Леший из Гиблого

      Каблуки ботинок и шпоры утопали в жидкой грязи после прошедшего недавно дождя, а нормальной дороги к дому доктора не было. Игнат ругался на чем свет стоит и жалел, что не взял машину. Домишки вокруг все отличались друг от друга, стояли нелепо, как детали разного конструктора. Рядом с покосившейся избой, выкрашенной синей краской, возвышался двухэтажный коттедж с кованым забором по периметру участка. Добравшись до искомого дома, который оказался недостроенным с одной стороны и не имел забора, Игнат рискнул зайти на участок и позвать: — Михаил Ефремович! Ему ожидаемо никто не ответил. Игнат кричал еще несколько раз и уже собирался уйти искать врача по всему селу, как входная дверь вдруг распахнулась, и вышел мужик в драной футболке и трениках. — Чего орёшь? — морщась от света, спросил он. Это был мужчина лет пятидесяти, грузный и бородатый, что вкупе с непрезентабельной одеждой производило очень отталкивающее впечатление. И его поведение наводило на мысль о том, что доктор с хорошего такого похмелья… — Моему другу плохо, нужна ваша помощь. Нужно, чтобы вы его осмотрели. — Ехайте в город, я сегодня не принимаю, — грубо ответил мужик и развернулся обратно к дому. — Точно? Значит, если он сейчас там сдохнет, я буду знать, кого «благодарить»? — ехидно спросил Игнат. — Господа бога, да простит он меня за упоминание его имени всуе, — доктор был явно не настроен разговаривать и почти скрылся за дверью, когда его настигли слова Игната. — Я хорошо заплачу! Дверь снова открылась, и врач вышел, почесывая подбородок. — Сколько? — А это уже другой вопрос. Оденьтесь поприличнее и выходите, тогда цену обсудим. — Ты мне, малец, не указывай. Где твой друг-то? — В «Стоп-стэйшн». Слыхали? — Туристы, значит, — резюмировал доктор. — Ладно, жди, малец, сейчас выйду.       Переругиваясь насчет стоимости услуг и похмельной кондиции доктора, Игнат и Михаил Ефремович дошли до мотеля. — Здравствуй, Ирочка, — кивнул он девчонке на ресепшене. — Михал Ефремыч! Рада видеть. Как Наталь Пална поживает? — Да в добром здравии все, спасибо. Видишь, с работенкой нам сегодня свезло, да, Ирусь? Почаще бы туристы приезжали. — Да, Михал Ефремыч, это точно, — и Ира скосила глаза на Игната, который раздраженно постукивал пальцами по стойке. — Закончили болтать? Тогда, может, к пациенту пройдем? — не скрывая недовольства спросил он. — Ишь ты какой нетерпеливый. Пойдем, пойдем к твоему пациенту, — пробасил доктор, следуя за Игнатом. — Пищевое отравление, — диагностировал Михаил Ефремович, осмотрев и расспросив Тимура. — Сделать промывание желудка, я расскажу, как, и вот эти препараты купить в аптеке, — он написал на листочке названия лекарств. — И до завтрашнего вечера не есть. — А то, что у него температура? — спросил Игнат, злясь на то, что доктор не обратил на это внимание. — А это ерунда, скоро пройдет. Тряпочку холодную на лоб, вот и вся недолга. Здорового русского мужика такой чепухой не проймешь. Хотя вас, городских хлыщей, даже маленькая простуда с ног валит, — ехидно прокомментировал врач. — Давайте без рассуждений на тему о русских богатырях. А то вас с похмелья на демагогию повело, — тем же тоном ответил Игнат. — Вот сумма, о которой мы договаривались, а это сверху, на опохмелку. А то вдруг ещё кого лечить соберетесь, а глаза так и не продрали. — Ты, малец, не путай, я тебе не какая-нибудь прислужница, чтобы мне чаевые давать. Возьму то, что честно отработал, — оскорбился доктор. — Ну ладно вам, батя, извините, не хотел обидеть. Возьмите деньги, правда, Наталье Павловне купите хороший шоколад и вино, — примирительным тоном сказал Игнат. — Отблагодарить ведь хочу. — Ну раз Наталье Павловне, то давай, — оттаял врач. — Спасибо, малец. Здоровьица твоему другу. Если что, где меня найти, знаешь. — Надеюсь, больше не увидимся, — улыбнулся Игнат. Врач расхохотался. — Бывай, малец. Игнат проводил его и повернулся к Тимуру. — Ну как, жив еще?       За то время, пока странный и дышащий перегаром доктор сидел около кровати и щупал Тимура за живот, лоб и запястье, Тим думал о том, что Игнат не поленился сгонять в неведомое село за врачебной помощью для него. Если подумать, Тимур сделал бы то же самое для любого человека, попавшего в беду, но от Игната, кажущегося нелюдимым и недоброжелательным, он такого не ожидал. Когда тот спросил у врача про температуру, Тимур даже слабо улыбнулся: в голосе Игната были те же самые нотки строгой заботы, что и у матери Тима. После этого Тимур перестал удивляться тому, что Хмурый с ним так возится.       На заданный вопрос Тимур ответил мычанием, в котором Игнат едва уловил «спасибо». Ухмыльнувшись, тот взял с тумбочки бумажник. — Пойду, найду аптеку, пока светло. — Слушай… — уже четче сказал Тимур. — Чего? — А ты врал. — На тему? — удивился Игнат такому заявлению. — Тебе не хватает приключений, — пробормотал Тимур и отрубился. Игнат удивленно приподнял брови, покачал головой и вышел, закрыв за собой дверь.       Тимуру вновь снилось странное. Пальцы, которые трогали его в поезде за плечо, теперь были везде. Они ласково очерчивали подбородок, гладили по щекам, щекотали по ребрам. Казалось, его обнимает одновременно множество рук, с десятками пальцев, которые царапают, щипают и сразу нежно поглаживают. Тимуру было жарко, он постоянно скидывал одеяло и очень злился, когда оно возвращалось на его истерзанное странной лаской тело. Он пытался разговаривать с обладателями рук, но без толку, пытка прикосновениями проходила в полной тишине, которую разрывали только тихие стоны самого Тимура. И когда грань между грезами и явью стала совсем тонкой, Тимур уже готов был очнуться ото сна, ему привиделось лицо Игната, который прокричал окровавленным ртом: «Не ходи туда, не ходи!»       И Тимур проснулся, резко сев на постели. Тут же со лба его что-то упало. Тимур поймал влажную тряпку и осмотрелся. В кресле напротив спал Игнат, а на прикроватной тумбочке стояла миска с водой. Тимур так испугался своего сна, что соскочил с кровати и подошел к спящему попутчику. Распущенные волосы закрывали Игнату половину лица, так что Тимуру пришлось отодвинуть их, чтобы убедиться, что никакой крови у Игната на губах нет, что кошмар был просто кошмаром. Выдохнув с облегчением, Тимур не сразу осознал, что Игнат проснулся от прикосновения, отвел руку Тимура от своего лица и смотрит на него пристально. — Лучше? — спросил он. Тимур отдернул руку, смутился и сказал: — Эта кровать просторнее полки в поезде. — И чего? — казалось, Игнат не испытывает дискомфорта от того, что его сон потревожили. Может, он вообще не спал? — Приглашаешь снова с тобой заночевать? — В кресле неудобно, — привёл Тимур главный аргумент. Спать с Игнатом ему самому не хотелось, но было неуютно от того, что тот и так с ним столько возился, а теперь ещё и спит в таком положении, от которого назавтра не разогнется. — Тебе ещё тачку рулить, вся спина болеть будет. Ложись. — То есть, мотивы у тебя не бескорыстные, — хмыкнул Игнат, но послушался, перелёг в кровать, и через короткое время оба молодых человека уже забылись крепким сном.