Кошелек и жизнь.

      Ревет боевой рог и альтмерская троица срывается с местa. С лука босмера, одна за другой, слетают три стрелы и девушка-бретонка со стрелой в горле падает на песок арены. Орк отбивает одну стрелу своим ржавым щитом, третья проходит мимо, но шар пламени срывается с рук альтмера и попадает в орка. Воющий, объятый огнем, орк выпускает оружие из рук, черный дым и жуткий запах горелой плоти поднимается над ареной. Толпа воет. Хаджит танком прет на старика-редгарда, тот парирует один его удар, второй, альтмер и босмер издевательски смотрят, как хаджит играется со стариком. Один удар, второй, хаджит перерубает древко копья своим мечом, старик швыряет бесполезную палку, оставшуюся у него в руках, в лицо коту и ловко, как будто и не было прожитых лет, уходит кувырком в нашу сторону. - Блистательные воины доминиона! Вы это сами видите! - Неистовствует глашатай. Толпа воет. Хаджит танком прет на нас, походя перерубает горло темной эльфийке, которая и так едва держалась на ногах, бьет Варящего Зелья, тот парирует двуручником, и тут я колю кончиком короткого меча в лицо хаджиту. У того на щеке небольшая царапина, яд попадает в рану и движения хаджита заметно замедляются. Его напарники смеясь смотрят на нас, они думают, что кот просто играет на потеху публике, но его движения становятся все более вялыми. Я парирую его удар, старик-редгард подбирает кинжал, прыгает на спину хаджиту, приподнимает бармицу его шлема и перерезает хаджиту горло. Кот хрипит и оседает на бок, на мгновение арена замолкает, слышно, как капает кровь на горячий песок. Хаджит убит. Первым от шока приходит в себя глашатай. - Подлые люди из ковенанта Даггерфолла объединились с эбенгардским пактом! Доминион нес потери во время той страшной войны, но победа будет нашей!       Босмер одну за другой выпускает стрелы. Одна бьет Варящего Зелья в бок и тот падает, на его губах пузырится кровавая пена, но он встает и держит оружие. Я подхватываю клинок хаджита, кидаю щит чернокожему, мы сокращаем расстояние между нами и доминионцами, иначе нас просто пристрелят как мишени, но поганец альтмер швыряет огненный шар нам под ноги, я уворачиваюсь, а уже раненый редгард не выдерживает. Ноги старика подламливаются и он падает, через мгновение стрела пробивает его глаз и выходит из затылка. Еще через мгновение аргонианин взрывается огненным шаром. Спасибо тебе, ящер, без зелья счет был бы сухой. Я остаюсь один, толпа орет. Глашатай что-то визжит про дикого норда и доблестного альтмерского мага, а в моей голове, останавливая время и заслоняя собой все, возникает Темный Голос: - Убей мага! Убей его! И наслаждайся!       Босмер швыряет в меня стрелы, с трудом уклоняюсь, в голове налитый чугуном шар, я еще не полностью оправился от боя на корабле, потом от бегства от девочки-полукровки, теперь против меня два воина, каждый из которых сильнее меня, огромная арена враждебно настроенных эльфов и враждебная страна. Похоже, пора умирать. Да еще и умирать с такой мерзкой рожей. Хохочу и швыряю в босмера кинжал, тот уклоняется и я прыгаю к нему. не надеясь ни на что, просто на удачу, чувствую, как стрела бьет меня в бок. Все же дотягиваюсь до босмера и мечом смахиваю ему голову. Один-ноль в мою пользу, талморские ублюдки! Альмер спокойно глядит на смерть лесного эльфа, чья голова, подпрыгивая, катится по песку. Высокие эльфы считают другие расы, даже эльфийские, не более чем животными, а этот юстициар вдвойне высокомерен. Стрела разорвала мне бок, но крови немного, пытаюсь подняться. Талморец не спеша, даже как-то вальяжно, подходит, бьет меня в бок носком своего сапога, я снова падаю. Альтмер хохочет, поднимает мой меч и отшвыривает его в сторону, толпа ревет, альтмер поднимает руки в победном кличе. На его шее замечаю талисман, крупный переливающийся желто-черным свечением круглый камень. Мне терять нечего, надеваю на палец свое кольцо, которое почему-то не отобрали стражники, и когтистая лапа глубоко уходит в живот альтмера, на лице которого застыло удивление. Вырываю его кишки и волчий рев сотрясает арену. Я победил, но сейчас меня разорвут на части. "Убить чудовище", слышу я с трибун.       - Подожги камень на шее мага! - Требует Темный Голос. Я срываю желто-черный шар с шеи мертвого, лежащего в луже собственной крови и кишок, мага, и в моей ладони загорается некрупное пламя. Я, глашатай, талморские чиновники в ложах, вся огромная толпа на арене, замирают. Прямо посреди арены возникает огромная даэдрическая арка, заполненная красно-оранжевым пламенем, и десятки, сотни огненных атронахов вырываются из нее. Во все стороны летят огненные шары, маги доминиона пытаются сопротивляться, но атронахов очень много. Я бегу, чувствуя, как поднимается температура за моей спиной. Прыгаю в озеро, на берегу которого стоит Элден Рут, переплываю его, чистая вода смывает грязь и кровь с моего тела. Взбираюсь на холм на другой стороне озера и смотрю на представление. Огромное дерево охвачено пламенем, фигурки босмеров и других рас, до этого дня живших в столице Валленвуда, разбегаются и падают, многие из них охвачены пламенем. Все новые и новые даэдра появляются из арки, они догоняют лесных эльфов, валят их с ног, убивают, пожирают. Вижу, как огромный даэдрот ломает хребет матери, заслонившей своим телом ребенка. Старый Корень охвачен пламенем, с неестественным треском огромный ствол начинает заваливаться на бок, показывая гигантские, многометровые корни. Тело гигантского дерева погребает под своими обломками и арену вместе с даэдрической аркой, и даэдра, и пытающихся спастись жителей бывшей столицы Валленвуда. Большой обломок падает на памятник королеве Айренн, погребая под собой гордость альтмерского доминиона. Пламя пожара вздымается на огромную высоту, даже сюда, на другую сторону озера, долетают искры. Гори, Элден Рут.       Толдфир и Алланиари шли между дубов-грахтов в сторону Сауспоинта, намереваясь сесть на корабль в Скайрим, когда сотрясение земли сбило их с ног. Огромное зарево пожара бушевало на севере, пожар занимал полнеба, казалось, наступил конец света. Уже в Сауспоинте они узнали, что Элден Рута больше нет. Во время длившегося почти месяц морского путешествия Алланиари изрядно тошнило, бывалые моряки списывали это на морскую болезнь, но когда старик и девушка сошли с борта корабля в порту Солитьюда, в первую же ночь, проведенную в "Смеющейся Крысе", девушку снова вывернуло. С утра она запивала сладкие рулеты нордским медом, а еще через некоторое время, когда они с Толдфиром уже добрались до Винтерхолда, ее живот начал расти.