты знаешь о моем отце, подлый предатель?! – Тонкий мир смягчил удар, и Лонгвей уже вставал с земли, чтобы вновь броситься на мага. Безуспешно.
Маг, бесспорно, был сильнее его. Впервые в жизни Император пожалел о том, что не владеет магией. Преимущество было на стороне Наронга. Он не может даже подойти к ним, не то что вырвать Тасмира из рук чародея.
И тут Лонгвей заметил нечто, что заставило его сердце сжаться от робкой надежды. Наверное, показалось… Но нет… Тасмир продолжал бессильно висеть в руках Наронга под действием магии, но вот его глаза… В них больше не было покорности и равнодушия. Сиреневые омуты с мольбой и надеждой смотрели на Лонгвея. Он не сдался! В плену магических оков он продолжает бороться! Лонгвей увидел, как губы Тасмира дрогнули в попытке что-то произнести, и это придало ему сил.
Тонкий мир живет по другим законам, и сильная магия может не иметь здесь такой власти, как в материальном мире. Если Роу может бороться с ней, значит, и он сможет. Ни капли сомнения не должно остаться в его сердце. Только доверие к Роу и вера в себя.
В очередной раз Лонгвей поднялся с земли и пошел на Наронга.
- Я не боюсь тебя, Наронг! Я Император Небес, возлюбленный Тасмира, Хранителя Руалана, и тебе не справиться со мной ни в одном из миров!
Издевательский хохот, магический удар, и … Лонгвей устоял. Словно волна ураганной силы обрушилась на него, волосы взвились черным вихрем, из хвоста и крыльев полетели вырванные перья, но он устоял!
Легкая, почти незаметная улыбка коснулась губ Тасмира, придавая сил его Императору.
***
Кай и Донгэй сжимали руки Лонгвея. Лежащее на кушетке тело Императора было неподвижно и будто обескровлено. Иногда по нему пробегали перламутровые всполохи, как бывало у Тасмира. Прошло не так много времени, но Кай говорил, что в Тонком мире время течет иначе, а значит, там могли уже миновать часы.
Вдруг перламутровые всполохи замерцали стремительно и беспорядочно, тело Императора заискрилось и начало исчезать, становясь все более прозрачным. Кай встревожено вскинул голову.
- Что-то идет не так.
- Что? – Донгэй сильнее сжал руку друга.
- Ему не хватает нашей энергии.
- Что мы можем сделать?!
- Есть только один выход. Сейчас энергия поступает в него с двух сторон и смешивается уже в теле. Часть ее при этом теряется. Мы должны направить ее напрямую.
- Говори, что надо делать.
- Предупреждаю, будет больно.
- Говори же!
Продолжая одной рукой удерживать ладонь Лонгвея, Кай раздвинул полы шелкового одеяния на груди Императора и обнажил его торс.
- Медленно, по одной, перенеси свои ладони на его грудь.
Когда Донгэй подчинился, Кай так же медленно накрыл руки Огненного Дракона своими, зашипев от обжигающей боли. Донгэй резко выдохнул и закрыл глаза. Им оставалось только молиться Богине, чтобы все это быстрее закончилось.
***
Заскрежетав зубами от ярости, Наронг выкрикнул заклинание. Тотчас серые облака собрались в огромную черную тучу, раскаты грома потрясли Тонкий мир, молния ударила в дерево, под которым до этого сидел Тасмир, расколов его на две части. Струи дождя остро забили с темного неба. Шквалистый ветер сбивал с ног, но Лонгвей продолжал приближаться к цели. Шаг за шагом, ближе и ближе, смело глядя в глаза черному магу, в которых забились удивление и злость. …
- Не приближайся, или я убью его.
Маг приподнял Тасмира над землей, затягивая на шее мальчика магическое кольцо. Белый захрипел и задергался.
- Ты так любишь его, что готов убить?
- Да, лишь бы он не достался тебе!
- Ты безумец, Наронг. Жалкий, отчаявшийся безумец.
Голос Лонгвея был обманчиво спокоен. Он знал, что у него есть всего несколько мгновений, чтобы спасти Роу, и должен был действовать наверняка.
На ходу развязав пояс, Лонгвей откинул в сторону шелковую тунику, оставшись обнаженным, и вскинул иссиня-черные крылья.
Двенадцать тонких, острых клинков вонзились в тело Наронга, заставив его отпустить Тасмира. Тот тяжело упал на землю. Слава Богине, ни один клинок не задел Роу – сказались годы ежедневных тренировок. Но маг оказался живуч. Истекая кровью, он бросился на Лонгвея. Мужчины покатились по земле под проливным дождем, не глядя в сторону лежащего на земле юноши. А стоило бы.
Тасмир медленно приходил в себя, и одновременно с ним начинали происходить странные метаморфозы. Влекомый неведомой силой, он оторвался от земли и поднялся в воздух. Вокруг него разлилось слабое сияние. Белые крылья расправились и куполом сомкнулись над головой. Ослепительная белая вспышка поглотила юношу, а когда свет рассеялся, перед изумленными соперниками предстал новый Тасмир.
Его волосы удлинились до пояса и сверкали, будто усыпанные мельчайшей алмазной крошкой. Волосы, оперенье, хохолок – все было сияющего белого цвета, и только глаза горели фиолетовым пламенем. Обнаженное тело мерцало в лучах солнца. Дождь закончился.
Белый Павлин обвиняющее ткнул пальцем в мага:
- Ты не тот, за кого себя выдаешь! Покажи свое истинное лицо!
Лежащее на земле тело завибрировало. Кожа начала слезать тонкими пленками. Мужчина закричал и попытался закрыть лицо руками, но тщетно.
- Джеминг! – вскричал Лонгвей.
- Дженг! – выдохнул Тасмир.
С удивительным для раненого проворством предатель вскочил на ноги и воздел руки к небу.
- Это еще не конец! Берегись, Император! Он все равно будет моим! И твоя Империя тоже!
С этими словами лже-Наронг вспыхнул и исчез.
Но его слова уже не имели значения. Это дело будущего. А сейчас… Сейчас есть только двое.
Лонгвей медленно обернулся, встречаясь взглядом с настоящим Белым Призраком. Чистый свет лился от тела юноши, завораживая и пугая. Неужели это совершенство – его Роу? Лонгвей несколько раз моргнул, и в тот же миг оказался чуть не сбит с ног вихрем белых перьев.
- Ло!
Да, это был его Роу.
