Леший из Гиблого

      В разгар душевных метаний Игната в сауну вошла Анка, принося с собой волну прохладного воздуха. Она удовлетворенно взглянула на блаженствующих гостей, кивнула сама себе, мол «я же говорила», взяла ковшик и плеснула воды на камни. Травяной запах сильнее ударил в ноздри. Тим вдохнул полной грудью, снова кайфуя от аромата. — Я попросила Никиту травяной сбор добавить, нравится? — спросила Анка, закрепляя свою простыню у подмышки. Она немного подвинула колени Тимура и забралась на верхнюю полку позади него. — Очень, — отозвался Тим. — А что там? — Разное, — не стала распространяться Аня. — Но всё полезное. Девушка с интересом посмотрела на Игната и его татуировки на руках, груди и животе. — Ты прям как полотно художника, — не удержалась она. — Долго тебя разукрашивали, наверное? Игнат только хмыкнул, не утруждая себя ответом. Вопрос в любом случае был риторическим. Анка не обиделась на отсутствие реакции, но её деятельная натура не желала униматься. Девушка протянула руку и дотронулась до волос Тимура. Тот вздрогнул от неожиданности и обернулся. Аня и не подумала убрать ладонь. — Зачем вам уезжать, Тимурчик? — поинтересовалась она, начиная массировать его шею и перебираясь цепкими пальцами на плечо. — Оставайтесь, совсем ведь мало побыли. Растерянный Тимур перевел взгляд на Игната. Тот смотрел, как рука Анки путешествует по плечам Тима, и не торопился отвечать. — У Игната работа, у меня тоже. Да и мама дома, я ее оставил, — выступил Тимур за двоих. После того, как он выполнил отцовскую последнюю волю, оставаться в Гиблом казалось ему бессмысленным. Стеснять свою родню и дальше виделось неловким, да и молодцом Тимур держался только потому, что рядом был надежный и уравновешенный Игнат, без него Тим точно не справился бы. — А почему мама с тобой не приехала? — пальцы вдруг особенно сильно впились в кожу, и Тимур поморщился. — Не смогла, думаю, — он попытался немного отодвинуться, и Анка его отпустила. — Это морально сложно, знаешь? У тебя кто-нибудь умирал? Кто-то очень близкий? — Нет, но меня бросали, так что я знаю, каково это, когда тебя оставляет любимый человек. — Это не одно и то же, — возразил Тимур, не оборачиваясь, а Игнат заметил, как Анка нервно дернула плечом. — Я не знаю, что бы я выбрала, — как-то злобно фыркнула она, но в словах сквозили отчаяние и застарелая боль. Тимур взвился, будто Анка его укусила. — Что за бред? — возмутился он. — Кто в здравом уме выберет смерть для любимых людей? И тут он осекся, посмотрев на Игната и вспомнив его болезненное «Лучше бы умер», когда тот рассказывал о трагической судьбе Вадима. Игнат невозмутимо наблюдал за их неожиданно начавшейся перепалкой, не говоря ни слова. — Не кипятись, — Анка успокаивающе похлопала Тимура по плечу, но он сбросил ее ладонь. — Я к тому, что, когда человек умирает, это не его выбор, и ты понимаешь, что ты остался один, но тебя хотя бы любили. У тебя остается добрая память об этом человеке и его любви к тебе. А когда бросают, это осознанное решение, ты просто больше не нужен, и это больнее. — Извращенная логика, — несогласно покачал головой Тимур. — И я уж точно не думаю, что это больнее. Я бы предпочел, чтобы отец ушел из семьи, женился на другой женщине, да простит меня мама, и завел нового ребенка, но был жив. — У каждого свои травмы, в общем, — усмехнулся Игнат, глядя на обоих Черновых с некоторой снисходительностью, будто они в песочнице спорили о том, чей куличик лучше. — А у тебя какие? — Анка слезла с верхней полки и села рядом с Игнатом, прижимаясь к нему голым плечом, словно провоцируя. Тот улыбнулся ей, промолчал, но не стал отодвигаться.       Тимур догадался, что его новообретенная сестрица уже в открытую пытается соблазнить Игната, и приподнял брови. Даже зная наверняка, почему именно Игнат не выглядел попавшим под ее чары, Тимур был раздосадован ужимками Анки. Неужели совсем с мужиками беда в Гиблом (или где она там ещё бывала по жизни), что готова упасть в койку с первым встречным-поперечным? Хотя сравнивать Игната и сельских забулдыг было глупо, наверное.       Тим понимал, что если судить объективно, то его случайный попутчик — отличная партия для такой девушки, как его дальняя сестра. Они бы неплохо сошлись, не играй Хмурый за другие ворота. Оба сильные, непреклонные, даже непрошибаемые, умные и язвительные, они бы составили ту ещё ядерную парочку. Тимур чувствовал непонятную ревность, но кого и к кому ревнует, он и сам затруднился бы определить.       А Игнат меж тем ощущал какое-то парадоксальное родство с девицей Черновой, словно она не Тимуру сестрой приходилась, а ему. Игнату даже импонировала её непосредственная манера общаться, хотя Тимур при всей своей собственной непосредственности выглядел разочарованным поведением кузины.       Анка оперлась ладонью на скамью совсем рядом с обтянутым простыней бедром Игната, и Тимур прищурился. Всего на пару секунд, но Игнату хватило, чтобы уловить его эмоцию. Тим не мог ревновать свою родственницу, оставалось только одно.       Игнат подавил желание закатить глаза. Забавный зверёк Тимур… Откуда-то в нём появилось явное собственничество по отношению к Игнату. То ли Тим не осознавал, что ведёт себя, в общем-то, не очень гетеросексуально, то ли осознавал и просто беспредельничал, Игнат не мог взять в толк. Ещё меньше он понимал, как на такое реагировать, кроме как убежать из Гиблого, сверкая пятками.       Игнат знал, что даже если он пресечет все попытки Тимура общаться в Москве, забыть его вряд ли сможет. Что-то цепляло в этом абсолютно неинтересном парне, на которого в других обстоятельствах он бы и не взглянул. Это раздражало. Как камушек в ботинке, как заноза под кожей. Во-первых, изводили свои смутные неоформившиеся желания, а, во-вторых, тот факт, что Игнат совершенно точно не смог бы взять то, что ему захотелось. Сложившаяся ситуация начинала действовать ему на нервы всё сильнее. — Не при даме будет сказано, но у меня сейчас яйца сварятся, — голос Тимура вывел Игната из размышлений. — Я пойду, в общем. — Посиди после душа в предбаннике, не тащись на улицу сразу, — предупредила Анка.       Как только Тимур вышел, девушка тотчас же отсела от Игната и устроилась на месте Тима. Она откинулась на полку позади себя и, почувствовав спиной горячие доски, томно выдохнула от удовольствия. Игнат подумал, что будь он по женщинам, непременно захотел бы её: было в ней что-то притягательное, но не в привычном понимании женской красоты, а скорее на уровне инстинктов. Анка поймала его оценивающий взгляд и улыбнулась. — Ты аппетитный, — сказала она неожиданно, чем рассмешила Игната, которому комплимент показался чересчур неуклюжим. — Ты тоже ничего, — ответил он. — Пытаешься меня соблазнить? — А если и так? — она чуть расставила ноги и подтянула простыню вверх, очевидно дразня его, но всё же не собираясь оголяться. — Ничего не выйдет, я сегодня уезжаю, — Игнат умолчал о настоящей причине, по которой бы не вышло. — Ты мог бы задержаться, — Аня приподняла длинные волосы и собрала их в увесистый пучок на затылке. — Познакомились бы поближе. — А ты времени не теряешь, да? — ухмыльнулся Игнат. Его отчего-то не оставляло ощущение, что девушка устроила весь этот спектакль ради хохмы или проверяла его на что-то. — Мы должны перепихнуться прямо сейчас, пока Тимур за дверью? — А что тебе Тимур? — Анина улыбка стала воистину хулиганской. — Или ты слишком правильный? Я еще на кладбище заметила. А по твоему виду и не скажешь, что зануда. — Дай подумать, — фыркнул Игнат. — Я приезжаю с ним на похороны его отца, и в день похорон трахаю его родственницу в сауне, пока он моется за стенкой. Извращение какое-то, ты уж извини. — Ты так зациклен на Тимуре, что мне начинает казаться, что ты бы скорее трахнул его, — Аня всё ещё улыбалась, и Игнат разозлился, потому что она своими шуточками прошлась по теме, которую он предпочитал даже в своих мыслях не поднимать. — А мне начинает казаться, — передразнил Игнат с каменным лицом, — что у тебя моральные принципы отсутствуют как факт. Хотя ты не похожа на дешевую давалку. Ухмылка сползла с Аниных губ. — Ладно, не сердись, я же просто шучу. Я бы не стала предлагать секс чуваку, которого только пару дней знаю. Минимум три надо, — хихикнула она над своей же шуткой. — Я просто брала тебя на слабо, ты действительно чересчур правильный для такого типажа. — Знаешь, есть такое популярное выражение «Сначала ты шутишь острее мужика, а потом тебе тридцать». Аня тихо рассмеялась, запрокинув голову. — Туше, — сказала она. — Может, я действительно именно поэтому не замужем до сих пор. Игнат пожал плечами. — С кузеном только так не шути, он твоего юмора не поймет. Наивняк, да ещё травмированный. А у травмированных всегда психика неустойчивая. — Да ну, мне кажется, ты заблуждаешься. Тимурка не такой уж и наивный милаха, как ты думаешь. Игнат не стал уточнять, что он знает Тимура всего на пару дней дольше, чем Аня, и им обоим не дано понять, что у этого странного парня действительно в голове происходит. Вместо ответа он поднялся. — Мои яйца тоже сейчас сварятся. — Мир? — Анка протянула ему руку. Игнат пожал её пальцы, больше ничего не сказал и вышел.       Проверяла его, чертовка. И кажется, всё о нем поняла. Жуткая и проницательная стерва. Но несмотря на то, как она Игната бесила, он не мог ничего поделать с тем, что она ему нравилась. Как нравился Тимур. Как нравилось всё семейство Черновых, черт бы их побрал.       Игнат задавался вопросом, как умудрилась авантюрная поездка так глубоко его затронуть, как лишь накануне встреченные люди за короткий срок смогли вызвать столько симпатии, на которую он всегда был скуп. И всё же с ним происходило что-то, чему он не мог найти объяснения. Как будто вопреки всем странностям Гиблого и его жителей Игнат впервые за долгое время почувствовал себя дома.       Ощущение сюра не проходило, но теперь к нему прибавился образ Гиблого как некой тихой гавани, где потерянного Игната ждал уют. Образ не вязался с реальностью, но был приятным. Игнат знал, что будет бережно хранить это воспоминание и с удовольствием возвращаться к нему мысленно, и ещё раз поблагодарил Тимура про себя за то, что тот навязался ему со своей дикой просьбой. И всё же пора было уезжать. В первую очередь, чтобы спастись от ничего хорошего не сулящего влечения к неправильному человеку.       Неправильный человек выбрался из душа в обернутой вокруг бедер простыне, вытирая волосы полотенцем. — Я постарался оставить тебе горячую воду в бойлере, — он почти виновато пожал плечами и улыбнулся, отворачиваясь к вешалке со своими вещами. — Поразительная щедрость, — хмыкнул Игнат и попытался пройти мимо Тима к душевой, но за нахлобученным полотенцем Тимур его маневра не заметил и неожиданно отклонился назад, на мгновение прижимая Игната к стене своим телом. Конечно же, он сразу отшатнулся и извинился, но Игнат уже успел помолиться всем богам, потому что стоило ему один раз подумать о Тимуре в контексте сексуальной привлекательности, как мысли в его присутствии начали утекать к югу от головы.       Игнат выругался про себя, заходя в душ. А ведь этот неугомонный и в купе к нему подселяться собрался, чтобы ещё шестнадцать часов испытывать Игната на прочность. Тот злился на себя за невольную реакцию на Тимура. «Как подросток, ей-богу. У меня слишком давно никого не было…» — оправдывался он перед собой. «А ты предложи ему сделать минет в благодарность за всё», — злорадно посоветовал внутренний голос. — «Глядишь, не откажется. Или сам ему отсоси, хоть какое-то воспоминание останется».       Игнат в сердцах сплюнул на пол душа и попытался взять себя в руки. «Немного, осталось немного, вернешься и забудешь всё это как кошмарный сон», — уговаривал он себя, выкручивая вентиль. Прохладная вода отвлекла от противоречивых желаний, и вскоре Игнат был готов к последнему обеду с семьей Черновых и отправлению домой.       Если бы он только знал тогда, что его кошмарный сон ещё даже не начинался… ***       Из столовой доносились голоса Марьи Прокофьевны, Никиты и Альберта. Кажется, попрощаться с Тимуром собрались действительно все. Тим вошёл первым, за ним маячил Игнат и, когда Тимур резко остановился, он впечатался в его спину. Причину внезапного ступора Тима Игнат обнаружил сразу.       За столом рядом с Александром сидел незнакомый Игнату мужчина. Он выглядел очень больным: землистый цвет лица, впалые щеки, полопавшиеся сосуды в глазах и потрескавшихся губы делали его похожим на зомби из фильма ужасов.       Когда Тимур увидел гостя, его будто парализовало, а потом он вдруг затрясся крупной дрожью, так что это почувствовал даже Игнат, стоящий рядом, и забормотал: — Этого не может быть, этого не может быть… Он шагнул назад, наступая Игнату на ногу, и тот досадливо отпихнул неадекватного Тимура. Не переставая нести какую-то чушь, Тимур обернулся к Игнату, словно ища у того поддержки, и снова прошептал лихорадочно: — Этого не может быть. Глаза его расширились от ужаса, губы прыгали, а выражение лица было дикое и затравленное. — Какого… — начал Игнат, но не успел договорить, потому что Тимур всхлипнул, глаза его закатились, и он начал оседать на пол. Игнат среагировал быстро, вовремя подхватил его за подмышки, удерживая тяжелое бесчувственное тело, и посмотрел на таинственного гостя. — Какого хера? — пробормотал Игнат пораженно, потому что, несмотря на болезненный вид мужчины, не мог не заметить явного родственного сходства с тем, кому сейчас не давал упасть.