Когда пойдёт снег...

Взор затуманенный, шаг в темноте, Мысли бессвязно ползут в голове. Не верить! Не слышать! Не видеть! Не быть! Какое же счастье - снова любить!

Гермионе Грейнджер, кажется, что она бредёт в пустоте. Здесь нет ни верха, ни низа, нет ни света, ни тьмы. Одно лишь холодное, бесконечное ничто. Все её действия так же бессмысленны, как шаги в темноте, по краю пустоты. Хочется кричать, но голоса нет, как и её самой, вечная тьма поглотила её. Первой мыслью промелькнувшей в голове девушки, когда она начала приходить в себя, было:"Неужели я умерла?". Но против этого свидетельствовали мерцающий свет зажжённых свечей и уютное тепло домашнего очага. Захотелось свернуться клубочком и уснуть в уютном кольце сильных рук. Это едва оформившаяся мысль заставила ее испугаться. Гермиона не сразу поняла, где она находится и что, собственно, с ней происходит. Последнее воспоминание - это набережная, холодный дождь и пронизывающий ветер. Почувствовав незнакомого мужчину рядом с собой, она действовала инстинктивно, сжалась в пружину и начала защищаться. Рука попала во что-то твердое. Она попыталась нанести еще удар, но на это раз зацепила лишь пустоту. - Глупая девчонка! - Не трогайте меня! - Я помочь только хочу! Посмотри на меня! Постепенно до нее стала доходить абсурдность подобной ситуации. Выпитый алкоголь туманил сознание и мешал мыслить ясно. Что-то в голосе говорившего показалось ей смутно знакомым. Наконец, подняв глаза на своего спасителя, Гермиона почувствовала, что снова теряет сознание, земля буквально уходила у нее из-под ног. - Эй, Грейнджер, приходите в себя! Вы ведь не кисейная барышня, в конце-то концов. - Вы живой... - Точно не призрак. - Как... такое... возможно? - Хороший вопрос. Но об этом мы поговорим после. Вы промокли и сильно застудились, если о вас не позаботиться, вы сляжете с воспалением легких. Какого Мерлина, вас в такую погоду к Темзе понесло? - Как я здесь оказалась?- гриффиндорка оглядывалась по сторонам, пытаясь осознать, где находится, но ни одной светлой мысли по этому поводу в её голове не было. - Об этом тоже после. Только постарайтесь больше не терять сознание, я пойду приготовлю вам горячую ванну. Только сейчас девушка заметила, что абсолютно обнажена, наготу прикрывает лишь наполовину съехавшее одеяло, а на Снейпа накинут лишь тёмный домашний халат. От смущения она покраснела. - Вы... я... - Вы очень мило выглядите, мисс Грейнджер, когда молчите и смущаетесь. И не бойтесь, вашей девичьей чести ничего не угрожает. Его спокойный, бархатный голос, самоуверенный тон разбили корку льда, которой давным-давно покрылось сердце молодой колдуньи. В душе одна за другой поднимались волны гнева, превращаясь в безудержное цунами, готовое уничтожить и смести всё вокруг. Жив поганец! Такой же холодный и рассудительный, как и всегда. Ненависть затопила сознание, мешая трезво мыслить. Вся боль копившаяся в ней годами, демоны вины которые мучили её ночами - всё прорвалось на свободу в один миг, переплавившись в одно единственное желание - уничтожить. По мнению Снейпа, гриффиндорка должна была уже прийти в себя после той дозы успокоительного зелья, которое он в неё влил. Но не тут-то было. Эффект оказался полностью противоположным ожидаемому. Вместо того, чтобы успокоиться после его слов, девушка заволновалась сильнее. Зашипев словно разъярённая кошка, волшебница набросилась на бывшего декана Слизерина, пытаясь ногтями расцарапать ему лицо. Такой прыти от гриффиндорки он никак не ожидал. - Эй, Грейнджер, что с вами происходит? Немедленно перестаньте брыкаться. Я вам сегодня жизнь спас, между прочим! Вместо ответа она нанесла ему несколько чувственных ударов по рёбрам, и едва не вцепилась ногтями в лицо. Лишь природная скорость реакции и навыки защиты, полученные за его долгую и неспокойную жизнь, уберегли профессора зельеварения от увечий. - Я не знаю, что с вами происходит! Но с меня хватит! – вскричал рассерженный Снейп. Он схватил в охапку эту дикую кошку и попытался усмирить. Но гриффиндорка к гласу рассудка прислушиваться не собиралась и лягалась всё сильнее. Наконец, едва с ней справившись, он перехватил девушку поудобнее, крепко зажал в тисках своих объятий руки несчастной и потащил упирающееся создание в ванную комнату. Снейп швырнул Гермиону Грейнджер в ванну и включил сначала холодную, затем горячую воду. Он надеялся, что приняв контрастный душ его подопечная станет адекватно себя вести. Молодая колдунья затихла так же неожиданно как и начала сопротивляться. Она сидела совершенно безучастно, пока слизеринец мыл её обнажённое тело, вытирал тёмно-зелёным махровым полотенцем и облачал в длинный махровый халат, размер которого он быстро с помощью волшебной палочки подогнал по её фигуре. - А теперь доходчиво и подробно. Объясните мне, что с вами произошло? Почему вы едва не прыгнули в реку, а затем набросились на меня? - Об этом сложно рассказать в двух словах. - И всё же попытайтесь. - Вы мерзавец, профессор Снейп! - Возможно. Так что, собственно, случилось? Я не понимаю. - Ах, вы не понимаете! – в глазах волшебницы предательски заблестели слёзы. - Вы представляете что значит восемь лет винить себя в вашей смерти? Днём и ночью думать о том, что могла вас спасти и даже не попыталась этого сделать? Оставить живого человека истекать кровью на полу Визжащей Хижины и не вернуться за ним? После битвы я поняла, какой низкий и трусливый поступок совершила, но ничего исправить уже было нельзя. Воспоминания об этом грехе, на протяжении долгих лет мучили меня и отравляли жизнь. После этого я пошла, заниматься колмедициной. Я поняла, что не могу спокойно смотреть на чужие страдания и смерть. Я обещала себе, что буду бороться за своих пациентов до последнего, до самого конца. Но каждый раз, когда на моих руках умирал больной, я видела вас, молящим меня о помощи, и кровь на своих руках, которую ничем не могла смыть. - Если бы я только знал… - Что бы вы сделали? Приехали? Зачем вы вообще вернулись? Зачем вы меня спасли? Наконец, слёзы из глаз побежали по её щекам горячим и солёным потоком, а тело сотрясалось от еле сдерживаемых рыданий. Северус Снейп притянул Гермиону к себе и нежно сжал в объятиях, давая ей возможность выплакаться. Он молчал. Что можно было ответить на её вопрос? Что долго болел? Что несколько лет приводил себя в порядок, напоминая тень себя прежнего? Содрогался, глядя на свое отражение в зеркале, и даже носил маску, чтобы не пугать окружающих оскалом наполовину парализованного лица. Но если бы он знал, что его здесь ждут. Поспешил бы в Англию, как мальчишка сломя голову? Или бы поглубже зарылся в свою нору, продолжая лелеять боль? Обо всём этом он расскажет позже. Сейчас не место и не время это обсуждать. Громкие рыдания перешли в тихие всхлипы. Северус легко дотронулся губами до её мокрых щёк, слизнул слезинку, потом нежно коснулся языком её приоткрытых губ, готовый в любой момент отступить, если вдруг девушка захочет оттолкнуть его. Но Гермиона, наоборот, прижалась к нему лишь сильнее и горячо ответила на поцелуй. Снейп почувствовал прилив желания. Тело остро отреагировало на присутствие молодой, красивой, полуобнажённой ведьмочки. Он сжал правой рукой её затылок, захватил в плен горсть роскошных, каштановых волос, сжав их посильнее, заставил девушку отклонить голову назад, добравшись до белоснежной лебединой шеи, стал покрывать страстными поцелуями. Опустившись ниже, поцеловал ключицы, нашел губами сосок, ласково провёл по нему языком, затем втянул его в рот, заставив девушку дугой выгнутся ему навстречу. Он сам не понял, каким чудом в лабиринте родительского дома нашёл собственную спальню и кровать. Опустил волшебницу на покрывало, наконец разобрался с мешавшей одеждой, и сам лёг с ней рядом. Это было сладкое безумие поделенное на двоих. Гриффиндорка горячо откликалась на его ласки, сводя своими стонами его с ума. Не в силах больше противиться желанию, он лег сверху и вошел в неё. На миг Гермиона замерла, а затем подалась Северусу навстречу, она гладила его плечи, спину, волосы. Отдавшись в его сильные руки, вместе с любимым девушка стремилась к пику наслаждения. Кровь кипела и бурлила в его жилах, мешая связно мыслить и дышать. Он хотел быть с ней, обладать ею, вопреки всему. Вопреки жестокому, несправедливому миру. Наконец, он получил её. Но надолго ли? Ничто не может длиться вечно, особенно что-то хорошее. Они лежали в объятиях друг друга, отдыхая от безумия, которое их объединяло. Скоро страсть утихнет и к девушке вернётся способность трезво мыслить, тогда она сможет по-настоящему увидеть и оценить его. Больше всего в её карих глазах он опасался увидеть ужас и отвращение. В горячке страсти она не замечала ничего вокруг. Ни страшные шрамы, уродовавшие его тело, ни приживленный к живой плоти протез. Северус завернулся в покрывало и попытался отодвинуться от своей бывшей студентки, но она не дала ему этого сделать. Глазами влюблённой женщины она внимательно посмотрела на его лицо, заставив того замереть. Она увидела новые морщинки вокруг глаз, усилившуюся асимметрию лица, багровый шрам на шее, в том месте, где его горло рвала змея. - Не смотри на это, - он вновь попытался прикрыть уродство, но девушка не дала. - Почему ты не уберёшь этот шрам? - Он напоминает мне о войне. Гриффиндорка склонилась и быстро поцеловала шею в месте укуса. - Тогда он будет напоминать мне о том, что ты не умер тогда... Некоторое время они лежали, обнявшись под одеялом, просто наслаждаясь теплом друг друга. Зажжённый камин дарил уют этой комнате, такой же мрачной, как и её хозяин. - Северус… - тихим, полусонным голосом сказала Гермиона. - Да, дорогая? – он замер, удивлённо прислушиваясь. Никто и никогда так нежно и ласково не произносил его имени. То, как говорила она, ему определённо нравилось. - Как хорошо, что ты вернулся живой. Ты ведь никуда не уйдёшь? - Куда я теперь от тебя денусь. - Это хорошо. Я посплю. Я очень устала. - Спи, малышка. У тебя сегодня был тяжелый день. Только ответь, когда ты перевезёшь ко мне свои вещи? - Когда пойдёт снег… - буркнула она первое, что пришло в голову, уже засыпая. - Тогда можешь собирать чемоданы. Первый снег уже пошёл и будет идти всю ночь. В ответ было молчание. Прижавшись к Снейпу всем телом, волшебница крепко спала и, судя по спокойному выражению лица, сны её были счастливыми.