Поющие в шиповнике.

- То есть вы дружите почти с пеленок? - Угу. - Так и в чем проблема? - Ты не понимаешь! – взвился Флёр, а потом снова сник под моим строим взглядом и тихо произнес, - Я, словно немею весь, когда на него смотрю. Даже вздохнуть боюсь. А когда он говорит… - Ты влюблен, - констатировал я с видом заправского врача. - Угу, - снова качнул головой мой друг, и я обнял его за плечи. - Горе ты мое, - поглаживаю Фло по волосам, а он все вздыхает, - Давай пригласим Рене на мой день рожденья? Как раз приедет Дэмьен, и устроим двойное свидание. Вот и объяснитесь. - Думаешь? – Флоренс отстранился, с надеждой глядя на меня - Знаю. Уверенно кивнул, хотя и самому эта затея казалась не сильно удачной. Но как еще помочь другу, я не представлял. *** Пригласить Рене оказалось делом плевым. Зря Флоренс так переживал, все прошло без сучка и задоринки – Рене просто согласился, удивленный внезапным предложением , тем более, что идти пришлось мне, а не ему. Правда, в сам день «икс», поутру, Рене постучался в дом Флоренса, явно обеспокоенный. Мой друг, конечно, снова пожелал спрятаться, но после того, как альфа пожелал говорить исключительно с ним, друг был нещадно выставлен за порог и провел в жалких спорах со своим знакомым добрых минут сорок. Я же провел все утро в волнениях по поводу предстоящего дня, главным событием которого были далеко не именины, а приезд Дэмьена. Сам день начался с оглушительного вопля Ленни над ухом. Его худенькое тельце обрушилось на меня с разбега, впиваясь острыми локтями и коленками во все болевые точки сразу. Братец зацеловывал мое сонное лицо, а когда я немного очухался и разлепи глаза, вручил мне перевязанный лентой сверток. В нем оказалась сделанная фоторамка, обклеенная цветными камешками и круглыми стеклышками. Ленс с упоением рассказывал, как он делал ее вместе с Энтони. Пожалуй, это лучшее, что я мог получить в этот день, самое дорогое и ценное. Я обнимал и целовал Ленни, а тот, хохоча, брыкался и звал завтракать. Именно после завтрака, Флор, переговорив с Рене, убежал куда-то, сказав, что появится ближе в трем часам дня. Я проводил его непонимающим взглядом, но не стал задерживать. Приняв поздравления пожилой пары, я вместе с Ленни пошел прогуляться по городку. Он оказался на редкость уютным и даже светлым, словно сошедший с какой-то пасторальной картинки или экрана старого фильма, типичный Плезантвилль, в котором все вежливые и добрые. Конечно, больше всего здесь было пожилых людей и молодых пар с детьми, выбравших уютное уединение в пику шуму большого города. Наверное, в похожем городке я и хотел бы жить, чтобы возле дома свели акации, во дворе стояли качели, а на веранде можно было бы проводить долгие теплые вечера рядом с любимым альфой, пока дети, утомившись за день, мирно сопят в своих кроватях. А еще, хотел бы, чтобы и у Ленни был свой уголок, чтобы младший брат больше не видел того бедлама, в котором нам приходится жить, и у него был бы радушный и уютный дом, где его любят; чтобы у нас была настоящая семья, которой нам так не хватает. За всем этим, я не заметил, как некто, подошедший сзади, крепко обхватил меня за плечи, поцеловал за ухом, произнеся до боли знакомым голосом: - С днем рождения. Я едва не подпрыгнул на метр, но, признав Дэмьена, расслабился и едва не пустил слезу. Не стоило расслабляться, если честно. - Отпусти его. Немедленно! - мой братец подскочил к Кроссу и пнул его в голень. Мой альфа охнул и выпустил меня, едва сдерживая поток ругани. Ленни между тем уже тянул меня за руку и очень удивлялся, почему я не спешу убегать с ним. Чудо он, все же. - Дэми, это мой младший брат Ленни, - я вымученно улыбнулся и обнял мелкого за плечи, успокаивая шипящего, словно злой котенок, ребенка. - Чудо просто, - сдавлено отозвался альфа, растер ногу и выпрямился, подавая малышу руку, - Ну что, давай знакомиться? Братец насупился, отпустил меня и встал четко напротив Дэмьена, протягивая в ответ маленькую ладошку. - Ленс Эванс. - Дэмьен Кросс. - Ты парень Конни? – брат прищурился, но не разорвал рукопожатия, Дэми – хмыкнул, а мне вдруг стало не до смеха. Я увидел перед собой еще маленького, но рано повзрослевшего альфу, готового защищать меня даже ценой свей жизни. Я внезапно четко осознал, что когда Ленни повзрослеет, он будет сильно влиять на мою личную жизнь, и вряд ли все ограничится обычный братской любовью. Где-то во мне ворочалось осознание того, что я создаю «монстра», но я не придавал этому значения, во все глаза наблюдая за своими альфами. Они буквально буравили друг друга взглядами, словно устраивали маленькую, локальную войну. Мне становилось откровенно неуютно, однако ситуацию спас звонок Флоренса, взволнованно прокричавшего в трубку, что все готово и нас уже ждут. *** Стоит отдать Флоренсу должное – он постарался на славу. Сумев хотя бы частично преодолеть свое болезненное смущение, он выглядел вполне довольным рядом со своим французом, пока мы совершали конную прогулку. Я поначалу боялся и едва не сверзился с лошади, н потом был пересажен в седло к Дэмьену, который держался не в пример лучше меня, ко всему прочему, в таком положении я чувствовал себя героем волшебной сказки, освобожденной принцессой, которую прекрасный принц увозит в светлое будущее. Ленни косо поглядывал на нас, сидя на лошади перед Рене и явно дулся, словно нарочно общаясь исключительно с ним и Флором. А я был счастлив. Позже, мы сидели на берегу озера, где мой друг разбил пикник, умудрившись даже достать вино, сладкое и очень вкусное. День постепенно клонился к закату, а я все никак не мог поверить, что это не сон, который должен вскоре закончиться – Дэмьен вернется в город, и я не увижу его до конца августа. Набегавшийся на свежем воздухе Ленни дремал на коленях Флора, который тихо перешептывался с Рене, поминутно краснея и целуя молодого коневода. Я уютно расположился в объятьях своего альфу, смотря, как над травой волшебными огнями вспыхивают светляки. Его руки поглаживали мой живот, я жался к нему спиной, чувствуя небывалое умиротворение, мы оба молчали. - Конни, мы, наверное, отнесем Ленни домой, - я даже не заметил, как Фло оказался рядом, тихо шепча мне на ухо, - Вам надо побыть вдвоем, - он улыбнулся и чмокнул меня в щеку, возвращаясь к Рене. Рядом с ним смотрелся на удивление гармонично и правильно, и даже спящий пятилетний ребенок на руках загорелого альфы выглядел, словно их собственный. Я благодарно улыбнулся другу, прекрасно понимая, что и им тоже хочется побыть наедине, к тому же, дома они могут устроиться на веранде, на мягких качелях дожидаясь нашего возвращения. - У тебя хорошие друзья, - тихо поведал мне на ухо Дэмьен, когда в отдаленье стихли шаги и воздух снова наполнился звуками ранней ночи, рождающейся из сгущающихся сумерек. - Да. Я рад, что ты приехал, - наконец я смог развернуться лицом к Дэмьену и осторожно прильнул к его губам, едва не застонав – как же было сладко! Я не мог оторваться от горячих любимых губ, лаская их с жадностью оголодавшего человека, и получал в ответ такие же нетерпеливые жаркие поцелуи, распаляющие прикосновения, разносившие дурманящий жар по всему телу. Я обнимал своего альфу за шею, с упоением купаясь пальцами в мягких волосах, захлебывался своим дыханием и его нежным шепотом, когда его губы перебрались на мою шею, оставляя на ней горящие отметины. Я тихо застонал, откидывая голову, доверчиво подставился под ласки, чувствуя, что не во мне одном нарастает такое простое и естественное желание. Не заметил, как оказался на траве, как Дэми уложил меня под себя и отпрянул, улыбаясь. Его глаза мягко сияли в темноте, от чего защемило сердце, а я снова покраснел. - Какой ты красивый, - он тыльной стороной ладони провел по моей щеке, снова коснулся губ нежным поцелуем, заставив меня выгнуться, обхватить его руками и снова утянуть любимого в водоворот безумия. Его руки были сразу везде, они забирались под одежду, касались кожи, зажигая все новые очаги, распаляя еще больше, заставляя стонать под ним и извиваться. И только остатки разума подсказывали, что не стоит торопиться. Постаравшись привести мозги в порядок, я поерзал на земле, вздрагивая – до меня, наконец, дошло, что если не остановиться, сегодня случиться то, что меня влечет и пугает одновременно. - Дэми, - тихо, сдавлено позвал я и, как ни странно, нашел у своего альфы отклик. Дэмьен тихо рыкнул, укусил меня за губу и приподнялся, внимательно смотря на меня. - Маленький мой, - он неторопливо распахнул на мне рубашку, накрыл губами сосок и слегка потянул. Я всхлипнул, выгнулся, прося еще, а после зажал себе рот ладонями. - Не бойся. Я не сделаю ничего плохого. - Пока я не буду готов? – я сглотнул, шумно дыша, облизал губы, снова постанывая от чувствительных ласк. - Да. - А что же делать с… - я плотнее свел ноги, хотя это только усугубило ситуацию. Стало совсем невмоготу, в штанах было невыносимо тесно… и не только мне. Мой альфа озорно улыбнулся и шепотом попросил помочь ему. Яне думал, что даже от рук можно получить столько удовольствия; от простых ласк и поцелуев, от того, как близко Дэми был ко мне, от ощущения его горячей кожи, дыхания, прикосновений. Впервые я касался его столь интимно, с замиранием трогая кончиками пальцев напряженную плоть, упиваясь терпким тяжелым запахом его тела. Лишь потом, когда мы возвращались домой, я понял, что никогда не был таким счастливым. Я льнул к Дэмьену, глупо улыбаясь. На вопросительный взгляд Флоренса я ответил лишь неопределенным, сладостным вздохом и прошел в дом. Спать совершенно не хотелось. *** Оставшиеся дни лета я провел в нервном возбуждении, предвкушении возвращения в город. Никогда я так не хотел оказаться дома, чтобы снова иметь возможность находиться рядом с Дэмьеном. Кулон, что он подарил мне, когда мы расставались, теперь не снимался с моей шеи, более того, я мог часами смотреть на него, с легким смущением вспоминая тот вечер на озере. Эти воспоминания будили во мне желание, почти болезненное, до тоскливого воя хотелось, чтобы любимый снова прикоснулся ко мне. Наши телефонные разговоры становились дольше и часто носили довольно интимный характер, я понимал, что мне уже не достаточно ни собственных рук, ни воображения, ни голоса Дэмьена, и почти пожалел о том, что взял с него обещание до окончания школы воздерживаться от полноценного секса. С одной стороны мне было просто страшно, а с другой – я как никогда хотел принадлежать этому альфе, быть от макушки до пят покрытым его запахом, с гордостью носить его. Это грозило бы стать навязчивой идеей, даже Флоренс заметил, что я изменился, когда я попросил его поехать со мной по магазинам, чтобы потратить те немногие сбережения что у меня были на новую одежду, стрижку и контактные линзы. Все купленные вещи я бережно хранил в чемодане, представляя, как удивится Кросс, увидав меня в новом образе. Фло утверждал, что ему понравится, он и сам витал где-то в своих мечтах и почти все время проводил на ферме Рене. Я даже немного завидовал ему, но, несомненно, был рад за друга. Единственную проблему составлял Ленни. После визита Дэмьена он перестал виснуть на мне и вообще вел себя довольно отстраненно, предпочитая проводить время с дедушкой Флора, а стоило потрепать его по волосам, как маленький альфа с шипением отстранялся и убегал. Я понимал, что он ревнует, но надеялся, что скоро это пройдет. Тем более, что скоро стало и вовсе не до этого. Первая, к тому же припозднившаяся течка пришла неожиданно. Я проснулся ночью от того, что подо мной стало мокро, тело знобило, кидало в жар. Я подскочил на кровати, не понимая, что со мной происходит, кое-как нащупал выключатель ночника, едва не упав с кровати. С каждой секундой мне становилось все хуже, комната поплыла перед глазами, внутренности буквально выкручивало и опаляло жаром. - Фло-о-о, - простонал я, едва не плача, дрожащими руками тиская край футболки, - Фло, да проснись же ты! Но друг что-то пробормотал, поворачиваясь на другой бок. Между тем в комнате становилось невыносимо душно, воздух казался вязким, словно кисель, в котором растворялись все связные мысли и мое дыхание, голову затопляло одно единственное желание – мне хотелось секса. До одури, до воя. Хотелось, наконец, выплеснуть это растущее напряжение, сводящее с ума своей остротой. Я сдвинул резинку штанов и обхвати болезненно ноющий член, сделал буквально пару движений рукой и кончил, однако облегчения это не принесло. Извернувшись на кровати, со всхлипом уткнувшись лицом в подушку, я просунул под себя руку, проталкивая сразу пару пальцев в себя и тихо разрыдался, потому что даже пальцы не могли принести желаемого удовлетворения, а собственные действия казались жалкой пародией на то, что я мог бы получить, будь рядом Дэмьен. К тому же рука быстро устала, порыскав по комнате я не нашел ничего хотя бы отдаленно напоминающее член, хотя перепробовал все, даже прохладный баллончик с аэрозолем от комаров. Все без толку. В комнате стоял разгром. Проснувшийся от шорохов, Ленни с удивлением и страхов взирал на меня, мечущегося в замкнутом пространстве, стенающего, перемазанного спермой и смазкой. - Конни? Конни, тебе плохо? – тихо позвал меня брат, но я даже внимания не обратил, тряся за ручку дверь, которая никак не желал открываться наружу. Мне хотелось только одного, выбраться из дома, найти Дэмьена любыми способами, потому что он один способен прекратить это безумие, или, по крайней мере, перевести его на другой, качественно новый уровень. И я не понимал, как эта чертова дверь не желает открываться, я почти умолял бесчувственную деревяшку, скреб ее, сбивая подушечки пальцев, пока меня не оттащил Флоренс, разбуженный паническим ревом Ленса. Он смотрел на меня сочувственно и понимающе, однако слова все равно долетали до меня словно сквозь толщу воду. С безумными глазами вцепившись в его плечи, я тряс друга, требуя, угрожая, умоляя позвонить Дэмьену и попросить его приехать. Я звал, взвывая, рвался к окну, пока, оказавшийся неожиданно сильным Фло, держал меня, не давая натворить глупостей. Когда же на шум прибежали Энтони и Курт, я был уже не в себе, находясь в полуобморочном состоянии. Пожилой омега хлопотал надо мной, отослав мужа за какими-то лекарствами, уговаривал меня потерпеть, насильно заставлял принять таблетки, обещая, что скоро станет лучше…