Curse of Marmot

Пробуждение было резким, словно кто-то просто взял и переключил выключатель. Не было привычной неги, которая разливалась по телу после сна. Камин догорел, угли обратились прахом и не давали больше тепла. Но я не чувствовал, ставшего таким привычным, холода. Поднявшись, я огляделся. Вчера я не придал большого внимания окружению. Комната в которой я находился была мало примечательна. Каменный пол, камин во всю стену, несколько стульев, стол, да книжный шкаф в дальнем углу, вот и все скромное убранство помещения, к этому можно еще прибавить наколдованную лежанку, но она, пожалуй, не в счет. На каменных стенах ничего не висело. Из комнаты вело две двери, единственное окно было наглухо закрыто ставнями, так что было непонятно, какая сейчас пора. Отворив ближнюю дверь, я обнаружил, что она ведет на улицу. Снаружи, похоже, было раннее утро, солнце еще не успело вступить в свои права, и на небе были видны звезды и молодой месяц. Прикрыв дверь, я решил что пока уходить явно не собираюсь. Вторая дверь привела меня в спальню, но кровать была пуста. В этой комнате убранство было более богатым, на стенах висели картины, а пол устилали шкуры животных. Не решившись заходить внутрь в отсутствии хозяйки, я прикрыл и эту дверь. Оставалось решить что делать. Можно было бы прогуляться по окрестностям, чтобы иметь представления о том что вокруг, но по правде говоря, выходить не очень хотелось. После всех этих дней, вновь оказаться в лесу, было мало приятной перспективой. Так что отбросив идею прогулки, я подошел к книжному шкафу. Подняв руку, я легонько пробежался по корешкам книг. Названия некоторых томов я знал, в основном они были связаны с защитными чарами, но большинство книг были мне незнакомы. Выбрав наугад приглянувшуюся книгу, я выдернул ее из ровного ряда. Название было выведено серебряным тиснением по черной коже обложки. “Потусторонние сущности и способы защиты” гласило название. Что ж, почитаем. Не знаю сколько времени я провел за чтением, прежде чем входная дверь скрипнула, впуская внутрь гулящий ветер. Вслед за ним зашла и хозяйка дома. Я оторвался от книги, и увидел что она несла пару тушек зайцев и средних размеров мешок, заполненный чем-то неясным. Пройдя внутрь, она скинула свою ношу на стол и повернулась ко мне. На ее лице играла легкая улыбка. Она вся вообще словно источала свет и тепло. Под кожей зачесалось желание подойти и прикоснуться, чтобы погреться. Но я тут же одернул себя. - Ну что, дорогой, проснулся, - тихо проговорила она, все с той же мягкой улыбкой, - надеюсь выспался, тебе сейчас важно хранить энергию. Я неловко кивнул, отчего-то говорить не хотелось. Она склонила голову на бок и нырнула рукой в карман. Наружу показалась плитка шоколада. Я поморщился. Видя мою реакцию, Мария рассмеялась. - Да, дорогой, понимаю, мало приятного кушать безвкусную еду, но тебе нужно, я бы даже сказала жизненно необходимо. Вздохнув, я поднялся и отложив книгу, принял из ее рук противный шоколад. Я вгрызся в плитку, исподлобья наблюдая, как старушка достала палочку и стала творить волшебство. Ее движения были выверенными и четкими. Один взмах, и вот свечи расставленные по всей комнате заиграли огоньками, еще один взмах, и камин ожил, озаряя своим светом комнату. Последовавший за ним взмах, отправил стоявший поодаль котел на огонь. Еще мгновения и лишившиеся своих шкурок тушки, разделанные на лету, уже варятся в котле. Наблюдая за таким простым колдовством, но выполненным настолько виртуозно, я и не заметил что закончил есть шоколад. Как и в прошлый раз, я почувствовал, что во мне что-то ожило. Словно нервы ранее спящие, начали выполнять свою функцию. Я даже сумел немного улыбнуться. - Так-с, дорогой, обещала я тебе поведать что знаю, так что давай присядем, - она указала рукой на стул и я послушно сел, - разговор будет долгим. - Т-кх-ам, - я прокашлялся, - там в лесу, вы меня назвали “авши”, что это значит? - Ах, да, - она всплеснула руками, - это одно из названий того, чем ты стал, после своего возвращения из-за грани. Так вышло что нету какого-то одного общепринятого названия, ведь подобных тебе в последнии века появлялись крайне редко. Я дам тебе почитать свой перевод того гримуара, из которого я почерпнула это название. Если ты конечно вдруг не владеешь старым гаэльским, тогда могу и оригинал дать, - на этих словах Мария лукаво ухмыльнулась. - Нет, спасибо, я с удовольствием ограничусь переводом, - с легкой улыбкой ответил я. - Что ж, я так и думала. Так вот, авши являются порождениями смерти, из-за своей чужеродной природы, сам окружающий мир отвергает их. Ты мог это почувствовать на себе, ты должно быть постоянно ощущаешь что на тебя что-то давит? - она вопросительно посмотрела на меня. На этих словах я прислушался к себе, до этого как-то на фоне нестерпимой боли, было не до анализа прочих ощущений, но да, Мария была права. Я чувствовал что на меня словно со всех сторон давит сам воздух, а еще было что-то такое, что я с трудом мог уловить. Какая-то неправильность. Я посмотрел на Марию и согласно кивнул. - Ну что ж, тогда это верно для всех авши, мой дорогой описывал это так, словно ты постоянно отделен от мира мыльным пузырем, который окружен толщей воды, давящей на тебя. - Да, что-то схожее, - я вновь согласно закивал. - Вот, да, это из-за того, что магия, которая пронизывает все вокруг, отвергает твою энергию. Мир живых условно заряжен положительным зарядом, а вот тот мир, из которого тебя вернули, был заряжен отрицательно. Вся беда в том, что твое новое тело создано из этой самой отрицательной энергии. - И как же быть? - Ну в теории нужно сменить полярность… да вот только не знаю я, как это сделать. Сколько трудов я за эти годы не изучила, нигде не смогла я найти ответа на этот вопрос, - она с грустью посмотрела мне в глаза. - Но я была бы крайне самоуверенной, если бы сказала что узнала все-все, наверняка способ существует. Подбадривающая улыбка, которая появилась на лице Марии, меня не сильно успокоила. - Хорошо, это ясно, расскажите мне пожалуйста что еще знаете, Мария. - Ох, Гарри, брось, я ведь просила тебя называть меня просто Ма, - она недовольно нахмурилась и махнула рукой. - Ма… кхм, все же, расскажите еще. Вот например зачем вы заставляете меня есть шоколад? - А с этим все просто, дорогой, все из-за магических свойств какао-бобов. Я уж прости не зельевар, не могу тебе лекцию читать, но то что я знаю, эти самые бобы позволяют твоей отрицательной энергии мало-мал уравновеситься с окружающей положительной. Так что вот так и выходит, чем больше ты этих самых бобов съешь, тем легче тебе будет находиться в нашем мире. Ты уж прости, у меня нет какао-бобов в чистом виде, только шоколад, да какао. Я на секунду замер. Противный шоколад как-то резко стал и не таким ужасным. Словно услышав мои мысли, Мария улыбнулась и вновь занырнула в карман. В этот раз я принял плитку сладости из ее рук без какого либо недовольства. - Ха-ха, дорогой, схватываешь на лету, - с этими словами она счастливо улыбнулась. Мое лицо невольно расплылось в ответной улыбке. Я словно купался в ее тепле, на секунду мне показалось, что передо мной сидит не старая женщина, а настоящая звезда, которая излучает мягкий свет. Но стоило мне моргнуть, как наваждение пропало. - Ма, а холод…, - я запнулся, не зная как правильно сформулировать вопрос. - Ах, дорогой, я поняла о чем ты. Мой милый Людвиг описывал его, ужасный холод несущий боль, пожалуй это единственное что очень подробно описывается в каждом встречном мной труде об авши. Из-за той самой энергии, из которой соткано твое существо, это все и происходит. Авши подобны рыбе, которую выкинуло на берег, окружающая среда чужеродна, и чтобы жить в ней, тебе нужно тратить на это энергию. Но откуда ее брать? Пускай все вокруг и пропитано ей, но она имеет не тот заряд, и ты не можешь подобно всем живым существам просто пассивно вбирать ее. Авши приходится забирать ее у других живых существ. Поглощая ее, ты меняешь ее полярность. Чем больше энергии ты проглотишь и сумеешь сохранить, тем меньше холода будешь чувствовать. Между нами застыла мертвая тишина. Мне хотелось завыть в голос, значит мне действительно придется убивать, для того чтобы жить. Видя мое состояние, Мария встала и подошла ко мне. Когда ее руки легли ко мне на плечи и приобняли, я испугался, вдруг я сейчас вновь вытяну из кого-то жизнь. Я было дернулся, но она меня удержала. - Ш-ш, дитя, все хорошо, я умею защищаться от твоего влияния. Я отвернулся, на глазах непроизвольно навернулись слезы. Она притянула меня к себе, и стала поглаживать по голове. Постепенно я успокоился. - Почему… зачем вы мне помогаете, почему столь добры? - Ах, дитя-дитя, когда-то я не сумела спасти своего любимого, но теперь судьба дала мне еще один шанс помочь заблудшей душе. Помогая тебе, я словно помогаю Людвигу. И неужели ты действительно веришь, что это лишь случайность, что я нашла тебя? Нет, это рука провидения, ты не просто так появился именно в этих краях. Я уверена что та, кто вернула тебя, точно знала куда ты попадешь. Все это она говорила тихим, успокаивающим голосом, не прекращая поглаживать мои волосы. Я прикрыл свои глаза. Никогда в жизни ко мне не проявляли такой доброты, в ее словах было столько понимания и сочувствия, что в груди неприятно заныло. - Спасибо, - тихим шепотом выдавил я из себя. Она не ответила, лишь широко улыбнулась продолжая гладить по голове. *** А дальше дни сменяли друг друга. С самого утра Мария уходила в лес за травами, иногда приносила дичь. Я с завистью посматривал на ту стряпню, которую она с таким аппетитом ела. С каждым днем мое тело становилось все человечнее, сперва кожа перестала быть шершавой, подобно наждачной бумаге, потом к ней начал возвращаться привычный цвет, хотя она все еще оставалась смертельно бледной. Волосы которые мне доставали до поясницы, в один из дней, я попросил Марию состричь, а то как девчонка ходил. Она посмеялась над моими словами, но просьбу все же выполнила. Я читал книги которых в доме оказалось просто огромная куча. Тот книжный шкаф был лишь вершиной айсберга. У дома оказался обширный подвал, в котором обнаружилась библиотека и алхимическая лаборатория. Которая правда была покрыта толстым слоем пыли. Мария явно им не пользовалась. Из чего я сделал вывод, что она принадлежала Людвигу. Из приятного, я узнал что могу спать не каждый день. Мне хватало пару-тройку часов каждые три-четыре дня. Все свободное время я проводил за книгами и распитием какао. Оно оказалось куда приятнее, чем плитки шоколада, и шло на ура. Пускай вкуса я все равно не чувствовал, но с каждым днем мне чудилось, что какой-то привкус чуть-чуть да пробивается. Из этих самых книг, я узнал про энергетический резерв, позднее Мария подтвердила эту информацию и дополнила. Выходила следующая картина. Каждый день, для того чтобы жить, мое тело потребляло энергию, в не очень большом количестве, но конечно зависело от того на сколько я физически активен. Я даже мог колдовать, но без палочки цена была непосильна. Количество хранимой энергии было ограничено, но в этом случае мне очень повезло, ведь объем напрямую зависел от магической силы. Той бойни в деревне, а вместе с тем и поглощенной энергии, мне хватало с лихвой. Ровно до того момента, как я не вспомнил о связи с Риддлом, и попробовал ее нащупать. Она была все так же крайне слаба, едва заметна. Стоило мне попробовать подпитать ее, как я упал на каменный пол и резкая волна холода пробежалась вниз по хребту. Прошел не один час, прежде чем меня отпустило. Мария, которая нашла меня на полу, что-то прошептала, и я почувствовал как в меня полилась тонкая струйка тепла. Когда же я поднялся, я увидел что старческое лицо до этого румяное, приобрело практически белый цвет. Я помог ей дойти до кровати и оставил отдыхать, после этого инцидента, я больше не осмеливался пытаться восстановить связь. Вслед за днями, пролетел месяц, а за ним второй. Я уже совсем окреп и стал почти полностью похожим на себя прежнего. Единственное отличие, пергаментная бледность, идеальное зрение, да острые когти на руках. Что я только с ними не делал, а они всегда отрастали на следующий день, в итоге я смирился. За то время что я жил с Марией, мне еще пару раз пришлось выбраться на охоту. Моя совесть выжигала мое нутро. Но я понимал, что выбора у меня нет. Мария же видя мои колебания, прочитала лекцию о том, что это все естественно, и все жители этого леса живут по извечным правилам круга жизни. И все равно, каждое убийство разумного или же полуразумного существа, что-то убивала во мне. Время текло и книги прочитанные мною уже исчислялись даже не десятками, отсутствие регулярного сна очень помогало. И вот в один из дней, я извлек с полки рукопись, обтянутую в переливающуюся багровым шкуру рептилии. Внутри, вместо привычных букв, оказалась непонятная вязь незнакомых символов. Я уже привык находить в этой библиотеке книги на совершенно немыслимых языках, и я отнес ее Марии, чтобы спросить что это за язык. А за одно, попросить перевод. Она перевела практически все имеющиеся у нее тома. Это была работа всей ее жизни. Количество языков, которые знала эта пожилая женщина, просто поражало воображение. Но когда я показал книгу Марии, она лишь грустно покачала головой, и объяснила что не могла перевести ее, ведь написана она на языке змей. Я с удивлением смотрел на книгу зажатую у меня в руках. Никогда бы не подумал, что у этого языка есть письменная форма. Я поделился с Марией тем, что владею устной речью этого языка, на что она удивленно вскинула взгляд, но не стала комментировать, лишь уточнила, точно ли я не понимаю, что написано в этой книге. Я еще раз всмотрелся в вязь символов, и огорченно покачал головой. Книга была отложена, но не забыта. Поднакопив сил, я аккуратно вернулся к связи с Томом. Я не спешил пытаться укрепить ее, лишь изучал. Но постепенно все же решился вливать в нее силу. В куда меньшем количестве чем раньше, можно даже сказать, что в едва заметном. И все равно после каждой подобной манипуляции, я чувствовал себя выжатым лимоном, а холод пробирал до костей. Я выпивал несколько кружек какао и отправлялся на охоту. С каждым разом это становилось делать все проще, то что раньше болело и словно кровоточило внутри меня из-за убийства, как будто отмерло. Прерывая очередную жизнь кентавра, русала или иного лесного жителя, я ощущал лишь легкую грусть. Поспешить с восстановлением связи меня так же подгоняла Мария. Нет, конечно не она сама, старушка была все так же заботлива и добра. Но я замечал, что с каждым днем она угасает. И пускай она рассказала, о том магическом защитном плетении, что использовала, дабы экранироваться от моего пагубного влияния, но я видел, что оно явно защищало не на все сто процентов. Так что я сосредоточил все силы на связи. Это заняло, не день и не два, недели сменяли друг-друга. За окном листва уже давно покинула деревья, и первые морозы ощутимо ударили по всем жителям лесной чащи. Но в конце концов мне показалось что я преуспел. По связи стали ощущаться легкие отголоски чужих эмоций. И если сказать правду, то что я чувствовал мне категорически не нравилось. Мрачная отстраненность, ощущающаяся холодной дымкой, перемежалась с леденящей душу скорбью. Вообще все эмоции, что доносились до меня, были холодными и неприятными. Выбрав день сразу после очередной охоты, я наконец-то собрался с духом и рассказал Марии, кто я такой. А так же про связь, которая у меня существовала с другим человеком. Однако я малодушно струсил сказать, что этот человек Темный Лорд, помня что ее муж, да и она сама, были ярыми противниками предыдущего. Она же на удивление никак не отреагировала на тот факт, что я считался героем в магическом мире. Да, она что-то слышала про меня, но не особо много. После разговора, я предупредил ее, что собираюсь послать зов, и вполне возможно, что потеряю сознание. Она понимающе кивнула и немного отошла. Я же обратился к связи внутри себя. Та привычно отдалась холодком, который ознобом пробежался по моему телу. Но на этот раз, вместо того чтобы просто отдать энергию на усиление, я сформировал мысль, состоящую лишь из одного слова - “приди”, и послал по связи. Дальше же меня накрыло такой волной боли, что я со стоном повалился на каменный пол. Из глаз брызнули слезы, руки заскребли камень, стесывая острые когти. Я не мог даже вздохнуть, меня словно засунули в целлофановый кулек без воздуха и заморозили. Мне показалась что прошла вечность, но это были лишь жалкие мгновения. И вот волна тепла сперва робко пробежалась по телу, возвращая возможность дышать, потом еще одна, куда более смелая, умерила боль, и я смог открыть свои судорожно сжатые глаза. Это Мария склонилась надо мной и обняла, делясь своим теплом. Спасая от океана боли. Тепло лилось в меня, но я чувствовал как с каждой секундой поток утихает, даже истончается. Пришло понимание, что еще чуть-чуть, и я убью ее. Я резко вырвался из кольца таких теплых рук, лишь для того чтобы наблюдать, как старушка покачнулась и упала без чувств на пол. Бросившись к ней, я протянул руку и нащупал пульс. Она была жива. Понимая что нельзя медлить, я подхватил ее на руки и отнес к ней в спальню. После чего ушел, как бы мое сердце сейчас кровью не обливалось, но мое присутствие для нее губительно. Прикрыв дверь за собой, я сполз на пол. Меня била крупная дрожь, а по всему телу разлился кусачий холод. Не знаю сколько я так просидел, смотря перед собой, прислушиваясь к каждому шороху. Стук в дверь вырвал меня из моего сумрачного состояния. Резко встав, я зашипел, тело отдалось резкой болью, но я в конечном итоге подавил ее и пошел медленно к двери. Открыв ее, я встретился взглядом с тем, кого так сильно хотел увидеть все последние недели. Том.