Леший из Гиблого

      Через некоторое время им всё-таки случилось сделать остановку, чтобы купить воды. Игнату нужно было умыться, а Тимуру запить таблетки. Первый отрезок пути для них обоих вышел неудачным, теперь приходилось зализывать раны и восстанавливать ущерб. Игнат даже пошутил, что «битый небитого везёт», а потом добавлял, что «хоть и не битого, но отравившегося», поэтому они оба «инвалиды».       За водой сгонял Тимур, как самый здоровый. Игнат дождался его возвращения и вылез из машины, поморщившись. Протянув руку, он принял бутылку и досадливо хмыкнул, увидев заводским способом закрытую крышку. Зажав её между зубами, он крутанул бутылку и открыл, выплевывая оставшуюся во рту крышку в ладонь. Тимур тактично молчал. Он укорил себя мысленно за то, что не открыл воду для Игната. Прополоскав рот и сплюнув окрасившуюся красным минералку, Игнат вернул бутылку Тимуру и попробовал дотронуться до спины левой рукой. Отдернув пальцы, он зашипел от боли. — Водить умеешь, Тима? — спросил Игнат, хмурясь и кривя губы. — Я без прав, — пробормотал Тимур. — Похуй на права, ты водить умеешь? Газ с тормозом не перепутаешь? — Да, умею, учился когда-то. А что? — А то… — Игнат сделал ещё одну попытку потрогать спину. — А то, что тебе, возможно, придется самому рулить скоро. Не думаю, что он мне что-то сломал, но случись что, правой рукой я плохо владею. — Случись что? — не понял Тимур. — Что угодно. Подрежет кто, тачку занесет, я выровнять не смогу. — И часто тебя на шоссе подрезают? — не смог удержаться Тимур от ехидства. — С такой машиной — запросто, чисто из зависти. Ты видел, как те ребятки отреагировали. Мне не следовало эту тачку брать, но я выпендриться хотел. Впервые Игнат обмолвился о себе откровенно, не считая рассказа о тату. — Перед кем? — Тимуру стало любопытно. — Перед девчонкой? Это к ней ты ехал, а она тебя обломала? Потому и не рассказывал, что к бабе едешь, такой типа крутой. Игнат смерил его насмешливым взглядом. — Да, типа того. Мы всё выяснили? Поехали дальше, станет совсем хреново, поменяемся.       Но они так и не поменялись, Игнат терпел из последних сил, только зубы сжимал. Наверное, всё же не рисковал доверить Тимуру машину. А Тимур пожалел, что они не захватили в аптеке обезболивающее, по крайней мере, Игнат бы сейчас так не мучился. Он вдруг вспомнил свои слова в гостинице: «Тебе ещё тачку рулить, вся спина болеть будет». Накликал беду. Так и случилось, спина у Игната болела не на шутку. Тимуру почему-то казалось, что его попутчик не из тех, кто будет разыгрывать из себя умирающего и зазря корчиться. Тимур поежился: от нехороших мыслей его зазнобило. Свои некстати появившиеся сверхъестественные заморочки Тимура пугали, он не понимал их природы и пытался успокоить себя тем, что после смерти отца съехал с катушек и стал слишком мнительным, а странные сны и предчувствия — всего лишь глупые совпадения. Полегчало не сильно.       Навигатор показывал, что они уже близко. По рассказам мамы Тимур помнил, что с шоссе нужно съезжать, когда появится указатель на село Заплавное, и что Гиблое находится между Заплавным и поселком имени Клары Цеткин, нужно только не пропустить верный поворот. А как тот поворот найти, он ещё не знал. Помог случай.       Когда они съехали с шоссе на проселочную дорогу и поехали уже вслепую, то есть без подсказок навигатора, им встретилась голосующая женщина с двумя полными корзинами, стоящими у ног. — Давай остановимся, — попросил Тимур. — Может, узнаем, куда нам. — Вообще-то, я и так собирался, — фыркнул Хмурый, сворачивая на обочину. Тимур промолчал о так неожиданно проснувшемся Игнатовском человеколюбии и вышел из машины, чтобы помочь женщине загрузить корзины в багажник. — Вот спасибо, ребята! — обрадовалась она, залезая на заднее сиденье, где Тимур предусмотрительно убрался, отодвинув свою сумку с урной подальше. — Мне совсем недалеко, здесь пара километров, а то пешком совсем замаялась. — А вы не подскажете, как нам к Гиблому проехать? — Тимур развернулся к женщине. — А зачем вам в Гиблое? — сразу серьезно спросила она, поглядев на него так, что Тимуру стало не по себе. — Родню навестить, — честно ответил Тимур. — Если живы еще. — Я бы на твоём месте не надеялась, — мрачно пробормотала женщина. — Хорошо, довезете меня, подскажу, как добраться. И больше она словоохотливости не проявляла, сжала губы и смотрела в окно.       Тимур задумался. Что таксисты, что эта женщина — все отговаривали его ехать в Гиблое. И мамин печальный взгляд на прощание тревожил. Но что они все нашли в этом названии, он не понимал. Имя как имя, есть же в России другие забавные названия, вроде Парашино или Задрищево. Почему все так к Гиблому прицепились, оставалось загадкой.       Суевериями Тимур не страдал, предубеждений ни к чему в жизни не имел, поэтому всегда жил в гармонии с окружающими, будь то панкушные одноклассники, настоящие образчики девиантного поведения, или чересчур набожная однокурсница Саша, пытавшаяся наставить весь курс на путь истинный. Тимур считал, что у каждого есть право на точку зрения и голос, в разумных пределах, конечно.       Однако реакция всех упоминающих о Гиблом напрягала и совсем немного волновала. Но рядом был спокойный и сильный характером Игнат, и с ним Тимуру всё казалось нипочем. Он предпочитал не думать, что с ним самим станется, когда Игнат довезет его до места назначения, оставит там, а сам уедет. Чтобы успеть на поезд, чтобы найти новую подружку взамен продинамившей, чтобы вернуться к нормальной жизни вместо идиотского путешествия по глубинке со случайным знакомым, Тимуром «Семь бед — еще семь бед» Черновым.       Тимур боялся остаться один, но не мог сказать об этом Игнату, быть высмеянным ему не хотелось. Что-то подсказывало, что избитый Игнат сейчас не в том состоянии, чтобы издеваться над кем-либо, но рисковать всё равно не было желания. Тимур решил промолчать, может быть, всё решится само. Только бы не накрыло очередной жутью… — Вот здесь меня высадите, пожалуйста, ребятки, — голос подобранной женщины вырвал Тимура из глубины размышлений. — А вам еще километра три проехать, будет поворот налево, не пропустите. Там ещё дуб стоит старый-старый, его сложно не признать. Только дальше вы на машине не проедете, там бурелом. Не любит природа это место. — Спасибо за помощь, — проговорил Игнат, кивая Тимуру назад, чтобы достал корзины из багажника. — И вам спасибо, подсобили. Удачи, мальчики. Попрощавшись с женщиной, молодые люди переглянулись. — Ты её слышал? — спросил Игнат. — Через бурелом мы не доберемся. — Ну, давай хоть сколько-нибудь проедем. Я не знаю, сколько там идти придется.       Но когда они свернули у зловещего многолетнего дуба, стоящего прямо у дороги и будто предупреждающего путников, что они едут в негостеприимное место, их ждала другая беда. Дорогу размыло после дождя, лужи скрывали глубокие рытвины, и машина, поскакав по ухабам и чувствительно подбросив пассажиров пару раз, окончательно увязла. — Да твою мать! — ругнулся Игнат, в который раз пытаясь тронуться. Мотор ревел, но машина не двигалась с места. — Мы встряли, Тима. Придется толкать. «Ага, потолкаем мы, как же, с твоим плечом…» — в отчаянии подумал Тимур, но послушно вышел из машины, смачно наступив в жидкую грязь и поскользнувшись. — Бля. Осторожнее там, — предупредил он Игната. — Гребаная провинция. Игнат усмехнулся, выбирая ногой место попрочнее, чтобы на него встать. Его шпоры уже покрылись слоем грязи с последней остановки в селе с похмельным доктором, и сейчас эта грязь намокла и отваливалась кусками.       Толкали слабо, мягко говоря. Тимур не очень привык к тяжелому ручному труду и жалел, что пренебрегал качалкой в свое время, а Игнат ослаб из-за драки, и толку от него было столько же, сколько от Тимура. Машина ни на сантиметр не сдвинулась, им казалось. — Пойдем пешком, может? — предложил Тимур. — А тачку куда? Здесь оставить? Обнесут. — Да кто её здесь, в этой глуши обнесёт? — удивился Тимур. — Да ты наивный, Тима. Найдется кому. Это Россия, здесь даже медведи борщ тырят, а уж премиум тачилу обнести как два пальца. — Тоже медведь придет? — хохотнул Тимур. — Да хоть кто. Надо позвонить в прокат. Чтоб их черти драли, а ещё внедорожник, ёпти, — ругался Игнат, несильно пиная машину. — Пусть присылают эвакуатор, эта детка на такие дороги не рассчитана. Он достал мобильный и, взглянув на экран, разразился матом. — Гребаный Мегафон! Ни одного деления, ни одного! — А что ты хотел? — Тимур не удивился. — Цивилизация в лице Мегафона сюда не добралась. — Ты не шути лучше, умник, а дай свой телефон. — Тебе не поможет, у меня тот же оператор, и тоже нет связи. Придется идти назад, может, дойдем до зоны покрытия, тут хоть где-то должна быть вышка. Не думаю, что мы далеко уйдем, не бойся за тачку, ненадолго оставляем. Игнат кивнул, соглашаясь. — Да, короче, извини, чувак, не удалось мне сделать доброе дело, — хмыкнул он. — Да ладно, ты что, почти довез ведь. Спасибо за это огромное. Щас эвакуатор тебе вызовем, и я сам дойду. В голос просочилась тоска. Чем ближе Тимур был к Гиблому, тем неуютнее становилось, тем меньше хотелось остаться без надежного Игната, к которому Тимур за очень короткое время успел привязаться.       Они шли уже полчаса, всё время поглядывая на дисплеи телефонов: у кого первого появится связь. Вдруг Тимур издал торжествующий вопль: — Есть одно деление! — Давай сюда, — Игнат вырвал у него телефон из рук и начал набирать уже выученный номер проката.       Пока Игнат пытался дозвониться, Тимур отошел к краю дороги и огляделся. Их окружал лиственный лес, насколько хватало взора. Деревья шумели от ветра, но в остальном всё было очень тихо и спокойно. Только ругань Игната с автоответчиком нарушала атмосферу покоя. — Наконец-то! Это ваш клиент на Лэнд Ровер Дискавери. Мне нужен эвакуатор, машина застряла. Нет, с ней всё в порядке, она на ходу, только хода там нет, — хохотнул он нервно. Тимур повернулся и увидел, как меняется выражение лица у Игната. — Что значит «только завтра»? А до завтра тачка пусть на дороге стоит? Что значит «моя ответственность»? Да вы охренели совсем?! Да, черт возьми! Куда ехать? У вас что, gps нет в машинах? Ох, ё… В общем, это недалеко от Заплавного, а там…       Слушая, как Игнат объясняет менеджеру, как добраться до увязшей машины, Тимур задумался, зачем не мажорному на вид парню брать в прокате дорогую машину. Действительно перед девушкой порисоваться? Что же это должна быть за девица, ради которой столько телодвижений и трат? Хотелось узнать, для кого Игнат может быть таким заботливым, кроме случайно подобранного Тимура, по отношению к которому заботу проявлять у Игната не было ни единой причины. — … а потом залог вернется мне на карту, верно? Да, я понял, что после экспертизы. Контракт мы с вами так и подписывали. Всё, спасибо, буду ждать. Игнат вернул Тимуру телефон. — Эвакуатор приедет только завтра, у них там какие-то левые отмазы. Вредные суки. Мне придется тут куковать, да ещё и ночевать в машине. — Я составлю тебе компанию, — выпалил Тимур прежде, чем успел подумать над своими словами. — Зачем? — удивился Игнат. — Ты и так уже очень долго до своего Гиблого добираешься, иди лучше, пока светло. — Не, во-первых, я не знаю, сколько там идти надо, а вдруг стемнеет, я ночью по лесам ходить не хочу. А, во-вторых, как же тебя одного оставить, вдруг медведь придет? — Тимур широко улыбнулся, пытаясь за шуткой скрыть неловкость от того, что навязывается. Игнат скорчил рожу на ехидство о медведе, но потом сказал: — Не смеши меня, здесь такие расстояния, что ты дойдешь быстро, стемнеть не успеет. Тимур понял, что Игнат хочет поскорее от него избавиться, довольно он уже с ним навозился, и всё внутри запротестовало. — Ну, это мне решать, наверное. Выгонишь меня из тачки, что ли? Игнат покачал головой. — Предложение писать учебники по борзости ещё в силе, — прокомментировал он. — Ладно, пошли обратно. Только потом не ной.