Шутка судьбы

Мужчина стоял и напряженно смотрел в окно. Мысли были заняты одной девушкой. Но явно не той, что, постучавшись, вошла в комнату. Маша прошла и встала около стола. Он повернулся к ней, сложив руки на груди. — Маша, мне нужно с вами поговорить! — сказал Виктор. — Да?.. Виктор отвел взгляд. Видно, что разговор был ему неприятен, но необходим. — Я дважды видел, как из вашей комнаты выходил Максим. И я должен сказать, что подобные отношения в нашей школе недопустимы. Ему всего шестнадцать. Он несовершеннолетний! Целую минуту Вершинина смотрела на директора в недоумении. В ее голове никак не укладывалось, что это он говорит. Наконец, уложилось, и тогда Маша вырвала из его рук свой локоть. — Виктор Николаевич, вы что?! Да как вы вообще могли такое подумать!.. — ее щеки побелели от гнева. — Как можно было понять все столь превратно! — Маша… — голос Полякова стал мягким, почти умоляющим. — Ну простите! Вы все время казались такой грустной… И я решил, что вы влюблены. — В Максима Морозова? — она уже не знала, плакать ей или смеяться. — Разве нет?.. Тогда в кого?.. — он снова коснулся ее руки, но на этот раз женщина не отстранилась. — А разве вы не догадываетесь?! — она крутанулась, чтобы уйти. Но он не дал — удержал, прижал к себе, впился в губы властным, требовательным поцелуем. И это было, наверное, лучшее, что когда-либо случалось в её жизни. Но не в его. Сейчас он вспоминал её. Абсолютно другие губы, которые были так желанны. Её, ту, которую нельзя любить. Но сердцу было всё равно. Оно влюбилось, хотя его никто не просил. Мужчина отстранился. Смущенная уборщица выбежала из кабинета. А он опять отошел к окну. И снова задумался над своей проблемой. Голова болела. Мозг отказывался думать. Но ему было все равно. Наконец, решив для себя что-то, он отошел от окна и сел за стол. Взяв в руки бумагу, он начал быстро писать. *Через 2 дня* Весь класс, одетый в свою «любимую» физкультурную форму, скакал на лужайке перед усадьбой. Сегодня им предстоял долгий забег с Павлом Петровичем по лесу, на лыжах. После разминки, которую Вика «нечаянно» пропустила, все встали на лыжи и побежали по лесу, и, естественно, неразогретые мышцы почти тут же стали подводить Викторию. Вскоре споткнувшись обо что-то, она, вскрикнув, упала. Через несколько минут к ней подоспел Павел Петрович. Ощупав ногу ученицы, физрук повернулся к классу. — Харитонов, — обратился он к парню, тем самым разрушив мечты Вики. — Проводи девушку до школы, и сюда бегом. Ребята сняли лыжи. Вика оперлась на плечо парня и пошла в школу. Харитонов, который чисто физически не мог пропустить физкультуру, должен был дотащить беспомощную девушку до школы. Естественно, он летел на всех парах, стараясь побыстрее вернуться на любимый урок. Вика же просто не могла быстро идти. Поэтому, когда девушка в очередной раз взмолилась об остановке, он просто взвалил её на руки и быстрым шагом понес по направлению к школе. Вика, ошалев от сего действия, просто молчала, думая, как избавиться от неожиданной помощи. Ведь теперь, когда они скрылись с глаз учителя, надобность играть на публику пропала. Но Харитонов отказывался слушать потенциальную жертву обстоятельств и стремился выполнить поручение любимого преподавателя. Дойдя до школы, парень по-быстрому сгрузил отличницу на диванчик и побежал обратно в лес. «Хоть бы до комнаты донес», — подумала Вика, которая по уверениям Харитонова о своей больной ноге и шоке уже сама поверила в это. Но, одумавшись, девушка встала и, естественно, не чувствуя боли, пошла вверх по лестнице. Поднявшись на второй этаж, Виктория задержалась на балкончике. Из кабинета директора вышли Виктор с Еленой. Вика сделала шаг назад, чтобы оставаться в тени. — Лена, ты просто обязана принять мое заявление, — сказал директор. — Виктор Николаевич, школа просто не может лишиться такого учителя. Ты не можешь бросить школу по своей прихоти, — аргументировала свой ответ Елена Сергеевна. — Тем более, ты не можешь написать заявление, ты же директор. — Елена Сергеевна, — тоже перешел на официальный тон мужчина. — Я могу обратиться в попечительский совет. Он как раз имеет полномочия смены директора. Я останусь, пока не найду себе замену. После того, что я сделал, я не могу оставаться тут. — А что ты сделал, Виктор? Переспал с уборщицей? Бросил меня? — уже кричала она, зная, что дети в классах, и не могут её услышать. — Тогда ты просто трус, Виктор, трус, который бежит от своих проблем. Вика медленно опустилась на пол. Почему-то слова Елены резали по ней, как ножом. «Да, а Виктор Николаевич, оказывается, бабник. Переспал с одной, бросил другую, поцеловал третью, — и от этой мысли что-то сжалось внутри. — Не школа, а бордель» — Елена Сергеевна, — продолжал говорить спокойно «Байрон». — Я не собираюсь бежать от вас. Мне просто надо отдохнуть. — Так что же ты такого натворил, что тебе нужен отдых от любимой школы, от своего детища?! — сказав это, женщина развернулась и ушла, не давая даже малейшего шанса ответить. — Влюбился в свою ученицу, — прошептал Виктор, но Вика все равно его услышала. Когда мужчина ушел, девушка, кое-как поднявшись с пола, нетвердой походкой направилась в комнату.

***

Скоро из леса вернулась компания сыщиков. И Вика, стараясь скрыть все свое личное отношение, пересказала ребятам разговор в коридоре. Андрей смотрел недоверчиво, а Макс сказал: — Ну вот, хоть на одного гада в этой школе станет меньше. — Ты не прав, — тут же возразила Вика. — А вдруг он за нас? Тогда мы потеряем союзника. «И просто хорошего человека», — добавила она про себя. Через несколько минут разговор переключился на предстоящий через несколько часов праздник, и Кузнецова выскользнула из комнаты. В учительском крыле она остановилась около одной из дверей. Набравшись храбрости, девушка постучала. — Войдите, — послышался с той стороны усталый голос. Собравшись с мыслями, Вика толкнула дверь. Увидев, кто стоит на пороге, Виктор опешил. Пользуясь его удивлением, Кузнецова заговорила первой. — Виктор Николаевич, я слышала, вы собираетесь увольняться. Это правда? — медленно проговорила девушка, подходя к его столу. — Да, Вика, — сухо кивнул он, в душе справляясь с волнением. — А почему? — решила уточнить она. — Просто хочу сменить место работы, — ответил мужчина, чувствуя, как быстро начинает биться сердце в её присутствии. (Как он только будет вести уроки? Прим. ав.) — Виктор Николаевич, скажите мне правду, пожалуйста. Я слышала ваш разговор с Еленой Сергеевной, — продолжала она допрос. — Мне просто надоело тут, — он продолжал держаться своей точки зрения. — И последние слова — тоже, — тихо сказала Виктория. Мужчина вздрогнул, встал со стула и отвернулся к окну. — Я правда хочу просто отдохнуть. Выспаться. (Мечту спер, зараза. прим. ав.) Я начинаю бояться этой школы. Она построена для ожидания, но я просто устал ждать. А про последние слова, я просто ничего не могу с собой сделать. На протяжении всего диалога мужчина подходил ближе. Вика чувствовала свое нарастающее возбуждение. А Виктор уже никак не мог себя остановить. Он слишком устал. А она, его добыча, сама пришла в лапы своего хищника. Они просто захотели сбежать от реальности, где каждый диктовал свои правила. Как говорится, правила существуют для того, чтобы их нарушать. А совесть… Об этом она будет кричать завтра. — Прости, — сказал мужчина, и это было единственном, на что ему хватило сил. А потом нежный поцелуй с нотками вины не дал ей ответить. Виктор чувствовал свое. То, чего ему не хватило с Машей. А Вику определенно тянуло к этому мужчине. Нет, не любовь. Просто тяга, влечение. Да и он пока её несильно любил. Это были только зачатки чувств. Характер поцелуя изменился. Виктор углубил его, и он стал более страстным. Вика обняла мужчину за шею, притягивая ближе и зарываясь пальцами в волосах. Он непослушными руками стал расстегивать её кардиган. Не отставая от него, Вика стащила с него пиджак, а он сбросил её кардиган на пол. Подхватив её на руки, он быстро зашел в другую комнату. Там он осторожно положил её на кровать. Сам сел рядом и быстро стянул полурасстёгнутую блузку. Наклонился и языком стал исследовать впадинку на шее. Рукой медленно проводя по телу, намеренно задевая грудь. Соски затвердели под тонкими кружевами лифчика. Отодвинув чашечку, он захватил сосок в рот, доставляя удовольствие девушке и попутно расстегивая бюстгальтер за спиной. Вике надоело лежать, не доставляя своему (на данный момент) мужчине никакого удовольствия. Она стала массировать его голову. Потом, приподнявшись на руках, укусила его за шею. Мужчина зарычал, а она лизнула его в место укуса. А потом поглотила его стон страстным поцелуем. Её руки потянулись к пряжке на ремне. Расстегнув ремень и пуговицы, она начала исследовать его тело. Мешающую рубашку девушка просто порвала, открыв себе доступ к накаченному и подтянутому телу. Виктор поднял затуманенный взгляд на свою ученицу-любовницу. Заметив это, она впилась в его губы поцелуем. Почувствовав его расслабленность, она резко опрокинула директора на спину. Быстрыми поцелуями она пробежала по его телу, лизнула сосок и двинулась дальше. Маленькие пальчики избавили его от брюк. Через боксеры она ощутила его эрекцию. Мужчина, не любивший отдавать доминантность кому-либо, быстро перевернул Кузнецову на спину и, стянув юбку вместе с трусиками, медленно вошел в нее двумя пальцами. Она была влажная и тесная. С легкими движениями его пальцев Вика застонала. Уже потеряв последние остатки самоконтроля, он резко вошел, заставив её привыкать к неожиданным действиям и немаленьким размерам. Поляков действовал согласно своим инстинктам. А ей нравился этот грубый и ни с чем несравнимый секс. Прошло всего пару минут до того момента, когда волна оргазма накрыла её с головой. Почувствовав, как вокруг его члена, сжимаются стенки итак маленького влагалища он неожиданно даже для самого себя, продолжил двигаться. Быстро, резко и при этом нежно. Стоны Вики давно прервались желанными криками. Тут её волна оргазма докатилась и до него. И, кончив, он вышел, попутно притягивая к себе ученицу и целуя её. Наверно, они заснули, но ненадолго. Скоро в дверь кабинета Виктора Николаевича постучала завхоз. — Виктор Николаевич, у нас проблемы, — в голосе Галины Васильевны слышалась паника. — Вы нужны нам. Срочно.