Кошелек и жизнь.

      Я стоял у ворот Виндхельма. Я уже привык к холоду Скайрима, к магии, к говорящим кошкам и ящерицам, к эльфам, убийцам, вервольфам, вампирам и прочим прекрасным деталям этого мира. Астрид решила все мои проблемы с законом в Вайтране и я беспрепятственно миновал этот город по пути к Виндхельму. Правда, Астрид забыла сообщить мне о том, что жители Скайрима, в отличие от жителей Российской Федерации, не привыкли сидеть сложа лапки и смотреть как убийца их близких разгуливает по стране, наслаждаясь великолепными видами снежных шапок на горах, попивая мед и купаясь в теплых источниках. Едва я успел отойти от Вайтрана по дороге к Виндхельму, меня нагнали три здоровенных норда в железных доспехах. - Чужак, тебе просили передать вот это, заорал норд, замахиваясь на меня булавой. Я увернулся, цапнул с шеи кольцо и почувствовал как мощь Зверя входит в мое тело. Первый норд упал оглушенный ударом лапы, второго встретили мои когти. Третий, совсем молодой парень, дрожа и поминая Талоса, теребил в ставшими липкими от пота руках меч, но куда ему против Зверя. Замах мечом прошел в пустоту и мои челюсти сомкнулись на шее парня.       Через несколько минут все было кончено. Вернувшись в человеческую форму, я прирезал оглушенного норда кинжалом, забрал у них кошельки и двинулся на восток. Бандиты, сновавшие у двух старинного вида башен, которые соединял высокий мост через реку, предпочли со мной не связываться.       Свой первый контракт я выполнил легко и буднично. Свана Черный Меч оказалась молодой девушкой, которую заказал отвергнутый любовник, жила в доме в Виндхельме одна. Ее отцом был хускарл отца ярла Вайтрана Свен Черный Меч, убитый стрелой изгоя во время маркартского инцидента. Я легко пробрался в дом через окно, капнул на кинжал зелья, подаренного мне Бабеттой и аккуратно порезал отравленным клинком щеку девушки. Свана была хороша собой и в мою голову закралась мысль о том, чтобы воспользоваться ситуацией, но мне было неизвестно, сколько подействует зелье, тем более что Бабетта предупредила о людях, обладающих сопротивлением параличу. Поэтому я просто понаблюдал пару минут за обездвиженной девушкой, за ужасом, который плескался в ее глазах, после чего аккуратно перерезал ей горло. Подумав, я обмакнул кинжал в ее кровь и нарисовал ей кольцо на лбу. Пусть это будет моей визитной карточкой. Вот и все, легко и просто, тем же путем, что и пришел, я выбрался из осиротевшего дома и направился в сторону таверны. Бегать по Истмарку ночью - самоубийство.       Я уже подошел к "Очагу и Свече" когда меня окликнул какой-то норд - Эй, сородич, купи собрату меда, выпьем за Ульфрика, пьяно пошатываясь, подвалил ко мне верзила. Воняло от него, как от шелудивого пса. - Какой я тебе сородич, пьянь, (и тут меня накрыло), слышь закурить есть, фуцан, глумливо смеясь я поглядел на него, - Те че зубы жмут? Септимы есть? А если найду? Врезав норду по зубам рукоятью от кинжала, я забрал его кошелек, кольцо, подумав, стянул с него меховой доспех и закинул его подальше, и спокойно пошел в таверну. Сидя у окошка, я наблюдал, как стражник советует голому, пьяному норду с разбитой рожей идти проспаться.       "Авентус Аретино творит черное таинство", долетел до меня шепот в таверне. Интересно. Темное таинство - ритуал призвания Матери Ночи, как рассказал мне Астрид. В братстве давно нет слышащего, с которым Мать Ночи говорила напрямую, но Астрид все равно узнает, кто творит темное таинство. Позавтракав, я пошел искать дом этого Аретино.       "Милосердная матушка, пошли мне свое дитя, ибо грехи недостойных должны быть омыты в крови и страхе" - повторял пацан. В углу, в кругу свечей, был выложен скелет, какой-то цветок, книга и куски мяса. Тут пацан заметил меня и радостно завопил: "темное братство пришло!"       Интересный малец, лениво размышлял я развалившись в повозке, двигавшейся в сторону Рифтена. Я прихватил его книгу "поцелуй, милосердная матушка", где подробно описывалось темное таинство, когда меня снова посетил Темный Голос. - Я доволен тобой, дитя мое. Свана Черный Меч уже в вечной тьме. Убей старуху. Сама судьба ведет тебя в Рифтен. И, (тут я услышал хриплый хохот), не делай это слишком быстро. Развлекись. Помни - у тебя особая судьба. Повозка катилась по разбитой дороге, постепенно забирающей в гору. После тундры Истмарка начали попадаться березки, когда повозка обогнала здоровенного норда в разномастных, явно с чужого плеча, доспехах и двуручником из странного желтого металла за спиной. Почему-то у меня появилось жгучее желание всадить этому норду стрелу на два пальца пониже светлой бороды. Или в глаз. Неизвестно, как на это отреагирует возница, а передвигаться дальше пешком по незнакомой дороге мне не хотелось.