***
Малфой вошёл в гостиную Слизерина и плюхнулся на диван. Он чувствовал себя паршиво, как будто ему сломали руку или ногу, или и то, и другое. Парень пока ещё не разобрался. Хотелось вернуться, обнять любимого, прижать к себе, поцеловать, сказать, что всё это глупости: и разговоры, и Турнир, и весь мир... Но он боялся. Боялся, что юноша мягко улыбнётся и попросит оставить его одного. Это бы убило его окончательно. — А я думала, что ты сегодня уже не вернёшься, — раздался рядом немного удивлённый голос Анны. Аддинктон цвела и пахла в последние месяцы. Отношения с Гейлом явно шли ей на пользу. Парень оберегал свою девушку, поддерживал и баловал, при этом оставаясь самим собой: сильным, умным, гордым юношей, на которого заглядывались многие девушки, да и не только. Анна, впрочем, внимания на конкуренцию не обращала, окружая любимого заботой, теплом и лаской. Драко радовался, наблюдая за счастливой подругой и в то же время сожалея, что его личная жизнь разваливается на глазах. — Он меня ненавидит, — выдохнул Малфой, упираясь локтями в колени и пряча лицо в ладонях. Девушка шокировано на него уставилась. Конечно, она видела, что в последнее время её друг был сам не свой: поникший, ещё более бледный, чем обычно, нервный, дёрганый. Таким он был до начала отношений с Гарри, и это пугало Аддинктон, но она не спрашивала. Зря, видимо, ведь теперь Поттер и Малфой поссорились. Не окончательно, конечно, но это прибивало блондина к земле. — С чего ты взял? — спросила Анна. Драко перевёл на неё безразличный взгляд и стал пересказывать свой разговор с Поттером. Он понимал, что во многом вспылил, что нужно было просто спокойно поговорить с Гарри, расспросить его обо всём, но юноша до такой степени нервничал и переживал, что не смог собраться в нужный момент и, фактически без причин, набросился на гриффиндорца с разными обвинениями. Ведь у парня наверняка был план, не могло не быть. Всё оказалось так глупо и бессмысленно, что почти противно. — После такого он меня наверняка ненавидит, — сказал Малфой, снова утыкаясь лицом в ладони. Он сам себя сейчас ненавидел, что уж говорить о Гарри. Анна же, наоборот, улыбнулась. Она и раньше видела, как сильно Драко любит своего парня, как держится за их отношения, а теперь убедилась в этом окончательно. При одном воспоминании о Поттере его глаза загорались, будто в них вспыхивали звёзды, и он сам как будто начинал сиять изнутри. — Он любит тебя, а ты любишь его, — мягко сказала девушка. — В отношениях не всегда всё гладко. Бывают ссоры, недопонимания, разочарования и даже страх, но вы двое... Вы подходите друг другу. Малфой поднял на неё оживший взгляд и улыбнулся. Девушка была права, как всегда права. Драко действительно любил его и не хотел отпускать такого нежного и сильного, с магическими глазами и чарующей улыбкой. Желание оказаться рядом стало ещё сильнее, но слизеринец понимал: на сегодня стрессов с них обоих хватит, лучше поговорить с ним завтра перед испытанием. — Ты права, Анна, права, — уже с улыбкой сказал парень. — Я его люблю. Надеюсь, он меня тоже ещё любит. — Одна ссора не заставит его от тебя отказаться. Он такой же упёртый, как и ты, — сверкнула глазами девушка и обняла друга, перебирая светлые волосы. — Знаете, когда я просыпаюсь в половине третьего ночи и застаю свою девушку не в постели, а в гостиной с другим парнем, то начинаю ревновать, — раздался от лестницы голос Гейла. Конечно, он совсем не ревновал, потому что прекрасно знал об отношениях Драко и Гарри и понимал, что Малфой не бросит гриффиндорца. Никто бы не бросил. Слишком уж лакомым кусочком был Поттер: богатый, успешный, популярный, перспективный, да ещё и с прекрасным характером. Савинг и сам раньше заглядывался на зеленоглазого брюнета, но ни Анне, ни их старосте знать об этом не нужно. — Я бы тоже ревновал, — согласился Драко, наблюдая, как Анна подошла к своему парню и поцеловала его. Он бы хотел поцеловать сейчас своего Гарри, прижать его к себе, зарыться носом в лохматые чёрные волосы и вдохнуть любимый запах. Глядя на счастливую целующуюся пару, он ещё больше заскучал за своим парнем и решил, что, похоже, пора идти спать. Поднявшись, он вслед за ребятами потопал наверх. — Спокойной ночи, — улыбнулась Анна. — Спокойной ночи, — ответил ей Малфой, радуясь, что тут у всех свои комнаты. Гейл только кивнул Драко, и слизеринцы разошлись спать. Засыпая, Малфой ещё не знал, что проснётся в неожиданном месте, переживая за жизнь Гарри даже больше, чем прежде.***
Погода в день проведения второго этапа Турнира выдалась отвратительной: сильный порывистый, почти ураганный ветер, тяжёлое мрачное серо-чёрное небо, то и дело срывался мелкий, моросящий ледяной дождь, температура воздуха была не больше пяти градусов тепла. Каждый участник состязания даже боялся представить, какая же температура воды, но ясно осознавал — ниже нуля. Стартовать они должны были со специальной трибуны в центре озера, куда их, судей, директоров и немногих болельщиков, ибо мест на трибунах не так уж и много, доставляли специальные лодки. Настроение у всех троих Чемпионов было, мягко говоря, не радужное, скорее, мрачное и унылое. Их не покидало какое-то странное предчувствие надвигающейся беды. В каждом из этой троицы бушевала магия, давая понять, что спокойно и гладко сегодняшний день не пройдёт, но только один не обращал на это внимания. Гарри всё пытался отыскать глазами Драко, которого нигде не было видно. В голове всё перемешалось: обида, злость, волнение, сожаление, раскаяние. Поттер не мог ни на чём сконцентрироваться, ни на одной мысли, что расползались по самым тёмным уголкам сознания, как тараканы от включённой лампочки. Неужели Малфой вчера так обиделся, что сегодня решил вообще не появляться? Жаль... Юноша даже не знал, что делать, никак не мог собраться и сосредоточиться, пока сзади его не окликнул холодный, как лёд, голос. — Гарри, — этот голос юноша узнавал за версту. Парень обернулся и столкнулся взглядом со своей бабушкой, отмечая, как на неё таращатся многие школьники. В своей тёмно-синей мантии с мехом песца на воротнике и рукавах, поднятыми в высокую причёску волосами, холодным взглядом голубых глаз, затянутыми в чёрные перчатки руками, сжимающими трость с набалдашником в виде ворона, она была больше похожа на Снежную Королеву из маггловских сказок. Красивая, величественная, холодная. Гарри поверить не мог, что это действительно она. Раньше Мария и Александр ни вместе, ни по отдельности не посещали его соревнования и конкурсы. Максимум — могли прислать письмо, но приехать — такое впервые. — Бабушка, — с улыбкой сказал парень и бросился к женщине, обнимая её. Мария улыбнулась, прижимая его к себе. Она чувствовала его волнение, как бурлит внутри него магия, мечась в сильном теле, и догадывалась, с чем это беспокойство связано. Нигде не было видно Драко Малфоя, но именно поэтому она сейчас здесь. — Успокой свой разум, Гарри. Тебе предстоит спуститься в царство русалок, а они — мастера проникать в сознание и влиять на него. Помимо этого, тебе необходимо спасти того, кто дорог тебе, — наставительно сказала Мария. Юноша поднял на неё недоумевающий взгляд. О способностях русалок внушать иллюзии, влиять на сознание и подавлять психологическое сопротивление он знал, но спасти... Кого он должен спасти?.. Мысли в голове заметались с невероятной скоростью, не концентрируясь на чём-то конкретном, пока не ударило осознание: Драко. Вот, почему его нет. Он в городе русалок. Тело всё напряглось, магия взметнулась и осела в нём, сознание прояснилось. — Спасибо, — уже совершенно спокойно сказал Гарри, отходя на пару шагов. В один момент с ним произошла разительная перемена. Ещё секунду назад был растерянный, обиженный, уставший и даже напуганный львёнок, а сейчас — собранный, готовый на всё, гордый лев. Достойный наследник. Теперь женщина была спокойна. У её внука всё получится. Сегодня, завтра, всегда. — Будь осторожен, — попросила Мария. — Я буду ждать тебя на финише. Вас обоих буду ждать, — с мягкой, гордой улыбкой сказала женщина, отпуская юношу, который, ослепительно улыбнувшись, отправился в свою лодку. Его уже ждали Анабель и Роман. Оба были мрачнее тучи. Француженка покусывала губу и хмурила тонкие брови, а болгарин нервно стучал пальцами по борту лодки. Гарри не знал, в курсе ли они задания или нет, но оба его друга нервничали и мандражировали. Лодка отчалила, как обычно, без чьей-либо помощи. — Под тем, что нам дорого, они имели в виду людей, — тихо начал Гарри. — Родственники, друзья, любимые, — так же тихо закончил юноша и отвернулся, глядя на воду. Анабель и Роман переглянулись и шокировано уставились себе под ноги. К девушке должна была приехать сестра. Виктория хотела посмотреть на соревнования такого уровня, да и британцем она восхищалась, особенно после того, как познакомилась с ним. Вот только девочка так и не появилась. Де Блуа решила, что сестрёнка просто не смогла вырваться из школьных будней, хотя мадам Алекс и дала добро на её приезд. Теперь девушка понимала, что её маленькая сестрёнка где-то там, в холодной глубине озера. Это злило и заряжало особенным стимулом справиться с заданием побыстрее. Роман же волновался о своём лучшем друге. Виктор Брискок был учеником шестого курса, и у них довольно давно сложились тёплые дружеские отношения. Однажды юноша здорово помог Давидову, да и сейчас, во время Турнира, он был рядом и порой наведывался в Башню Чемпионов, чтобы помочь в меру своих возможностей. Роман уже давно хотел познакомить Гарри и Анабель с Виктором, но как-то всё не получалось. Теперь, похоже, получится, вот только обстоятельства не их лучших. Болгарин напрягся и скрипнул зубами. За своего лучшего друга он будет бороться до конца. Больше в лодке чемпионов не было произнесено ни слова. Каждый из них ушёл глубоко в свои мысли, обдумывая дальнейшие действия и тактику. Из, своего рода, ступора они вышли только тогда, когда причалили к стартовой площадке, где их уже ждали три директора, судьи и Дерек Уоллис. — Профессор МакГонагалл сказала, что ты довольно быстро восстановился после предыдущего этапа Турнира, но постарайся в этот раз обойтись без травм, — с отеческой улыбкой сказал Дамблдор, пока Гарри, как и другие чемпионы, раздевался. Снимая спортивный костюм, он каждой клеточкой своего тела ощущал злые порывы ветра, ёжась и покрываясь мурашками. Заклинание он должен был наложить, только погрузившись в воду, поэтому сейчас вынужден был стоически терпеть холод. Внимательно осмотрев трибуну, он увидел Рона и Гермиону, в глазах которых стоял страх и волнение. Улыбнувшись друзьям, он почувствовал в себе новые силы. — В этот раз я ответственен не только за себя, но и за дорогого мне человека. Я буду осторожен, — заверил директора Поттер. — Господа чемпионы, прошу на старт! — объявил Уоллис. — Удачи, Гарри, — шепнул директор и похлопал своего ученика по спине. Юноша кивнул ему и подошёл к Роману и Анабель. Вместе они сделали шаг к краю платформы. Они уже, кажется, ничего не слышали, потому что от ветра и клацанья зубов заложило уши, всё тело было напряжено до такой степени, что, казалось, мышцы вот-вот сломают кости, но сознание их было ясным, с одной мыслью: спасти самого дорогого человека. Трибуны затаили дыхание и этот напряжённый вакуум в воздухе разрезал только голос Дерека Уоллиса, который говорил что-то о сути задания, о правилах его выполнения и прочем. Его не слышал ни один из чемпионов. Они уже знали — там, в непроглядной тьме Чёрного Озера, дорогие им люди, которые сыграли в их жизнях во многом решающие роли. Теперь их благополучие зависит от скорости принятых решений ими, тремя участниками, непонятно кому нужного, Турнира. В конце концов, эта троица подписала приговор себе, бросив в кубок своё имя, решившись рискнуть своей жизнью, но никто не предупреждал, что придётся рисковать чужими. Это было подло. Это было непростительно. Их мысли прервал выстрел пушки, уже привычно означающий начало испытания. Они одновременно сделали один шаг, погружаясь во тьму глубин не исследованного прежде кусочка магического мира. Чары вспыхнули почти в ту же секунду, но каждый из них всё равно успел почувствовать, как ледяная вода врезалась в кожу, тысячей иголок проникая под ногти, расширяя зрачки, заставляя кровь быстрее бежать по невидимым обычно каналам. Гарри с трудом приходил в себя от этой волны боли. Вокруг был только мрак и непонятные потрескивающие звуки, что-то шевелилось, касаясь защитного купола магии, заставляя его вспыхивать голубоватыми разводами, как круги на воде. В какой-то момент парень поймал себя на мысли, что его охватил какой-то ужасный, сковывающий страх, из-за которого он не мог пошевелиться, не мог даже вдохнуть тёплый, согретый магией воздух. Теперь и только теперь, застряв в небольшом пространстве купола и задыхаясь от холодящего ужаса, Поттер понимал, что имел в виду Дамблдор, говоря о том, что этот Турнир ломает, уничтожает и попросту разлагает саму суть человека, и как важно сохранить себя в этом хаосе из мыслей, чувств и ощущений. В тот же миг перед глазами вспыхнули образы родителей, их улыбки и сияние глаз. Он не имел права погибнуть здесь, оставив их одних, причинив боль и заставив плакать. Он не мог себе этого позволить. С трудом взяв себя в руки, Гарри немного усилил давление своей магии на купол, чтобы заставить его светиться. Теперь он мог осмотреться. Ни Анабель, ни Романа рядом не оказалось, зато всюду были огромные, больше похожие на деревья, водоросли, они колыхались под невидимым течением, казались живыми, опасными. В этом месте даже вода казалась опасной. Посмотрев на наручные часы, надетые лишь для того, чтобы следить за временем, он понял, что прошло уже семь минут. Больше медлить нельзя. Гарри вздохнул и начал медленно продвигаться вперёд. Знать бы только, куда это — вперёд, но сейчас думать об этом некогда. Юноша смотрит, как под давлением его магии движется песок на дне, распугивая уродливых, издающих не то визжание, не то писк, змей, мелких каракатиц, ужасных сороконожек и других обитателей тёмных глубин. Есть тут и куда более опасные существа, чьи золотые глаза видно во тьме озера, а вот вокруг рассмотреть что-то, кроме водорослей, было невозможно. Потрескивание усиливалось и гул в ушах, прежде почти незаметный, нарастал, забивая большинство других звуков. Кажется, этот своеобразный лес никогда не закончится и внутри постепенно поднималась паника: вдруг, он никогда не доберётся до города русалок? Под водой не было никаких ориентиров, и даже глядя вверх, можно было увидеть только тьму и вершины водорослей, но останавливаться было нельзя. Времени не так уж и много, поэтому любая заминка невозможна. Неожиданно где-то сбоку послышался тонкий, явно женский вскрик. Поттер замер, ожидая, что он повторится или хотя бы вспыхнет магия, но нет. Снова только треск и тьма. Решив, что ему показалось, юноша отправился дальше, а в это время всего в нескольких метрах с опасностью столкнулась Анабель.***
Девушка, погрузившись в воду, довольно быстро поняла, что, уменьшив мощь согревающих чар, она значительно урезала себе время на выполнение задания. Они, конечно, оберегали её от холода, но, несмотря на это, де Блуа отчётливо ощущала всю жестокость мрачных вод. Пытаясь прийти в себя и определить направление движения, Анабель размышляла о том, что климат Британии гораздо суровее, чем во Франции, где наверняка сейчас тепло и светит солнце. Какие, всё-таки, глупости лезут в голову, когда в крови шумит адреналин, а сердце отстукивает невнятный ритм волнения. Взяв себя в руки, девушка достала палочку и, применив Люмос, взглянула на свои наручные часы. Десять минут первого. По подсчётам француженки, у неё было ещё полчаса, чтобы справиться с заданием, потому что потом у неё начнутся судороги, и она станет быстро замерзать. Кивнув самой себе, Анабель медленно двинулась вперёд, освещая себе путь с помощью палочки, раздвигая огромные водоросли руками и прислушиваясь к странному потрескиванию вокруг. Куда двигаться, она даже не представляла, поэтому просто плыла, надеясь увидеть хоть какой-то ориентир, не обращая внимания на леденящий ужас от давления воды, мрака и непонятного треска. Всё это пугало до дрожи, но она должна была двигаться дальше. Когда впереди мелькнула маленькая фигура и стремительно двинулась чуть вправо, девушка на мгновение замерла, а после бросилась за, по её мнению, русалкой, надеясь, что та приведёт её прямо к городу. Однако фигура слишком быстро скрылась в зарослях водорослей, разбив все надежды француженки. Де Блуа замерла на месте и осмотрелась: чуть впереди, ещё немного правее и ниже она отчётливо видела голубоватое свечение, пробивающееся сквозь мрак. Оно относительно медленно двигалось, и Анабель решила последовать за ним, но в этот миг что-то скользкое обвилось вокруг её лодыжки и резко дёрнуло вниз, на самое дно. От неожиданности девушка вскрикнула и выронила палочку. Паника охватила всё её сознание, заставив тело одеревенеть, а голос исчезнуть, но паника сменилась ужасом, когда она увидела то, с чем ей пришлось столкнуться. В холодном, голубовато-белом свете Люмоса предстали мертвенно-бледные лица с пустыми глазницами, тонкими губами, невнятными очертаниями носа и совершенно размытыми чертами. Сразу за лицами, а их было два, чемпионка Шармбаттона смогла рассмотреть тонкие шеи, острые плечи и длинные руки. Казалось, что дальше их тела разложились, потому что их не было видно. Анабель не могла шевельнуть и пальцем, ощущая холодную слизь мертвецов. Для волшебницы, как ни странно в этой ситуации, было очевидно, что перед ней — погибшие некогда в этом озере маги, чья остаточная энергия смешалась с магией вод и превратила их в живые трупы, охраняющие эти места, пока тела не разрушатся под давлением времени окончательно. Очнулась от оцепенения де Блуа только в тот момент, когда почувствовала, что песок дна медленно поглощает её ноги, утягивая куда-то и превращая в такого же мёртвого стража озёрных вод. Девушка встрепенулась. Страх отошёл на второй план, уступая место панике и дикому, первобытному желанию жить. Она дёрнулась всем телом, стараясь сбросить с себя мерзкие оковы скользких пальцев и выбраться из песчаного дна. Бесполезно. Руки стражей, как окрестила врагов про себя француженка, держали крепко, а песок утягивал всё глубже. Анабель не владела беспалочковой магией, что значительно упростило бы ей задачу по собственному спасению, но у неё были силы и хорошая физическая подготовка. Этого оказалось достаточно, чтобы вытащить одну ногу и найти ею крепкую опору дна. Ей нужно было вырваться, дотянуться до палочки и спастись. Её ждала сестра: юная, прекрасная Виктория с очаровательной улыбкой и ещё детскими мечтами. Всплывший перед глазами образ сестры придал девушке новых сил и, подобравшись подобно хищнице на охоте, она сделала один мощный рывок, опираясь одной ногой об устойчивое дно, а руками — о плечи мертвецов. Хватка стражей ослабла, что дало ей возможность добраться до палочки и, коротко шепнув заклинание, избавиться от нападавших. Анабель отплыла подальше от того места и замерла, переводя дух. Такого ужаса ей прежде не приходилось испытывать. Сердце стучало, как сумасшедшее, отдавалось набатом в ушах, а руки тряслись от стресса и бушующего в крови адреналина. Взглянув на часы, она поняла, что на борьбу у неё ушло не только много сил, но и пятнадцать минут времени. Нужно было спешить, к тому же, она видела выход из лабиринта водорослей и знакомое уже голубоватое свечение. Собрав остаток сил, девушка двинулась дальше, мысленно успокаивая себя и стараясь унять панику.***
Гарри медленно, но уверенно двигался вперёд, ясно видя выход из леса водорослей. Внутри уже давно улеглась паника, оставив только уверенность и спокойствие. Прямо перед ним заросли становились реже, а тьма расступалась, уступая место свету. Это уже был город русалок, там впереди. Юноша бросил быстрый взгляд на часы и вздохнул — двенадцать тридцать пять, самое время ускориться. Он ещё немного увеличил давление собственной магии, заставив купол двигаться быстрее. Сердце билось в унисон с увеличением скорости движения. Через ещё минуты три Поттер, наконец, покинул лес водорослей и застыл, рассматривая то, что перед ним предстало. Это было нечто невероятное, прекрасное и пугающее. Длинная аллея, открывающаяся коралловой аркой, была по бокам уставлена сталактитами и статуями: Посейдон со своим знаменитым трезубцем; женщина, держащая на руках младенца; молящийся мужчина; несколько русалок, не настоящих, а маггловских — тех самых, что похожи на прекрасных девушек, только с хвостами и жабрами; ещё несколько статуй коней и дельфинов. А впереди — огромный замок или крепость из сотен затонувших кораблей, иллюминаторы которых сияют светом, будто там включены электрические лампы. Есть несколько довольно больших кораблей по бокам от крепости. Зрелище воистину впечатляющее. Сглотнув и пожалев, что под рукой нет камеры, Гарри двинулся вперёд, внимательно рассматривая скульптуры и корабли, которые стояли за ними. Это, в основном, были старые, деревянные флагманы или одиночки, сохранённые тут с помощью магии. На некоторых кораблях ещё видны были флаги (испанские, британские, французские и пиратские) и паруса (белые и чёрные). Обладая хорошей фантазией, не трудно было представить тех моряков, что погибли здесь, попав в магическое место. Их было так много, что сердце замирало, глядя на эти обломки. Кое-где можно было рассмотреть названия: «Королева Мари», «Мария-Антуанетта», «Герцогиня», «Месть Виктории», «Альбинос», «Голландия», «Генрих VIII» и т.д. Чем дальше он углублялся в город русалок, тем больше этих самых русалок встречал. Они были маленькими, вовсе не с рыбьими, а с осьминожьими хвостами, сероватого оттенка кожей, плоскими невыразительными лицами, длинными тонкими руками, жабрами и трезубцами. Они не вызывали симпатии, зато пугали, даже отвращали. Волосы этих существ были редкими, длинными и тонкими, у всех, как у одной, чёрные или серые. Пока, видимо, из-за договора с директором, русалки не обращали на посторонних внимания, но как только час истечёт, те мгновенно набросятся на незваных гостей. Впереди, прямо перед входом в замок из затонувших кораблей, на трёх столбах были привязаны три человека. Первый — довольно высокий, широкоплечий парень с немного грубыми чертами лица, коротко стрижеными волосами, тонкими губами и массивной фигурой. Следующая — Виктория, а сразу за ней — Драко. Гарри осмотрел первых двух похищенных, чтобы убедиться, что у них нет никаких повреждений. Оба иностранца были в целости и сохранности, укутанные согревающими чарами и погружённые в глубокий сон. Собравшись с духом, в первую очередь, из-за их ссоры, Поттер подплыл к Малфою, который был в обычных брюках и рубашке, серебристые волосы колыхались на невидимом течении. Внимательно осмотрев своего парня, юноша убедился, что и на нём нет никаких повреждений. Выдохнув с облегчением, гриффиндорец осмотрелся, надеясь заметить Романа и Анабель. В самом начале аллеи он сумел рассмотреть тонкую фигуру девушки, которая быстро приближалась — это был просто отличный знак. Но где же Роман?***
Роман старался глубоко дышать и хоть немного сосредоточиться. При погружении он неудачно перевернулся и обо что-то стукнулся головой, так, что даже отключился на несколько минут. Придя в себя, юноша понял, что лежит на песчаном дне в полной темноте, окружённый только гудением в голове и потрескиванием в воде. Вокруг была сплошная тьма и какое-то шевеление. Было непонятно, живые ли это существа или какие-то растения, но это нечто то и дело задевало кожу, раздражая её неприятной прохладой и слизью. Поднявшись, он вынул палочку и зажёг Люмос, стараясь определить направление движения. На наручных часах было пятнадцать минут первого, а значит, времени на внутренние ощущения не было, стоило торопиться. Всплыв немного выше, Давидов внимательно осмотрелся, но никаких ориентиров не было. Только огромные водоросли и тьма. Вздохнув, Роман просто двинулся вперёд, надеясь, что при погружении не развернулся в обратную сторону и не выйдет, в итоге, на берег. Это было бы очень неприятно. Голова болела и гудела, давление огромной толщи воды не способствовало хоть какому-то успокоению, а паника и страх понемногу нарастали. В общем и целом, положение у него было не завидное. Единственное, что не позволяло опустить руки, — мысль о Викторе, с которым может произойти что угодно, если он не успеет вовремя. Гарри и Анабель видно не было. То ли двое его друзей вырвались вперёд, то ли просто приземлились где-то в другом месте. Из-за течения, которое было довольно сильным в этом озере, их могло разбросать в разные стороны. Неожиданно впереди мелькнул свет Люмоса, а после стал стремительно отдаляться, на часах двенадцать двадцать пять. Надеясь, что это Гарри или Анабель, Роман быстро бросился догонять свой спасительный маяк. Из-за водорослей и постоянного мельтешения света это было нелегко. Один из его друзей постоянно исчезал из виду, и Давидов терял драгоценное время, стараясь хоть немного сориентироваться в жестоких озёрных водах. В целом, ему здорово везло. Он до сих пор не наткнулся ни на одно враждебное существо, но стойкое ощущение опасности не покидало его, что ясно говорило — расслабляться рано. Спасительный огонёк снова мелькнул далеко впереди, и Роман бросился вперёд, отплывая немного правее. Теперь он приблизительно представлял, куда ему двигаться, но времени катастрофически не хватало. До города русалок плыть ещё около получаса, а ровно в час дня действие зелья закончится и беспокоиться придётся не только за судьбу Виктора, но и за свою собственную. Сосредоточившись на этой мысли, Давидов заставил своё тело двигаться быстрее, прилагая все силы. Руки уже начинали болеть, но на отдых времени не было. Вперёд, только вперёд. Наконец, впереди показался город русалок. Анабель как раз приближалась к арке, а Гарри был уже возле их «приза». Осталось совсем чуть-чуть. Поттер заметил Давидова и довольно выдохнул. Его друзья целы. Отрезав верёвку, удерживающую Драко возле столба, юноша подхватил его под руки и двинулся на поверхность. Спустя пару мгновений оба парня, наконец, вдохнули чистый, пропитанный озоном воздух. По воде лупил сильный дождь, гремел гром и то и дело мелькали молнии. — Какого чёрта? — спросил Малфой, обнаруживший себя в воде. Он точно помнил, что заснул в своей постели и планировал поговорить с Гарри перед состязанием, но сейчас юноша оказался посреди бушующего озера, а его парень был совсем рядом и смотрел с мягкой, такой привычной улыбкой. В голове Драко всё смешалось, к тому же, становилось всё холоднее, зубы стучали, тело сотрясала мелкая дрожь, а по волосам и лицу проходился ледяной ветер. — Потом объясню, — коротко бросил Гарри, отплывая от того места, где спустя всего пару мгновений появилась Анабель со своей сестрой. Старшая из сестёр выглядела совершенно замёрзшей: губы посинели, тело трясло и глаза норовили закрыться. Она явно провела в озере слишком много времени. Из мыслей четверых людей в воде выдернул бой часов. Время вышло. Гарри внимательно осмотрел воду, понимая, что Роман был всё-таки слишком далеко. — Драко, помоги девушкам добраться до платформы. Им нужен тёплый плед и согревающие чары, — сказал Поттер, всё ещё скользя взглядом по водам озера. Малфой нахмурился и осмотрелся: одному ему будет сложно доставить обеих девушек на берег, но Виктория была относительно в порядке. Промокла, замёрзла, но совсем не так, как её сестра. Анабель с трудом держалась на плаву, сохраняя трезвое сознание. — А ты куда?! — перекрикивая ветер, спросил Драко, аккуратно подхватывая чемпионку Шармбаттона под руки. Гарри бросил взгляд на парня, чтобы запомнить. Он отдавал себе отчёт, что, погрузившись сейчас в воду, может уже никогда больше не вынырнуть, но оставить Романа там одного он не мог. — Я люблю тебя, — вместо ответа сказал Поттер и, применив заклинание головного пузыря, нырнул в волну. Драко сглотнул и отправился к суше. Он знал, что значат эти слова, произнесённые, как извинение на случай, если Гарри не вынырнет. Парень умолял себя не думать об этом, но мысли были рядом с любимым, который в очередной раз рискует своей жизнью. Анабель, кажется, потеряла сознание, а Виктория держалась рядом с Малфоем и всё время оборачивалась на то место, где нырнул в воду Поттер. Волновалась за него. Слизеринец её понимал, потому что сам с трудом сдерживал слёзы, злясь на себя, за излишнюю вспыльчивость, за то, что так и не успел извиниться, но надежда теплилась в сердце, говоря, что гриффиндорец сказал то, что сказал лишь на всякий случай, а вовсе не прощаясь навсегда. На платформе их ждали директора и болельщики, которые помогли вытащить Анабель, которую сразу отправили к медикам. Тут же, на платформе, на Драко и Викторию набросили несколько полотенец и пледов, сунув в руки чашки с горячим чаем и перечным зельем. Однако, все взгляды были прикованы к воде. Малфой же смотрел только в свою чашку. Он содрогался от каждого удара молнии, которая попадала в воду, и раската грома, похожего на залп тяжёлого орудия. — Не своди глаз с горизонта, — раздался над ухом строгий холодный голос. Драко вскинул голову и увидел гордо стоящую рядом Марию. Она внимательно смотрела на воду, двумя руками опираясь на трость перед собой. Её чёткий профиль не выражал ни одной эмоции, но крепко стиснутые кулаки на удлинённом набалдашнике выдавали волнение женщины. Малфой кивнул и перевёл взгляд на озеро. Гарри справится, наверняка справится.***
Поттер стремительно погружался под воду, ощущая всю её холодность и жестокость. Вот уже он видел всё ещё привязанного к столбу болгарина, а чуть дальше на дорожке лежал Роман, пытающийся добраться до своей палочки, которая, видимо, выпала из рук в тот момент, когда кислород в лёгких почти кончился. К парню уже направлялись русалки, но Гарри был быстрее. Он выкрикнул заклинание, которое прежде применял к себе, и Давидова мгновенно окутало тёплое дыхание, оберегая от русалок. Болгарин, уже попрощавшийся с жизнью, внезапно оказался окутан тёплым воздухом и чистым кислородом. Лёгкие, наконец, наполнились и он смог дышать. Ничего не понимающий парень заозирался, пытаясь вычислить своего спасителя, когда заметил прямо над столбами Гарри. Поттер стоял с направленной на Виктора палочкой. Один взмах — и тело друга так же окутал купол. Было очевидно, что он не понимает, что происходит. Британец снова взмахнул палочкой и оба воздушных пузыря двинулись вверх, а вот сам юноша оказался в опасности. Русалки, растерявшиеся от неожиданного препятствия, вышли из ступора и мгновенно бросились к незваному гостю. Гарри же совершал последние манипуляции, которые обеспечат Роману безопасность на поверхности: следом за болгарином летит его палочка, а под куполами поднимается один из кораблей, который доставит двух парней к платформе, а там уж Дамблдор разберётся. Больше юноша ничего сделать не успевает, на него набрасывается стая обезумевших от ярости русалок. Палочка летит куда-то в сторону, а Поттер радуется, что успел сказать Драко, что любит его. Все на трибунах и берегу внимательно следят за бушующим озером. Погода явно не на стороне чемпионов. Ветер всё усиливается, молнии то и дело попадают в воду, которая вздымается огромными волнами. Неожиданно на поверхности воды появляется огромный корабль на чёрных парусах с пиратским флагом. Он старый, явно много пролежавший на дне, а на борту — двое юношей. Малфой присмотрелся и увидел лишь растерянного Романа и его друга, надежда гасла с каждой секундой. Корабль двинулся прямо к платформе, где его встретили директора. Юношей сняли с борта, а после их транспортное средство отправилось обратно под воду. Дамблдор смотрел на погружающийся корабль и надеялся, что его ученик тоже вот-вот поднимется над водой. Гарри всё старался отыскать свою палочку глазами, отбиваясь простенькими заклинаниями от русалок, которые то и дело оставляли на его теле кучу порезов. План был готов и продуман, но без палочки ничего не получится, поэтому он всеми силами пытался её найти. В конце концов, он не собирался умирать тут, только не тут, чёрт подери. Но кровь всё больше покидала тело, которое замерзало. Судя по часам, он провёл в ледяной воде уже двадцать минут без согревающих чар, а это не очень хорошо. Надо торопиться. Наконец-то, взгляд наткнулся на палочку, которая лежала всего в нескольких метрах от него. Юноша собрал оставшиеся силы и кинулся туда, стараясь избегать ударов русалок. Быстрый рывок — и пальцы сомкнулись на гладком дереве, а мощное заклинание раскидало русалок в разные стороны. Ещё одно заклинание взметнулось вверх, а следом за ним — и сам Гарри. Там его будет ждать друг. Все уже почти потеряли надежду. Полчаса в ледяной воде могут оказаться смертельными. В момент, когда Дамблдор уже собирался отправить спасательную операцию, потому что прошло достаточно времени (правила Турнира не позволяли отправлять спасателей без просьбы участника менее, чем через полчаса после окончания отведённого времени), как по водной глади пронеслась голубая рябь, а после превратилась в большую змею, взметнулась в воздух и рассыпалась. Драко вскочил со своего места, подбегая к воде. Это был сигнал от Гарри, без сомнений. Через мгновение в воздухе раздался знакомый птичий крик, а прямо над озером пролетел красно-оранжевый феникс, зависая над одной точкой, той самой, где всего минуту назад вынырнула змея. Все вглядывались в волны. Вот оно. Над поверхностью воды появилась голова Гарри, а вскоре и всё его тело, украшенное большим количеством ранений. Феникс выдернул парня из воды и понёс к платформе, а за спиной птицы то и дело мелькали молнии, врезаясь в воду. Поттера осторожно опустили на деревянную поверхность, и он тут же оказался в крепких объятьях своего парня. Драко сжимал его в руках, укутывая в тёплый плед, и часто, прерывисто дышал. Он уже успел с ним попрощаться, и теперь сердце билось, как бешеное, готовясь вот-вот вырваться из груди. Гарри обнял его в ответ, вдыхая запах тины в серебряных волосах. Нечего и не за чем было говорить, потому что и так было ясно, что все обиды и разногласия забыты. — Не смей меня больше так пугать, — выдохнул Малфой, ещё крепче прижимая к себе парня. Поттер улыбнулся и провёл носом по его шее, после посмотрел на бледного Дамблдора и кивнул ему, утверждая, что цел, дальше взгляд наткнулся на бабушку. Мария смотрела спокойно и гордо, но было ясно — с облегчением. Он улыбался им всем, потому что выбраться из рук Драко было невозможно, тот держал его так крепко, что, казалось, вот-вот сломает пару рёбер. — Я люблю тебя, — шепнул Гарри, немного отстраняясь. — Я тебя тоже, — улыбнулся Драко. — Господа судьи, мы ждём ваш вердикт, — как из ниоткуда показался Дерек, утаскивая Гарри к другим чемпионам. Анабель уже была на ногах, хотя и выглядела не самым лучшим образом: кожа бледная, губы посиневшие, на щеке порез, кровоподтёк на лодыжке и синяки на ногах и руках. Девушка, несмотря на тёплый халат и согревающие чары, тряслась и стучала зубами — сказывалось переохлаждение. Виктория была рядом с ней, крепко сжимая тонкую ладонь сестры и бдительно следя за тем, чтобы ни халат, ни плед не упали с худых плеч. Роман стоял рядом и что-то быстро объяснял своему другу. Выглядел Давидов намного лучше, чем де Блуа, и уж точно лучше, чем сам Гарри. Немного бледная кожа, пара царапин на боку, синяк на бедре и шишка на лбу. Это уж точно не самое плохое, что могло с ним произойти. Поттер, остановившийся неподалёку, как-то мимоходом отмечал, что болгарский — весьма интересный язык, и стоит его немного подучить. Из мыслей юношу выдернула резко опустившаяся на плечо тяжесть и когтистая хватка, впившаяся в кожу. Поттер улыбнулся и погладил огненные перья, оборачиваясь к воде. Все реакции в нём были немного замедленными, звуки голосов доносились, будто сквозь толстый слой ваты, глаза закрывались, хотелось спать, а тело понемногу немело. Тяжёлый же выдался денёк. — Феникс Дамблдора? — спросил Драко, которого Уоллис тоже направил к чемпионам. Сказал: иди, мол, не мешайся под ногами. Малфой только фыркнул на это заявление, но, тем не менее, отправился туда, куда его послали. Там стоял Гарри, и это единственное, что заставило его послушаться, а не послать Дерека в ответ куда-нибудь подальше. В город русалок, например. — Нет, это мой, — ответил Поттер, поглаживая птицу по голове. — Директор подарил мне его на Рождество, — феникс довольно курлыкнул и потёрся огненными перьями о щёку своего хозяина. Трудно было сказать, кто обрадовался такому решению Дамблдора больше: птица или Гарри, но сошлись они быстро, практически мгновенно. Феникс был послушным, гордым, воспитанным, умным, активным и любил, когда ему уделяли много внимания. В общем, чем-то он напоминал Поттеру Малфоя, но познакомить двух... близнецов тот пока не решался. Птица была привередливой и немногих к себе подпускала, так что юноша не торопился, считая, что всему своё время. — Вот как, ты мне не говорил об этом, — обиженно заметил Драко. Он с неожиданностью для себя отметил, что у Гарри слишком много секретов от него, каких-то недосказанностей, которые повисают в воздухе после каждого разговора, невнятных тайн или ещё чего-то подобного. Слизеринца это задевало и немного обижало. Он считал себя человеком достойным, и уж точно не выдал бы каких-то лишних подробностей жизни любимого человека. — Да, он привередливый и мало кого к себе подпускает, поэтому я вас и не знакомил. Чтобы избежать разногласий. Он ревнивый, не меньше тебя, — с улыбкой ответил Поттер. Феникс на его плече снова курлыкнул, подтверждая слова хозяина и с недовольством глядя на Малфоя, потому что тот явно был нарушителем спокойствия его хозяина и их небольшого мира, а птица не любила таких нарушителей. Драко вскинул бровь, заметив это недовольство, и хмыкнул. По его собственному мнению, у него прав на сердце и личное время Гарри было гораздо больше, чем у этого пришельца. — Ревнивый, как я, — интересное сравнение, — фыркнул Драко. Гриффиндорец вздохнул и вновь перевёл взгляд на воду. Непогода продолжала бушевать, но уже как-то обуздано и отречённо, будто смирившись и покорившись, в итоге, победителям. Троим победителям. Вот только покорить стихию не дано никому, это Гарри знал всегда... просто знал. В его голове кружились какие-то странные мысли, отвлечённые и ленивые. — Вы с ним вообще очень похожи, — спокойно заметил юноша. Малфой усмехнулся и только сейчас заметил, что его парень весь в крови. Своей или чужой — непонятно, потому что смуглая кожа была словно окутана красным саваном, и это пугало. Поттер стоял совершенно спокойно, немного приподняв голову и глядя не то на небо, не то на воду, трудно было оценить со стороны, ветер трепал уже подсохшие чёрные волосы, а его феникс гордо восседал на плече своего хозяина, впиваясь острыми когтями в плед и, судя по ручейкам крови, кожу. Юноша, казалось, не замечал всего этого, плавая в своих каких-то мыслях. Драко хотел бы узнать, о чём он думает, но спросить об этом не успел, потому что к ним подбежал Роман и его друг. — Гарри, ты спас меня, нас обоих спас! — закричал Давидов, обнимая своего друга так крепко, что феникс вспорхнул с его плеча, а сам Гарри не устоял на ногах, повиснув на болгарине. Роман толком не мог понять, что именно произошло в озере, как там оказался Поттер и как он и Виктор потом оказались на поверхности. Юноша точно помнил, как спешил к привязанному к столбу Виктору, видя, как Анабель отправляется наверх вслед за Гарри. Русалки внимательно следили за каждым его движением, а время стремительно утекало, кислород заканчивался и лёгкие то и дело сводило спазмами. Когда до его друга оставались считанные метры, всё его тело свело судорогой, воздух почти закончился, палочка выпала из рук, а сам парень повалился на самое дно, словно сверху его придавил огромный камень. Сил подняться и дотянуться до палочки не было, голова шла кругом, а русалки уже спешили убить нарушителя их территории. Роман уже простился с жизнью и отчаялся, когда его окутал тёплый воздух, защищая от нападавших и спасая от утопления. Спустя миг он уже направлялся вверх, Виктор плыл в таком же пузыре рядом, а вслед за ними поднимался огромный корабль. Стоило им оказаться над водой, как снизу появился тот самый корабль, подхватив их на свою палубу и несясь на чёрных парусах к площадке с судьями. Гарри в тот момент оставался глубоко под водой. — Глупости, Роман, если бы не зелье твоего брата, я бы не успел, не успел бы никто, — всё так же улыбаясь, ответил Поттер, чувствуя, как трещат не так уж и давно сросшиеся рёбра. Он был рад, что Давидов цел. Это стоило того, чтобы рискнуть. В конце концов, это стоило и его жизни, потому что есть вещи, которые важнее всего: дружба, любовь, семья. Ради этого Гарри готов был отдать всё, даже свою жизнь. Отдал бы за Драко, за Анабель, за Романа, за Рона и Гермиону, за их семьи и за свою семью, потому что любил их. — И всё же, я благодарен тебе, — не отступал от своего болгарин, отпуская друга. — Позволь, я представлю тебе своего лучшего друга — Виктора Брискока, — с улыбкой до ушей парень показал на того самого шатена. Виктор подошёл ближе и склонил перед своим спасителем голову, по-военному ударив каблуками сапог друг о друга. Он не знал этого человека, но был обязан ему жизнью, видел в зелёных глазах силу и переливающуюся магию. Гордость, с которой он держался, поражала болгарина, как и стойкость его духа. Гарри Поттер был великим человеком, который знал о своём величии, но не афишировал его. — Я благодарен Вам, — громогласно, как и подобает военному, произнёс Виктор. Гарри только рассмеялся, кивая своему фениксу, что уже можно усаживаться на любимое место. Он знал, как Игнис любит сидеть на его плече, ощущая себя частью своего хозяина, его глазами и охранником. Всё же, его птица была горделива и ревнива. Просто поразительно, где Дамблдор нашёл такого феникса. — Я всегда рад помочь своим друзьям и их близким, и совсем не так стар, чтобы обращаться ко мне на «Вы». Гарри, просто Гарри, — ответил Поттер, приветливо улыбаясь новому знакомому. Брискок обернулся к Роману, который только пожал плечами и кивнул. Гриффиндорец был таким, что уж тут скажешь. Он не любил официоз, не любил поклонение, не любил восхищение. Ему это было чуждо и неприятно, потому он был так любопытен, как личность, и прекрасен, как человек. — Господа чемпионы, подойдите ко мне, — раздался из ниоткуда голос Уоллиса, и трое героев дня двинулись к нему. Все уже устали от этого испытания, ужасной погоды и затянувшегося совещания судей. Зрители снова, в который раз, затаили дыхание — вот она, развязка. Сейчас станет понятно, кто не просто так рискнул сегодня, кто получит главный приз этого дня. Трое чемпионов стояли с ровными осанками, хотя и пострадали, получили травмы и ранения, но не потеряли своего достоинства. — Первое место получает Гарри Поттер, который на несколько секунд опередил Анабель де Блуа, занявшую второе место. Третьим становится Роман Давидов! — объявил Дамблдор. — А теперь прошу всех в замок. Всех нас ждёт праздник! Зрители взорвались криками и аплодисментами, их герои превзошли любые ожидания. Гарри наблюдал, как судьи садятся в лодку и отчаливают, как зрители постепенно спускаются с трибун и следуют за ними. Время скользило как-то медленно, или ему это только казалось. Настроение у парня скакало, хотелось оказаться подальше от людей и немного отдохнуть, потому что он уже неделю не мог нормально спать, и усталость, накопившаяся в организме, давала о себе знать. — Гарри! Юноша немного вздрогнул и обернулся. Мария стояла прямо перед ним и смотрела с гордостью, с какой королевы смотрят на своих наследников: выросших, возмужавших, достойных. Её внук был достойным, сильным и уверенным. Идеальным наследником рода. И именно ему она передаст важный секрет, который так долго скрывала от своего сына и целого мира. Она скажет ему... скажет. — Бабушка, спасибо, — он натянуто улыбнулся. — Откуда ты узнала о сути задания? — спросил юноша. Поттер не задавался прежде этим вопросом, был занят, но теперь можно было позволить себе подумать о чём-то, кроме испытания, Турнира и состязаний. Глаза слипались, и голова плохо соображала, но он держал себя прямо, держал так, как должен был наследник их рода. Он хорошо знал, чего от него ждали. — Ты же не думал, что моё имя в этом мире уже ничего не значит? — саркастично спросила Мария, гордо вскинув голову. — Сейчас уже не важно, кто о чём знал. Ты выиграл, и я горжусь тобой. Позже, я приеду в замок, потому что я обязана тебе кое-что сообщить. Сообщить то, что я не говорила даже твоему отцу, — загадочно произнесла женщина. Гарри нахмурился и прикусил губу, давая знак Анабель и Роману идти без него. Что-то во всей этой истории не складывалось, что-то коробило его сознание, но что? Юноша никак не мог поймать эту мысль, удержать её и сохранить. Сейчас он мог лишь задавать вопросы и слушать, чтобы потом обдумать и прийти к какому-то решению. — Я не понимаю, — сказал парень, покачав головой. Мария кивнула. Конечно, он не понимал. Как мог понять, если не знал так много? Она бросила короткий взгляд на Драко Малфоя, который стоял рядом с одной из лодок. Этот юноша мог вознести её внука, а мог уничтожить его. Любовь этого человека делала Гарри одновременно сильнее и слабее. Женщина лишь надеялась, что именно этот молодой человек не покинет её мальчика в ближайшее время, потому что под тяжестью Турнира и будущей правды без поддержки парень может сломаться. — Всё потом, внук мой, всё потом. Отдохни и восстановись. Тебе это необходимо, — Мария обняла внука и двинулась ко второй лодке. — Береги его, скоро твоя любовь станет его главным спасительным плотом, — сказала она Малфою и исчезла в тумане. Драко проводил её непонимающим взглядом, а после обернулся к такому же растерянному Гарри. Решив ничего не спрашивать, он просто улыбнулся, указывая на лодку. Поттер вымученно ответил на эту улыбку, и вместе они отправились обратно в замок. Ужин гриффиндорец запомнил плохо, вернее, не запомнил вовсе. Помнил только, что Малфой увёл его оттуда и уложил на кровать, а после Гарри, наконец, уснул глубоким сном в крепких объятиях Драко. Сам же слизеринец долго не мог заснуть, раздумывая над словами леди Марии. Он не понимал их, но точно знал, что не оставит больше своего парня. Никогда не оставит. С этой мыслью он и отправился в царство Морфея, вдыхая пряный запах чёрных волос.