***
Лишь тогда, когда всё стихло и камера наполнилась благоговейной, но пугающей тишиной, Дамблдор, помедлив ещё несколько долгих секунд, убрал щит и несмело посмотрел на распластавшегося у стены Геллерта. Его лицо было бледным, а тело было ещё более худым, чем прежде. Металл на его руках и ногах безвозвратно исчез, испарившись, а раны, благодаря освободившейся, но почти иссякшей магии, были ею подлечены, всё ещё красуясь волдырями, порезами и поджаренной не хуже аппетитного бифштекса плотью. - А теперь, - раскрыв бледно-голубые глаза, слабо прошептал Геллерт и взглянул на стоящего в полуметре от себя Альбуса, - я надеру тебе твой дряблый зад. Беги… - но, несмотря на сказанные слова, на лице Гриндевальда расцвела, пожалуй, самая удовлетворённая улыбка за всю его жизнь. Дамболдор тихо рассмеялся и взвалил на себя ослабшее, абсолютно несопротивляющееся тело, аппарировав.***
Утро пришло неожиданно и слишком быстро. Драко был явно к нему не готов, а оттого продолжал лежать в постели с болезненным видом на бледном скривившемся лице и прислушиваться к окружающему его шуршанию, что умиротворяло и вновь возвращало юношу в такой желанный и нужный ему сон. Однако уже через миг после того, как слизеринец по неосторожности своей и любопытству раскрыл заспанные и слегка припухшие глаза, его окликнул звонкий женский голос. - Мистер Малфой, прекратите кривить лицо так, будто у вас в самом цвету драконья оспа. Ваши коленки в целости и сохранности, если, конечно, вы их ещё не расковыряли, - взвилась где-то справа от слизеринца мадам Помфри. – Вот уж! – продолжила медведьма тише, но не менее воинственно. - Падать в обморок из-за разбитых коленок! Нынешняя молодёжь совсем изнежилась! Драко и носом не повёл, продолжая всё так же безмятежно лежать в кровати. - Мистер Малфой, - вновь услышал причитания блондин, но на этот раз голос был строгим, хоть и слегка взволнованным, - мне нужно задать Вам несколько вопросов, - гадать не приходилось – он принадлежал МакГонагалл, и Драко почти на физическом уровне ощущал на себе пристальный взгляд голубых глаз. Глубоко вздохнув, слизеринец всё же поднялся с кровати и посмотрел на стоящих перед ним женщин. Минерва действительно была взволнована – её и без того тонкие губы были болезненно поджаты, а из сильно затянутого пучка на голове выбилась пара серебристых прядей. - Какие именно вопросы вы хотите мне задать, профессор? – не предчувствуя ничего хорошего, но догадываясь, какие именно могут быть те самые, не требующие отлагательств вопросы, спросил Драко. На нём была больничная пижама, и больше всего на свете Малфой боялся, что при переодевании Помфри могла увидеть на его руке Тёмную Метку. - Этим утром пропал декан вашего факультета, а также мистер Поттер, - решила не тратить времени на лишнюю болтовню профессор, сразу озвучив то, что её так взволновало. Драко слегка расслабился, однако слова о том, что крёстного до сих пор не нашли, ни на йоту его не успокоили и даже больше встревожили. Что же насчёт Поттера? Грифффиндорец его мало волновал, главным было лишь то, что сейчас Избранный не мозолил ему глаза своим присутствием. И на том ему спасибо… – Мы надеемся, - между тем словно заведённая тараторила Минерва, - что вы сможете ответить нам на пару вопросов о том, что вы делали этой ночью в подземельях недалеко от спален профессора Снейпа и по возможности о его предполагаемом местонахождении, а также о местонахождении мистера Поттера. Его друзья очень взволнованы, - улыбнувшись, произнесла ведьма. – Если, конечно, вы что-либо знаете о них. - И… это всё? – на всякий случай поинтересовался Драко. - А есть что-то ещё? – нахмурилась МакГонагалл, поправив на переносице очки. - Нет, ничего, - как можно спокойней произнёс блондин. – Я… могу переодеться? - Конечно, - согласно кивнула профессор и направилась к двери, она схватилась за ручку и неожиданно обернулась. – Я буду ждать Вас в своём кабинете после обеда, - произнесла колдунья, хотя по её лицу было видно, как она не рада такой нескорой встрече. – Ах, да! – всполошилась женщина и продолжила спокойней. – Двадцать очков со Слизерина за ночные прогулки. Надеюсь, в следующий раз вы будете проводить бессонные ночи в спальне, а не лёжа на холодном полу в подземельях! До свидания, мистер Малфой. - Да, профессор МакГонагалл, - вымученно улыбнулся слизеринец, проводив взглядом колдунью. Мадам Помфри между тем поставила перед ним стакан с дурнопахнущим настоем. - Пейте, - сухо бросила она и скрылась в своём кабинете, хлопнув дверью. Медведьма явно недолюбливала Драко, и парень прекрасно об этом знал. Посему, окончательно проснувшись и выпив действительно отвратительный на вкус отвар, он быстро переоделся, оглядев полученные им этой ночью травмы, аккуратно сложил больничную пижаму и, кинув негромкие слова благодарности за своё сердобольное лечение, вышел из больничного крыла. Драко стоило как можно скорее написать отцу письмо об исчезновении Снейпа.***
Поправив на переносице очки, смачно зевнув и потянувшись, гриффиндорец несмело огляделся по сторонам. События вчерашней ночи забыть было просто невозможно, как и разглядеть в освещённой солнечным светом комнате самого виновника торжества. Кровать была абсолютно пуста, не считая вскочившего с неё мгновение назад Гарри, который, пошарив по карманам, с сожалением обнаружил ещё одну пропажу. - Палочка, - убито прошептал гриффиндорец. – Чёртов Снейп… - зимняя и при этом единственная мантия также пропала… Наверное, только несносный зельевар мог с такой лёгкостью отбивать у Гарри всякое желание помогать людям. Но делать было нечего, а оставлять свою палочку на пользование профессору зельеварения Поттеру не хотелось даже больше, чем жить без её согревающего тепла. Тихо выругавшись и нервно взъерошив волосы на своей голове, Гарри спустился на первый этаж Визжащей Хижины, наивно полагая, или вернее будет сказать, всем сердцем надеясь на то, что декан слизеринцев не успел убежать далеко. Однако раскрытая настежь дверь в тайный ход говорила совершенно иное – Снейп всё же сбежал, причём сбежал весьма удачно, оставив Гарри ни с чем. - Ну, и что мне теперь делать? – спросил у пустоты гриф, вглядываясь в глубокий, а, что самое главное, тёмный туннель. Да, вероятность того, что парень просто околеет и заблудится там, под землёй, без света и тепла была колоссальна и совершенно не радовала Гарри, хотя Снейп, наверное, уже плёл гриффиндорцу венок на могилу и готовил трогательную эпитафию по поводу такой глупой кончины мальчика-из-пророчества – пророчества, в которое Гарри не очень-то и верил. Хотя последнее было понятно. Посетив хотя бы один урок Трелони, можно было разувериться во всей магии и жизни разом. Ведь Сивилла так любила мрачные темы. - Да… фонарик тут был бы как нельзя кстати, - сухо констатировал лев и шагнул в темноту.***
Гарри шёл вперёд, тщательно прощупывая почву под ногами и положив руку на стену, чтобы хоть как-то обезопасить себя от падения, и вглядываясь в темноту, пытаясь разглядеть в ней хоть что-то или, вернее говоря, хотя бы кого-то, оставившего гриффиндорца на произвол судьбы без света и тепла. Хотя, наверное, этот самый кто-то уже благополучно дошёл до школы и теперь обедает, даже не вспоминая о нём, об оголодавшем Гарри Поттере, поедая фаршированные перцы и попивая кофе из маленькой противной кружечки. Впереди должна была быть развилка, и парень очень боялся её пропустить, однако здесь, под землёй, могло быть что-то во много раз хуже неправильно выбранного поворота, который, как помнил Гарри, просто вёл в тупик. Ведь до гриффиндорца здесь уже прошёл Снейп. И, кто знает, вдруг вечно чем-то недовольный профессор оставил в подарок своему нерадивому ученику пару трансфигурированных из близлежащих камней капканов или зверушку из личного арсенала Хагрида, натасканную на голодных, продрогших до смерти гриффиндорцев. Землю под ногами льва слегка тряхнуло, но Гарри не обратил на это никакого внимания, продолжая аккуратно вышагивать вперёд и хмуриться. Однако встряска не прекращалась, а со временем, казалось, становилась лишь сильней, и вот когда Гарри, наконец, вышел из глубоких раздумий и прислушался к окружающему его шуму, землю сотряс наиболее мощный толчок. От неожиданности гриффиндорец даже осел на землю. И, прежде чем успел опомниться и понять, что собственно произошло, где-то в глубине туннеля послышался стук, а затем щелчок, и земля вновь затряслась, только на этот раз это была целая череда непрекращающихся толчков, затем они затихли, и где-то позади себя Гарри услышал, как рушится земля. На макушку гриффиндорца упало несколько небольших камней, но, судя по звукам, то, что стремительно приближалось к Гарри сзади, было вовсе не несколькими безобидными камушками, а целой ордой гигантских булыжников. - Да вы что, шутите, что ли? – ошарашенно прошептал Гарри, пытаясь подняться на ноги, однако из-за землетрясения у парня мало что получалось. – Я же пошутил насчёт ловушек… - не менее печально пискнул гриффиндорец прежде, чем его слух зацепился за отдаляющийся топот – топот едва уловимый во всей этой царствующей какофонии звуков обваливающегося потолка. Чутьё подсказало парню бежать на стремительно удаляющиеся вглубь туннеля шаги, и Гарри побежал вперёд, делая широкие невнимательные движения. Сердце его забилось сильнее, подгоняемое адреналином и приближающимся обвалом, а дыхание сбивалось, от чего в горле неприятно першило. Но останавливаться было нельзя. Ни в коем случае. Гарри ничего перед собой не видел. Пару раз он споткнулся, пару раз стукнулся головой о сужающийся проход, что было удивительно, ведь такого никогда прежде не случалось, а вырасти на полметра за одну ночь было просто невозможно. Что-то было не так, однако эта мысль так и не смогла надолго остаться в сознании замученного льва, исчезнув в охватившей Гарри панике. Ему казалось, что он стоит на беговой дорожке и на самом деле никуда не движется, а земля сзади, наоборот, приближается к нему, набирая всё больше и больше скорости. Будто он вновь стоит в огромном лабиринте, из которого нет выхода для двоих, а рядом с ним - погибший некогда Седрик Диггори, а сзади сужающийся проход, который гонит их прямо в лапы Тёмного Лорда, их – детей, не подготовленных к такому. Липкое, словно грязь, чувство дежавю никак не отпускало юношу, и в один момент он даже решил остановиться. Быть заваленным землёй, по мнению Гарри, было лучшей карой, чем вновь пережить тот день, когда Сами-Знаете-Кто… нет, неправильно… когда Воландеморт воскрес, словно святой, чтобы принести в его жизнь разруху, смерть и горечь войны, которая с каждой секундой была всё ближе и ближе, крича об опасности и обвивая смертоносные петли у шей дорогих Гарри людей. - Нет… - прошептал Избранный, делая шаги более стремительными и быстрыми. Если столько боли ему принесла лишь одна смерть Сириуса, то новые потери он точно не переживёт. Рон, Гермиона, Джинни и многие-многие другие, которые готовы до последнего биться за своё счастье и жизнь… что будет с ними, если Гарри сейчас умрёт? Ведь только он, даже если пророчество - лишь ложь шарлатанки, может спасти их и эту чёртову Британию, которая медлит предпринимать что-либо, боясь, что скажет народ, и не задумываясь о том, что люди умирают от рук Пожирателей Смерти, одному из которых Гарри решил помочь… и что получил взамен? «Таких тварей нужно убивать», - пронеслось в голове гриффиндорца за миг до того, как он наступил на что-то… На что-то, имеющее очень звонкий голос. Неведомое сипло вскрикнуло и зацепилось за край штанов Гарри. Гриффиндорец совершенно не мужественно и не геройски взвизгнул, брезгливо тряся ногой и пытаясь отцепить от себя неведомое. - Фу-фу-фу, отцепись от меня, - испуганно вскрикнул Поттер, протаскивая неведомое по земле на пару метров вперёд. – Да чтоб тебя! – крикнул гриф, с сожалением понимая, что так ему далеко не убежать, а земля сзади всё обваливалась, и Гарри, натянув на лицо маску отвращения, нагнулся вниз, прикасаясь ладонью к тонким холодным пальчикам, намертво вцепившимся в его джинсы, вновь пронзительно завизжав и отдёрнув руку. - Профессор? – выпалил Гарри, но ничего не услышал в ответ и вновь попытался отцепить от себя нечто. - …ите меня - донеслось до Гарри приглушённо. - Чего? – округлив глаза, простонал гриффиндорец. - Поттер, берите меня… - слегка раздражённым тоном прошипел зельевар. - Эээ… - Гарри, как всегда, был очень красноречив и в полной мере смог выразить своё удивление одним лишь кратким звуком. - На руки, идиот!.. – срываясь на вопль, шикнул Снейп тонким детским голоском. Землю вновь тряхнуло, и Гарри, пошатнувшись, исполнил просьбу зельевара, но прежде задал давно интересующий его вопрос… - Где моя палочка, профессор? - сухо спросил гриф. Снейп промолчал, цокнув языком и тяжело вздохнув. - Где моя палочка? – повторил Гарри холодным тоном. - Нас… сейчас… завалит… а вы… - еле-еле проговорил Снейп, закашлявшись. - Где она? – всё не отступал гриффиндорец. - Я… её потерял, - на одном дыхании сознался Северус. – Теперь вы довольны, Поттер? - Акцио, палочка Гарри Поттера, - не веря в слова зельевара, твёрдо проговорил Гарри, но ничего, абсолютно ничего не произошло. – Вы что, её сломали? – ощетинился гриф, прежде чем тайный проход тряхнуло с такой силой, что юноша едва удержался на подогнувшихся ногах. - Поттер, быстрее! – не скрывая страха в своём детском дрожащем голоске, взвизгнул Снейп, протягивая руки вверх и цепляясь ими за гриффиндорца. И Гарри, борясь с желанием оставить зельевара одного, всё же поднял его на руки, продолжая злиться. - И только попробуйте после этого снять с меня баллы за ночные прогулки, профессор… - зло проговорил Гарри и двинулся вперёд. Вдвоём со Снейпом, как бы ни хотел признавать этого сам гриффиндорец, парню было намного комфортней. Худое тело не весило почти ничего, а тёплое, обжигающее шею дыхание успокаивало, напоминая Гарри, что он не один, а для брюнета это было действительно очень важно. Ведь с тех пор, как Гарри учился в Хогвартсе, одиночество стало для него почти невыносимым, оно будто возвращало его в нерадостные времена травли и лишений, но это было терпимо. Однако было и то, что больше всего пугало Избранного. Мысль о том, что предстать перед своим страшнейшим кошмаром ему предстояло именно в одиночестве и никак иначе… Ради этого кошмара он и жил, боясь, что кто-то другой займёт его место. Юноша бежал, чувствуя, как его спину бьют твёрдые камни и как в глаза и рот забивается пыль. Гарри отплевывался от неё, как бы невзначай пытаясь плюнуть Снейпу на макушку, однако у Судьбы вновь были другие планы на этот вечер. Только Гарри успел набрать в рот побольше вязкой слюны и пустить её в расход, как в следующий миг он со всей дури ударился лбом о стену, придавив грудью буквально залившегося воплем Снейпа. - Поттер, что б вы сдохли! – прокряхтел ребёнок, пнув гриффиндорца ногой под рёбра. – Ненавижу вас… Парень замер, смотря перед собой. - Тупик, - дрожащим голосом проговорил Гарри, словно и не услышав причитаний своего балласта и ощупывая одной рукой стену, будто и не веря в её материальность. - Что? – удивлённо переспросил зельевар. - Тупик, профессор… это конец, - поджав губы и прикрыв защипавшие от слёз глаза, мрачно констатировал гриффиндорец.