Дивертисмент в восточных тонах

Мне не дали даже шагу за порог ступить: четыре воина несли мои носилки, изредка сменяясь, рядом ехали нукеры, окружив носилки плотным кольцом. Поклажу для омовений погрузили на ослика, мой Нурман ехал на втором, взяли еще пятерых слуг, которые шли пешком. Я задремал, а потом, когда дорога стала подниматься в гору, мы стали чаще останавливаться, и я, прикрыв лицо, выглянул наружу, раздвинув плотные занавеси, ко мне тут же подъехал шейх Ферхад. - Спите, фра, не тревожьтесь, еще далеко. - Я хотел бы размяться. - Сожалею, но эти места опасны, и я не хотел бы рисковать столь очаровательным созданием. Я замолчал и откинулся на подушки. Похоже, что не видать мне родного гарема, как своих ушей, шейх явно что-то задумал, но вот что? Поживем увидим, пока хотя бы он не посягал на мое тело. Задумавшись, не заметил, как меня сморило, я задремал, и очнулся от протяжного крика: - Стооой! - занавеси моего паланкина раздвинулись, и я опершись на услужливо предложенную мне руку, вылез наружу. Представшая перед моими глазами картина была исполнена величественного покоя: серые, в прожилках и трещинах, словно седые скалы, поросшие зеленоватым, будто подернутым изморозью, мягким мхом. Я подошел и провел по нему рукой - он был мягкий, такой, что на него хотелось встать босыми ногами или лечь и лежать, и смотреть в небо, ка плывут по нему такие близкие здесь облака, кажется, только руку протяни. - Мягкий? У вас еще будет возможность походить по нему, а сейчас идемте, надо спуститься в долину к источникам. Спуск крутоват, прошу, не рискуй... - шейх приблизился на совсем небезопасное расстояние, положив руку на плечо, и чуть привлек к себе. Спуск был, и вправду, крутой, но мне протягивали руку то воины, то сам Ферхад, и тогда он обвивал мою талию и осторожно, словно драгоценный сосуд, передавал следующему. Долина гейзеров была наполнена дымкой и клокочущими звуками - пар от воды стоял туманной дымкой. Здесь же разбили шатер, расстелили ковры и приготовили непрозрачный завес, чтобы я мог спокойно раздеться и погрузиться в целебную воду совершенно обнаженным. Вода клокотала и булькала, но была не горячей, а теплой, пузырьки приятно тревожили кожу, и она заметно смягчалась, я стал кашлять еще надрывнее, пока из меня не вышел белесый сгусток, и дышать сразу стало легче. - Все, господин, выходите, сейчас отдохнете и пойдете к следующему источнику, - меня сразу же, не вытирая, закутали в меха и отнесли на ложе, в шатер, и я уснул там совершенно без сновидений сразу и крепко. Потом был другой источник - вода была более прохладная, но острые пузырьки ее, колко касаясь кожи, казалось, прошивали мое тело тысячью иголочек, у меня потянуло низ живота, член напрягся, а анус стал необычно пульсировать. Мне показалось или надо мной действительно встал шейх? Он смотрел таким взглядом, что мурашки по коже! Если бы мы были здесь одни, клянусь чем угодно, он бы прыгнул ко мне и отымел меня прямо тут, и, кажется, я был бы совсем не против. Прикрывшись ладонью, я вопросительно посмотрел ему прямо в глаза - в их бархатную глубину и тут же оказался под водой, откуда был вытащен его крепкой рукой. - А вот нырять здесь не стоит - хоть источник и безопасный, но вполне можно нахлебаться этой целебной водой. Её будут доставлять вам в покои, чтобы вы пили ее, принимали ванны с ней и выздоравливали. Помнишь, ты обещал станцевать мне? - шепнул он мне на ухо, помогая слугам надеть на меня длинную холщовую рубашку и, опуская ее, скользнул рукой по моим обнаженным ягодицам. - Помню... - шепнул я ему в ответ, строго взглянув на него, он лишь усмехнулся и, приобняв, повел к третьей "ванне" - она была полна мутного раствора, мне закрыли повязкой нос и рот, а также закололи волосы. Вода была обжигающе горячей, Ферхад поддерживал меня все время, пока мое тело не привыкло к температуре, а потом, когда я полностью погрузился в воду, то незаметно для себя "поплыл", сознание помутилось, и я ничего не слышал, только чувствовал, что со мной что-то делают, но был лишь послушной куклой в заботливых руках. Очнулся я только ночью, уже в своей постели, полностью обнаженный и закутанный в меха. По комнате плыл аромат жасмина с горьковатой нотой бергамота, мерцали огни ламп, и у моей постели сидел верный Нурман. - Проснулись, наконец-то! А то господин шейх испугался, что вы долго спите. - Сколько времени? - Уже за полночь. Выпьете своего питья? - Да, а воду привезли? Нурман хотел ответить, но двери спальни отворились, и вошел сам шейх. - Привезли, и лекарь велел, чтобы вы ее пили с молоком! Давай, шевелись, приготовь питье хозяину, я сам пригляжу за ним. Снова мы с ним в опасной близости, мою душу пронзило, будто раскаленным железом. Я еле смог перевести дух. - Вам определенно лучше - даже щеки порозовели... - сказал он и опять знакомым жестом провел пальцами по скуле, чуть задержавшись на моих губах, они еле заметно дрогнули и получился невольный поцелуй. Нурман вошел с приготовленным напитком, шейх принял от него пиалу и сам стал поить меня, напиток был непривычно острый, я поперхнулся и пролил часть напитка на себя.Вначале он промокнул все поданной салфеткой, а потом его язык и губы стали облизывать, зацеловывать, постепенно спускаясь к груди. Он распахнул на мне меховую накидку и его губы потянулись к соску, а второй же был обласкан пальцами, потом мои губы были смяты его губами, и в мой рот уже вторгся его язык. Жадные руки ласкали мое тело, сминали в ладони мой член и яички, пальцы ласкали промежность. Я застонал ему в рот, и все кончилось так же внезапно, как и началось. - Прости, я не должен был... Ты еще слаб... - и он буквально выбежал от меня! Ферхад Кто бы мог подумать, что этот день станет моим мучением, моей медленной казнью, пыткой, желанием и восторгом? Я был рядом, я касался его тела, я одевал его и касался его нежной, ставшей более чувствительной кожи. Его щечки заметно порозовели, кожа приобрела перламутровый оттенок, а сам он стал еще более манящим и соблазнительным, особенно, после последнего источника. Его слуга умолял меня не рисковать так и не будить пока еще дремлющую чувственность драгоценного фра, но я был непреклонен. Лишним не будет - омовение в источнике любви, куда я предварительно спустил мое тайное желание, вызвав брожение и пробуждение подземного хранилища. Только семя половозрелых альф может разбудить этот источник, и он забурлил, его мутно-целительные воды вышли на поверхность. Он сделался горячим, словно мое желание, и не зря юноша потерял в нем сознание - хорошо, что не угорел! Подземные воды богини сильны, и он станет испытывать ко мне непреодолимое влечение. Я испытал моего милого той же ночью. Он возбудился от одних моих прикосновений и поцелуев! Все, братец, тебе и семерых мальчиков будет достаточно, а это чудо будет моим! Я не отпущу его от себя, пока не натешусь им вдоволь! Когда лекари позволят, я уговорю его на танец, а там он забудет про ночной сон, я буду иметь его сколько и когда захочу! Хватит ему мучить меня, теперь моя очередь мучить его! Хорошо, что он бесплоден, можно не предохраняться, и никаких последствий, даже если в дальнейшем брат потребует его себе, отдам, только когда надоест мне, когда пресыщусь его роскошным телом. Я заснул весь в мечтах о будущих жарких ночах, о цветке, который еще не испытал моих ласк, у которого еще не опали его прелестные лепестки. Шелк его губ на моем члене, влажность и глубина его ротика, терпкий вкус его спермы на моих губах и ответный на его. Ночь в грезах пролетела незаметно, а утром - снова неприятность...