Кошелек и жизнь.

      Плавание прошло спокойно, насколько спокойным оно могло быть для прятавшегося в трюме от диких данмеров человека. У меня был с собой небольшой запас еды и воды, оружие, зелья, деньги, драгоценности, но я бы не выстоял в схватке против всей команды судна. В трюме данмерской лоханки было темно и сыро, воняло плесенью, мерно плескалась забортная вода. Плавание длилось примерно 30 часов, после чего плеск волн замедлился и послышался гулкий удар скинутых сходней. За эти 30 часов я смог изучить трюм, благо в него за недолгое плавание никто не спускался, и я нашел уголок, в котором можно было спрятаться, пока судно разгружали. Странно, но обратно практически ничего не погрузили. За бортом стоял яркий день, и я, чувствуя себя тараканом, застигнутым посреди коммунальной кухни, выбрался на верхнюю палубу. Как ни странно, меня не заметили, единственный моряк на палубе был занят бутылкой какого-то данмерского пойла, и я тихо скользнул по сходням на ветхий деревянный причал.       Поселение было невзрачным. На острове, отделенным от основного массива суши нешироким ручьем, стояло несколько старых домов имперского вида, несколько хибар из прогнивших досок. На другой стороне ручья виднелись еще несколько домов, в основном разрушенных. Поодаль стояли крупные мертвые деревья, на мысу, вдающемся в море, находилась полуразрушенная башня. У подножия холма поодаль лежал труп гигантского насекомого. Большое овальное тело безжизненно раскинуло шесть длинных ног. Больше всего оно было похоже на блоху из школьного учебника по биологии, только вот длина ног этой блохи достигала десяти метров. Пепел здесь не кружил в воздухе время от времени, он сыпался с неба хлопьями, из-за пепла было тяжело дышать и невозможно было рассмотреть что-то на расстоянии пятидесяти метров. Немногочисленные прохожие, в основном данмеры, угрюмо взирали на незнакомого норда. И над всем этим нависал различимый даже через пепел огромный, дымящийся вулкан. Красная гора. Я был на проклятом всеми богами Вварденфелле, разрушенном в Красный Год едва ли не полностью. Здесь еще оставались поселения, хотя я не представлял, как можно было выживать в этом пепельном мире. Под молчаливое неодобрение закутанных в накидки данмеров я направился к зданию с пожелтевшей от времени вывеской, на которой значилось "трактир Аррилла".       У древней, как и все поселение стойки, находился еще более древний альтмер. Нурелион из Виндхельма по сравнению с ним был юным и задорным молодцом. - Добро пожаловать путник. Что привело тебя в Сейда Нин? Кряхтя поздоровался высокий эльф. - Приветствую, высокий эльф. Что это за поселение? - Ты в Сейда Нин, единственном выжившем поселении бывшего Горького Берега. Теперь это пепельный берег. Двести лет назад здесь были болота и болотистые леса, кишевшие зверьем. Теперь этого всего нет. Ни маяка, ни имперской канцелярии, ни легионеров. Нас атакуют пепельные твари, встречаются банды аргониан, у нас не растет даже пепельный батат. Уноси отсюда ноги поздорову. Я уже слишком стар, но зачем тебе, молодому, да еще чужеземцу, тратить свое время на умирающий поселок? грустно поведал мне альтмер. - Я бы рад, да на чем? Найдется у тебя кровать, еда и выпивка? Усмехнулся я. - Кровать 10 золотых, обед и мацт - 150 золотых. Вот это цены. Ну да, тут же все привозное. Чем они интересно расплачиваются? Тут нашу беседу с альтмером прервал дикий крик "они идут!"       Все население поселка с немудрящим оружием высыпало на улицы. К поселку приближался десяток пепельных тварей, похожих на тех, что я видел на Солстхейме, но крупнее. Древний, ржавый меч немолодого данмера увяз в пепельной плоти отродья, не причинив ему видимого вреда, а удар гигантской руки сбил темного эльфа с ног. Следующий прикончил бы его, если бы старый альтмер не метнул в тварь ледяное копье, затормозившее ее, и данмер успел откатиться в сторону. В это же время моряки с корабля смешно убирали сходни и данмерское корыто вышло в море. Все, теперь я застрял тут. Я вынул Бритву, полоснув отродье по руке, и то осыпалось горсткой песка, смешавшись с грунтом. Бритва убивала мгновенно не только людей или животных. При всей своей мощи и невосприимчивости к оружию и магии, пепельные твари был медлительны и мне не составляло труда уклоняться от их мощных, но неуклюжих ударов. Легкий укол или порез Бритвой Дагона - и тварь рассыпалась на песчинки.       - Кто ты такой, норд? Спросил меня старый данмер в тяжелых доспехах. - Путник, случайно занесенный сюда. - Как ты поразил этих тварей? - У меня зачарованное оружие. - Покажи, приказным тоном потребовал данмер. Он был действительно стар. Я показал ему ножны с наполовину выдвинутым клинком, но отдернул, когда он протянул руку. - Не бойся, я не заберу твое оружие. Бритва Мерунеса. Я не видел ее уже больше двухсот лет. Когда-то я владел ей, тихо проговорил данмер. Благослови Азура, что тогда она досталась мне, а не шестому дому. Вот это номер! Старый пердун знает о Бритве.       Старый данмер пригласил меня в свой дом, накормил немудрящей едой. Внутри старой лачуги был целый склад старых доспехов, мечей, лежал большой двемерский арбалет, которые не находили уже давным-давно, в вазе лежали вперемешку рубины и изумруды. Такое богатство - и в этой дыре, по сравнению с которой Воронья Скала - столица мира. - Я поведаю тебе историю, отпив местной дрянной суджаммы, заговорил старый данмер. - Когда-то в Красной Горе были древние двемерские руины. Там жил враг трибунала, Дагот Ур. Я уничтожил его, разорвав его связь с Сердцем Лорхана, но это отняло силу и у трибунала. Теперь Сердце стало питать Красную Гору. Я соединюсь с Сердцем и Красная Гора успокоится. Вварденфелл вновь станет цветущим краем, как это было в третью эру. - Очень поэтично, а мне что с того? Я не был тронут бреднями старого данмера. Даже если он и прекратит извержения - какой мне от этого толк? - Я отдам тебе все, что есть в этом доме. А ты проводишь меня на Красную Гору, после чего вернешься назад. Там далеко не так опасно, как при Дагот Уре, а ты молод и силен. Нашим главным врагом будет пепел, там уже нет ни корпрусных тварей, ни поднявшихся спящих, даже скальные наездники вымерли. Подумав, я согласился. Я здесь застрял, золото в кошельке не бесконечно, а при здешних ценах оно кончится очень быстро, в хижине же добра на десятки, если не на сотни тысяч септимов. В крайнем случае никакие деньги не заставят меня идти дальше с этим полоумным. Как он там себя назвал? Какое-то имя на букву н, не запомнил.