Кошелек и жизнь.

      Рифтен оказался довольно милым городком. Полностью построенный из дерева, с каналами, полными протухшей, стоячей воды, над которыми нависали заплеванные мостки, усеянные рыбными очистками, скорлупой и прочими помоями, загаженной и полной народа рыночной площадью и жутким пойлом в таверне, от которого наутро болела голова. Вдобавок кто-то спер один из моих кошельков. На скамейке высоченная девица в доспехах и татуировкой на пол-лица о чем-то говорила с нордом в разномастных доспехах и желтым двуручником за спиной. Тем же самым, которого мы обогнали по дороге. На площади пройдошистого вида мужик расхваливал какое-то зелье. Впрочем, как знать, здешняя алхимия творит чудеса, в прямом смысле, может и не врет. Хотя глядя на его черный легкий доспех, по своим качествам похожий на тот, что сейчас лежит в моей дорожной сумке, сомневаюсь.       Сиротский приют Рифтена притулился к городской стене. Неудобное место, если что - бежать будет некуда, размышлял я , прогуливаясь по мощеной досками мостовой. Но контракт должен быть выполнен. И тут я увидел знакомого. Точнее, знакомую. Хаджитка С'Ждарра, с которой я так и не смог пообщаться в убежище, тихо кралась по мостовой, подкрадываясь к тому самому норду. Молниеносный удар кинжала... и норд каким-то змеиным прыжком уворачивается. Но кошка и не собиралась сдаваться. Миг - и в ее левой лапе оказывается короткий меч, вихрь из двух клинков падает на жертву. Норд вяло, как в замедленном повторе, скидывает с плеча двуручник, ему не успеть, лезвие чиркает по тяжелой кирасе и ужасающий по силе удар отрубает лапу кошки вместе с кинжалом. Еще удар разрубает мою сестру напополам. Сливаюсь с тенью. В открытом бою мне не выстоять против этого парня, но зачем мне открытый бой. Воспользовавшись тем, что всеобщее внимание было приковано к сцене поединка, тихо захожу в приоткрытую дверь приюта.       Грелод Добрая в который раз перечитывала свою настольную книгу. О, как ей надоели эти дети! Старуха ненавидела детей всеми фибрами своей души с тех пор, как еще сорок, а может пятьдесят лет назад, ее мужа, рыбака в рифтенском рыбном порту, убила девочка. Поговаривали, что на его шее нашли две небольшие отметины а девочку никто так и не увидел, все происходило в ночном мраке, но Грелод была уверена. И теперь она отплатит этим деткам той же монетой. И теперь, зябко кутаясь в платок, Грелод сидела на своем кресле когда наконечник стрелы вышел из ее лба. Утром старуху нашли со стрелой в голове и кровавым кольцом на лбу.       Я выскользнул из приюта, на ходу закидывая лук за спину. Старуха больше не портит воздух своим смрадным дыханием, но кровь моей сестры взывает ко мщению. Ее труп так и лежит на мостовой, никто даже не потрудился убрать его. Подхожу к своей сестре, забираю с тела контракт за подписью Астрид. Вот это да, норд оказывается успел помешать талморцам. А что, собственно, талморцы делают в Скайриме? Эта провинция же осталась за империей? Я слышал от Габриэллы, что она выполняла контракт в каком-то талморском посольстве и едва ушла оттуда живой. Он что порубил эльфов в капусту? Глядя на его силу и ловкость, вполне возможно.       Норд с двуручником зашел в "Пчелу и Жало". Я сел за соседний столик, дождался, пока тот закажет комнату и проследил, за ним, пока он и аргонианка, хозяйка гостиницы, поднимались по лестнице. Отлично. Я незаметно убью его и спущусь через балкон. Утром я уже буду на границе Рифта.       Дождавшись ночи, я тихо скользнул в комнату норда. С тихим шелестом я вытащил кинжал, занес его над грудью норда, и тут мою руку как будто сжали в тиски. Кинжал бессильно звякнул о стальную кирасу, а норд ухмыляясь ударил меня в лицо латной перчаткой. От неожиданности в моей левой ладони появилось пламя. Оно не сожгло норда, нет, но от неожиданности тот выпустил мою руку. Сражаться с закованным в броню гигантом без оружия было бессмысленно. Лук висел за спиной, пока я достану стрелу и выстрелю он порубит меня в капусту. Откатываюсь назад, сшибаю по дороге какую-то вазу, вскакиваю на ноги и спрыгиваю с балкона. Норд преследует меня, размахивая своим ковыряльником. Прыгаю в канал. Вонючая, холодная вода, хорошо что я в легких меховых доспехах. Плыть тяжело, лицо окровавлено, нос точно сломан. На ощупь плыву через канал в сторону озера, зелья водного дыхания с собой. Через десять минут, еле дыша, покусанный какой-то рыбой, я выбираюсь на берег в нескольких сотнях метров от Рифтена. Ноет сломанный нос, недалеко видны огни. Какая-то ферма. Норд вполне может начать искать меня на берегу, но идти я не в состоянии, а чтобы нанять повозку надо пройти обратно к городу. Подкрадываюсь к ферме. Пожилой данмер, такая же его супруга и дочь. Вполне в приемлемом возрасте. Отлично. Помню крики девушки, когда я парализующим кинжалом ударил ее отца. Как ее мать в слезах отдавал мне деньги и еду. Как связанные родители отворачивались не в силах смотреть как чужак насилует их дочь. Никогда не был сентиментален, сильный берет себе что хочет. Тот норд - силен. Сильнее меня. Почему он не уснул, как догадался, что не в безопасности? Он не обыскивал тело С'Ждарры. Ну да ладно. Что мне до него, если сейчас в моей власти эта юная темная эльфийка? На вид ей лет 16, но эльфы живут долго. Моя жертва пронзительно закричала.