Кошелек и жизнь.

      Я шел по набережной Данстара. Совсем как несколько лет назад, когда впервые попал в этот мир. Казалось, ничего не изменилось, все так же ковал кинжалы и кирки Рустлейф,старуха Фрида все так же развешивала свои травы на просушку, лишь убитую Темным Братством Бейтильд сменила светловолосая Бодил. Музей Мифического Рассвета стоял закрытым, в таверне я узнал, что Арделеан наняла корабль и уплыла куда-то на восток, ее сопровождал имперец в легкой черной броне. Огибаю прибрежную скалу, и вот она дверь. Отвечаю на вопрос, и вот я дома. Те же каменные лестницы, цветы в кадках, здесь хозяйничает ничуть не изменившаяся Бабетта. Цицерон все так же охраняет покой Матери Ночи, редгард Назир раздает новичкам мелкие задания. Все обычно, все буднично. Погощу здесь пару недель и обратно в Скинград, там друзья, там привычный климат, там мой дом. Жутко чешется и ссаднит глаз, поворачиваю голову, чтобы лучше слышать, что поет шут, целым левым ухом, правого у меня нет благодаря редгардским разбойникам. Тех разбойников убила нордская аристократка Хильда Жестокое Море, которая сейчас наверное уже в родном доме в Виндхельме, пьет мед и рассказывает о своих странствиях родным, а вот тот, кто изуродовал мое лицо до сих пор жив. И скорее всего в Скайриме. Я сжимаю кулаки.       Норд на имперском коне легко одолел перевалы гор Джерал. Коня подарил ему граф Брумы в награду за выигранный турнир и месть за его сына и наследника. За очередным поворотом дороги стоял скелет орка в полной тяжелой броне. Кто-то убил его, на броне были следы давнего пламени. Норд равнодушно проехал мимо мертвеца. Впереди был Айварстед, а за ним и Рифтен. На сердце у норда кольнуло, там он когда-то познакомился со своей Мьол, своей любимой женой, которая так быстро и так нелепо оставила его в Данстаре. Норд сжал кулаки, когда-то он поклялся найти и отомстить, и клятва еще не была исполнена.       Монах и стражник сошли на причале в бухте Солитьюда. Огромная арка высилась над ними, и монах не мог избавиться от мысли, что город, стоящий на огромной и такой ненадежной на вид скале, в любой момент может рухнуть в бухту, увлекая за собой прекрасный Синий Дворец, камни построек и хрупкие человеческие тела. Монах прогнал наваждение. Им следовало нанести визит соратникам в Вайтране.       В подземелье Убежища не было рассвета, не пели птицы, лишь стонали и бредили пленники в пыточной. Я просто понял, что уже позднее утро. Впрочем, что-то было необычно. Не декламировал свои стишки шут, не звенела склянками Бабетта, никто не крушил манекены в тренировочном зале. Ни души. Я прошел по коридорам, держа руки на двух кинжалах. Никого. Каменная дверь послушно отворяется передо мной, и я вижу живописно разложенных в разных позах новичков Братства, Визару, баюкающего руку, связанную и шипящую Бабетту и пребывающего в отключке шута. И субъекта в форме офицера легиона. А также полный набор предметов для Черного Таинства. - Похоже, ваше братство выдохлось. Одни любители, - презрительно говорит офицер. Моя рука ложится на лук, две стрелы летят в офицера, он лениво уклоняется от первой, вторую отбивает молниеносно выхваченным клинком. Тут же бьет меня мечом, я парирую скрещенными кинжалами, уклоняюсь от его замаха, офицер быстр и силен, настоящий профессионал! Бью его в колено, мой любимый прием, но натыкаюсь на стальные поножи, и уже вынужден защищаться под градом ударов. Спасибо постоянным тренировкам с Братьями, случись такой бой раньше - и я уже был бы мертв. Кинжалом легко достаю имперца по незащищенной кисти, но и его меч оставляет отметину на моем боку. Больно, но неопасно. Имперец делает шаг назад: - меня зовут легат Адвент Цезенний, и все же я нашел того, кто достоин выполнить волю Империи, - без малейшей одышки говорит мой противник. - Я не выполняю ничью волю, к тому же ты убил моих братьев, - отвечаю я, прикидывая, как мне свалить этого мастера. - Они все живы, к тому же я выполнил условия, разве нет? - Кивает легат на ритуал. Он прав, я должен выслушать его контракт. - И кого ты хочешь убить? Хочешь быть императором? Так у вас там и так очередная смута. - Война идет уже пять лет, - имперец не замечает издевки. - Что тебе до нашей войны, имперец? - Все просто. Убей Ульфрика Буревестника и война закончится. Награда Империи будет щедрой. И не сомневайся, Темное Братство будет игнорироваться властями Империи, как это было когда-то. Щедрое предложение. Мы убили императора, теперь нужно всего лишь убить мятежного ярла, который не только не проиграл войну, но и сумел нанести Империи несколько чувствительных поражений. Легат удаляется, а я развязываю и привожу в чувство своих Братьев и Сестер. Империя будет щедра, иначе я приду за ними. Мы придем.       Хильда гуляла по родному городу. Такое счастье быть дома после долгого отсутствия. Побродить под стенами, спуститься к докам и конечно посидеть в таверне за кружкой доброго меда. В "Очаге и Свече" все столы были заняты, и она подсела к какой-то эльфийской полукровке, которая сидела вместе с нордским мальчиком. Мальчик царапал столешницу ножом, эльфийка же просто грустила. - Ты же из клана Жестокое Море! Я тоже хочу быть воином! - Обратился к ней парень. - Да, я Хильда Жестокое Море! А ты кто, и кто твой славный отец-норд, - улыбнувшись, ответила нордка. - Ешь молча, - почему-то прикрикнула на сына полукровка. - Его отец действительно норд, но он не славен. Я даже его лица не видела, оно было скрыто под капюшоном. Я любила другого норда, но не успела ему признаться, а потом он погиб. Он был магом. - полуэльфийка замолчала. - Знаешь, я тоже кажется люблю одного норда, который носит маску и капюшон. Он славный. Он спас меня от гоблинов, потом от даэдропоклонников, а потом от целой армии редгардов, я же спасла его лишь однажды, да и то, он бы сам отбился, - обращаясь скорее не к полукровке, а к себе самой, проговорила Хильда.       Арделеан сошла на выжженный берег Солстхейма, с ее руки слетела молния и пепельная тварь рассыпалась на мелкие куски. Здесь, в недрах развалин форта Инеевой бабочки, таилась нежить. Но что ей нежить? Корнелий Кассий, приплывший с ней, маялся морской болезнью, у каждого, даже у могущественного Слышащего, есть слабые стороны. Порождения пепла в форте охраняют могущественный артефакт, молот защитника, кто знает, как его можно использовать? Этот имперец с радостью снесет пару голов ради нее, да и тот другой, норд с обугленным лицом, садист и подонок, но сильный воин и еще лучший убийца, как раз то что нужно, тоже явно к ней небезразличен. Не сцепились бы раньше времени. Молния с руки альтмерки выщербила кладку старой башни форта.