Кошелек и жизнь.

      Стены Виндхельма? Стражники? Метель? Что мне теперь до них? Я одним прыжком одолел половину стены, зацепился кривыми когтями, оттолкнулся и еще одним прыжком взлетел на ее гребень, попутно распоров горло прогуливавшемуся по стене обывателю. Меня видит стражник, грохочет било, стражники как толстые жуки в доспехах бегут ко мне. С моими новыми чувствами они кажутся мне медленными как гусеницы. Прыгаю на крышу, на другую, и скачу к дворцу. Метель скрывает меня от их глаз.       Монах неловко вынул ногу из сугроба, затягивая гашник и намереваясь вернуться в тепло таверны, когда услышал звук колокола. Из таверны, на ходу натягивая шлем, выскочил стражник, споткнулся и растянулся лицом в желтоватый сугроб. Монах намеревался пройти в таверну - то, что стражники ловят воришек, или даже имперский отряд перед стенами - не его дело. Он, служитель Аркея, вне политики и мирских распрей, когда где-то над крышами промелькнула тень. Говорили, что в Скайриме видели драконов, но для дракона тень была слишком маленькой (однако, явно слишком большой для человека), да и незачем летающим драконам прыгать по крышам. Монах прислушался, и буквально через какие-то минуты услышал крики, уже доносившиеся от дворца.       Дворец Виндхельма. Узкая дверь-бойница. Перевоплощаюсь в человека, и силы не покидают меня и в этом обличии. Спокойно подхожу к стражникам и крест-накрест полосую их кинжалами по шеям. Оба падают, а я прокрадываюсь во дворец, где уже все возбуждены. Яд на стрелу, выстрел. И Ульфрик Буревестник каким-то неведомым движением отбивает ее мечом. Отбитая стрела раскрашивается о каменную стену, оставляя щербину, а я прыгаю на него с кинжалами, на ходу уклоняясь от стражи. Походя оставляю один из кинжалов в глазнице бородача в шапке из шкуры медведя, тот пытался мне помешать. Ульфрик пытается подрубить мне ноги, уклоняюсь. Ярл - лучший боец, которого мне приходилось видеть. Но даэдрическая сила во мне дает выход. Кинжал пробивает руку ярла, прибивая ее к стене. Спокойно улыбаясь, втыкаю ему в живот длинный меч и проворачиваю его. После таких ран не живут, и Ульфрик испускает дух. Ситис торжествует, и я бросаюсь к выходу из замка, цапая кольцо с шеи. На крышу, и тут я понимаю, что что-то прибивает меня к земле. Бежать становится тяжело, даже в форме волка. С трудом карабкаюсь по крепостной стене наружу, а когда добираюсь до гребня (становится легче) - вижу человека в рясе монаха, который творит какое-то заклинание. Рядом натягивает тетиву лука имперец в средних доспехах.       На крыльцо высыпала целая толпа. От дворца слышны были звуки боя и крики раненых. Монах и стражник прислушивались, какие-то норды вполголоса что-то обсуждали, девушка-полукровка пыталась загнать обратно в здание паренька, который держал в кулачке украденный столовый нож. Тут всех бесцеремонно растолкал огромный норд, за плечом которого виднелась рукоять эбонитовой секиры, за которую можно было бы купить и таверну, и коней в стойле, да что там, половину города.       Убить лучника! Но я не могу натянуть лук волчьими лапами, а если спущусь - священник наложит на меня свое проклятие, а там меня добьют. Ситис торжествует, душа Ульфрика Буревестника проваливается в пустоту, но надо выбираться. Уже вижу острие стрелы, летящее в меня, когда стражник спотыкается, точнее, его сбивает с ног огромная эбонитовая фигура. Которая бессмысленно топчется у стен. Какая броня! Прыгаю со стены, ушибаюсь, и лечу огромными скачками прочь из города. Метель заметет мои следы.        - Ты что, норд, меду обпился? Вервольф был у меня на прицеле. Со стрелой он бы далеко не ушел! - Наседал Амминус Дареллион на огромного норда. - Не лез бы, когда настоящие мужчины воюют, - с усмешкой отвечал тот. - Какие мужчины? Те, что в стену упираются? - Я ее снесу, как и тебя, - пробасил светловолосый.       Они оба схватились за оружие. Норд смотрелся внушительнее, но сиродиилец не собирался отступать. Норд нависал над ним как медведь над волком, и Амминус прикидывал, куда ударить длинным мечом, чтобы прорубить великолепные доспехи. Да и самому не быть разрубленным напополам секирой, когда их бесцеремонно разнял монах: - Амминус, не он твой враг. Ты хотел убивать вервольфов, вот и убивай. А ты, незнакомец, лучше бы помог, ты, сразу видно, воин бывалый. - и то верно - пробасил норд. Прости, что не дал выстрелить. Амминус в ответ проворчал что-то вроде "проехали", когда к ним подошел, вернее, подошла, еще одна собеседница. Полукровка, полуэльфийка. Которую спокойно оглядел стражник, и с чисто мужским интересом - норд. А вот монаха едва не пошатнуло от той магической силы, которую он почувствовал.       После часа волчьего галопа через метель, я увидел скалу, а в ней - характерные очертания двемерских башен. Когда-то я был здесь, здесь Муири убивала своего бывшего жениха, как давно это было. Ральдбхтар - подходящее место чтобы переждать метель и придти в себя. Ситис торжествует, и я скользнул за металлическую дверь. На верхних уровнях все еще жили бандиты, которые и не подозревали, что из охотников стали дичью.       Они нашли общий язык. У каждого из них была непростая судьба. Каждый из них, кроме движимого обетом монаха, потерял любимого и близкого человека. Причем возлюбленную Амминуса Дареллиона убил вервольф. Мьол-Львица, воительница, была подло отравлена убийцей. По ней до сих пор грустил норд, не пожелавший назвать свое имя. А Алланиари просто оказалась жертвой бандита, от которого родила ребенка, которого она ненавидела, в чем даже себе боялась признаться. Мальчик сновал тут же, и ни у кого из присутствующих не появилось желания поиграть с ребенком. Особенно когда тот начал пытаться отрезать хвост хозяйской собаке в трактире. Его вместе с извозчиком отправили в Коллегию, в Виндхельм, а четверка, объединившись, шла на юго-запад, в сторону, где растворились следы вервольфа.       - Ваше братство всегда было нечестивым, но теперь вы стали даэдропоклонниками. - Имперский легат заметно нервничал. - Так убил бы своего Ульфрика сам. - Парировал ассасин в капюшоне. - Вы убили его. Но чтобы так. В Виндхельме до сих пор хоронят мертвых, - фальцетом выкрикнул имперец. - Ты знаешь, кого будут хоронить следующим, если ты не расплатишься, - сказал вышедший из темноты имперец в доспехах ассасина и длинным мечом на поясе. - Держи свои деньги. - Кошелек упал на стол. - Вот и отлично. Вы знаете как сделать заказ, - широко улыбнулся Корнелий Кассий.