Леший из Гиблого

      Утром Тимур проснулся первым и осторожно встал, чтобы не потревожить спящего Игната. Он прекрасно понимал, что его благодетель вероятно не спал полночи, сбивая ему жар холодным компрессом. Как ни странно, предписания похмельного доктора помогли, Тимур чувствовал себя значительно лучше, но был голоден. Доктор запретил есть до вечера, однако Тимур не находил в себе сил послушаться этого запрета. Он взял бумажник, надел кроссовки и тихонько вышел из номера. На ресепшене девушка Ира отчаянно кликала мышкой, играя в Косынку на рабочем компьютере, рядом лежал журнал Космополитен и флакон алого лака. — Доброе утро, — поздоровался Тимур. — Доброе утро, — отозвалась Ира и посмотрела на него. — Неважно выглядите. Но лучше, чем вчера, — исправилась она и улыбнулась. — Да уж, спасибо. — Ваш друг такой заботливый, врача нашел, даже уговорил помочь, а то наш Михаил Ефремович на контакт тяжело идет обычно. — Да, Игнат вообще классный парень, — задумчиво проговорил Тимур. — Всем бы такого парня… — мечтательно сказала Ира. Тимур вопросительно посмотрел на неё, туго соображая, что она имела в виду. И только потом вспомнил цель своей вылазки. — А где тут можно позавтракать? — спросил он. — В нашем кафе, оно прям за углом, выйдете и налево. — Что-нибудь посоветуете? — заигрывая, поинтересовался Тимур. — Блинчики со сметаной всегда отличные, — заулыбалась Ира. Тимур поблагодарил и направился в кафе, где от души наелся, заказав порекомендованные блинчики, яичницу с сосиской и кофе.       Игнат нашел его уже приканчивающим завтрак и предсказуемо разозлился. — Ты всё-таки жрешь? Врач же сказал, нельзя до вечера. А потом опять облюешь все окрестные дороги? — Ничего не могу поделать, у меня в ушах шумело от голода, — пожаловался Тимур. — Когда я дома травился, мама мне рисовую кашу варила и сухарики давала. Игнат неверяще уставился на него. — Ой, дитя малое… Тима, я не твоя мама, и кашу рисовую с сухариками я тебе нигде сейчас не найду. Будешь опять пугать унитаз, оставлю тебя здесь, а сам развернусь и уеду обратно. — Садись лучше и тоже позавтракай, блинчики здесь просто объедение. Кстати, я вчера тебе так спасибо и не сказал за всё, что ты для меня сделал. — Сказал. — Правда? Когда? — В горячечном бреду. Который, кстати, до сих пор не прошел. Какие, к черту, блинчики, когда тебе сейчас только таблетки можно? — Таблетки должны хорошо усваиваться, — рассудил Тимур, запивая последний кусок сосиски кофе. — А у меня там только желудочный сок, и он скоро начал бы сам себя переваривать. Игнат покачал головой и махнул рукой, подзывая одну на всё заведение официантку. Заказав завтрак, он больше ни слова не говорил, пока Тимур не спросил: — Слушай, как думаешь, температуры больше нет? — Потрогай лоб, узнаешь, — пожал плечами Игнат. — Не, самому невозможно определить, давай ты. С видом «как ты меня достал» Игнат приложил тыльную сторону ладони ко лбу Тимура, когда их увидела официантка. — Неправильно делаете, — посоветовала она. — Надо губами, рукой не поймешь. Игнат вытаращился на неё, негодуя на наглость. — Ты слышал, давай, проверь, — подгонял Тимур. — Делать мне больше нечего, я тебе не мамка, в лобик целовать. — Целовать тебя никто не просит, просто скажи, есть температура или нет, — фыркнул Тимур. Игнат привстал со стула, взял Тима за воротник, потянул наверх и прижался губами к его лбу на мгновение. Этого мгновения хватило, чтобы в кафе вошли трое молодых людей гоповатого вида, все в спортивных костюмах и кепках. Игнат резко отпустил Тимура, толкнув его обратно на стул. — Нет у тебя никакой температуры, — громко сказал он, исподлобья глядя на компанию, которая устроилась за столиками позади Тимура и шумно обсуждала, что заказать.       Официантка принесла завтрак Игнату и отошла к новым посетителям, а Тимур обернулся посмотреть, кто пришёл. Один из вошедших смахивал на лидера компании, он сидел в центре, развалившись на стуле, как на троне. Его взгляд Тимуру не понравился совершенно, такой бывает у хищника, заприметившего свою жертву. И смотрел вожак стаи гопников таком образом не на кого-нибудь, а на Игната. Тимур вспомнил про сон и вздрогнул. Он повернулся к своему попутчику. Игнат невозмутимо резал яичницу. — У тебя в номере куртка осталась и таблетки, — сказал он, тщательно прожевав пищу. — Заберешь, и поедем. Не хочу ещё день потерять с тобой. Пойду сейчас тачку проверю, а ты возьми ключ и иди, раз уже закончил. Тимур занервничал. — Нет, давай вместе. — Что, будем за ручку ходить, как в детском саду? Ты действительно так на мамкиной юбке помешан? — издевался Игнат, не замечая паники у Тимура. Но тот как чувствовал, что нельзя Игната одного оставлять, да ещё сон этот… — Нет, — твердо ответил Тимур. — Не ходи один. «Не ходи туда, не ходи!» — кричал Игнат из сна, брызгая кровью на лицо Тимура. — Ты долбанутый, — констатировал реальный Игнат, отправляя в рот следующий кусок яичницы. Тимур незаметно смахнул на колени нож со стола и спрятал в рукаве. Он ощущал безотчетный страх, подогреваемый ночным кошмаром и угрозой в глазах сидящего позади парня. — Хорошо, тогда подожди, вместе пойдем.       Расплатившись за еду, Тимур и Игнат вышли из кафе, и от Тимура не укрылось то, что в тот момент вожак, как он про себя его окрестил, пихнул под локоть одного из дружков и кивнул на них двоих. — Давай быстрее, — поторопил он Игната. — Надо скорее отсюда уехать. — Какая муха тебя укусила? — ворчал тот, открывая дверь комнаты. Тимур оттолкнул его, быстро зашел, взял куртку с таблетками, осмотрелся на предмет забытых вещей и потянул Игната к выходу. — Не, ты явно что-то не то съел опять, — удивился тот.       Тимур оказался прав. Стоило им подойти к машине, как из-за угла показалась компания из кафе. — Вот они, голубки наши, — ухмыляясь, сказал главный. — Ирка права была, к нам две машки приехали. Смотрите-ка, какие мажоры, тачка что надо. Наверное, у всех пидоров тачки люксовые. — Ага, насосали! — угодливо заржал тот, что шел слева. — Не понимаю, о чем вы, господа, — спокойно проговорил Игнат, открывая дверцу со стороны водительского сиденья. — Ты мне воспитанного из себя не строй, — рявкнул главный. — Знаем мы вас, говномесов. Вы у себя в городе сидите лучше, пидорки, а то мы вас быстро научим, для чего мужику жопа нужна. — Очевидно для того, чтобы спортивки просиживать и шелуху от семок высирать, — улыбнулся Игнат. Стоящий слева отвел из-за спины руку с зажатым в ней куском арматуры. Тимур сглотнул и позволил ножу скользнуть из рукава в ладонь. — Дим, давай, покажи этому петуху, что он не на своей территории выёбывается, — показал вожак на Игната. — Дима, очень тебе советую ничего мне не показывать, — настоятельно порекомендовал тот, опуская руку на сиденье машины. — А что ты мне сделаешь-то, гомосек вонючий? — оскалился Дима и направился к нему, в то время как правый гопник высоченного роста, набычившись, пошел на Тимура. — Тим, в тачку давай, быстро, — скомандовал Игнат, напрягшись. Тимур беспокойно обернулся на него и чуть не пропустил момент, когда на него замахнулся кулаком тот, что повыше. Не думая ни о чем, кроме самозащиты, Тимур полоснул его ножом по запястью, радуясь, что кажущийся тупым нож оснащен зазубринами и может причинить хоть какой-то вред. Нападающий заорал, как резаный. Впрочем, это каламбур, конечно, его ведь действительно порезали. Отступив, он зажал запястье левой ладонью, с пальцев закапало красным. — Ах ты сука! Пахан, он меня пырнул! Я кровью истекаю! — Поменьше драматизма, — посоветовал Игнат, пятясь от хулигана с арматурой и пряча что-то за спиной.       Пока раненый товарищ выл в голос о том, что он сейчас умрёт от кровопотери, Пахан бросился почему-то к Игнату, и вдвоем они окружили его. Тимур оттолкнул порезанного им гопника и кинулся Игнату на помощь, но не успел, того уже ударили арматурой по спине, и он с коротким криком упал на колени, ткнувшись лицом в асфальт. Пахан добавил ему кроссовкой по лицу, явно не жалея сил. Он уже занес ногу для следующего удара, но Игнат вдруг резко выбросил правую руку вперед, и вожак вскрикнул от боли, а затем осел вниз кулем. На оставшегося головореза набросился Тимур и попытался отобрать железный прут, но силы оказались неравны. Когда парень ударил его под дых, выбивая весь воздух из легких, Тимур увидел, как Игнат поднялся, шатаясь, и ткнул того в подмышку чем-то чёрным. Последний нападавший тоже заорал и свалился. — Шокер, — улыбнулся Игнат разбитыми губами и показал маленький черный аппаратик размером с мобильный телефон. Тимур покивал, согнувшись, но вздохнуть или сказать что-либо он еще не мог. — В машину давай, живо, — Игнат пихнул Тимура к пассажирскому сиденью и посмотрел на держащегося за порезанную руку подонка. — Не скроешься сейчас, собью тебя нахуй, сука, понял? Он сел в машину и пристегнулся, болезненно поморщившись. Кинув взгляд на Тимура, завел мотор и сказал как-то весело: — Сейчас поиграем в боулинг. Но пострадавший от ножа уже ретировался, не дожидаясь, пока из него сделают кеглю.       Только когда они выехали на шоссе, Тимура прорвало: — Блядь, это же было… Они же убить нас могли… — А всё ты со своей гребаной температурой и шуточками про кровать, — зло процедил Игнат, поводя плечом и тихо застонав. — Ты как? — Нормально, — отмахнулся Хмурый. — О себе лучше подумай. — Ни хрена не нормально, я же видел, как он тебя саданул! — воскликнул Тимур. — Надо что-то холодное приложить, да вообще нужно посмотреть, что там. — Посреди дороги никто точно ничего смотреть не станет. Там будет здоровенный синяк, и всё. Но это мелочи по сравнению с тем, что эта сука мне зуб, кажется, выбила. Игнат потрогал челюсть снаружи и залез пальцами внутрь, потрогать зуб. — Ну да, один выбил, а второй даже не шатается, охренеть, — он повернулся к Тимуру на секунду и широко улыбнулся, демонстрируя окровавленные зубы с разбитыми губами. Тимуру бросилась в глаза картинка из сна, и ему поплохело. Вещие сны молодому человеку не снились никогда раньше, и первый подобный опыт оказался слишком пугающим, чтобы им гордиться. Тот факт, что сон сбылся в тот же день, ужасал Тимура сильнее, чем ужаснула смерть отца. — И как нас можно было принять за пару педиков? — расхохотался вдруг Игнат. — Ты же уёбищный чуть более, чем полностью. На тебя и бабы-то наверняка редко клюют. — Ага, только если тебя можно было принять, с твоим хвостом, — обиделся на «уёбищного» Тимур, хоть он и был благодарен Игнату, который отвлек его от мыслей о вещих кошмарах. — Высажу щас, — пригрозил Игнат, но оба знали, что он шутит. Тем не менее, Тимур отвернулся к окну и замолчал.